Родильные обряды народа мари

1) Имена, заимствованные  из булгарского (чувашского) языка.  Азамат — мужское имя; ср. чуваш. Азамат, а также в составе словосочетания Асамат-кепере ’радуга’, букв, ’мост Азамата’. Вероятно, в чувашском — поздне-сарматское (иранское) проникновение, что отмечается исследователями и в лексике.

Болтуш — имя последнего марийского князя в г. Малмыж (ныне Кировской области), погибшего в 1584 г. при взятии новгородцами этого города (по памятникам русской письменности); ср. чуваш. Балтуш. В последнем четко прослеживается татарское балта ’топор’ (при чуваш, пурта — то же) + чувашский ласкательный суффикс -уш.

Яруска — мужское имя горных марийцев; ср. чуваш. Ярус, Яруска — языческое мужское имя; происходит от чуваш, яру ’свобода’, ’свободный’, осложненного уменьшительным суффиксом имени существительного -ска (-ске).

Многие личные имена, приводимые в работах В. К. Магницкого, Н. И. Ашмарина и других исследователей чувашского языка и культуры, полностью совпадают с марийскими, что обусловлено одновременным и одинаковым влиянием татарского языка как на марийский, так и на чувашский, например: мужские — Алмакай, Валдай, Байбула, Иргебай, Илинбай, Саран-бай, Сарандай, Мурзанай и т. д.; женские — Абика, Елеби, Опи, Опика, Сали, Салака и т. д.

2) Имена, проникшие из  татарского языка.

Татарские имена в марийской антропонимии отчетливо выделяются как по своим корням, так и по словообразовательным компонентам.

Мужские имена татарского происхождения образовались при  помощи следующих слов-формантов: -бай (-пай) — Пекпай (татар, бек ’бек’ + бай ’богач’), Пектубай (татар, бек + туган ’родственник’, ’родной’ + бай), Эшпай ([древне]татар. эш ’товарищ’, ’друг’ + бай); -булат (-пылат) — Айплат, Аплат (татар. ай ’луна’, ’месяц’ + булат ’булат’), Тойбылат (марий. той ’медь’ + татар, булат); -гелде — Айгелде (татар, ай ’луна’, ’месяц + килде ’пришел [пришла]’), Пайгелде (татар, бай + килде); -дуган (-туган) — Пайдуган (татар, бай + дуган ’родственник’, ’родной’), Тойдыган, Тойдуган (марий. гой + татар, дуган); -парс — Акпарс (татар, ак ’белый’ + барс ’барс’), Айбарс (татар, ай + барс); -патыр — Акпатыр (татар, ак + батыр ’богатырь’), Пекпатыр (татар. бек + батыр).

Женские имена татарского происхождения образовались при  помощи следующих слов-формантов: алче — Атналче (татар. атна ’неделя’ + ласкательный суффикс -алче), Токтамче (татар. тукта ’остановись’ + -алче), Шымалче (татар, шым ’тихо’, ’незаметно’ Л-алче); -бака — Айбика (татар, ай ’луна’, ’месяц’ + бикэ ’княгиня’), Сылбика (татар, сул [киргиз, сулу] ’красивая’ + бшсэ), Ямбика (татар, жан ’’душа’ + бикэ); -вий — Асылвий (татар, асыл ’драгоценная’, ’благородная’ + бий ’княгиня’), Чачавий (татар, чэ чэк ’цветок’  + бий); -гул — Шамагул (татар. шэмэ ’знак вопроса’ + гол ’цветок’), Атнагул (татар, атна + гол), Пайрамгул (татар, байрам ’праздник’ + гол); -суло — Айсуло (татар, ай + сул [киргиз, сулу]), Пайрамсуло (татар. байрам + сул), Токсуло (татар, тук ’сытый’, ’наевшийся’ + сул); -час — Алтынчас (татар, алтын ’золото’, ’золотой’ + чэч ’волос(ы)’), Карачась (татар, кара ’черный’, ’темный’ [о цвете, окраске] + чэч), Куланчас (татар, колан ’дикая лошадь’ + чэч).

Некоторые антропонимы в  прошлом представляли собой апеллятивы, например, такие мужские имена, как Арслан (татар, арыслан ’лев’, ’львиный’), Кудай (татар, диал. кудай ’бог’), Тимыр (татар, тимер ’железо’), и такие женские, как Карлыгач (татар, карлыгач ’ласточка’, ’ласточкин’), Сандугась (татар, сандугач ’соловей’, ’соловьиный’).

Замужнюю женщину обычно называют по имени ее мужа с добавлением  к мужскому имени слова вате ’жена’: Йываг вате ’жена Ивана’, Миклай вате ’жена Николая’, Сапан вате ’жена Степана’ и т. д.

Марийский язык не знает  категории рода. Мужские и женские  имена в основном различаются  лишь по значению. Однако в антропонимах арабского происхождения, проникших  через посредство татарского языка, можно вычленить окончание женского рода: женские имена оканчиваются на -а, тогда как мужские — на согласный, ср. Алим — Алима (араб, ’знающий’), Сабир — Сабира (араб, ’терпеливый’). То же и в именах, заимствованных из русского языка, ср. Онис — Ониса.

