Развитие врачевания и гигиенических традиций в государствах древней Месопотамии

Период, который хорошо поддается изучению по состоянию источников, охватывает чуть меньше восьми веков. Для нормального прохождения всех фаз этногенеза это маловато. Предположить, что определенные фазы этногенеза были пройдены ассирийцами до начала средне ассирийского периода, никак не возможно, потому как прямо предшествующий ему древне ассирийский период заканчивается глубоким упадком, т.е. явно произошла прямая смена этносов. Таким образом, рождение ассирийцев вторых (обитателей уже не Ашшура, а Ассирии), начало их этногенеза приходится на XV в. до н.э. А прекращают они свое существование в фазе надлома, или в межфазном периоде между надломом и инерцией, или в самом начале инерции в конце VII в. до н.э., когда Ассирия была разрушена ударом мощной коалиции.

Унаследовав традицию Ашшура, Ассирия уже в средне ассирийский период — удивительно воинственное государство. Ассирийцы представляли собой народ-войско, наподобие монгольской Орды. Фактически к военному делу были причастны все способные носить оружие свободнорожденные ассирийцы, хотя способ ведения войны был преимущественно аристократический (так же впоследствии воевали ахейцы — предки греков). Т.е. аристократы являлись главной ударной силой ассирийского войска, а народное ополчение — вспомогательной силой. Надо сказать, аристократия существовала во многих семитических обществах, но развитой аристократической традиции не было ни в одном из них, кроме Ассирии.

Средне ассирийское царство устроено в соответствии с Полибиевой схемой — политическая система включает все три формы власти в качестве составных элементов. Царская власть и власть аристократическая там всегда заметнее и много мощнее. Однако демократическая составляющая — народное собрание — тоже существует.

Среди известных ученым патриархальных обществ ассирийское — одно из предельно патриархальных и очень суровое по укладу, традициям, законам. Такой уклад, такие законы направлены на поддержание этноса и его основы — каждой семьи. Норма семьи в качестве главной ценности в Ассирии значима, как нигде более в Месопотамии. До нас дошли не все ассирийские законы, но достаточно много сохранилось именно от семейного законодательства. Согласно этим законам, имуществом практически мог владеть только мужчина. Вдова могла наследовать имущество только до совершеннолетия старшего из ее сыновей. Причем бесконтрольно она могла распоряжаться имуществом, только если не было прямых родственников-мужчин покойного мужа. Развод по инициативе мужчины считался в высшей степени предосудительным, но допустимым. Что же касается женской инициативы, то ассирийцы четко сознавали, кто является истинной хранительницей целостности семьи, посему и закон прямо повелевает: женщину, которая изъявила намерение покинуть своего мужа, следует утопить в реке.

Патриархальность семейных отношений, очевидная уже из приведенного выше порядка наказания убийц, становится еще яснее при взгляде на те законоположения, которые регулируют семейное право. Существует еще "большая семья", и власть домовладыки чрезвычайно широка. Он может отдавать своих детей и жену в залог, подвергать жену телесным наказаниям и даже наносить ей увечья. "Как ему угодно" он может поступить и со своей "согрешившей" незамужней дочерью Прелюбодеяние карается смертью для обоих его участников: застав их на месте преступления, оскорбленный муж может убить их обоих. По суду же на прелюбодея накладывалось такое же наказание, какому муж пожелает подвергнуть свою жену Женщина могла стать юридически самостоятельной лишь в том случае, если она овдовела и не имеет ни сыновей (хотя бы малолетних), ни свекра, ни других родичей мужа - мужчин. В противном случае она остается под их патриархальной властью. САЗ устанавливают весьма несложную процедуру превращения наложницы-рабыни в законную жену и узаконения рожденных ею детей, но во всех остальных случаях отношение к рабам и рабыням чрезвычайно сурово. Рабыням и блудницам под страхом тяжелого наказания запрещалось носить покрывало - обязательную принадлежность костюма свободной женщины. Однако тяжелые наказания накладываются на рабыню по закону, а не по произволу господ

В новоассирийский период наблюдается достаточно заметное имущественное расслоение, появляются обнищавшие ассирийцы, хотя законы, судя по всему, ограждали ассирийцев от этого (например, выход земельного владения из сельской общины был запрещен). Тем не менее, воины нередко разорялись, запустив хозяйство в ходе войны. (Позднее так же возникнет римский безземельный плебс — там хозяйства были запущены, в основном, во время Пунических войн и продавались впоследствии за долги.) Лишившиеся средств к существованию ассирийцы никогда не становились рабами, но они пополняли своеобразную клиентелу, причем эта кабальная зависимость могла быть и пожизненной, и наследственной.

