Первобытная культура

             Общепринятого объяснения причин возникновения искусства нет. В марксистском учении происхождение искусства объясняется трудовой деятельностью. Г.В. Плеханов писал по этому поводу, что искусство - дитя труда, а не игры.

             Согласно иным взглядам, искусство связано с религией. Магия охоты и магия плодородия находили отражение в деятельности первобытных художников, где образам искусства придавалось значение заклинания, а не наслаждения. Такая точка зрения во многом основана на том, что первобытные художники делали изображения в потаенных местах пещер, в темных камерах и коридорах, на значительном отдалении от входа, где и два человека не могли разойтись. Это объясняют желанием создать вокруг настенных изображений атмосферу тайны, естественную для магических действий.

            «Существуют также традиция связывать происхождение искусства с игровой деятельностью. Давно было замечено, что первобытные изображения постепенно становились менее реалистичными, более условными. Но для игры как раз и характерно создание человеком в условном пространстве и времени порядка, который определяется им самим. Играющий человек выражает себя в условно независимом, свободном состоянии, в состоянии незаинтересованности по отношению ко всему, что не связано с игрой. Отсутствие внешней, посторонней цели, когда целью становится сама деятельность, роднит искусство и игру. В книге «Утро искусства» академик А.П. Окладников писал, что у первобытных художников была лишь потребность в материализованном выражении внутренних переживаний, чувств и идей, творческой фантазии»⁶.  
          Не исключено, что первобытные художники, проникавшие в потаенные места пещер, делали это не для магии, а чтобы избежать свидетелей своего творчества, которое могло казаться со стороны пустым, непонятным и из-за этого, может быть, вредным занятием. Некоторые ученые связывают с игрой не только искусство, но и всю первобытную культуру, видят в ее истоках игру. Такой подход характерен для философской герменевтики. Г. Гадамер, рассматривал историю и культуру как своего рода игру в стихии языка.  
Еще более показательны в этом отношении взгляды голландского историка культуры И. Хойзинги (иногда пишется Хейзинга). В своей книге «Человек играющий. Попытка определения игрового элемента в культуре» (1938) он универсализировал понятие игры, к которой свел все многообразие человеческой деятельности и рассматривал ее как основной источник и высшее проявление человеческой культуры.

          Чем ближе культура к архетипам,  т.е. чем более она первобытна, тем более она игра; но, отдаляясь от своих истоков, подобно тому как человек отдаляется от своего детства, культура утрачивает игровое начало.  Конечно, любая теория, в которой происхождение искусства, равно как и культуры, сводится к трудовой или игровой деятельности, к магии, не бесспорна. Естественно, что создание любой культурной ценности - это труд. Но разве игра - не труд? Что может быть серьезнее для ребенка, чем игра? Но и труд вполне взрослого человека, когда он сам по себе доставляет ему радость и удовлетворение, мало чем отличается от игры. Наконец, разве культура и искусство не оказывают магического воздействия, внушая нам мысли и чувства или пробуждая желания, которые без них у нас бы просто не возникли?  
В вопросе о происхождении искусства важно понять не столько причину, сколько цели, которые преследовал первобытный художник, создавая изображения.

Ясно, что они могли  быть разными, что сами изображения  потом использовались с различными целями. Но если художник, как писал  А.П. Окладников, удовлетворял свою потребность в материализованном выражении внутренних переживаний, которые для него были идеальны, то целью его творчества служило изображение идеала.

         Если для культуры в целом  характерно постоянное несовпадение  целей и идеалов, то в начальной  стадии культуры это совпадение все же происходило в силу синкретического характера первобытной культурной деятельности:

         1) самый древний тип культуры, определявший бытие людей на  протяжении почти всей их истории; 

         2) первобытной, архаичной может быть культура живущих «рядом» с нами народов, высокомерно называемой некоторыми примитивной;  
         3) древнейшая культура остается органичной и весьма существенной частью современной культуры, которая заслуженно гордится своим рационализмом и техническим могуществом.  
        «Отношение к первобытной культуре может быть различным. Еще в древности родилась традиция отождествлять первобытность с некультурностью. Афинский оратор Исократ, живший в V-VI вв. до н.э., полагал, что само слово «эллин» является обозначением культуры, а не происхождения. С тех пор эта традиция не исчезла, а слово «первобытный» часто употребляют для обозначения неразвитости, отсталости и т.д.». 

