Основания теории знаков

Если единичный знак (например, конкретное указание жестом) может обозначать только единичный объект, он имеет статус индекса; если он может обозначать множество вещей (как, например, слово человек), то он способен сочетаться различным образом со знаками, которые эксплицируют или ограничивают сферу его применения; если же он может обозначать всё (как, например, слово нечто), то тогда он имеет связи со всеми знаками и тем самым имеет универсальную импликативность, иначе говоря, имплицируется каждым знаком языка. Эти три вида знаков будут названы соответственно индексалъными, характеризующими и универсальными.

Знаки, таким  образом, могут различаться тем, в какой степени они обусловливают  определенные ожидания. Если мы скажем: «Указывается нечто», — это не даст повода для определенных ожиданий, не позволит понять то, на что указывается; употребление слова животное без дальнейшего уточнения вызывает определенную совокупность реакций, но они еще недостаточно конкретизированы и не соотносятся поэтому с конкретным животным. Шагом вперед в данной ситуации было бы употребление слова человек, о чем свидетельствует различие реакций, когда мы знаем, что идет животное или идет человек; и наконец, употребление слова этот в реальной ситуации, подкрепленное жестом или позой, направляет внимание на конкретный объект, но дает минимум ожиданий относительно характера того, что обозначено. Универсальные знаки играют важную роль, позволяя говорить о десигнатах знаков обобщенно, без обязательной конкретизации знаков или десигнатов; ценность таких слов в определенных ситуациях видна из того, с какими трудностями сопряжены попытки избегать слов типа объект, сущность, нечто. Однако более важным является сочетание указывающих и характеризующих знаков (как в примере Эта лошадь бежит), поскольку в таком сочетании точность референции указывающего знака соединена с определенностью ожидания, связанной с характеризующим знаком. Сложные разновидности таких сочетаний изучаются формально в предложениях логических и математических систем, и именно к ним (при рассмотрении с точки зрения семантики) применимы предикаты истинности и ложности. Их важность отражена в том, что во всех формальных системах обнаруживается различие двух видов знаков, соответствующих указывающим и характеризующим знакам. Определенность ожидания может быть усилена за счет использования дополнительных знаков. В языковых структурах это проявляется в наличии особых средств, обеспечивающих разные степени детализации и уточнения подразумеваемых отношений знаков.

Используя термины, предложенные М. Дж. Андрейдом, можно сказать, что каждое предложение содержит знак-доминанту и некоторые спецификаторы, причем эти термины соотносительны друг с другом, поскольку то, что служит знаком-доминантой по отношению к определенным спецификаторам, само может быть спецификатором по отношению к более общему знаку-доминанте: так, слово белый делает более точным указание на лошадей, тогда как слово лошадь само может быть спецификатором по отношению к слову животное. Поскольку для адекватного понимания чего-либо необходимо указать местонахождение и существенные признаки и поскольку необходимая степень уточнения достигается сочетанием характеризующих знаков, постольку предложение, способное быть истинным или ложным, предполагает знаки-индексы, характеризующий знак-доминанту, а возможно, и характеризующие спецификаторы, а также некоторые знаки, показывающие отношение индексальных и характеризующих знаков друг к другу и к членам своих собственных классов. Отсюда общая формула такого предложения:

Характеризующий знак-доминанта [характеризующие спецификаторы (индексальные знаки)].

