Теория праздников: понятие, библиография, структура, типы

- принцип всеобщности

- принцип использования  активности и самодеятельности  людей

- принцип дифференцированного  подхода к участникам.

Для системы воспитания немаловажное значение имеет и принцип дифференцированного  подхода к участникам, позволяющий  создать гибкую систему воздействия  на массы, тем самым лучше и  действенно показать свои возможности  в любом виде искусства.

В каждом празднике, представляющем собой конкретную педагогическую систему, проявляются закономерности педагогики как науки о воспитании подрастающих поколений и взрослых людей посредством  целенаправленной специально организованной системы воздействия.

Важнейшим элементом воспитательной системы народного праздника  являются средства театрализации, позволяющие  обеспечить единство информационно-логического  и эмоционально-образного воздействия  на его участников, породить атмосферу  торжественности, эстетического творчества.

Праздник, как педагогическая система одновременно обращен и  ко всей массе составляющих его индивидов, и к каждому в отдельности.

Как итог общественно-созидательного труда и формы организации  досуга, ставящей личность в условиях активной духовной деятельности праздник создает объективные предпосылки  коллективной праздничной организации  людей. Коллектив – основа социальной жизни и складывающихся в процессе совместной деятельности общественных отношений. Он выступает как связующее  звено между личностью и обществом, как условие и предпосылка  индивидуального развития, как важнейший  фактор формирования гуманистической  направленности личности. Общение в  условиях праздничной коллективной организации становится важнейшим  фактором приобщения личности к духовным ценностям народа. Общественный опыт передается индивиду и воспринимается им не только в процессе целенаправленного  общественного воздействия и  не только в «сознательной форме», в виде идей, понятий, взглядов, мнений, норм. Через общение он посредством  подражания и заимствования, сопереживания  усваивает человеческие эмоции и  формы проведения.

Функции народных праздников:

-   развивающая

-   информационно-просветительная

-   культурно-творческая

-   рекреативно-оздоровительная.

Наиболее полно развивающее  начало воплощено в информационно-просветительной  функции массовых праздников. Под  термином «просвещение» в данном случае подразумевается педагогическая образовательная и самообразовательная  деятельность, направленная на духовное обогащение личности, приобретение определенной системы знаний, получение необходимой  информации.

Информационно-просветительная  функция народных праздников основана на самостоятельности самих людей, она обеспечивает наиболее полное удовлетворение разнообразных интересов, запросов и предпочтений людей различных  возрастов и профессий.

1.3 Календарные праздники и обряды

Календарные обряды, в большинстве  своем возникшие еще в глубокой древности, теснейшим образом связаны  с хозяйственной деятельностью  человека и имеют общие исторические корни у самых разных этносов. Как и у других земледельческих  народов, календарная обрядность армян  носит ярко выраженный аграрный характер, отражает их древние взгляды на природу, их нелегкие заботы об урожае. Календарные  праздники у армян издавна  проводились по народному сельскохозяйственному  календарю, отмечавшему начало и  конец сельскохозяйственных работ. Позднее, с распространением христианства, многие древние праздники были приспособлены  церковью к соответствующим датам  церковного календаря, и, получив новые, христианские названия, проводились  в те же дни, что и раньше, и  по своей сути оставались языческими.

Одним из самых торжественных  и радостных праздников у армян  всегда был Новый год - Аманор, однако в ходе исторического развития дата Нового года и сопровождавшие его  формы праздничной обрядности менялись. Наиболее архаичным новогодним праздником считался Барекендан (от слов бар, бари, барик, что значит <плод>, <добро>, <блага>) - день весеннего равноденствия 22 марта. Этот праздник означал наступление  весны, и именно с этого дня  начинался новый хозяйственный  год, и все обрядовые действия вокруг этого праздника связывались  с заботой о плодородии почвы  и будущем хорошем урожае. После  принятия армянами в 450 г. до н.э. лунно-солнечного календаря в праздновании новогоднего  цикла произошли изменения. Новогодний праздник стал называться, как и  первый месяц календаря, Навасард и  переместился на середину августа. Теперь он стал праздником сбора урожая. В  тех районах Армении, где климат более суров, этот Новый год отмечали в сентябре, октябре, даже в ноябре.

