Современная медицина-этические проблемы

1.4. Клеточная терапия

     Стволовые клетки – уже не новость для  широкой мировой общественности. Для многих этот метод лечения  стал настоящей сенсацией в борьбе со многими тяжелыми заболеваниями. Стволовые клетки – это первооснова, из которой растет наше тело. На ранних стадиях своего развития человеческий эмбрион состоит только из стволовых  клеток, а из них потом формируются  органы и ткани. Кстати, именно поэтому  стволовые клетки могут быть использованы для получения тканей или целых  органов, специально адаптированных под  будущих реципиентов. Такие эксперименты уже успешно проводятся в некоторых  исследовательских университетах. Например, недавно ученым из университета в Мэдисоне удалось из клеток кожи здорового пациента вырастить несколько  клеток сетчатки глаза, которые способны воспринимать свет и преобразовывать  в нервные импульсы, то есть клетки, выполняющие зрительную функцию. И  это не единственный успешный случай подобного использования стволовых  клеток. В настоящее время ученые целого ряда университетов демонстрируют  искусственно выращенные ткани печени, клетки мышц, волосы, клапаны сердца. В некоторых клиниках мира восстановление кожи или хряща тканевым трансплантатом из клеток пациента становится обычной  процедурой.

     Так что уже сейчас ясно: клеточная  терапия – это ближайшее будущее  трансплантологии. Заместительная клеточная  терапия при болезнях Альцгеймера  и Паркинсона так же, как при  многих формах паралича и ранее неизлечимых  аутоиммунных заболеваниях, – наиболее актуальное направление исследований сегодня. Трансплантация стволовых  клеток крови является альтернативой  трансплантации костного мозга и  в ряде случаев имеет перед  ней преимущества.

     Но  уже сейчас, предваряя будущий  успех широкого применения пересадки  органов, выращенных из стволовых клеток, они играют роль универсальной экстренной помощи: если где-то в организме неполадка, они направляются туда, трансформируются в клетки любого поврежденного органа и восстанавливают его. С возрастом  количество стволовых клеток уменьшается, и наша способность к регенерации  после болезни или травмы снижается. Но если человеку ввести порцию стволовых  клеток, выращенных из его же живой  ткани, его организм начнет энергично  восстанавливаться. Именно поэтому  омоложение с помощью стволовых  клеток сейчас приняло невиданные масштабы.

     Но  надо понимать, что клеточная терапия  еще не до конца изучена. Никто  пока еще не знает, как именно работают стволовые клетки, каков срок их действия и какими могут быть последствия  их применения. Минздрав пока дает разрешения только на забор и хранение клеток, а многочисленные клиники, предлагающие вылечить стволовыми клетками любую  болезнь, по сути, находятся на нелегальном  положении. Впрочем, для многих неизлечимо больных людей лечение стволовыми клетками – последняя надежда  на выздоровление, и эти люди идут на процедуру, несмотря на риск, связанный  с таким лечением.

1.5. Увеличение продолжительности  жизни

     Отдельного  внимания заслуживает геронтология как наука, исследующая механизмы  старения и пытающаяся разрешить  проблему увеличения продолжительности  жизни.

     Лишь  несколько ученых в мире озабочены  проблемой преодоления человеческой старости. Вокруг нее — множество  некомпетентных мнений, многие безапелляционно  подвергают сам тезис высмеиванию, называют работу ученых попыткой найти  эликсир бессмертия. Вместе с тем, доводы ученых о возможности подарить человеку «мафусаилов век» не лишены здравого смысла.

     Одним ведущих специалистов в области  геронтологи в России, пожалуй, следует  назвать ученого-биолога, академика  РАН Владимира Скула-чева, который  не первый год бьется над идеей  создания препарата, значительно замедляющего и даже в некоторой степени  останавливающего процессы старения человеческого  организма. Как заявляет сам ученый, это ни в коем случае не будет  лекарство от старости и тем более  эликсир бессмертия. Речь скорее идет о том, чтобы избавить человека от одряхления, от мучительной и унизительной старости, которая запрограммирована  в геноме. Попросту говоря, даже в  случае максимального успеха речь будет  идти не о значительном увеличении продолжительности жизни, а о  «продлении молодости: мы будем умирать  молодыми и совершенно внезапно». Несколько  лет научная группа Скулачева  в рамках проекта «Ионы Скулачева» создавала препарат, имеющий название SkQ1, продлевающий молодость. Эксперименты на мышах, крысах и кроликах показали, что он действительно работает. Животные фактически переставали стареть: мыши бодры, крысы избегают инфарктов  и плодятся до самой смерти, а  ослепшие кролики прозревают. Всего 21 патология, связанная со старостью, излечивается этим удивительным средством. Сейчас готовятся исследования на людях. Предполагается, что старение контролируется генетической программой, а те гены, которые отсчитывают время жизни  человека и животных, функционируют  где-то в головном мозге. Пока точное расположение «генетических часов» неизвестно, более того, многие биологи считают, что никакой программы старения нет, а есть лишь накопление многочисленных поломок, приводящее к болезням и смерти.