Кроме того, существовал обычай т.н. «оживления»: в период крупных природных потрясений (скажем, в голодный год) детей, которых родители не были в состоянии прокормить, мог «оживить» (т.е. взять на содержание) зажиточный ассириец. Тем самым он приобретал на этих детей отцовские права (права главы семьи), и они оказывались в значительной степени в его распоряжении. Среди прочего, он распоряжался их браком (например, выдавал «оживленную» девицу замуж по своему усмотрению).

Таким образом, зависимость существовала, но никогда ассирийцы не были рабами. Рабами были военнопленные и их потомки.

Свободой гордились, свободу подчеркивали. Свободнорожденная женщина ни при каких обстоятельствах не могла выйти за пределы дома с непокрытой головой — только под покрывалом, хотя лица она не закрывала. (Обычай закрывать лицо придуман в Средней Азии. Надо сказать, шариат этого не требует от мусульманки, ей нужно лишь покрывать волосы.) За появление с непокрытой головой ассирийке полагалось наказание — 25 ударов палкой. Но если под покрывалом, как свободная женщина, прошлась бы рабыня или лично свободная инородческого происхождения проститутка, ей причиталось наказание — 50 ударов палкой. Любой обнаруживший это мужчина обязан был доставить провинившуюся к ближайшему должностному лицу для исполнения наказания. В противном случае то же наказание полагалось и ему.

Интересно, что существовала законодательная норма, подчеркивающая, что владельцем-распорядителем имущества является только глава семьи. Согласно этой норме, если жена даст часть имущества рабу, а тот его утратит или недостойно распорядится, муж должен ее наказать, урезав ей ухо. Так же он должен поступить и с рабом. Но если, простив свою жену, он не урезал ей уха, то не должен урезать уха и рабу. Таким образом, женщина выступает здесь, как злоупотребившая доверием мужа, а раб — просто как орудие, выполняющее распоряжение.

Заметим, что этот суровый мир обладал достаточно высокой культурой и немалой цивилизацией. Новая столица, столица Новоассирийского царства, знаменитая, не раз упомянутая в Библии Ниневия считалась одним из красивейших городов. Исключительно хороша была набережная Тигра в Ниневии (она легко реконструируется, потому что подробно описана). Строили в этом мире ничуть не хуже, чем в Вавилоне — строили выше одного этажа, великолепно владели искусством фортификации, как и искусством взятия крепостей. Любили яркие цвета в архитектуре (здания, утопавшие в зелени, были еще и сочно раскрашены).

Основные достижения цивилизации ассирийцев так или иначе были связаны с войной. Непрестанное усовершенствование военной техники способствовало общему повышению технического уровня их цивилизации (то же можно сказать и о современном нам мире). Этот мир знал водопровод, великолепно владел металлом, в т.ч. и художественным. Кстати, ассирийцы — первые создатели стали. Разумеется, будучи прирожденным и воспитанным воином, будешь заинтересован более, чем кто бы то ни было, в создании качественных мечей. Но многие этого хотели, однако не создали! Причем ассирийцы создали настоящий булат, и позднейшая традиция изготовления булатных клинков на Ближнем Востоке — просто неоднократный возврат к ассирийской традиции, к тем же самым клинковым технологиям. А так как этот воинственный народ еще и непрестанно тренировался, воевать с ним было затруднительно. Ассирийские пехотинцы бодро ходили в тяжелом вооружении, которое делало их весьма малоуязвимыми. Когда же они обзавелись стальными мечами, у них вообще не стало конкурентов (стальным мечом меч из простого железа, а частенько и бронзовый, можно было перерубить).

Ассирийцы конца среднего и новоассирийского периодов очень тщательно перенимали все новинки военного дела. Они первыми переняли у индоевропейцев (скорее всего у хеттов) искусство разведения лошадей и колесничный бой. На ассирийских колесницах стояло не два, как обычно у египтян, а три бойца, из которых командиром являлся лучник, вторым был возница, а делало этот «танк» весьма совершенным наличие третьего бойца, чьей основной функцией было прикрывать щитом себя и своих товарищей (сами они этого делать не могли, так как их руки были заняты).

