Поэзия и искусство «Серебряного века русской культуры.»

В искусстве, в той или иной форме продолжавшем традиции прошлого, появляется и еще одна тенденция: поиск новой формы. Новая реальность в XX веке ворвалась в жизнь всех стран мира, но с особенным размахом – в жизнь России с ее многими неразрешенными проблемами прошлого. Новая, ежедневно (а иногда ежечасно) меняющаяся действительность требовала иных способов ее изображения в искусстве, этого требовал и внутренний мир художников, который вписывался в эпицентр всех катаклизмов. Первый натиск новизны ощутила на себе художественная форма. Крушение гармонии или мечты о ней,  прежних привычных норм жизни и отношений между людьми – все это “Люциферовым крылом” задело и художественную форму. Многие поэты начали свои литературные эксперименты, а развитие техники дало этим экспериментам научные названия: лаборатория стиха, мастерская поэта и пр. Поиск новой формы в литературе сразу же коснулся (для литературы) изменений в области литературного языка. От поисков созвучий Брюсовым:

Мой милый маг, моя Мария,

Мечтам мерцающий маяк!

Мятежны марева морские,

Молчаньем манит мутный мрак.

Мой милый маг, моя Мария,

Мечтам мерцающий маяк!

Поэзия медленно подбирается к смысловым созвучиям, дорисовывающим картину у Бальмонта:

Вечер. Взморье. Вздохи ветра.

Величавый возглас волн.

Близко буря. В берег бьется

Чуждый чарам черный челн.

Но эти созвучия (аллитерации) были известны поэзии еще в прошлом веке. Велемир Хлебников в молодом задоре решил по-новому соединять значащие части слов (приставки, корни, суффиксы):

Мы чаруемся и чураемся!

То чаруясь, то чураясь,

Из чарыни взор чурыни.

Здесь чарахарь, там чурахарь.

Чареса и чуреса.

И чаруйтесь, и чурайтесь!

Поиск новых слов для поэзии зашел в тупик, когда Алексей Крученых создал принципиально новые слова, разобрав слово до букв:

Дыр, бул, щир, убещур,

Вы, со, бу. Р, л, эз!

Смысл покинул поэзию на этом эксперименте, но поиск нового вдохновил множество поэтов, среди которых была целая когорта талантливых людей.

Поиски в области искусства располагались между движением к классике и Пролеткультом, который на своих знаменах начертал задачи создания принципиально новой культуры. Пролеткульт – также явление неоднородное и неоднозначное. В этом движении были свои крайние и умеренные. Один и тот же поэт, Владимир Кириллов в разных своих стихах призывал к разным ценностям:

Во имя нашего Завтра – сожжем Рафаэля,

Разрушим музеи, растопчем искусства цветы.

Сопоставим это с другим:

Он с нами, Лучезарный Пушкин,

И Ломоносов, и Кольцов!                   [9, с.527].

Призывы к тому, чтобы сбросить Пушкина с корабля современности, могли быть не более чем бравадой молодых и часто не слишком образованных людей. Умеренная часть Пролеткульта призывала к тому, чтобы пролетариат овладел всем культурным достоянием прошлого. Это было сказано за несколько дней до Октябрьской революции в резолюции конференции Петроградских пролетарских культурных организаций. [1, с.  608].

2.2.2. Художественный поиск в изобразительном искусстве.

 Художественный поиск, осуществленный  изобразительными искусствами, был не менее стремительным. Если в прошлом веке противостояли друг другу два направления: критический реализм и академическая живопись, то уже следующее поколение художников создает новую линию в живописи, представленную Исааком Левитаном и его пейзажами, несущими не только зрелище, но и мысль, не только восхищение вечно прекрасной природой, как во всемирно известной “Золотой осени”, но и состояние души, как в его полотнах “Осенний день в Сокольниках”, “Над вечным покоем”, “Владимирка”, “Русь”. Недаром Антон Павлович Чехов, страдающий от болезни, чувствующий себя одиноко в Ялте, как к лучшему лекарству, прибегал к живописи Левитана, несший с собой самый дух средней полосы России. В это же время расцвел талант Михаила Врубеля, пытавшегося каждой деталью своих работ войти и ввести зрителя во внутренний мир своих образов и, одновременно, во внутренний мир автора. Возле его работ кажется, что зритель вместе с автором тревожно всматривается в мир, то прекрасный, то зыбкий, умирающий и воскресающий (strib und werde!) под нашим взором.