Марийский язык в свое время  испытал довольно сильное влияние  языка и культуры волжских тюрков. Поэтому не случайно много общего в обычаях и обрядах, связанных  с антропонимией, у марийцев и у тюрков. Перечислим некоторые из таких общих моментов.

1) Обычай наречения детей  именами предков, умерших родственников,  чтобы их имена «не прекратили  своего существования».

2) Обычай называть своих  детей именами, образующими по  определенным признакам своеобразный  антропонимический ряд: детям  одной семьи даются имена с  учетом созвучности начальных  частей имени ребенка с именем  отца (мужские — Эпатай, Эшпай, Эпанай, Эвыкай; женские — Эвычи, Эвика, Этика) или же с учетом созвучности конечных компонентов имени ребенка с именем отца (мужские — Ямет, Янсет, Самет).

3) «Покупка» собственного  ребенка как магический способ  сохранения жизни ребенку, если  предыдущие новорожденные умирали.  Такого младенца отдавали через  окно тому, у кого много детей,  и через определенное время  родители «покупали» своего ребенка,  отдавая какой-либо подарок.

4) Обычай наречения ребенка  другим именем, нередко самым  «нехорошим», если он часто  болеет, чтобы, по представлениям  тюрков и марийцев, тем самым  «обмануть» злых духов, насылавших  болезни на младенца.

5) Наречение ребенка именем  почитаемого человека, что основывалось  на убеждении, что с именем  того или иного человека переходят  к ребенку и его достоинства,  благородные качества.

В настоящее время употребление тюркских имен территориально ограничено: они вышли из употребления у марийцев, проживающих в Горьковской, Кировской  областях, но еще широко представлены среди восточных марийцев (в Башкирии, Татарии, Удмуртии, в Свердловской, Пермской областях). В Марийской республике лишь у старшего поколения имена тюркского происхождения. В последнее время ни один новорожденный на территории всей бывшей Марийской АССР не наречен чувашско-татарским именем, а, например, в 1872 г. в Царевококшайском уезде2 из 438 личных имен марийцев на долю тюркских падало 68%, собственно марийских — 18%, русских — 14%3. В более древних памятниках русские имена вообще не встречаются.

Так, в документе «Царевококшайский уездный суд Казанской губернии с 1728 по 1867 год» представлены лишь тюркские имена типа Атнашев Япай, Токбердин Токтар, Яманаев Яныбек, Яшкузик Тоймак. В «Метрической книге села Старый Торьял Успенской церкви Казанской губернии для записи родившихся на 1859 год» из 954 имен — христианских 142.

В наше время наблюдается  замена тюркских имен русскими, особенно у интеллигенции, вышедшей из среды  восточных марийцев: Асю — Александр, Саша; Меныш — Михаил, Миша; Тойдыган — Анатолий, Толя; Фатых — Федор, Федя.

(3) Имена, заимствованные  из русского языка.

Активное проникновение  в марийский язык русских слов, вместе с тем и собственных  имен в марийскую антропонимию относится к периоду после падения Казанского ханства, т. е. к периоду, последовавшему за добровольным присоединением Марийского края к Русскому государству (1552 г.). Распространение русских антропонимов среди марийцев вначале связано с христианизацией. Впервые в 1701 г. среди марийцев был введен обряд крещения. Церковь стала проводить регистрацию новорожденных. Все же в первый период христианизации марийцы старались, придерживаясь старых обычаев, давать своим детям традиционные языческие имена. Поэтому вначале, по-видимому, в метрике наряду с христианскими именами указывались и языческие.

Так, в «Метрической книге  Успенской церкви села Старый Торьял Иранского уезда Казанской губернии на 1853 год» видим языческое женское  Елдырби, при крещении же — Прасковья.

В ряде случаев церковные  имена были труднопроизносимыми: многосложными, с отсутствующими в марийском  языке согласными ф, х, ц, щ. Поэтому  нередко они подвергались фонетическим изменениям: ср. Федор — Подыр, Ведыр, Водыр; Фекла — Покла. Но в большинстве случаев они более или менее сохраняют облик оригинала (чаще всего — русского просторечия), например: Керасим — Герасим (рус. Карасим), Лекандр — Никандр (рус. Ликандро), Метри — Дмитрий (Метре + марийская звательная форма -ий; рус. Метрей), Миклай — Николай (рус. Микулай), Оксина — Ксения (рус. Оксинья), Ондри — Андрей (рус. Ондрий, Ондрюшка — Андрюшка), Онис — Анисий (рус. Онисий), Онтон — Антон (рус. Онтон), Онысим — Анисим (рус. Онисим), Орина — Арина (рус. Орина), Палаги — Пелагея (Палаг + марийская звательная форма -ий; рус. Палагея), Сергуш — Сергей (рус. Сергушка), Элыксан — Александр (рус. Олексан, Лексан) и т. д.