     Однако  все ученые обычно согласны, что  непосредственный «агент старения»  – активные формы кислорода. Они  вырабатываются в дыхательных и  энергетических центрах всех клеток – митохондриях – и в небольших  количествах даже необходимы. Но если их становится много, активный кислород начинает разрушать клетку. Фактически мы носим в своих митохондриях генератор сильнейшего яда, который  легко может убить наши клетки и нас вместе с ними. Клетка приходит в негодность и включает программу  самоубийства – апоптоз. При старении таких самоубийств происходит много, и в органах остается мало клеток. Это и есть старость.

     Cтарение  запрограммировано. Есть конкретные  старческие болезни, считающиеся  неизлечимыми, а мы их лечим.  Мы уже лечим 21 признак старения, и это только начало

     Сторонники  гипотезы программируемого старения говорят, что количество активных форм кислорода  контролируется генетическими часами: в молодости большая часть  ненужных молекул убирается другими  молекулами – естественными антиоксидантами, но постепенно их становится недостаточно. Собственно, идея экспериментов академика  Владимира Скулачева заключалась  в том, чтобы ввести в организм искусственные антиоксиданты.

     В начале этого века такие молекулы были сконструированы и получили название SkQ1. Они легко проникают  в митохондрии и там связывают  активные формы кислорода в безопасные соединения.

     Исследования  в области геронтологии проводятся не только в России. В частности, в научном сообществе известны работы английского геронтолога Обри ди Грея, посвятившего изучению причин старения человеческого организма более 15 лет. Согласно идее ди Грея, проблему старения можно решать путем обнаружения  и устранения повреждений организма, уже накопившихся в критическом для жизни человека объеме. По утверждению ученого, это позволит на время остановить старение, и, как только повреждения накопятся снова, опять устранить их. В конечном итоге от активного долголетия человек сможет перейти к бессмертию. Еще одна представительница ученых, изучающих старость, — русская эмигрантка Ирина Конбой, биолог из Калифорнии. Она изучает мышечную ткань. Результаты ее экспериментов с у регенерацией мышечной ткани у мышей опубликованы в важнейших мировых научных изданиях. Другой ученый — Константин Храпко, профессор из Гарварда, изучает митохондрии, и его результаты обещают быть не менее важными, чем у российского академика Скулачева.

     Несмотря  на то, что во многом геронтологические  исследования все еще считаются  «несколько экзотическими», уже сейчас стало ясно: научные изыскания  и поиск людьми средств увеличения продолжительности жизни — это  один из важнейших путей, по которому следует современная медицина и  который готовит для человечества еще много необычных открытий.

2. Современная медицина – этические проблемы

     Стремительное развитие медицинской науки заключается  не только в углублении биологических  знаний, но и в широчайшем введении точных математических и биофизических  методов, что само по себе определяет качественно иной уровень древней  науки. За несколько последних десятилетий  медицина претерпела глубокие качественные изменения и из практически чисто  гуманитарной дисциплины превратилась в технико-гуманитарную. В современных  условиях реальное расширение медицинских  возможностей происходит только на стыке  точных наук и биологии.

