Понятие этноса. Виды этнических общностей

Итак, в русском национальном самосознании, которое складывалось на протяжении столетий, можно выделить три главные черты или три ведущих, стержневых принципа:

1) православный характер  религиозной идеологии;

2) государственность (авторитарно-харизматического  типа);

3) этническая доминанта (образ  «мы — они», общность исторической судьбы, этническая солидарность и т. п.

До 1917г. эти принципы являлись определяющими элементами русского этнического самосознания и в концентрированном виде выражались в формуле: «За веру, царя и отечество!».

В советский период в национальном самосознании русских произошли значительные изменения. Наибольшей деформации или превращению подвергся религиозный элемент национального самосознания: православная христианская идеология была заменена новой государственной идеологией — учением марксизма-ленинизма, которая приобрела в СССР характер и черты квазирелигии.

Другой элемент русского национального самосознания — государственность — за годы советской власти не только не был разрушен, но еще более укрепился, превратившись в ее главную опору.

Третий, этнический элемент русского национального самосознания под предлогом борьбы с великодержавным русским шовинизмом, за годы советской власти был практически нивелирован.

После установления советской власти центр стал проводить по отношению к национальным окраинам политику, которую нельзя определить однозначно: с одной стороны, оказание им посильной помощи, в первую очередь, экономической и культурной, с другой — унификация общественной жизни, игнорирование этнической и культурной специфики. Однако качественное отличие советской «империи» от классических империй заключалось в отсутствии привилегированного имперского народа. В Советском Союзе не было господствующей нации, им правила номенклатура, и русское население Центра оказывалось подчас в худшем положении по сравнению с жителями национальных республик.

В русском национальном самосознании, как правило, достаточно слабо было выражено «мы», т. е. этническая солидарность. В истории России чаще наблюдался раскол национального самосознания, например, раскол церкви в XVI в., раскол на «белых» и «красных» в период Гражданской войны, раскол на коммунистов и демократов в конце XX в.

Обычно у каждого народа есть некоторая объединяющая идея, которая служит стержнем его этнического сплочения7. У англичан это была «идея богоизбранности, господства над другими менее развитыми народами»; у русских этого не было. У американцев такой идеей было «противостояние старому миру на основе новых форм демократического устройства общества». У русских этого тоже не было, русские не были новой нацией. Армяне объединялись перед угрозой физического уничтожения. Русским это тоже, в общем-то, никогда не грозило, частично благодаря наличию громадной этнической территории и большой численности, частично — сильному имперскому государству.

И все же все перечисленные факторы: и переживание угрозы существованию нации, и цивилизаторская, модернизирующая роль по отношению к другим народам, и противопоставление себя «старому миру» на основе утверждения новых социальных форм жизни — все это было присуще русскому народу, хотя и В весьма своеобразной форме.

Существование русского этноса ставилось под угрозу несколько раз со времен татаро-монгольского ига, и всякий раз эта угроза преодолевалась ценой огромных жертв и усилий. Именно эти жертвы и усилия становились объединяющими факторами русского народа. Русское национальное самосознание формировалось на опыте совместных предельных усилий и страданий.

Таким образом, решающую роль в формировании русского «мы» чаще   всего   играли   не   конструктивно-созидательные   мотивы, а мотивы самозащитные. Вместе с тем, в силу исторических обстоятельств, русские всегда были интегрирующим фактором для всех народов, входивших в состав, как Российской империи, так и советского Союза. Именно русский язык стал средством межнационального общения для многих населяющих Россию и страны. СНГ народов. Однако объединяющая роль русского народа никогда не выступала прямо и непосредственно, а всегда под определенным идеологическим прикрытием. Во времена царизма это была идеология самодержавия, в советский период - идеология пролетарского интернационализма.

В ходе реформ 1990-х гг. русское национальное самосознание претерпело очередное потрясение. Распад СССР и угроза распада российской государственности, крах государственной идеологии марксизма-ленинизма, социально-экономический кризис в самой России, ставший причиной массового обнищания населения, дискриминация русских «бывших союзных республиках, их миграция из районов национальной напряженности затронули все важнейшие составляющие национального самосознания русских и вызвали с их стороны ответную реакцию.

