Реформская деятельность Андреас Везалия

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

Введение.

 

Тема реформская деятельность Андреас Везалия актуальна и сейчас.

XVI век стал  переломным во многих областях  медицины, и прежде всего в  такой основополагающей дисциплине, как анатомия.

Андреас Везалий стал крупнейшим реформатором в изучении анатомии

Его труды дали огромный стимул к изучению строения человеческого тела. Методикой вскрытий, разработанной Везалием, пользовались Г. Фаллопио, Б. Евстахий и многие другие анатомы, продолжавшие изучение строения человеческого организма.

Цель работы – Оценить значение работ Андрея Везалия в истории анатомии и медицины.

Задачи работы:

Ознакомиться с биографией Андрея Везалия;

Ознакомиться с его реформской деятельностью в области анатомии

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

Биография

 
Андреас Везалий родился в 1514 году в Брюсселе в семье потомственных медиков. Врачами были его дед и прадед, а отец служил аптекарем при дворе императора Карла V.

Учился медицине в Нидерландах и

во Франции работал и преподавал преимущественно в Италии, будучи профессором университетов Падуи, Болоньи и Пизы одновременно. Одним из первых стал изучать человеческий организм с помощью проведения вскрытий.

Портретную гравюру Везалия, занятого анатомированием руки, исполнил нидерландский художник Ян Стефан ван Калькар (1499 —1550). Любопытно, что есть ещё один портрет Везалия в Эрмитаже (Петербург) того же художника, но исполнен масляными красками. Портрет приобрели в Париже из собрания Бодуэна в 1781 г. Его приписывали то неизвестному художнику XVI века, то перу Моретто да Брешиа. Последняя атрибуция — работа Джованни да Калькара (итальянизированная фамилия художника, ученика Тициана, долго жившего в Италии и умершего в Неаполе).

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

Учеба в Парижском университете.

Обучение студентов медицинского факультета анатомии проходило в полном соответствии средневековым подходам в обучении медицине. В то время пока они препарировали трупы, старший демонстратор читал студентам труды Галена, чье учение считалось святым и неопровержимым. Впоследствии Везалий жестоко издевался над процедурой вскрытия трупа в Парижском университете.

Молодой Везалий довольно быстро разочаровался в методе обучения.  Из-за недостатка материала для препарирования, молодой активный студент часто совершал вылазки кладбище «Cimetiere des Innocents», где он и его друзья воровали кости из могил.

Везалий был твердо убежден в том, что лучший путь изучения анатомии – это практическое препарирование на трупах, а не обучение у невежественных цирюльников. В своем убеждении он следовал любимому латинскому изречению: «Tangitis res vestries minibus, et his credit (Вы прикасаетесь собственными руками и доверяете им)»

Поскольку Везалий еще в Лувене упражнялся в расчленении трупов животных и наблюдал секцию человеческих трупов, его практические навыки в препарировании довольно скоро были отмечены профессорами и студентами. Уже на третьем демонстрационном занятии по анатомии ему доверили препарирование трупа [10]. Как отметил Везалий позднее в одной из своих книг, это был труп повесившейся проститутки. Его известность среди студентов и преподавателей начала расти изо дня в день, и вскоре он стал общепризнанным экспертом факультета по препарированию конечностей и мышц живота. Доверие преподавателей, оказанное способному студенту, помогло усовершенствовать его искусство препарирования. Как указывают биографы, в 20 лет Везалий сделал свое первое открытие, доказав, что у человека нижняя челюсть, вопреки данным Галена, представляет непарную кость. Это были первые шаги в преобразовании молодого студента-медика в реформатора анатомии.

Так же в Лувене он прошел курс натуральной философии. Затем он переключился на изучение греческого, арабского и еврейского языков в специальном коллегиуме. Но лишь греческий и латинский языки по-настоящему увлекают его. Здесь он добивается крупных успехов. Не подлежит сомнению, что на Везалия в этот период оказал влияние его учитель Гунтер из Андернаха.

 

 

Деятельность Везалия в Падуе.

 

Занимая должность профессора анатомии и хирургии университета в Падуе, Везалий имел возможность реализовать свои педагогические идеи и широко развернуть научные исследования в анатомии. Без промедлений он начал ломать сложившийся до него метод преподавания анатомии. Первая задача—получить разрешение производить вскрытия трупов и добиться регулярного поступления трупов казненных преступников. Вторая задача — обучить искусству препарирования. Третья задача — вооружить студентов учебными пособиями.

Труды Галена изобиловали ошибками. Ни одна из книг по анатомии не содержала иллюстративного материала. Здравый смысл педагога подсказывает Везалию, что если можно получить наглядный натуральный препарат, то, очевидно, можно с него сделать рисунок. Так родилась идея создания иллюстрированного учебного пособия по анатомии.