В таком предложении, как Эта белая лошадь бежит медленно, произнесенном в реальной ситуации и с индексальными жестами, бежит может считаться знаком-доминантой, медленно в качестве характеризующего спецификатора уточняет бежит; аналогичным образом, лошадь уточняет возможные случаи бежит медленно, белая ведет уточнение дальше, а эта в сочетании с индексальным жестом служит индексальным знаком для определения местонахождения объекта, к которому .нужно применить знак-доминанту со всеми полученными им уточнениями-спецификациями. Условия, в которых произносится высказывание, могут продиктовать, что в качестве знака-доминанты следует взять лошадь или какой-либо другой знак; таким образом, выбор знака-доминанты определяется, по существу, прагматическими соображениями. Знак-доминанта может быть даже более общим, чем любой из упомянутых: это может быть знак, показывающий, что дальше следует утверждение или мнение, которого придерживаются с определенной степенью уверенности. Вместо использования индексирующего знака в той или иной реальной ситуации могут быть использованы характеризующие знаки, чтобы сообщить слушающему, как восполнить ин-дексальный знак: Найди лошадь, такую, что...; указание делается на эту лошадь или Возьми любую лошадь, и эта лошадь... В том случае, когда референтом является совокупность объектов, указание может быть сделано на всю совокупность, на часть ее или на какой-нибудь конкретный объект или ряд объектов; такие слова, как все, некоторые, три, вместе с индексальными знаками и описаниями-дескрипциями указывают на то, какой именно из возможных денотатов характеризующего знака имеется в виду. Не обязательно, чтобы был только один указывающий знак; в таком предложении, как А дал В для С, выступают три соотносительных члена троичного отношения, которые должны быть уточнены индексальными знаками, употребленными либо в сочетании с другими способами, либо без них.

В связи со знаком для в предложении А дал В для С уместно подчеркнуть одно важное обстоятельство: для того чтобы получались вразумительные сочетания знаков, необходимо, чтобы в соответствующем языке были специальные знаки, указывающие на отношения других знаков, и чтобы эти знаки отличались от тех знаков в языке синтактики, которые означают эти отношения как свои десигнаты. В приведенных выше примерах -um в бежит, -о в медленно, -а в эта, -ая в белая и т. п., положение А и В до и после знака-доминанты дал, положение для перед С — всё это указывает, какой знак уточняет (специфицирует) другой знак, какой индексальный знак обозначает (имеет своим денотатом) соотносительный член отношения и какие знаки являются индексальными, а какие характеризующими. Подобные функции в устном языке выполняют паузы, интонации и ударение, аналогичную помощь в письменном и печатном языках оказывают знаки препинания, ударения, скобки, курсив, величина букв и т. п. Такие знаки выполняют в языке в основном прагматическую функцию, но термин «скобки» и его импликаты принадлежат метаязыку. Метаязык не следует смешивать с языком, который является объектом его референции, но и в языке нужно провести различие между теми знаками, десигнаты которых находятся за пределами языка, и теми знаками, которые указывают на отношения между другими знаками в самом языке.

Изучавшиеся до сих пор синтактикой явления языка отражают различия, связь которых с функционированием языка в полном семиотическом смысле слова была признана. Синтактика признает классы знаков, такие, как индивидные постоянные и переменные, предикатные постоянные и переменные, которые являются формальными коррелятами различных видов индексальных и характеризующих знаков; операторы соответствуют спецификаторам классов; точки, круглые и квадратные скобки — это способы указания некоторых отношений между знаками внутри языка; слова типа «предложение», «вывод», «аналитический» — это термины синтактики, означающие (имеющие своими десигнатами) некоторые виды сочетаний знаков и отношений между знаками; «высказывательные», или «пропозициональные», функции соответствуют сочетаниям знаков, в которых отсутствуют некоторые индексальные спецификаторы, необходимые для полных предложений («пропозиций»); правила образования и преобразования соответствуют тому, как знаки сочетаются между собой и производятся друг от друга реальными или потенциальными пользователями языка. Таким образом, формализованные языки, изучаемые современной логикой и математикой, предстают как формальные структуры реально существующих или возможных языков; пункт за пунктом они отражают важные черты языка в повседневном реальном употреблении. Сознательное абстрагирование формальной логики от других свойств языка и от того, как язык изменяется, помогает выделить особый предмет исследования: языковую структуру. Представителя формальной логики в отличие от грамматиста больше интересуют типы предложений и правила преобразования, действующие в языке науки. Но если стремиться к адекватному исследованию всей области синтактики, тогда к тому, что интересует логика, нужно добавить и то, что интересует грамматиста, то есть проблемы сочетания знаков и их преобразования в сферах, иных, чем язык науки. 