О конкретном содержании новогодних обрядов сейчас сказать трудно. Согласно преданию, в дни Навасарда в  древней Армении исполнялись  ритуалы, посвященные культу праотца  Ноя и языческих богов Арамазда и Анаит. По представлениям древних  армян, их боги и богини, искупавшись  в водах Евфрата и священной  реки Арацани, поднимались на заснеженные  горные вершины и оттуда наблюдали  за пышными новогодними празднествами, сопровождавшимися обильными жертвоприношениями, музыкой, обрядовыми песнями и плясками, театрализованными военными играми, различными состязаниями. Известны также  и некоторые другие обычаи, связанные  с этим праздником. Так, в домах  варили обрядовую пищу, в частности hapucy, пропускали нанизанные на нитки  сладости через дымовое отверстие  в крыше, посылали из дома обрученной девушки в дом жениха подарки, привязывали красные лоскутки (этот цвет символизировал Солнце и был  оберегом) на считавшиеся святыми  деревья, и, конечно, все поздравляли  друг друга с Новым годом. Следует  отметить, что если вначале Навасард, как результат календарных изменений, с трудом входил в народный быт, то в дальнейшем, после принятия армянами христианства, он с таким же трудом уступал свое место христианскому  Новому годуб.

Придавая большое значение разного рода приметам, особенно в  некоторых районах, например в Шираке, Лори, женщины пекли лепешки с  отверстием посередине, символизирующим  зерновые ямы. Если такая свежеиспеченная  лепешка получалась пышной, это было хорошим знаком, а если выходила плоской, это предвещало неважный урожай. Лепешка, упавшая на дно тонира, могла  быть предвестьем несчастья. В день Нового года эти лепешки одевали  на рога буйвола или быка, чтобы  скот был плодовит, а значит - дом  богат. С этой же целью для домашнего  скота пекли и специальные  лепешки зооморфной формы и <угощали> ими животных.

Магическое содержание имел, например, и такой обряд, зафиксированный  в Джавахке. Здесь хозяйка ранним новогодним утром помещала свежеиспеченный  хлеб тори, начиненный изюмом, ягодами, фруктами и с запеченной в нем  монетой, на лоток, сверху поливала медом  и, выйдя из дома, стучала палкой по земле, трижды восклицая: <Счастье, в горах ли ты, в ущельях ли, - иди домой! > Затем она возвращалась в дом, раздавала мед домочадцам, чтобы Новый год был <сладким>, а хлеб сохраняла для вечерних гаданий.

Новогоднее обрядовое  гадание у армян было распространено повсеместно и связано с магическими  представлениями о том, что все <первое> влияет на все последующее. Люди верили, что благополучие семьи  в Новом году зависит, например, от того, кто будет первым гостем дома в день встречи Нового года: если это хороший, добрый человек, то все  сложится благополучно. По этой причине  старались впустить в дом первым ребенка или девушку как олицетворение всего чистого и доброго. Согласно магии <первого дня>, если в этот день что-то сделано хорошо, то весь год будет удачен. Поэтому в день Нового года старались не обидеть друг друга, не говорить громко, чтобы год был спокойным. Подобным восприятием всего <первого> объясняется торжественность и значимость новогоднего праздника, как <первого> дня грядущего года. Эти же пожелания отражены в словах ритуальных аветисов, пением которых сопровождались новогодние поздравления:

Каждый год пусть будет  добрым, аветис, Долго чтоб все прожили, аветис, Не будьте ни с кем в ссоре, аветис, И не смотрите на других сумрачно, аветис, Пожертвования делайте с  любовью, аветис, Говорите сладким языком, аветис, И мы вас благословляем  с любовью, аветис, Чтоб вы весь год  прожили в добре, аветис.