Основываясь на результатах своих препарирований, Везалий начал работу. Он понимал, что хороший учебник должен содержать точные иллюстрации частей человеческого тела. В этом огромную поддержку оказал его друг Ян Стефан ван Калькар, ученик самого Тициана. И уже в 1538 г., Везалий издал в Венеции шесть анатомических таблиц, они-то и были его первыми рисунками по анатомии, появившимися в свет. На этих рисунках, составляющих вместе с текстом его известный труд «Tabulae Anatomicae Sex», рядом с именем Везалия другого исполнителя не значится.

В таблицах Везалий уточнил и пополнил анатомическую терминологию, проиллюстрировал новые данные о строении тела человека. Убедившись в том, что многие анатомические тексты Галена основаны на результатах вскрытий животных и, следовательно, не отражают специфики анатомии человека, Везалий решил предпринять экспериментальные исследования человеческого тела. Итогом стал трактат «О строении человеческого тела» (De humani corporis fabrica, 1543).

Для того чтобы облегчить своим многочисленным ученикам изучение сложных структур человеческого организма, Везалий создал также и как бы конспект своего капитального труда в семи книгах - «Извлечение» и издал его одновременно с этим большим трактатом.

 

 

 

Издание анатомических таблиц.

 

Первое издание таблиц сохранилось в библиотеках мира в считанном числе экземпляров. Переиздание таблиц в 1874 г. в Англии и в 1920 г. в Германии и подробные комментарии к ним Зингера и Робина

(1946) позволили познакомиться с ними широкому кругу читателей.

 с 1539 по 1542 г. был написан весь текст, изготовлено около 200 оригинальных рисунков, перенесенных в виде гравюр на деревянные блоки. Сложным путем из Падуи через Венецию блоки доставлялись в Базель к издателю Опорину и там, в швейцарских типографиях пускались в печать. В 1543 г. изумительная по напряженности, согласованности и организованности работа была закончена.

 

Иоганн Опорин особенно интересовал Везалия еще и потому, что он был знаком с медициной, а также хорошо знал классические языки: древнегреческий и латинский, столь необходимые при издании труда Везалия. Издания Опорина не имели типографских опечаток, были всегда превосходно оформлены - им практически не было равных по художественному выполнению иллюстраций, инициалов и шрифта.

 

Везалий впервые написал анатомию на основании фактов, точно установленных при вскрытии трупа. Результатом этого было разрушение догм Галена и все последующие открытия в анатомии. Естественно, что выход книги Везалия произвел огромное впечатление. Лишь небольшая часть образованных врачей была готова принять сразу истины новой анатомии. Немалое число лиц стало почитателями Везалия после ознакомления с его книгой. Но были и такие, которые неприязненно встретили непочтительность Везалия по отношению к Галену. Другие под влиянием личной зависти стали отыскивать в его книге слабости и ошибки.

 

Вокруг Везалия смыкался круг недоброжелателей. Вызов был принят. Везалий включается в борьбу за торжество новой анатомии. Он уже не столько профессор для студентов, сколько деятельный пропагандист передового учения. Он организует публичные анатомические демонстрации в Падуе, Болонье, Пизе.

На протяжении 1543—1544 гг. Имя Везалия окружено славой, его с триумфом встречает молодежь, но происки явных и тайных врагов не прекращаются.

На пути Везалия постепенно возникает стена отчуждения. Натолкнувшись на организованное сопротивление, Везалий не выдерживает и уезжает из Италии в Брюссель. Он порвал с любимой наукой.

Везалий считал себя врачом и анатомию

рассматривал как составную часть медицинской науки в целом. Следовательно, порывая с анатомией, он избирал другую сферу применения своих врачебных знаний. Труд Везалия, выношенный и

выстраданный на протяжении 5 лет ценой бессонных ночей и невероятного. Напряжения моральных сил, мог служить образцом научного подвига. Сам Везалий в предисловии к своей книге «In соrроris...» писал, что он не смог бы стать анатомом, если бы ограничился грубыми демонстрациями, которые устраивали на занятиях по анатомии неграмотные цирюльники.

Подводя итоги деятельности Везалия в падуанский период, следует, сказать, что именно в этот период за короткий срок он выполнил труд, принесший ему великую славу. Одновременно следует отметить то прогрессивное, что он сделал за это время для улучшения университетского курса анатомии.

Везалий впервые начал читать анатомические лекции не по книге,

а по трупу и скелету. Конечно, реформа преподавания анатомии послужила толчком к изменению методов преподавания и других медицинских наук. Важно заметить, что при этом успехи в изучении анатомии и медицины не оставались достоянием одного университета, а распространялись по всем странам. Интернациональный характер университетов оказался чрезвычайно благоприятным для развития науки и для совершенствования педагогики. Лекции и демонстрации Везалия посещали студенты—итальянцы, французы, немцы, англичане, швейцарцы, чехи, поляки, и представители других народов Европы.

