Анализ монографии «Гибель императорской России» из воспоминаний генерала П. Г. Курлова

Московский  государственный областной университет

факультет истории, политологии и права

 

 

 

 

 

 

Контрольная работа

 

по  предмету: по истории России XIX века.

По теме: Анализ монографии «Гибель императорской России» из воспоминаний генерала П. Г. Курлова

 

 

 

 

 

                                                           

 

Сдал: студент 31 группы з/о отделения

                                            Припорин А. С

                    Проверил:

 

 

Москва 2013

 

Содержание

 

1. Введение……………………………………3 стр.
2. Николай Александрович. Последний император……………………………………5 стр.
3. Византийская версия………………………8 стр.
4. Германская версия…………………………9 стр.
5. Ордынская…………………………………10 стр.
6. Крым, Греция, Италия…………………….11 стр.
7. Заключение………………………………..13 стр.

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

Введение

 

   «Для нации, как и для людей, наступает пора молодости с совершеннолетием, которого нужно дождаться ранее, чем подчинять их законам. Совершеннолетие нации не всегда легко распознать, и если его упредить - пропало дело. Иной народ готов для усвоения дисциплины от самого зарождения своего, иному и в десяток столетий это не дается».

                                                                                                 Жан-Жак Руссо

 

    Мемуары — специфический жанр литературы, особенностью которого является документальность; при этом документальность их основывается на свидетельских показаниях мемуаристов, очевиднее описываемых событий. Воспоминания способны восстановить множество фактов, которые не отразились в других видах источников. Мемуарные частности могут иметь решающее значение для реконструкции того или иного события.

   Воспоминания — это не только бесстрастная фиксация событий прошлого, это и исповедь, и оправдание, и обвинение, и раздумья личности. Поэтому мемуары, как никакой другой документ, субъективны. Это не недостаток, а свойство мемуаров, ибо они несут на себе отпечаток личности автора. Все достоинства и недостатки мемуариста невольно переходят и на воспоминания. В противном случае мемуары безлики. Иногда в исторической литературе, в учебниках субъективность мемуаров если не оценивается открыто как недостаток, то, во всяком случае, подразумевается. Однако иными, мемуары быть и не могут. Их субъективность есть объективно присущее им свойство.

   Однако мемуары нельзя считать продуктом исключительно личностного происхождения. Они неизбежно несут на себе печать своего времени. Искренность мемуариста, полнота и достоверность его впечатлений зависят от той эпохи, в которой писались, во-первых, и публиковались, во-вторых, мемуары. Немаловажное значение имеет и объект воспоминаний: событие или личность, о которых пишет мемуарист. Иногда это имеет решающее значение. Мемуаристу нередко в первую очередь хочется показать свою роль в этом событии, отношение той или иной выдающейся личности к мемуаристу.

   Воспоминания генерала П. Г. Курлова, занимавшего высшие правительственные посты в эпоху последнего царствования, при Столыпине — товарища министра внутренних дел, заведовавшего делами департамента полиции, в германскую войну — генерал-губернатора прибалтийских губерний, человека, пережившего русскую революцию, отречение от престола императора, кончину его и его семьи, заключение в Петропавловской крепости и Выборгской одиночной тюрьме, наконец, эмигранта, его воспоминания - это свидетельства очевидца, которому были ведомы многие тайные пружины тогдашних событий.

   В мемуарах Курлова нет места красоте литературного стиля. Язык повествования сух и лаконичен, порой напоминает военные сводки, но, тем не менее, это - живая история, своего рода дневник генерала, который больше фиксирует события, чем приукрашивает их. Вместе с тем в тексте заметен высокий пафос, с которым Курлов обращается к царской семье, армии и народу, который дает нам представление о глубоко чувствующем человеке, страдающим за судьбу своей Родины и гордившимся той ролью, что выпала ему. 

   Автор пытается ответить на вопрос. «Кто же был инициатором и выполнителем так называемой русской революции? Была ли это воля народа или, по крайней мере, воля его большинства, или это были действия отдельных общественных групп, которые не представляли себе даже ясно, какие ужасные последствия вызовут их попытки ниспровергнуть существовавший в России государственный строй?»¹ Несомненно, революция была делом рук только этих партий.

  Кто те люди, для которых заманчивы были министерские портфели. Безусловно понимавшие опасность и только не имевшие нравственного мужества отказаться от своих вожделений захватить в свои руки власть.

  Автор пытается своими глазами показать характеры государственных чиновников, их борьбу за министерские портфели. За место у власти готовы были дискредитировать Императорскую власть, которой присягали.