         Однако не нужно забывать, что  высокие достижения мировой культуры  существуют на основе первобытной культуры. Цивилизация стала возможной потому, что параллельно с ней шел процесс разрушения первобытной культуры. Поэтому можно сказать, что деление культур на планете на развитые и неразвитые означает деление человечества в целом на «эксплуататоров» и «эксплуатируемых».  
Первобытность - это первое бытие. Разложение первобытной культуры - это разложение основ культуры, которое распространяется и на всю культуру. Сохранить ее может только культурное, т.е. почтительное и бережное отношение к ее основам.  
        Известный культуролог и антрополог Дж. Фрэзер писал:  
«...в числе благодетелей человечества, которых мы обязаны с благодарностью чтить, многие, если не большинство, были первобытными людьми. В конечном счете, мы не так уж отличаемся от этих людей, и многим из того истинного и полезного, что так бережно сохраняем, мы обязаны нашим грубым предкам, накопившим и передавшим нам по наследству фундаментальные представления, которые мы склонны рассматривать как нечто самобытное и интуитивно данное».

           Всего 120 лет назад учёные не  знали о том, что среди первобытных  людей были искусные художники,  создававшие красочные рисунки.  Первым открыл такие рисунки  археолог Саутуола. Он проводил  раскопки в подземной пещере  Альтамира в северной Испании. Однажды археолог взял с собой свою маленькую дочь. Пока отец копал землю, девочка прошла в глубь низкой пещеры, где на протяжении 40 метров были изображены бизоны, словно застывшие на бегу в страшных и причудливых позах.

           Неведомый художник, используя красную, чёрную и коричневую краски, добился удивительной живости и объёмности рисунков. Никто из учёных долгое время не верил, что рисунки Альтамира созданы десятки тысяч лет назад. Да и как поверить, что люди, не знавшие металлов, н6е умевшие не только писать, но даже вылепить простой горшок из глины, владели мастерством художника! Поверить пришлось, вместе с рисунками были найдены произведения первобытного искусства. Древнейшим художникам удалось передать облик и характер тех зверей, на которых они охотились. Оленей показывали чуткими и настороженными, коней - быстрыми и стремительными, мамонтов – массивными, тяжёлыми, с высоким выпуклым затылком.

          Часто изображали зверей, поражённых  копьями, истекающих кровью. У  них присутствовала вера в то, что между животными и их изображениями, созданными художниками, существует сверхъестественная связь. Поэтому они считали, например, что если нарисовать раненное животное или поражённое копьём, то  это  поможет  добиться   успеха  на  охоте.

          В глубокой древности человек и не думал отделять себя от природы, но это не значит, что он не стремился понять, объяснить мир, в котором жил. Видимо, одним из первых способов подобного объяснения стало перенесение человеком своих собственных свойств и ощущений на весь окружающий мир.

6. РЕЛИГИОЗНЫЕ  КУЛЬТЫ  НЕОЛИТА

          Неолитическая революция резко изменила образ жизни людей, оказавшихся в сфере ее воздействия. Человек научился выращивать одомашненные им злаки, создавать запасы пищи, и это привело его к оседлому образу жизни, к практике строительства прочных помещений, прежде всего жилищ и амбаров. Человек приручил животных и научился пользоваться продуктами животноводства, не только мясом, но и молоком, и шерстью. Знакомство с производством пищи и строительством вызвало к жизни появление новых необходимых материалов: человек научился обрабатывать глину, из которой стал выделывать сосуды для хранения пищи и питья, строить свои жилища.           