Живопись, как и литература, была объектом горячих дискуссий, поскольку и ней, как и в других сферах культуры, достаточно явно прослеживалось воздействие всего склада общественной жизни эпохи. Картина Ильи Репина “Иван Грозный и его сын Иван” вызвала столь громкий резонанс, что некто по фамилии Беклемишев, признанный позже невменяемым, нанес картине несколько ножевых ударов с криком “Довольно крови!” С другой стороны, поэт, художник, публицист Максимилиан Волошин сделал целое выступление, посвященное картине, в которой он увидел двойную трагедию: трагедию сына, погибшего от руки отца, и трагедию самодержца, в припадке бешенства отнявшего  себя самое дорогое – собственного сына. В этом выразился символ эпохи, несшей отзвуки событий 1905 года и предчувствующей судьбу самодержавия.

Эти и другие художественные полотна начала века в различной форме отражали сгущавшуюся атмосферу неблагополучия, отражали так полно и плотно, что молодой Валентин Серов в одном из писем воскликнул: “…в нынешнем веке пишут все тяжелое, ничего отрадного. Я хочу отрадного и буду писать отрадное”. Портреты, которые он написал в ранний период творчества, и поражают этим отрадным чувством (вспомним известный портрет “Девочка с персиками”).

Огромную роль в художественной жизни начала века сыграл журнал “Мир искусства”, выросший из мечтаний и деятельности сначала кружка гимназистов, а потом – студентов. Молодым людям было свойственно стремление к красоте, стремление к гармонии, и это тоже был один из способов ухода от “мерзостей жизни”. Большинство участников кружка стали художниками, и их протест, сконцентрировавшись в сфере искусства, был направлен против двух, ранее противоположных друг другу, а теперь представляющихся, с их очки зрения, изжившими себя моментами: и против передвижников, и против академической живописи.

Сначала кружок был “обществом самообразования”, в котором, как вспоминает его бессменный идейный руководитель Александр Бенуа, читались лекции о живописи, музыке, литературе и театре. Особенности будущего их творчества как раз связаны с желанием синтезировать эти искусства в своем творчестве. Может быть, бурная энергия Сергея Павловича Дягилева, увидевшего ростки нового у молодых и талантливых людей, была направлена и на организацию выставок изобразительного искусства, и “Русских балетов” и, собственно, журнала “Мир искусства”. Не случайно Лев Самуилович Бакст посвятил свой талант театру, создав декорации, эскизы костюмов для знаменитых балетных “русских сезонов” в Париже. Кроме этого, он создал многие портреты, в том числе Сергея Дягилева и Айседоры Дункан, был прекрасным графиком, в его работах значительную роль играют пластичность поз и жестов, выразительность запечатленного движения, силуэта, порыва, идущие от сценического взгляда на мир. Все эти качества, а, кроме того, мягкий колорит его графики прекрасно виден в акварели “Ливень”.

В кружок, который после создания журнала, стал носить название, обозначавшее целое направление отечественного искусства в начале века, входили люди, посвятившие себя различным искусствам: известный организатор различных художественных событий С. Дягилев, художник, декоратор, теоретик искусства А. Бенуа, художники К. Сомов, Л. Бакст, Е Лансере, М. Добужинский, И. Билибин; в журнале печатались К. Бальмонт, Д. Мережковский, В. Брюсов, А. Белый.

Все они хотели найти хоть сколько-нибудь ясный путь в сумятице революционных настроений и действий начала века. С. Дягилев в частном письме сформулировал самый типичный вопрос своего времени: “…когда пройдет эта дикая вакханалия, не лишенная стихийной красоты, но, как всякий ураган, чинящая столько уродливых бедствий? Вот вопрос, который все теперь себе задают, и с которым все время живешь”.

Часть “мирискусников”, бросившись в этот ураган, создает сатирические журналы “Жупел”, “Адская почта” (Лансере, Добужинский), они увлечены творчеством Максима Горького, они надеются на перемены, они ждут их. Валерий Брюсов в 1904-1905 году писал:

Свершатся сроки, загорится век,

Чей луч блестит на быстрине столетий,

И твердо станет вольный человек

Пред ликом неба на своей планете.

Он уверен: вольные и счастливые люди  смогут насладиться тем, что не стало уделом живущего поколения:

Свобода, братство, равенство, все то,

О чем томимся мы, почти без веры,

К чему из нас не припадет никто,-

Те вкусят смело, полностью, сверх меры.