IV. СЕМАНТИКА

1. Семантическое  измерение семиозиса

Семантика имеет  дело с отношением знаков к их десигнатам и тем самым к объектам, которые  они обозначают (денотируют) или  могут обозначать (денотировать). Как и в других дисциплинах, связанных со знаками, в семантике можно провести различие между чистой и дескриптивной семантикой. Чистая семантика предлагает терминологию и теорию, необходимые, чтобы говорить о семантическом измерении семиозиса, а дескриптивная семантика изучает реальные проявления этого измерения. Последний тип исследования исторически предшествовал первому; в течение многих веков лингвисты занимались изучением условий употребления тех или иных слов; представители философской грамматики пытались найти в природе соответствия языковым структурам и дифференциации частей речи; представители философского эмпиризма изучали в более общем виде условия, при которых можно сказать, что у знака есть денотат (часто лишь ради того, чтобы продемонстрировать, что термины, используемые их оппонентами-метафизиками, этим условиям не удовлетворяют). В спорах о термине «истина» всегда возникал вопрос об отношении знаков к вещам, но несмотря на длинную историю этих споров, сравнительно мало было сделано в области управляемого эксперимента или разработки языка, пригодного для того, чтобы говорить о семантическом измерении семиозиса. Экспериментальный подход, возникший благодаря бихевиоризму, открывает большие перспективы в определении реальных условий, при которых употребляются некоторые знаки; развитию языка семантики способствовали недавние дискуссии об отношении формальных языковых структур к их «интерпретациям», попытки (например, Карнапа и Рейхенбаха) более строго сформулировать учение эмпиризма, .а также усилия польских логиков (особенно Тарского) формально и систематическим образом определить некоторые термины, имеющие для семантики ключевое значение. Тем не менее семантика еще не достигла той четкости и упорядоченности, которые свойственны определенным разделам синтактики.

Если внимательно поразмыслить, в таком положении нет ничего удивительного, ибо успешное развитие семантики предполагает относительно высоко развитую синтактику. Для того чтобы можно было говорить об отношении  знаков к объектам, которые они обозначают, нужно иметь возможность как-то указать и на знаки, и на объекты, то есть необходимо иметь язык синтактики и так называемый «вещный язык» (язык семантики). Эта зависимость семантики от синтактики особенно очевидна, когда речь идет о языках, потому что в этой области невозможно обойтись без теории формальной структуры языка. Например, постоянно возникающий вопрос о том, отражает ли структура языка структуру естественного мира, не может быть решен до тех пор, пока не будут выяснены термины «структура » и «структура языка »; неудовлетворительность дискуссий по этому вопросу в прошлом, несомненно, частично объясняется отсутствием ясности, которая в наше время была достигнута с помощью синтактики.

Сочетание знаков, подобное «"Fido"* означает (имеет десигнатом) Л», представляет собой пример предложения на языке семантики. Здесь «Fido» обозначает (денотирует) «Fido» (то есть знаконоситель, или знаковое средство, а не внеязыковой объект), тогда как А — это индексальный знак некоторого объекта (им могло бы быть слово «это», употребленное в сочетании с каким-либо указывающим жестом). Таким образом, Fido — это слово в метаязыке, обозначающее (денотирующее) знак «Фидо» в языке-объекте; А — это слово, обозначающее (денотирующее) вещь, в «вещном языке», на котором говорят о вещах. «Означает (имеет десигнатом)»— это семантический термин, поскольку это — характеризующий знак, означающий (имеющий десигнатом) отношение между знаком и объектом. Семантика предполагает синтактику, но абстрагируется от прагматики; какими бы знаками семантика ни занималась — простыми или сложными (как, например, целая математическая система), — она ограничивает себя семантическим измерением семиози-са.

Наиболее важным добавлением  к предыдущему изложению, которое  дает изучение семантического измерения, является понятие «семантическое правило». В отличие от правил образования и преобразования, которые имеют дело с определенным сочетанием знаков и их отношениями, термин «семантическое правило» в пределах семиотики означает (имеет своим десигнатом) правило, определяющее, при каких условиях знак применим к объекту или ситуации; такие правила устанавливают соответствие между знаками и ситуациями, которые данные знаки способны обозначать (иметь своим денотатом, денотировать). Знак может обозначать (иметь денотатом) все то, что отвечает условиям, сформулированным в семантическом правиле, тогда как само правило констатирует условия означения (десигнации) и тем самым определяет десигнат (класс или род денотатов). Важное значение таких правил подчеркивали Рейхенбах, который рассматривал их в качестве определений координации, и Айдукевич, трактовавший их как эмпирические правила смысла; последний настаивает, что такие правила необходимы, чтобы однозначно охарактеризовать какой-либо язык, потому что, если имеют место различные семантические правила, два человека все равно не поймут друг друга, хотя и будут владеть одной и той же формальной языковой структурой. Таким образом, в добавление к синтактическим правилам, характеристика языка требует констатации семантических правил, управляющих как отдельными знаковыми средствами, так и их сочетаниями (позже будет показано, что полная семистическая характеристика языка предполагает еще констатацию того, что будет названо прагматическими правилами).