Из неарийских народов ассирийцы, видимо, первыми встали на колесницы и уж точно первыми — в новоассирийский период — начали сражаться верхом. Они были хорошими лучниками. Но египтяне, с которыми у них бывали столкновения, были великими лучниками. Поэтому ассирийцам нужно было совершенствовать технику боя. Научившись удерживаться на коне, они не могли сразу еще и научиться стрелять с седла из лука, для чего надо иметь свободными обе руки. (Этому научились кочевники более поздних эпох.) Но, кажется, у ассирийцев единственных был промежуточный этап — их конные лучники начали вступать в бой попарно. Каждого стрелка сопровождал конный же слуга, которому, начиная стрельбу, стрелок бросал поводья, и тот вел его коня в поводу. К концу новоассирийского периода ассирийцы все же научились управлять коленями лошадью и стреляли с седла, отпуская поводья.

Этот мир — мир немалой культуры. Памятники ассирийской литературы нам теперь известны, потому что в конце прошлого века была найдена клинописная библиотека ассирийских царей (т.н. «библиотека Сарданапала»). Их переводили, и они того стоят — эта литература отточена по форме и очень органична. Одна из книг — небольшая книга замечаний и поучений — особенно примечательна, благо она вышла за пределы погибшей Ассирии и кочевала из языка в язык, что бывает редко (не так много сочинений переходят из одной литературы в другую). Это «Книга Ахикара» или «Сказание об Ахикаре», который, видимо, был вельможей царя Синаххериба. Там говорится, например, следующее (перевод с ассирийского Д. Ч. Садаева):

«Лучше с мудрым человеком носить камни, чем с глупым пить вино.

Говори спокойно, не повышай голоса. Ибо если бы дом можно было бы воздвигнуть при помощи крика, то осел ежедневно бы строил по два дома.

Не будь без меры сладок, чтоб тебя не проглотили. Не будь без меры горек, чтоб тебя не выплюнули.

Не позволяй наступать себе на ноги, дабы потом не дерзнули наступить тебе на шею.

Один воробей в твоей руке лучше, чем тысяча птиц, порхающих в воздухе».

Через греческий промежуточный язык, через византийскую литературу последняя поговорка пришла к нам, она не придумана русскими. Эта книга имела довольно широкое хождение и в греческой, и в латинской традиции, а поэтому попала и к средневековым европейцам.

В период Новоассирийского царства ассирийцы первыми в мировой истории (если не подтвердится гипотеза о более раннем имперском опыте Египта) вступили на путь создания империи. Конечно, за этим стояли грандиозные территориальные захваты, неизменно успешные после того, как из истории были выбиты хетты (хетты покинули историческую арену в XII в. до Р.Х.). Самыми выдающимися ассирийскими полководцами-завоевателями были Тиглатпаласар III (745-727 гг. до н.э.), а затем Саргон II (722-705 гг. до н.э.) и Саргониды — его преемники, включая Синаххериба.

Однако следует отдать должное ассирийцам — они не только умели захватывать земли, они умели управлять. Причем политика их была разной по отношению к лояльным и тем самым надежным народам и по отношению к народам ненадежным. Это и есть настоящая имперская политика. Ассирийцы в отношении ненадежных народов проводили политику «несаху»: выселяли их из родных мест и перемешивали с другими народами, таким образом полностью деструктурируя, т.е. превращая в толпу. «Несаху», например, подверглись древние израильтяне — обитатели одного из двух древнееврейских царств, которое попало не под ново вавилонское владычество, как Иудея, а еще ранее под ассирийское. В результате, колена иудейского народа, перемещенные в Ассирию, практически были утрачены, размешанные в другом населении.

Но совершенно иначе ассирийцы вели себя по отношению к большинству народов. Они первыми поняли, что необходимо создание имперской знати (шире — имперской элиты). И первыми охотно вводили в состав новой ниневийской аристократии не только ассирийцев, но и главных представителей всех надежных этносов, населявших эту огромную державу. Новоассирийское царство владело всей Месопотамией, всей дугой «Благодатного полумесяца», имело в качестве вассала Египет, а западная граница царства доходила до середины Малой Азии (т.е. до середины азиатской территории Турции). Они даровали привилегии наиболее знаменитым городам, освобождая их от царских податей, и куда чаще это были города, которые принадлежали другим народам, присоединенным к Ассирийской державе, нежели собственно ассирийские (между прочим, в таком положении был Вавилон в составе Ассирийской державы). В самой Ассирии только два города были изъяты из системы царского налогообложения — Ашшур и Ниневия. А когда царь Салманасар V попытался избавить от привилегий Ашшур — прародину ассирийцев, — древняя столица и древняя аристократия столь недвусмысленно поставили его на место, что других попыток уже не делалось.