   Особое место автор уделяет Сперанскому, причине его убийства. Одним словом автор пытается разобраться в  причинах над происшедшими событиями и, ставшие впоследствии причиной катастрофы – «гибелью императорской империи».

  Главными причинами революции  в России, по мнению Курлова  являются:

1. Антиправительственные партии.
2. События на Ходынском поле
3. 9 января 1905 года.
4. Японская война.
5. Первая мировая война.

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

Николай Александрович  Романов.

 

   Начинаются мемуары с пролога, а именно отрывка  молитвы Иову многострадальному, память которого празднуется 6 мая: «Украсти кознствоваше праведных враг и растерзав столп телесе, сокровище не укради духа, обрете бо вооружену непорочного душу».

   Праведный  Иов, говорил: "Да сгинет день, в который я родился, и ночь, когда было сказано - сегодня  зачат ребенок". Он потерял  все: имущество, дом, детей,  свое здоровье. А потом он потерял  последнюю связь с этим миром  - понимание друзей и единомышленников.

   Так же, как Иов Многострадальный, в день памяти которого родился Император Николай II, Государь верил, что ничего случайного не бывает, и знал, что после благоденствия, трудов и мира настанут страшные испытания для него, для всей России и для его семьи. Так же, как у Иова Многострадального, последним и самым страшным испытанием, которое перенес Николай, было «предательство, трусость, обман»² и полное непонимание почти всех, кто находился вокруг него.

  Как же так получилось, что помазанник божий стал Героем многочисленных пасквилей, и источником гнусного эпитета «Кровавый». По словам Курлова это прозвище прикрепилось к имени императора подпольной прессой.

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

Ходынское поле

 

   Николай стал «кровавым» после давки на Ходынском поле. 1894 году. И именно подпольная пресса сделала в этой трагедии главным виновником императора. Стоит согласиться с Павлом Григорьевичем Курловым, Николай Александрович в дни Своего священного Коронования всей душой стремился слиться со своим народом, восторженно Его всюду встречавшим.

Ведь устройством народных празднеств на Ходынке заведовали специально назначенные для этого должностные  лица, а во главе Московской администрации  стоял родной дядя Государя великий  князь Сергей Александрович. Более того Курлов сообщает, что, ни у одного из близких к Государю лиц не нашлось гражданского мужества доложить Ему в первую минуту всю правду о грандиозности несчастья. Здесь можно не согласится с Павлом Григорьевичем, так как новоиспечённый император был предупреждён своим родственником Николаем Михайловичем: « Помни, Ники, – начал он, глядя Николаю II прямо в глаза, – кровь этих пяти тысяч мужчин, женщин и детей останется неизгладимым пятном на твоем царствовании. Ты не в состоянии воскресить мертвых, но ты можешь проявить заботу об их семьях. Не давай повода твоим врагам говорить, что молодой царь пляшет, когда его погибших верноподданных везут в мертвецкую.

Вечером император Николай II присутствовал на большом балу, данном французским посланником. Сияющая  улыбка на лице великого князя Сергея заставила иностранцев высказать  предположение, что Романовы лишились рассудка…»³

  Сожаление о случившимся на Ходынском поле, можно увидеть в коротком очерке, оставленном Николая II в своём дневнике: «Сегодня случился великий грех, - записал Николай II 18 мая в дневнике, - ...потоптано около 1300 человек! Отвратительное впечатление осталось от этого известия. В 12 1/2 завтракали, и затем Аликc и я отправились на Ходынку на присутствование при этом печальном «народном празднике». Собственно там ничего не было... Поехали на бал к Монтебелло. Было очень красиво устроено».⁴

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

Кровавое воскресение

   В трагедии 9 января 1905 года Курлов оправдывает императора  следующим образом: «государь не знал об их намерениях и желаниях, Он не знал, что не перед рабочими, в своем кабинете находился начальник столицы — с.-петербургский градоначальник, генерал Фуллон, а перед рабочими стояли вооруженные войска, обязанные по долгу службы и в силу закона не подпускать к себе толпы ближе 50 шагов без употребления оружия».

Действием Государя было увольнение градоначальника от должности за прямое неисполнение им своего долга: лично встретить толпу, выяснить желания рабочих масс и их истинное настроение для верноподданнического затем о сем доклада.