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

Вклад Везалия в теорию и практику медицины критических состояний.

 

В седьмой книге трактата «О строении человеческого тела» Везалий описал трахеостомию, выполненную в эксперименте на животном с целью проведения ИВЛ. Он пишет: «Чтобы к животному возвратилась жизнь, надо сделать отверстие в стволе дыхательного горла, куда надо вставить трубку из камыша или тростника и дуть в нее, дабы легкое поднялось и доставляло животному воздух. Именно при вдувании… к сердцу снова возвратятся силы».

Несколькими строками ниже Везалий дает классическое описание фибриляции сердца, наступающей после прекращения ИВЛ: «…когда легкое долго опадает, усматривается пульс и движение сердца и артерий волнистое, наподобие нервной дрожи, червеобразное, а когда легкое надуто, оно делается снова большим и быстро и поразительно неровно движется».

Другие открытия Везалия.

Несмотря на то, что клиническая карьера Везалия не была исчерпывающей, он был одним из первых, кто отметил и описал аневризму. Кроме того, Везалий способствовал возвращению из забвения древнего метода Гиппократа – дренирования эмфиземы грудной клетки. Везалий внес огромный вклад в разработку анатомической терминологии. Он ввел в нее такие слова как альвеола, хоана, наковальня во внутреннем ухе, митральный клапан сердца (использовал ассоциацию с митрой епископа), и многие другие. Еще будучи студентом, он открыл семенные сосуды, описал безошибочно бедренную кость. Вновь подтвердив теорию Гиппократа, что мозг может быть поврежден без перелома черепа; опроверг утверждения Галена о том, что нижняя челюсть состоит из двух костей, а не одной, и что грудина имеет семь сегментов, а не три. Он также поставил под сомнение теорию Галена о проходимости межжелудочковой перегородки. Это помогло его студенту Коломбусу (Colombus) описать легочную циркуляцию, а Уильяму Гарвею (William Harvey) объяснить циркуляцию крови в организме. Кстати говоря, самое первое препарирование скелета в мире провел именно Везалий.

Современная анатомическая номенклатура унаследовала от Везалия впервые употребленные им латинские наименования: atlas — атлант (I шейный позвонок), crista galli — петушиный гребень (для сагиттально расположенного возвышения на решетчатой пластинке решетчатой кости), os ilium — подвздошная кость, scapula — лопатка. Впервые примененное им наименование pelvis — таз — популяризировал его ученик Р. Коломбо. В работах Фаллопия — другого ученика Везалия — впервые появились такие наименования, вошедшие в Международную анатомическую номенклатуру, как tuba uterina — маточная труба, labyrinthus — лабиринт, vagina — влагалище, palatum molle — мягкое небо и palatum durum — твердое небо; ему же принадлежит термин placenta — плацента, детское место.

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

ОТХОД ОТ НАУКИ

 

Доказательством того, что Везалий сожалел об отходе от науки и стремился к продолжению анатомических занятий служит его письмо Фаллопию, которое адресат уже не успел прочитать. Вот что писал Везалий.

«Мой дорогой Фаллопий! Уже три дня прошло, как я получил Ваши анатомические описания благодаря любезности Эгидуса Дукса, врача из Брюсселя. Вы можете догадаться, как сильно они обрадовали меня: ведь они сделаны Вами — знатоком анатомии... К тому же

они присланы мне из наиболее достохвальной во всем мире Падуанской школы, где я почти 6 лет проводил занятия. Вы, конечно, осведомлены о том, каков был

мой метод достигать знания анатомии человека, установленный там, где сейчас находитесь Вы. И Вы представляете также, что строение тела человека так замечательно и так изменчиво, что исследователи всегда обнаруживают что-нибудь новое, изучая еще недостаточно выясненные органы вместе с их неизвестными функциями и пользой. Поэтому Вы не должны удивляться тому пылу и радости, с которыми я принял Ваши научные труды... Таким образом, позабыв все остальное, я поглощал все Ваши заметки и посвятил себя целиком

этому неожиданному чтению Андрей Везалий. О том, что прочитанное полностью оправдало мои безмерные ожидания, а достигнутое Вами совершенно и по достоинствам совпало с теми представлениями, которые я сам приобретал в изучении тайн природы, для Вас будет очевидно из этого интимного письма...»

«Что касается меня, то я чувствую, что орнаменты нашего искусства начинаются на той арене, от которой я, как молодой человек, был отлучен к обычной медицинской практике, к войнам и к непрерывным путешествиям. И я вижу завершение тех вещей, которым я дал безупречные основы в соответствии с моими способностями и в том виде, в каком позволяли мой возраст и здравый смысл». «И если я когда-нибудь получу возможность препарировать трупы, возможность которая здесь полностью отсутствует, так как здесь я не мог достать