В результате распада СССР русский народ оказался в разделенном состоянии и утратил лидирующее положение не только в новых государствах СНГ (где он нередко составляет от трети до половины населения), но и «...в самой России, где доминирующее положение заняли в большинстве сфер общественной жизни представители активно действующих национальных меньшинств, которые как правило, имеют за пределами России свои государственные образования». Рост националистических настроений среди русских сегодня уже достаточно очевиден. За время существования СССР их доля постепенно снижалась, приближаясь к 50% населения. В сегодняшней России русские составляют более 80% населения, и их «этническое самочувствие» способно оказать серьезное влияние на общую политическую ситуацию в стране [2, 4].

Этносы как общности людей

Вопросы этнических общностей (этносов) издавна занимали видное место в трудах многих исследователей. При этом основное внимание Геродота, Ксенофонта, Страбона, Тацита и других ученых древнего мира концентрировалось на описании особенностей жизни известных им этносов (народов) и их характеров в связи с различиями географических условий. Примерно таким же образом рассматривается эта проблема и в новое время в учениях Кондильяка, Локка, Юма, Канта, Гегеля и др.. Так, например, у Гегеля народ, или нация (этнос, народ, нация — эти понятия тогда отождествлялись), имеет естественное происхождение, тесно связан с природным духом, ибо и образ жизни, и занятия, и особые направления ума и воли народа обусловлены самой природой — близостью потребностей и взаимодействием их удовлетворения. Однако этнос (нация), по Гегелю, — это общий, единый дух, коллективная душа, до которой поднимается живущий в народе природный дух.

У С. Н. Булгакова национальность (в отечественной литературе почти всегда понятия этнического и национального рассматривались как тождественные) — это подсознательный или даже сверхсознательный инстинкт, поскольку люди, как он считает, не делаются, но именно рождаются сынами данного народа. Он утверждает, что инстинкт национальности из слепого переходит в сознание. Этот инстинкт переживается как род эроса, любви, мистического влечения к своему народу, как переживание соборности, т. е. нахождения себя в единстве с другими. С. Н. Булгаков особо подчеркивает, что национальность (этнос) — это как трансцензус, реальный выход из себя в соборность. Поскольку все инстинктивное не преднамеренно, то национальное сознание, национальное чувство, по Булгакову, может воспитываться и извращаться. Нетрудно заметить определенное сходство взглядов Гегеля ин С. Н. Булгакова на этническое, которое рассматривается ими как нечто духовное и высшее, что изначально дано и присутствует в людях.

П. А. Сорокин целиком отвергает подобную метафизику рассмотрения национального (этноса) как вне- и сверхразумной сущности. Соответственно, он против и определения нации как коллективной души. Вместе с тем П. А. Сорокин не удовлетворен позицией, которая хотя и свободна от метафизики, но сводит этнос как общность к особой связи людей, возникающей на основе признаков единства крови, языка, религии, психологической природы. П. А. Сорокин считает, что нельзя на основе этих признаков видеть нацию (этнос) как целое, ибо отсутствует функциональное и социальное единство — специальная национальная связь. Иначе говоря, по мнению П. А. Сорокина, нет национальных проблем и национального неравенства, а есть общая проблема неравенства, поскольку нельзя отыскать специального национального (этнического) фактора, отличного от религиозных, экономических, интеллектуальных и прочих социальных факторов. В этой связи интересна сама мысль П. А. Сорокина о том, что национального (этноса) объективно не существует именно вне своего социального контекста — определенных экономических, политических, духовных отношений, взаимодействия людей в их единстве.

В современной отечественной научной литературе главным образом представлены две основные концепции по этническому бытию. Это противоборствующие друг другу концепции Л. Н. Гумилева и Ю. В. Бромлея. Рассмотрим и сравним их подходы в определении сущности этнического.

Широко распространено мнение, что Л. Н. Гумилевым представлена исключительно биологизаторская концепция этноса (нации). Однако это не совсем так. Л. Н. Гумилев действительно рассматривает этносы как часть биосферы Земли, подверженной влиянию взаимодействующих космических и земных электромагнитных полей и излучений, но он вместе с тем подчеркивает, что этнос не может считаться только биологическим, равно как и только социальным явлением. Л. Н. Гумилев соединил, как он сам об этом неоднократно говорил, служение Прекрасной Даме Истории с признанием несомненных достоинств ее Мудрой Сестры Географии, которая роднит людей с их праматерью — биосферой планеты Земля. В этой связи он' предлагает считать этнос явлением географическим, всегда связанным с вмещающим ландшафтом, который питает адаптированный этнос. Поскольку ландшафты разнообразны, подчеркивает Л. Н. Гумилев, различны и этносы.