Личное отношение Николая  II о случившимся можно увидеть в дневнике государя: «Вечером 9 января царь записал в дневнике: "Тяжкий день! В Петербурге произошли серьезные беспорядки... Войска должны были стрелять... много убитых и раненых. Господи, как больно и тяжело... Завтракали со всеми. Гулял с Мишей».⁵

   Невиновность Царя в «Кровавом воскресении» становится явным.  Если обратится к главному свидетелю той трагедии – бывшему священнику Гапону. 
Вот что было написано в большевистской «Искре»: «Гапон заявил накануне на митинге: «Если... не пропустят, то мы силой прорвемся. Если войска будут в нас стрелять, мы будем обороняться. Часть войск перейдет на нашу сторону, и тогда мы устроим революцию. Устроим баррикады, разгромим  оружейные магазины, разобьем тюрьму, займем телеграф и телефон. Эсеры обещали бомбы... и наша возьмет». Откуда оружие? Эсеры обещали.⁶

   В дополнение сказанного выше, можно добавить сведения Начальника петербургского охранного отделения А. В. Герасимова, который в своих воспоминаниях со ссылкой на Гапона писал, что якобы существовал план убить царя: «Внезапно я его спросил, верно ли, что 9 января был план застрелить государя при выходе его к народу. Гапон ответил: „Да, это верно. Было бы ужасно, если бы этот план осуществился. Я узнал о нем гораздо позже. Это был не мой план, но Рутенберга… Господь его спас…».⁷

   Интересной личностью является именно упомянутый господин Рутенберг. Рутенберг Пинхас Моисеевич, 1878 года рождения, активный участник русских революций 1905 и 1917 годов, один из руководителей сионистского движения, организатор Еврейского Легиона и Американского Еврейского Конгресса.

    В 1905 году – член партии эсеров, по заданию которой Рутенберг принял участие в шествии рабочих и членов их семей к Зимнему дворцу. А не он ли, боевик-эсер, стрелял в солдат и бомбы бросал? Как утверждают историки, в толпе были и такие, кто открыл огонь по солдатам, спровоцировав их на ответные меры.⁸

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

Зубатовщина

 

    После событий  9 января 1905 года, был уволен заведующий особым отделом департамента полиции Зубатов. Который был убежденным сторонником вмешательства правительства в рабочее движение, считая, что содействие и поддержка экономических пожеланий рабочих есть средство взять самое движение в свои руки. П. Г. Курлов в своих рассуждениях делает вывод что: «Странно было бы приписывать событие 9 января только указанному выше обстоятельству, а именно неумелому вмешательству министерства внутренних дел. К нему приложили руку революционеры, для которых удача была бы громадною победою, а неудача и вызванное ей подавление, с неизбежными человеческими жертвами, — озлобление среди рабочих масс, возможность обвинить правительство в систематическом и даже преднамеренном избиении рабочих. Революционные заправилы прекрасно знали настроение нашего общества, склонного всегда верить лжи и клевете, раз они направлены против правительства. Ведь сделали же из 109 человек, убитых и раненых при этой демонстрации, — тысячи погибших рабочих, как об этом было неоднократно упоминаемо во всех революционных изданиях! И этому верили, этого нельзя было опровергать, так как в ответ вы слышали обычные заявления: что вы говорите, об этом было написано в газетах!»⁹

   Курлов, в аресте Зубатова, к сожалению, не описывает причину своего недоумения по отношению ареста Зубатова. Но становится очевидным, что должны были арестовать Гапона. Со священником Гапоном Зубатов познакомился в конце 1902 года по инициативе петербургской администрации. Побеседовав с ним, Зубатов убедился, что в вопросах политики и рабочего движения тот ещё «сырой человек», и сдал его на попечение своему помощнику И. С. Соколову.¹⁰ Первое время Гапон только посещал рабочие собрания и изучал литературу, которой снабжал его Зубатов. Однако вскоре он выдвинулся на первое место и приобрёл на рабочих большое влияние. Летом 1903 года Гапон уже читал рабочим лекции по истории революционного движения, и Зубатов возлагал на него большие надежды.¹¹ «Батя у нас молодец, — говорил Зубатов своему коллеге. — У него энергии хоть отбавляй. Делом он увлечён, и пользу может принести большую».¹² По воспоминаниям рабочего Н. М. Варнашёва, Зубатов предлагал Гапону возглавить рабочее Общество, но тот отказывался, говоря, что оно слишком тесно связано с полицией.¹³ Гапон предлагал переустроить общество по образцу английских тред-юнионов, где всё дело ведётся самими рабочими.¹⁴ Зубатов считал этот взгляд «опасной ересью»¹⁵, а аргументы Гапона называл софизмами¹⁶. В августе 1903 года, после отставки Зубатова, Гапон взял всё дело в свои руки, составил для общества новый устав и повёл рабочих по иному пути. Именно этот путь привёл к многочисленным жертвам.