Автор работы: Пользователь скрыл имя, 06 Ноября 2013 в 20:38, контрольная работа
Рассмотрение данной темы следует начать с раскрытия понятия «авторская песня». Авторская песня, или бардовская музыка — песенный жанр, возникший в середине XX века в разных странах. Его отличительными особенностями является совмещение в одном лице автора музыки, текста и исполнителя, гитарное сопровождение, приоритет значимости текста перед музыкой.
I. Основные качества речи. Целесообразное и незатрудненное применение языка в целях общения обеспечивают качество “хорошей” речи: содержательность, точность, чистота, логичность, выразительность, богатство, уместность.
Авторская песня как социальный и эстетический феномен.
Анализ произведения современной художественной литературы.
В книге автор обращается к событиям, которые так или иначе связаны с непреодолённым прошлым, определяющим и нынешние преступления. Но начнем с его биографии и плавно перейдем к тем событиям, о которых невозможно не сказать. Бернхард Шлинк родился 6 июля 1944 года в семье профессора теологии Эдмунда Шлинка, переехавшего в Гейдельберг после войны. Детство и юность Бернхарда прошли в Гейдельберге. Окончив классическую гимназию, он поступил в университет на юридический факультет, позднее переехал в берлинский Свободный университет. Защитив кандидатскую, а затем докторскую диссертацию, в 1982 году он получает должность профессора Боннского университета. Занимался конституционным правом. Примерно в конце восьмидясятых годов начинаются его первые литературные опыты. Он – автор более десяти романов. В 1989 году он опубликовал эссе «Право — вина — будущее», которое очень важно для понимания романа «Чтец». В этой публицистической статье он затрагивает конфликт «второго поколения», людей, которые родились к концу или сразу же после войны, желающих понять ужасные преступления нацизма, совершенные поколением родителей, и осудить эти преступления так, чтобы сделать возможным их искупление, что проблематично из-за чудовищности вины. Право не признает понятия «коллективной вины», но это не отменяет остро переживаемого чувства вины и ответственности за тех, кто связан с тобою узами кровного родства, узами исторической судьбы. Ханна Шмиц была надзирательницей небольшого немецкого концлагеря. Ее судили (время этого суда по историческим данным приходится скорее всего на перид от ноября 1975 года по июнь 1981 года). Во время этих событий Майкл Берг обучается на юридическом факультете и присутсвует на показательном процессе в суде. Восемь лет они не виделись, а теперь ему предстоит вынести приговор. Сделать это оказывается очень сложно. Перед ним встают вопросы: «Как надо судить прошлое и нужно ли?», «Что важнее, любовь или история?», «В чем же он виноват?»...
Так или иначе, подобные дилеммы справедливы для любого поколения, рождённого и выросшего на обломках рухнувшей системы. Но для послевоенной Германии, для поколения, которому принадлежал сам Шлинк, бездна противоречия оказалась поистине непреодолимой, пожалуй, как никогда в новейшей истории человечества. Этот этический ребус, несомненно, не имеет разгадки, как не имеет однозначного ответа ни один из поднятых автором вопросов. Чтобы вынести беспристрастный приговор, нужно понять мотивы преступника. Чтобы судить, нужно быть уверенным, что сам ни за что не совершил бы подобного. А вместо этого ты бы - что? Тут дело даже не в том, насколько и в чём конкретно виновата Ханна. Мы приравниваем безмолвное покорное согласие с чинимым здесь же, у нас на глазах насилием, к преступлению. Не можем не приравнивать. И где тогда проходит граница между скамьёй подсудимых и уютными местами для свидетелей и простых зрителей? Если герой, и вслед за ним автор, и вслед за ним читатель захочет отречься от зла, то не будет ли это лицемерием или предательством? И если предательством - то совершенно точно не одной-единственной женщины, но целого поколения, в конце концов, прошлого родной страны. Сейчас, когда всё меньше остаётся непосредственных участников тех событий, очень удобно судить с высоты прошедшего времени. Но мы так и не поняли, что нужно было делать им - Ханне, и тысячам других исполнителей, и миллионам равнодушных, кто так и не возвысил голос. Мы знаем только, что совершившемуся нет оправдания. И значит, должны судить.
Книга прекрасна именно своей правдивостью, которая сама отчасти парадоксальна. Совершенно честно и без изысков автор сообщает всего лишь одну истину: правды нет нигде, ни на стороне обвиняемых, ни на стороне их невольных судей. Только так можно понять, с чем на самом деле столкнулось поколение Шлинка. У книги нет единственно верного финала, как нет и ответов на заданные автором вопросы. Но именно поэтому "Чтец" и был написан. Едва ли на самом деле есть шанс понять, как следовало поступить Ханне и Михаэлю. В полном соответствии с заглавием, нам остаётся лишь чтение и мучительный поиск правды, возможно, не существующей вообще. Что ж, не так уж и мало.
В романе поднимаются такие сложные и часто табуированные темы, как:
Можно сказать, что, несмотря на все затрагиваемые темы эта книга о прощении. Однако, ссылаясь на автора произведения, речь не идёт о искуплении вины за военные преступления, совершённые героиней романа.
Литература: