Развитие различных видов красноречия в Росси

Развитие  различных видов красноречия в Росси.

Определить понятие красноречия можно как «образцовая речь» – речь выразительная, логично организованная, отличающаяся грамматической и орфоэпической правильностью, точностью в употреблении слов и лексическим разнообразием. Выдающийся русский языковед, лексикограф, профессор С. И. Ожегов подчеркивал: «Высокая культура речи – это умение правильно, точно и выразительно передать свои мысли средствами языка. Правильной речью называется та, в которой соблюдаются нормы современного литературного языка... Но культура речи заключается не только в следовании нормам языка. Она заключается еще и в умении найти не только точное средство для выражения своей мысли, но и наиболее доходчивое (т. е. наиболее выразительное) и наиболее уместное (т. е. самое подходящее для данного случая) и, следовательно, стилистически оправданное».

К индивидуальной культуре речи, к речевому поведению человека во все времена предъявлялись высокие требования. Учение о стиле и содержании эффективной и образцовой речи, ее основных качествах существовало с давних времен: этим занималась древнейшая наука – риторика. В России развитие риторических идей началось в XVII в. Первые русские и общедоступные руководства по красноречию были написаны М. В. Ломоносовым («Риторика»). В конце XVIII – начале XIX в. сложилась риторическая школа российских академиков, а затем и университетская школа красноречия: значительные исследования по риторике этого времени связаны с именами М. М. Сперанского, А. С. Никольского, И. С. Рижского. Расцвет русской риторики приходится на первую половину XIX века. Последние наиболее детально разработанные программы по риторике (Н. А. Энгельгардта, Ф. Ф. Зелинского и А. Ф. Кони) были опубликованы в «Записках Института Живого Слова», вышедших в 1919 г.

1. Начало и развитие риторики в России

До начала XVII в. искусство красноречия представлено в России многими яркими именами, но оно носит характерный для средних веков неконфронтационный характер, воплощается преимущественно в гомилетике и по этой причине вряд ли может рассматриваться как главный объект изучения для общей риторики, если понимать эту науку в точном смысле как учение о языковых средствах переубеждения.

Сам термин «риторика» впервые появляется в уже упомянутом переводе греческой рукописи «Об образех» в 1073 г., но вплоть до начала XVII в. отсутствуют какие-либо учебники на русском языке. Обучение искусству говорить ведется на основе подражания образцам торжественного и учительного красноречия, практические же наставления разбросаны по различным памятникам («Пчела», «Домострой», «Жития»). Первый переводной учебник: — упомянутая книга Меланхтона (1620).

По-видимому, первой оригинальной русской риторикой был учебник, написанный митрополитом Макарием (1617 или 1619). Примечательно, что этот учебник состоял только из двух книг (разделов) — «Об изобретении дел» и «О украшении». Тем самым как бы подчеркивается особая роль слова, которая «делам придает и прибавляет силы». В самом конце XVIII в. (в 1699 г.) эта риторика была переработана и дополнена Михаилом Усачевым.

К началу XVIII в. искусство красноречия, сохраняющего в основном свой неконфронтационный характер, начинает все больше переориентироваться с гомилетики на художественные жанры, и, прежде всего, поэтику. В 1705 г. появляется курс лекций Феофана Прокоповича (1681—1736) «De arte poetica» («О поэтическом искусстве»), а в 1706 г. — также написанный на латинском языке «De arte rhetorica» («О риторическом искусстве»).

Первой научной русской риторикой, продолжающей путь мирового развития этой науки, было «Краткое руководство к красноречию» (1747), написанное М. В. Ломоносовым (1711-1765). За «Кратким руководством» последовал и более пространный вариант (1748). Не претендуя на сколько-нибудь полную оценку всей значимости этого исторического труда, мы считаем все же полезным обратить особое внимание на следующие моменты.