     Собственно, мы, жители 21 века, являемся свидетелями  глубоких базисных подвижек развития этой науки. Естественно, иные системо-образующие факторы требуют других подходов и принципиально новых решений. Кардинально изменилась диагностическая  и лечебная концепция, что не могло  отразиться на главной составляяющей  дуэта – враче и больном. Сложилась  парадоксальная ситуация, когда возросшие  возможности нередко становятся тормозом в успехе лечения. А происходит следующее: активное внедрение техники  нарушает личное общение врача с  больным. Между тем, с древности  известно большое значение доверительных  отношений врача с больным, позволяющее  выявить то, что не доступно прибору, роботу, что обнаруживается лишь в  ходе неспешной беседы, выяснении  структуры личности, психологических  особенностей и , что очень важно, знанием наследственной "карты". Всё это трудно переоценить. Жестоко  ошибаются те, кто полагают решить проблему диагностики с помощью  только даже самых усовершенствованных  приборов. Конечно, успешное проникновение  неинвазивным (бескровным) и даже инвазивным (операционным) способом в мозг, сердце и другие органы трудно диагностически переоценить. Человеческое ухо, тем  более глаз, не способны познать  то, что увидит прибор. Внедрение  компьютерной аппаратуры, методов электромагнитного  резонанса, сканирование, ультразвук позволяют  наблюдать деятельность органов, их изменения in situ (на целостном организме), что ещё недавно являлось темой научной фантастики.

     Но  лишь внимательный осмотр врача, выяснение  жалоб, их характер, позволяет предположить ту или иную патологию и назначить  целенаправленное обследование. Во время  общения с больным нередко  становится понятным психологический  фон, позволяющий дифференцировать истинные жалобы от эмоционально навеянных. Больной хочет общаться с врачом, а не видеть его уткнувшимся в  экран компьютера. Кроме того, нагрузка врача не может быть "безразмерной". Увеличение количества дежурств, числа  принятых пациентов негативно сказывается  на оказании профессиональной помощи. Врач только человек, а не машина, также  требующая перезарядки.

     В современном врачебном мире распространены схемы – обследования, лечения  и т.д. В идеальном варианте таким  образом удается избежать многих ошибок.

     В то же время другие совершить, потому что лечить нужно "не болезнь, а  больного".

     Нельзя  забывать, что человек – это  сложнейший механизм, в значительной мере саморегулирующийся, познать который  до конца ещё никому не удалось.

     Успех лечения рождается на пути сочетания  личного общения, когда удаётся  заглянуть в глаза, выслушать  друг друга, что-то понять, а потом  обследовать, исходя из появившихся  предположений.

     Важным  и несомненно негативным аспектом практической медицины является её коммерциализация. Не скрою, возможно, это особенно трудно понять старым врачам, не сталкивавшимся с подобной практикой в предыдущие годы. В любом случае это вызывает недоумение и горечь. Трудно себе представить  врачебную помощь, зависящую не от состояния здоровья пациента, а от состояния его кошелька. Я имею в виду перечень доступных лекарств и лечебных процедур. В больничных кассах имеется список назначаемых препаратов отличных друг от друга в зависимости от наличия или отсутствия дополнительной страховки. Как в таких случаях учитывается острота заболевания? Придворный врач четырех королей Амбруаз Парэ (16 век) в ответ на слова Карла девятого: "Надеюсь, короля ты будешь лечить лучше, чем бедняков", - ответил,- "Нет, Ваше Величество, это невозможно. Я бедняков лечу также тщательно, как королей". Что же происходит в наше время?

     Между тем страховая медицина распространяется как предпочтительный способ оказания медицинских услуг. И, возможно, идея верна сама по себе, но в ней много  не доработанного, над чем необходимо думать.

     Кроме сказанного, возникло множество нравственных проблем, связанных с пересадкой органов, эвстанзией, клонированием, искусственным  оплодотворениием, суррагатным материнством. Недавно один из депутатов Кнессета предложил изымать органы у всех умерших, не оставивших запрета на эти  действия. Цель предложения весьма благородна – увеличить базу органов  для пересадки и спасения жизни  тем, кому еще возможно помочь, и  кто месяцами безуспешно ждет очереди. Но не явится ли это лазейкой для  самых тяжких преступлений? Не приведет ли это к появлению индустрии  торговли органами, опять же для  тех, кто в состоянии оплатить "услуги". Это одна из назревших  проблем.

     По-прежнему остро стоит вопрос сохранения врачебной  тайны, права на личную жизнь, а не жизнь "за стеклом", чего требуют  для высоко поставленных персон. Допустимо  ли это? В известной Клятве Гиппократа, принятой еще до нашей эры, отдельной  строкой проходила незыблемость сохранения врачом тайны пациента. Это давало возможность получить необходимую информацию, вызвать  доверие и оказать необходимую  помощь. Кроме того, считалось недопустимым сообщать больному о неизбежном финале, пытаясь поддерживатьоптимизм пациента, а не вызывать у него дополнительные страдания.