          Несравненно лучше, чем его верхнепалеолитические предшественники, человек эпохи   неолита   владел и обработкой камня, включая шлифовку и полировку каменных изделий, - это важное отличие и дало наименование всей эпохе (неолит - новый каменный век, т. е. век новых приемов обработки камня).

          Новые производственные возможности  открыли перед земледельцами    неолита   новые горизонты. Земледельцы селились более компактными и многочисленными группами, чем это было доступно их предшественникам. Защищенные от нападения врагов и диких зверей поселки разрастались и окружались дочерними поселениями. Спокойная и обеспеченная пищей жизнь способствовала увеличению рождаемости и выживанию детей. Быстро увеличивавшееся население расселялось на новые земли.

           Изменившийся образ жизни создал новые условия для развития религиозных представлений. Потребности земледелия, необходимость долгого терпеливого ожидания урожая и важность точного исчисления времени, циклов годовых сезонов - все это оказалось причиной принципиально нового интереса земледельческих племен к небу и земле, солнцу и луне, дождю и ветру, т. е. к тем силам природы, от которых зависело теперь благосостояние земледельца. А это значит, что зависимость от могущественных духов стала заметнее и ощутимее, мольбы и жертвы в их честь начали приноситься чаще, а представления об их сверхъестественных возможностях все возрастали.

            В результате древние духи - объект  анимистического    культа   - постепенно превращались во все более могущественных богов, в чью честь создавались алтари и храмы, кому денно и нощно служили специально выделявшиеся из коллектива земледельцев специалисты-служители, будущие жрецы.

           «Трансформировались и древние  тотемистические представления.  Земледельцы, чье благосостояние уже не зависело от результатов охоты, не нуждались в почитании зверя. Однако представления о тотемическом родстве с животными продолжали сохраняться в памяти поколений, что находило свое отражение в перенесении зооморфного облика на некоторых из возвысившихся божеств, многие из которых имели либо голову, либо часть тела какого-либо животного, птицы или рыбы. Сохранялись и даже более красочно разрабатывались в мифологических преданиях представления о родстве предков данной общности с почитаемыми ею божествами, заместившими собой древние тотемы».

         Видоизменился и характер фетишизма. Идолы могущественных богов приняли вид крупных статуй, помещавшихся близ алтарей либо в храмах, где в их честь приносились жертвы, в том числе и кровавые. Иногда вместо идолов по-прежнему употреблялись условные предметы-символы - обелиски, валуны, группы камней. Восходя к ранним фетишам, эти фигуры и сооружения символизировали собой святилища, которые считались причастными к божеству и близ которых возносились молитвы, совершались ритуалы.

            Изменилась и магия. На смену  примитивным приемам колдунов, стремившихся  наслать порчу на врагов, обеспечить  удачную охоту или добиться  от духов выполнения желаемого,  пришли гораздо более строгие  и тщательно разработанные обряды общения с божествами, включая нормы ритуала, порядок принесения жертв и молитв. В основе их лежала все та же древняя магия. Однако появились и некоторые нововведения, близкие ей по духу и углублявшие ее возможности, обогащавшие арсенал ее методов и целей.

          Одним из таких нововведений  была мантика, т. е. система  гаданий и предсказаний, близкая  магии и основанная на тех  же магических принципах и  приемах. Но цель ее иная - не  вызвать желаемые действия, а  лишь узнать о них. Возможно, в зачаточном виде мантические гадательные обряды практиковались и до эпохи   неолита, но как завершенная система гаданий мантика сформировалась именно в это время, причем появление ее было вызвано увеличившимся значением роли божеств и их воли в жизни земледельцев.

           Трепетавшие перед созданными ими же могущественными богами, земледельцы    неолита были крайне заинтересованы в их благожелательном отношении. Принося жертвы и мольбы божествам сил природы или обожествленным предкам, они хотели иметь хотя бы некоторую уверенность в том, что их жертвы и мольбы достигают цели, что они не напрасны, что божество или обожествленный предок окажут им требуемую помощь, согласятся выполнить просьбу. Но как узнать об этом? Вот здесь-то и приходила на помощь мантика со всем арсеналом се средств.