Во-первых, на определение риторики как искусства убеждать и даже переубеждать. «Красноречие есть искусство о всякой данной материи красно говорить и тем преклонить других к своему об оной мнению ". При этом следует отметить, что Ломоносов понимал эффект красноречия как более действенный, чем тот, который «от насильства единого происходит».

Во-вторых, на пристальное внимание не только к логической аргументации (силлогизмам), но и к психологии доводов, выявлению причин, «… от каких представлений каждая страсть возбуждается …".

В-третьих, на ориентацию не только на произнесенное (а потом записанное), но и на письменные образцы публичной речи.

В-четвертых, на ориентацию формирования национального языка во всем его стилистическом многообразии, прежде всего через художественную речь.

И наконец, в-пятых, на целый ряд хотя и отдельных, но очень важных наблюдений, касающихся связи между содержанием убеждающей речи (например, силлогизмами) и наиболее эффективной формой ее языковой реализации (например, выбором союза).

Конец XVIII — начало XIX в. характеризуются симптомами приближающегося кризиса общественной феодально-крепостнической системы, первыми попытками социальных реформ. Инициатива их проведения обычно связывается с именем Михаила Михайловича Сперанского (1772-1839). Характерная черта этого времени — нарастающий интерес к конфронтационному красноречию в сферах академической, педагогической, деловой речи. Жизнь властно предъявляет к теоретическому аппарату риторики свои практические требования.

Ответом на них служат «Правила высшего красноречия» Сперанского, известные в рукописи, созданной на основе лекционного курса, который он читал в 1792 г. в Главной семинарии при Александро-Невском монастыре в Петербурге. Рукописи, ходившей в списках, но опубликованной только в 1844-м, а затем и 1847 г. Не остались в стороне и университеты. Иван Степанович Рижский (1759-1811), первый ректор Харьковского университета, впоследствии академик, пишет еще в период преподавательской деятельности в Санкт-Петербургском горном училище свой «Опыт риторики» (1796), впоследствии многократно переиздаваемый. В Московском университете Алексей Федорович Мерзляков (1778-1830) написал «Краткую риторику, или Правила, относящиеся ко всем родам сочинений прозаических». Книга эта выдержала несколько изданий, в том числе 3-е дополненное (1821) и 4-е стереотипное (1828). Не отстают и лицеи. Профессор Царскосельского лицея Николай Федорович Кошанский (1781-1831) написал учебники общей и частной риторики, выдержавшие большое число изданий. В Одессе в 1846 г. профессор Ришельевского лицея Константин Петрович Зеленецкий пишет «Исследование о риторике в ее наукообразном содержании и в отношении, какое имеет она к общей теории слова и логики». Определенная прагматическая направленность всех этих работ несомненна. Так, Мерзляков говорит, что «… соответствовать своей цели — сие первое существенное правило всех риторик ". Аналогично предъявляются и требования к основному средству достижения этих целей — слогу, а, следовательно, к фигурам, употребление которых должно быть весьма осторожно и «сообразно с целью автора ". Этот же прагматический аспект отражен и в самом факте появления частных риторик и их содержании. Так, Кошанский уделяет много места анализу языка науки, ученых сочинений: книг, рассуждений, диссертаций, периодических изданий и т. п. Зеленецкий проявляет даже интерес к деловым, государственным бумагам.

Взлет интереса к риторике в России конца XVIII — первой половины XIX в. имеет, однако, те же закономерные последствия, что и на Западе. С 60-х гг. в названиях учебных пособий риторику вытесняет словесность. При этом вслед за революционно-демократической критикой крупнейшие филологи — А. А. Потебня и А. Н. Веселовский — провозглашают основным видом словесности художественную литературу. Престиж риторики сильно падает. И это понятно. В ее научном аппарате нет «чертежей важнейшего передаточного звена» — механизма создания и усиления изобразительности, направленного на раскрытие психологических компонентов убеждающей речи. Престиж риторики продолжает падать, несмотря на расцвет конфронтационного по своей сути судебного красноречия, когда в золотой фонд русского ораторского искусства входят речи известнейших юристов: Петра Акимовича Александрова (1838-1893), Сергея Аркадьевича Андреевского (1847-1918), Анатолия Федоровича Кони (1844-1927), Федора Никифоровича Плевако (1842- 1908), Владимира Даниловича Спасовича (1829-1906), Николая Иосифовича Холева (1858-1899). Он падает, несмотря на расцвет академического красноречия, представленного именами виднейших ученых: И. С. Сеченова, Д. И. Менделеева, В. О. Ключевского, К. А. Тимирязева, С. П. Боткина, И. В. Склифосовского. Падает до нуля, несмотря на рост так называемого «парламентского» красноречия в России начала XX в. Престиж старой риторики не возрождается даже в судьбоносное октябрьское время, когда ораторы увлекают под свои знамена неисчислимые массы людей. Правда, уже в 1918 г. в Петрограде усилиями С. М. Бонди, В. Э. Мейерхольда, А. В. Луначарского, Л. В. Щербы, Н. А. Энгельгардта, Л. П. Якубовского открывается первый в мире Институт живого слова, и преподаватели этого института предлагают программы курсов лекций по теории красноречия и теории спора. Затем вплоть до начала 30-х гг. появляются и соответствующие исследования. Например, «Программа курса лекций по истории красноречия/риторики», предложенная Энгельгардтом, к сожалению, сохранившаяся лишь в машинописной рукописи. Или, также оставшаяся в рукописи, статья К. А. Сюннеберга «О границах ораторской речи» и др. В этих работах содержался и ряд идей, перекликающихся с понятийным аппаратом старой классической риторики, однако общее отношение к ней остается весьма пренебрежительным и высокомерным. Вот что писал, например, В. Гофман в статье «Анализ ораторских образцов» (1931): «Изучение ораторской практики прошлых времен и в особенности современности должно подвести нашего массового оратора к овладению такими ораторскими методами, которые способны дать наивысший коэффициент полезного социального действия. Такова важнейшая задача науки об ораторском искусстве, науки, заново восставшей по приказу революции из древней ораторской пыли» .

Тем не менее в последующие годы создается целый ряд исследований общего воспитательно-учебного и теоретического направления, которые ставят целью помочь политинформаторам, лекторам, агитаторам овладеть основами ораторского искусства. Это книги Г. З. Апресяна, Е. А. Ножина, А. Е. Михневича, Н. Н. Кохтева, В. П. Чихачева, Д. С. Беникова и др. Продолжаются, хотя и далеко не беспристрастные, попытки оценивать социальную природу риторики. Завершая описание этого периода, особенно важно отметить, что уже в 1930 г., анализируя причины исчезновения риторики, к ее возрождению призывал академик В. В. Виноградов (1895-1969).

2. «Риторика» М. В. Ломоносова

Для того чтобы быть хорошим пропагандистом и популяризатором науки, надо владеть словом, особыми приемами привлечения внимания слушателей. Ведь недаром же на одной лекции мы сидим не шелохнувшись, стараясь не пропустить ни слова докладчика, а на другой – вздыхаем, зеваем, смотрим на часы. Качество лекции зависит от мастерства выступающего, а оно, в свою очередь, – от умения владеть аудиторией.

Ораторскому искусству можно научиться. Для желающих овладеть им Ломоносов и написал свою «Риторику», которая имела принятое по тем временам такое длинное название: «Краткое руководство к красноречию. Книга первая, в которой содержится риторика, показующая общие правила обоего красноречия, то есть оратории и поэзии, сочиненная в пользу любящих словесные науки». (Вторая и третья книги Ломоносовым написаны не были.)

Во введении ученый пишет: «Красноречие есть искусство о всякой данной материи красно говорить и тем преклонять других к своему об оной мнению...