По мнению Л. Н. Гумилева, этнос является системной целостностью и возникает в определенное историческое время. Этнос — система закрытая (т. е. замкнутая, поскольку нет жесткой связи частей, но эти части нуждаются друг в друге), он получает один раз свою энергию, с помощью которой начинает существовать (живет примерно 1200—1500 лет), и, растратив ее путем рассеяния, этнос распадается (или образуется гомеостаз).

Особое внимание Л. Н. Гумилев уделяет этнической среде, которая, согласно его взглядам, есть как бы некое биополе — продолжение предмета за его пределами, или энергетическое поле, в котором существует этнос и формируется этническая принадлежность составляющих этот этнос людей. Это значит, по мнению Л. Н. Гумилева, что ребенок в чреве матери ни к какому этносу не принадлежит. Он неэтничен. Этническая принадлежность человека формируется на базе общения в этнической среде в течение 3—5 лет после рождения. Только то, что для ребенка было близким, знакомым и приятным в первые годы его жизни, и определяет его этническую принадлежность.

Таким образом, этносы, согласно Л. Ы. Гумилеву, образуются в результате взаимодействия, симбиоза жизнедеятельности людей и ландшафта, когда они начинают дополнять друг друга. При этом получается, что ландшафт принудительно формирует соответствующий ему механизм поведения человека, в результате чего имеет место определенная форма его адаптации к данному ландшафту и складывается определенный стереотип поведения человека в нем. Поскольку этносы как системы существуют в биосфере и представляют собой естественные, природные коллективы людей, они «вписываются» в ландшафт не только общим стереотипом своего поведения, адаптацией к нему, но и осознанием своеобразия такого своего бытия этими коллективами, которые начинают противопоставлять себя, свое «мы» всем другим, кто не есть «мы». Социальные формы противопоставления «мы» и «они» связаны, как видим, с природными факторами бытия этноса. Это, по Гумилеву, как раз те формы, при помощи которых человек влияет на природу, воспринимает ее составляющие и включает их в свою культуру.

Этногенез как процесс развития этноса от его возникновения до распада, подчеркивает Л. Н. Гумилев, показывает, что все этносы своеобразны и их развитие неповторимо. Объяснением этого является, как считает Л. Н. Гумилев, различие силы самого энергетического импульса биосферы. Разными являются и ландшафтные, этнокультурные, социальные условия образования и развития этносов. Смысл этногенеза в утрате импульса, создавшего систему, до нулевого уровня — гомеостаз. Следовательно, этногенез, согласно Л. Н. Гумилеву, играет важную роль, ибо является звеном между биосферой и социосферой. Такова концепция Л. Н. Гумилева, в которой, как видим, тесно увязаны друг с другом природные и социальные факторы в определении сущности этнических образований людей.

Мне бы не хотелось как-то особым образом комментировать учение Л. Н. Гумилева, равно как с ходу отвергать или безоговорочно и целиком принимать все его суждения. Несомненно, в его учении есть положения, которые интересны и заслуживают внимания и поддержки. К таковым можно отнести:

1.  Этносы как человеческие  сообщества, социумы исследуются  с учетом изменений в конкретных  ландшафтных и климатических  условиях.

2.   Предложена глобальная  концепция, рассматривающая все возможные варианты существования этноса, объясняющая развитие этнического облика на основе гипотезы о космобиологическом (т. е. едином и общем для всех людей) происхождении побуждений и эволюции.

3. Этнос — это сочетание природного (ландшафтного, климатического, космобиологического) явления с социальными (историческими) условиями развития жизни людей.

Вместе с тем в этой теории Л. Н. Гумилева есть, на наш взгляд, и некоторые еще недостаточно доказанные положения, равно как и просто гипотетические умозрения. Так, мне кажется не отработанным вопрос об энергетическом импульсе процессов этногенеза. Несколько слабее, чем этого хотелось бы, представлены в данной концепции социальные, в частности экономические и политические, факторы этногенеза. Но в этой теории есть и то, что подтверждается историей. Так, историческая наука подтверждает вывод Л. Н. Гумилева о том, что природная среда оказывает значительное влияние на формирование и развитие этносов, особенности проявлений их психологии и стереотипы поведения.

Другая концепция о сущности и особенностях этнического развита Ю. В. Бромлеем и поддерживается многими этнологами. Сторонники этой концепции определяют этнос как устойчивую совокупность людей, обладающих стабильными особенностями языка, культуры, психики, сознанием своего единства, которое фиксируется, в том числе в самоназвании — этнониме.