Обычно правила использования  знаковых средств не формулируются  теми, кто употребляет язык, или  формулируются только частично: они  существуют скорее как навыки поведения, так что фактически встречаются  только некоторые сочетания знаков, лишь некоторые сочетания знаков производятся от других и только некоторые знаки применяются к определенным ситуациям. Эксплицитное формулирование правил для данного языка требует символизации более высокого порядка и является задачей дескриптивной семиотики; в высшей степени трудно сформулировать, например, правила английского словоупотребления —мы увидим это, если попытаемся сформулировать условия, при которых употребляются слова this «этот» и that «тот». Вот почему исследователи в основном ограничивались фрагментами естественных языков и языками, созданными искусственно.

Знак имеет семантическое  измерение, коль скоро существуют семантические  правила (независимо от того, сформулированы они или нет), которые определяют его применимость к некоторым  ситуациям при некоторых условиях. Если словоупотребление сформулировано с помощью других знаков, получается следующая общая формула: знаковое средство х означает (имеет своим десигнатом) условия а, в, с..., при которых оно применимо. Констатация этих условий дает семантическое правило для х. Когда какой-либо объект или ситуация отвечают требуемым условиям, они могут быть обозначены (денотированы) х. Само знаковое средство — это просто некий объект, и его способность обозначать, то есть иметь в качестве своего денотата другие объекты, определяется исключительно тем, что существуют правила употребления, устанавливающие корреляцию между двумя рядами объектов.

Семантическое правило для  индексального знака, такого, как  указание жестом, формулируется просто: в каждый момент знак означает (имеет своим десигнатом) то, на что указывается. В общем, индексальный знак означает то, на что он направляет внимание. Индексирующий знак не характеризует свой денотат (за исключением того, что приблизительно указывает его пространственно-временные координаты) и не должен быть похожим на то, что он обозначает. Знак же характеризующий характеризует то, что он может обозначать (денотировать). Это становится возможным благодаря тому, что знак обнаруживает в себе самом свойства, которыми должен обладать его объект как денотат, и в таком случае характеризующий знак является знаком иконическим; если это не так, характеризующий знак можно назвать символом. Фотография, карта звездного неба, модель — иконические знаки; тогда как слово фотография, названия звезд и химических элементов — символы. «Концепт» можно рассматривать как семантическое правило, определяющее употребление характеризующих знаков. Семантическое правило употребления иконических знаков состоит в том, что они обозначают (денотируют) те объекты, которые имеют те же свойства, что и сами знаки, или — чаще — некоторый ограниченный набор их признаков. Семантическое правило употребления символов формулируется с помощью других символов (правила употребления которых не подлежат выяснению) или посредством указания на конкретные объекты, служащие в качестве моделей (и следовательно, играющие роль иконических знаков); именно тогда соответствующий символ употребляется для обозначения объектов, сходных с моделями. Тот факт, что семантическое правило употребления символа может быть сформулировано с помощью других символов, позволяет (пользуясь термином Карнапа) сводить один научный термин к другим (или, говоря точнее, конструировать один термин на основе других), что делает возможной систематизацию языка науки. Именно потому, что без индексальных знаков нельзя обойтись (ведь символы в конечном счете подразумевают иконические знаки, а иконические знаки — знаки-индексы), в программе систематизации, предложенной физикалистами, процесс сведения вынужденно закончился принятием некоторых знаков в качестве исходных терминов, семантические правила употребления которых, определяющие их применимость к вещам, указанным индексами, должны приниматься как не требующие доказательства, но не могут быть сформулированы в рамках этой конкретной систематизации.