К приобретению оного требуются пять следующих следствий: первое – природные дарования, второе – наука, третье – подражание авторов, четвертое – упражнение в сочинении, пятое – знание других наук».

Пересказать подробно «Риторику» Ломоносова трудно, так как этот объемистый труд содержит около трехсот страниц текста. На них – различные риторические правила; требования, предъявляемые к лектору; мысли о его способностях и поведении при публичных выступлениях; многочисленные поясняющие примеры. Отметим основные положения, указанные ученым, которые не потеряли своего значения и в наши дни.

«Риторика есть учение о красноречии вообще... В сей науке предлагаются правила трех родов. Первые показывают, как изобретать оное, что о предложенной материи говорить должно; другие учат, как изобретенное украшать; третьи наставляют, как оное располагать надлежит, и посему разделяется Риторика на три части – на изобретение, украшение и расположение».

Ломоносов говорит о том, что выступление должно быть логично построено, грамотно написано и излагаться хорошим литературным языком. Он подчеркивает необходимость тщательного отбора материала, правильного его расположения. Примеры должны быть не случайными, а подтверждающими мысль выступающего. Их надо подбирать и готовить заранее.

При публичном выступлении («распространении слова») «наблюдать надлежит: 1) чтобы в подробном описании частей, свойств и обстоятельств употреблять слова избранные и убегать (избегать) весьма подлых, ибо оне отнимают много важности и силы и в самых лучших распространениях; 2) идеи должно хорошие полагать напереди (ежели натуральный порядок к тому допустит), которые получше, те в середине, а самые лучшие на конце так, чтобы сила и важность распространения вначале была уже чувствительна, а после того отчасу возрастала».

Далее Ломоносов пишет о том, как пробудить в слушателях любовь и ненависть, радость и страх, благодушие и гнев, справедливо полагая, что эмоциональное воздействие часто может оказаться сильнее холодных логических построений.

«Хотя доводы и довольны бывают к удовлетворению о справедливости предлагаемыя материи, однако сочинитель слова должен сверх того слушателей учинить страстными к оной. Самые лучшие доказательства иногда столько силы не имеют, чтобы упрямого преклонить на свою сторону, когда другое мнение в уме его вкоренилось... Итак, что пособит ритору, хотя он свое мнение и основательно докажет, ежели не употребит способов к возбуждению страстей на свою сторону?..

А чтобы сие с добрым успехом производить в дело, то надлежит обстоятельно знать нравы человеческие... от каких представлений и идей каждая страсть возбуждается, и изведать чрез нравоучение всю глубину сердец человеческих...

Страстию называется сильная чувственная охота или неохота... В возбуждении и утолении страстей, во-первых, три вещи наблюдать должно: 1) состояние самого ритора, 2) состояние слушателей, 3) самое к возбуждению служащее действие и сила красноречия.

Что до состояния самого ритора надлежит, то много способствует к возбуждению и утолению страстей: 1) когда слушатели знают, что он добросердечный и совестный человек, а не легкомысленный ласкатель и лукавец; 2) ежели его народ любит за его заслуги; 3) ежели он сам ту же страсть имеет, которую в слушателях возбудить хочет, а не притворно их страстными учинить намерен».

Чтобы воздействовать на аудиторию, лектор должен учитывать возраст слушателей, их пол, воспитание, образование и множество других факторов. «При всех сих надлежит наблюдать время, место и обстоятельства. Итак, разумный ритор при возбуждении страстей должен поступать как искусный боец: умечать в то место, где не прикрыто».

Произнося слово, надо сообразовываться с темой выступления, подчеркивает Ломоносов. В соответствии с содержанием лекции необходимо модулировать голос, повышая или понижая его, так, чтобы «радостную материю веселым, печальную плачевным, просительную умильным, высокую великолепным и гордым, сердитую произносить гневным тоном... Ненадобно очень спешить или излишнюю протяженность употреблять, для того что от первого слова бывает слушателям невнятно, а от другого скучно».