Христианские праздники  Рождество и Крещение армяне отмечали один за другим, с вечера 5 января (после  заката солнца) до вечера 6 января. Накануне, 4 января, в домах пекли в горячей  золе пресный обрядовый пирог  кркени на постном масле с запеченной в нем монеткой, бусинкой или фасолинкой. Этот пирог торжественно, в присутствии  всей семьи, разрезали на части, каждому  по одной, считая и отсутствующих  членов семьи, а нередко и домашних животных. В Арцахе отдельную часть  выделяли и домашнему очагу, причем считалось особенно хорошей приметой, если запеченная монетка или бусинка <попадала> именно ему (кусок пирога с таким сюрпризом вообще означал  достаток, благосостояние - довлат). Одновременно для каждого члена семьи пекли  особые фигурные хлебцы <насчастье> - для женской половины дома в  виде заплетенных кос, для мужской - в виде кошельков.

В сочельник ели скоромные  блюда, но не мясо. Днем 6 января хозяйка  обычно готовила плов, варила или жарила рыбу, а также другие блюда, например, в Айрарате - hapucy, в Сюнике - толму, в Шираке - кололак.

В некоторых районах в  ночь под Рождество по домам ходили ряженые.

Обычно это были дети и  молодые люди, причем последние изображали различных персонажей, например в  Амшене - <деда> или <жениха>, <невесту>, <арапа>. В Лори кто-то наряжался <козлом>. На нем был вывернутый наизнанку тулуп, на голове - конусообразная шапка из коричневой овчины с пришитыми  к ней рогами из войлока, на вымазанном сажей лице усы и борода из козьей шерсти, на ногах - лапти. Распевая аветисы, они всей гурьбой заходили в дом, пели, плясали, разыгрывали шуточные представления, превознося детей хозяев и требуя подношений. Хозяева одаривали  их сладостями, фруктами, а со временем стали дарить и деньги. На следующее  утро все собранное во время колядования  относили в церковь и там раздавали  нищим.

Через 40 дней начинался праздник, основанный на древнем культе огня как символа <новой жизни, возродившегося Солнца> Он отмечался 14 февраля, в  то время, когда, как говорили, <зима с весной встречаются>. Его всюду  называли Дерендез, и были только различия в произношении, например Трндез, Дерендаз (букв. <стог у дверей>). Позднее  он был приурочен христианской церковью к празднику Сретенья господня, но его церковное название - Теарнындарач (букв. <Навстречу Господу>) в народе не прижилось.

Накануне вечером, 13 февраля, молодые люди, вступившие в этом году в брак, зажигали на церковном  дворе большой общесельский костер, которому придавали пирамидальную  форму. Молодые девушки и недавно  вышедшие замуж женщины составляли вокруг костра хоровод и кружились  до тех пор, пока пламя не снижалось. Затем юноши и недавно женившиеся молодые люди начинали прыгать через  костер. Потом через огонь прыгали  молодые невестки, а также бездетные  женщины. Поскольку огонь в представлениях армян, как и многих других народов, издревле был связан с культом  плодородия, все это делалось для  того, чтобы обеспечить им всем потомство. Вера в сверхъестественную благодатную  силу пламени заставляла внимательно  следить, в какую сторону оно  направляется и куда стелется дым: если они были направлены в сторону  пашни, то год предполагался урожайным, если же в другую сторону, то неблагоприятным. С этой же целью по окончании праздника  пепел костра рассеивали по пашням, сыпали под деревьями в садах.