Другие, кто относился к революции довольно аполитично, нашли утешение в опоэтизированном и воспетом ими прошлом, которое в их произведениях похоже на театральную сцену. Это работы А. Бенуа, посвятившего многие из них эпохе Людовика XIV; К. Сомова, где действующими лицами часто становятся персонажи итальянской комедии – Арлекин, Коломбина, Пьеро, где живет таинственный дух маскарада.

Что же нового, кроме чисто художественных приемов, внесли столь разные по таланту и духу художники в русскую культуру? Нужно заметить, что, помимо их собственных художественных достижений, они вернули в русское искусство почти забытых к началу XX века русских художников XVIII века – Рокотова, Левицкого, Боровиковского, помещая в журнале репродукции их картин и комментарии к ним. Они смогли вернуть русской живописи богатство цвета, света, фантазии, движения, продолжить то, что начал делать в своих работах Врубель, но оказался непонятым и отверженным. Они остро чувствовали современность и оставили миру глубокое и трагическое его понимание. [1, с. 610].

2.2.3. Театральная жизнь.

 Начало века ознаменовано и новыми веяниями в театральной жизни, появлением новой эстетики театра, новых принципов актерской игры. Которые реализовались в Малом художественном академическом театре в Москве союзом двух знаменитых режиссеров К. Станиславского и В. Немировича-Данченко. В работах этого театра осуществлялась мечта о том, что и театр даст возможность заглянуть во внутренний мир человека, в реалии его жизни, в которой могут и не происходить грандиозные события, но, тем не менее, она может быть наполнена величайшим смыслом во всех своих проявлениях. Великие актеры и актрисы этого времени (П. Орленев, И. Москвин, В. Качалов, В. Комиссаржевская, М. Ермолова, О.Л. Книппер-Чехова) создали на сцене лучшие образы пьес А. Островского, А. Чехова, М. Горького, А.К. Толстого, образы людей, в которых воплотился мятежный дух эпохи. [1, с. 611].

3. Значение “Серебряного века” для искусства.

Серебряный век русской культуры оказался удивительно коротким. Краткость периода вовсе не умаляет его значимости. Напротив, с течением времени эта значимость даже возрастает. Она заключается в том, что русская культура – пусть не вся, а только часть ее – первой осознала пагубность развития, ценностными ориентирами которого выступают односторонний рационализм, безрелигиозность и бездуховность. Западный мир пришел к такому осознанию намного позже.

Выражение и название “серебряный век” является поэтическим и метафорическим, не строгим и не определенным. В самом названии имеется некое противостояние предшествующему, золотому веку, когда русская культура переживала бурный расцвет. Она излучала яркий солнечный свет, освещая им весь мир, поражая его своей силой, блеском и великолепием. Искусство тогда активно вторгалось в общественную жизнь и политику. Оно в полной мере соответствовало известной формуле Е. Евтушенко: “поэт в России – больше, чем поэт”. Напротив, искусство серебряного века стремится быть только искусством. Излучаемый им свет предстает лунным, отраженным, сумеречным, таинственным, магическим и мистическим. [2, с.240]

Серебряный век имел большое значение для развития не только русской, но и мировой культуры. Его деятели впервые выразили серьезное беспокойство по поводу того, что складывающееся соотношение между цивилизацией и культурой приобретает опасный характер, что сохранение и возрождение духовности является настоятельной необходимостью. [2, с.252]. Это время дало человечеству много талантливейших людей.

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

ИСПОЛЬЗОВАННАЯ ЛИТЕРАТУРА:

 

1. Быстрова А.Н. Мир культуры (Основы культурологи). Учебное пособие.- М.: ИВЦ “Маркетинг”; Новосибирск: ООО “Издательство ЮКЭА”, 2000.

 

2. Силичев Д.А. Культурология: Учебное пособие для вузов.- М.: “Издательство ПРИОР”, 2001.

 

 

3. История России. XX век / А.Н. Боханов, М.М. Горинов, В.Н. Дмитриенко и др.- М.: ООО “Издательство АСТ-ЛТД”, 1997.

 

4. Шульгин В.С., Кошман Л.В., Зезина М.Р. Культура России: IX-XX вв.- М.: Простор, 1996.

 

 

5. Философия. Ч. 1. История философии. Учебное пособие для вузов / Под ред. В.И. Кириллова, С.И. Попова, А.Н. Чумакова.- М.: Юристъ, 1996.

 

6. Бердяев Н.А. Философия свободы.- М.: Республика, 1994.

 

 

7. Блок А. Стихотворения. Поэмы. Театр. С 2 т.- Л.:  Худ. Лит., 1972.

 

8. Культурология: основы теории и истории культуры.- СПб., 1996.