В наше время в марийской антропонимии происходят значительные изменения: старые языческие и тюркские имена полностью заменяются современными (русскими), новыми, советскими — по желанию самих родителей. Русские Революция, Марат, Октябрина, Феликс и др. получают гражданство в марийской антропонимии в 20 — 30-х годах.

Таким образом, появляются «бумажные» церковные и «домашние» имена. Оттого между марийцами в то время  много было двуименных. Также имена были взяты с тюрских и русских имен.

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

2.2. Традиция имянаречения в Моркинском районе дер. Семисола.

Наречением именем – важный  момент в жизни каждого человека. Нередко от того, какое имя выбрано, зависит от судьбы человека. Наверное, каждый человек когда то задумывался, что же означает его имя, хотя в настоящее время много литературы, чтобы прочитать об этом.

Марийские имена в настоящее  время дают редко. Но и русские  имена марийцы переделывали: русское  имя Григорий по-марийски звучит Кыргори, Владимир- Лайдемыр, Татьяна – Тати, Тачана, Надежда- Начи, Найжи и др.

Обряд имянаречения являлся своеобразным праздником, на который приглашались все родные. В марийских семьях имя ребенку давали иногда сразу же после рождения или, как утверждаеют некоторые исследователи, через полгода-год со дня рождения. Было много способов наречения имени ребенку.

Ребенку давали имя первого  вошедшего в дом в день его  рождения.

Ребенку имя давал карт. Он брал плачущего ребенка на руки и перебирал разные имена, при  котором имени ребенок переставал плакать, то имя ему давали.

Если ребенок не плакал, то в этом случае карт брал кремень  и огниво и высекал огонь и  давал то ему имя ребенку, при  котором зажигалась труть.

Ребенка могли назвать  в зависимости от дня недели, если ребенок родился в пятницу, то его имя обязательно начиналось со слова «кугу» («большой»): Кугерге,Кугудыр.

При выпечке хлеба каждому  караваю давали имя – по имени  лучше испекшегося каравая и  нарекали ребенка.

У марийцев, если ребенок  часто болел, считалось, что имя  его не подходит, поэтому необходимо выбрать другое имя. А как это  делали? Прежде чем дать ребенку  другое имя, его «продавали». Заранее договаривались человеком, который приходил в этот дом и «выкупал» ребенка: выносил малыша за ворота и отдавал его через окно. И с тех пор ребенка называли другим именем. И это новое имя нужно было прокручить в печь, в дымоход, т.к. печь- это второй по значению центр святости в доме.

 

Заключение

 

Таким образом, родильные  обряды поддерживали и поддерживают стабильность общества, преемственность  поколений, способствуя сохранению основных черт традиционный культуры. Эти обряды были направлены на обеспечение благополучного появления новорожденного на этот свет и присоединение его к семье, обеспечение безопасности и здоровья, как ребенка, так и его матери. В настоящее время у народа мари сохранилась только обрядов родильного ритуала. В данной работе была предпринята попытка обозначить общие моменты в родильной обрядности марийцев. Ритуальный комплекс обрядов сформировался в соответствие с особенностями социальной организации, характеризующимися устойчивостью родовых отношений. Сохранение традиционных механизмов социализации обусловлено адаптационным характером культур и ролью традиции, обеспечивающей стабильность существования народа.

От правильного проведения родильных обрядов зависело начало жизненного цикла человека, а также  проецировало его дальнейшую жизнь.

Все традиционные марийские народные обряды и обычаи, связанные с рождением ребенка, были направлены на обеспечение здоровья и благополучия малыша, наделение его всеми самыми лучшими качествами, а также на численное увеличение семьи, сохранение здоровья матери. В основе этих обычаев преобладало стремление людей создать максимум условий для рождения здорового и красивого ребенка. Многие обряды родильного цикла опирались на рациональные знания и многовековой опыт.

 Большое внимание уделялось  здоровье будущей матери. Женщина  до самых родов должна была  много двигаться и работать, строго  следовать установленным правилам, в особенности она не должна  нарушать запреты. И с первых  дней пытались облегчить предстоящую  жизнь ребенка и определить  его судьбу.

Правильное выбранное  имя ребенка обеспечивало его  благополучие в жизни.

В настоящее время, в деревни  Семисола Моркинского района содержание родильных обычаев изменилось, в них сократилось архаические черты, увеличиваются  социально-бытовые элементы, но их значение в жизни человека осталось прежним. Большая часть обрядов, связанных с появлением ребенка на свет, очищением, социализацией, сохраняется лишь в памяти марийских женщин очень преклонного возраста (70 лет и старше). Эти обряды отмирают на наших глазах вместе с уходом их носительниц. Среди реально бытующих родильных обычаев следует назвать запреты, регламентирующие поведение беременной, а также приметы, определяющие пол будущего ребенка. Продолжает сохраняться вера в сглаз ребенка.