Ярким внецерковным праздником, отмечавшимся на переломе сезонов года, была Масленица, называемая армянами, как и древний Новый год, Барекендан (букв. <Оживление плодов>). Уже  в самом названии этого праздника, а также в характере его  проведения отразилась идея обновления, а приуроченность его к переломному  моменту в жизни природы свидетельствовала  о вере в то, что это возрождение  могло наступить только в результате полного отказа от всего старого  и привычного. Поэтому армяне, как  и другие земледельческие народы, на время этого праздника нарочито отказывались от всякого рода социальных норм и ограничений, принятых в обыденной  жизни в отношениях между представителями  разных возрастных групп, сословий и  т.д. Любого разрешалось подвергнуть  осмеянию и шуткам, иногда непристойным, причем младшие приравнивались к  старшим, могли не только высмеивать их, но даже бить, шутливо сводя старые счеты. При этом житейское веселье  сочеталось с весельем ритуальным и  присущим ему ритуальным смехом, который  играл, как известно, магическую роль заклинания природы. На Масленицу полагалось пить и много и сытно есть, что, согласно имитативной магии, должно было побудить воскресающую природу  даровать человеку такое же изобилие и тем самым обеспечить благополучие его семьи.

Кульминацией праздника  была игра <в хана> или <в пашу>, превращавшаяся в яркое театрализованное представление с ряженьем основных персонажей. Ее организовывала и исполняла  в ней все роли холостая молодежь. Подробное описание этой народной инсценировки дает С.Д. Лисициан. Он пишет, что во время этой игры кто-нибудь из видных юношей наряжался <ханом> (или <пашой>); на него надевали вывернутые наизнанку  шубу и шалвары, шутовскую высокую  меховую шапку, часто изодранную, на раскрашенное лицо прикрепляли длинные  усы и бороду из козьей шерсти и  меха, на грудь вешали разные кости  и кусочки металла в качестве <орденов>, на пояс - деревянную саблю  без ножен, в рот всовывали  длинную трубку с широким мундштуком, наполненную курящимся кизяком, на ноги натягивали какую-нибудь забавную обувь, иногда с ослиными копытами, и сажали его на <трон> - перевернутую вверх дном корзину. Рядом с ним становились так же причудливо одетый мирза (или везир) - секретарь с большой книгой, в маске из разноцветного войлока, с длинной козлиной бородой, и ряженые (обычно козлами) друзья.

После Масленицы наступал Великий пост. Его первый день считался днем мира и согласия. Все враждовавшие должны были помириться, часто с  помощью посредников; тех, кто отказывался, обычно лишали права причащения. В  этот день полагалось навещать друг друга  и поздравлять. В первую очередь  обойти соседей и родственников  должны были мальчики. Молча открыв дверь, они подходили сначала  к старшим, а затем к младшим  членам семьи, целовали им руки и преподносили фрукты - яблоки, груши, гранаты, айву. Старшие  члены семьи шли с поздравлениями к сельскому старшине и священнику, взяв с собой, помимо фруктов, бутылку  вина или водки. Были приняты и  представления с ряжением. Например, Е. Лалаян описывает сценку в сел. Хачмач (Арцах). Здесь одну из женщин с вымазанным сажей лицом сажали на осла и возили в сопровождении  музыкантов по селу, собирая в домах  деньги на предстоящие жертвоприношения. Е. Лалаян объясняет это общим  стремлением благополучно встретить  и провести Великий пост.

Великий пост длился семь недель. Чтобы не потерять счет этим неделям, к потолку на шпагате подвешивали  луковицу с семью вставленными в  нее перьями и каждую субботу  выдергивали по одному перу. При  этом каждое перо обычно перевязывали цветной шерстяной ниткой, цвет которой  символизировал ту или иную неделю поста, например, зеленый - Вербную, красный - Страстную.

На 7 апреля, т.е. точно за девять месяцев до Рождества, приходился день Благовещения - Аветум. И хотя это  был церковный праздник, в народе, в основном среди западных армян, он сочетался с аграрной обрядностью, сохранившей отголоски представлений  древних земледельцев об отождествлении родящей земли как стихии плодородия с женщиной, дарящей новую жизнь. Поэтому в этот день принесенную  с полей землю освящали в церкви, а затем быстро относили обратно  и вновь разбрасывали по пашне  с возгласами: <Привет тебе, нива! Благословенна  ты, благословен плод твоей утробы! Да наполнишься ты благостью божьей! >.