           В отличие от сравнительно  примитивных магических обрядов,  доступных любому шаману, мантика  требовала более высокого культурного  уровня. Исполнявший обряд гадатель  должен был следовать достаточно  сложной системе условных символов, расшифровка которых только и могла дать ответ на конечный вопрос: удовлетворено ли божество, готово ли оно дать четкий ответ на посланную ему просьбу. Система символов бывала различной - от элементарного жребия до весьма сложного сочетания линий, трещин, точек и черточек. Гадания могли производиться по полету птиц, траектории движения брошенных предметов и т.п. Но сложность профессии гадателя была не только в умении производить обряд.

          По мере развития общества  и усложнения социальных связей в коллективе неолитических земледельцев, вставали новые и более сложные проблемы. Мало было уже только произвести гадание о том, выпадет ли так нужный земледельцу дождь. Важно было узнать, не пойдет ли на деревню войной соседнее племя, стоит ли заключить союз с ним, сулит ли удачу намечаемая экспедиция и т. п. Все эти и множество других вопросов, имевших отношение более к политике, нежели к сфере сверхъестественного, входили в компетенцию гадателя, от которого зависело правильно сформулировать вопрос и однозначно расшифровать полученный ответ. Это вело к тому, что ряды профессионалов-гадателей пополнялись за счет наиболее привилегированных и компетентных представителей уже выделявшейся в коллективе земледельцев социальной верхушки.

           Кроме мантики в эпоху неолита   получил дальнейшее развитие   культ   плодородия и размножения. Вобрав в себя многое из древних тотемистических представлений, этот   культ   как бы слил воедино плодородие земли, размножение домашнего скота и плодовитость женщины-матери.

           Отправления    культ   (чаще всего весной, но иногда и осенью) обычно сопровождались пышными ритуальными торжествами в честь божеств и духов, имевших отношение к этому    культу. Обряды и ритуалы при этом красочно обрамлялись фаллическими эмблемами и символами, что должно было подчеркнуть значимость мужского оплодотворяющего и женского плодоносящего начала, а также великие творческие потенции их соединения.

           К числу символов, о которых  идет речь, относились раковины  каури, по форме напоминавшие вульву и высоко ценившиеся в качестве жизнеутверждающего амулета. К их числу относились широко распространенные среди неолитических земледельцев керамические фигурки женщин с подчеркнутыми половыми признаками, а также, хотя и реже, фигурки женщин с младенцем на руках. Наконец, та же символика в обилии встречается в орнаментальной росписи сосудов, где можно увидеть множество овальных или треугольных изображений вульвы, схематические изображения оплодотворяющего землю дождя и т. п.

            Культ   плодородия, размножения, оплодотворения со временем нашел отражение и в мифологии: в преданиях все чаще стали встречаться могущественные божества, принимавшие мужское или женское обличье, вступавшие друг с другом в брачные связи, порой весьма сложные, с различными приключениями, обманами, перевоплощениями и т. п. Особенно щедро мифологические сюжеты описывают связь бога с женщиной: именно от этой воображаемой связи, корни представлений о которой восходят к тотемизму, рождались легендарные герои, оказывавшиеся затем первопредками или правителями той или иной этнической общности.

            Еще одним важным  культом,  получившим новое содержание  в эпоху    неолита, был    культ   умерших предков. Этот   культ   был известен и прежде: считалось, что души умерших обитают в мире сверхъестественных сил и оттуда могут влиять на жизнь живых, особенно вследствие их родственных связей с тотемом. С начала   неолита   этот   культ    заметно усложнился.

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

         Подводя итоги данной работы, я могу отметить следующее: древний человек ощущал мир совершенно удивительно - он одушевлял все вокруг себя, его жизнь была наполнена сакральными силами, перед которыми он хотел себя защитить. Жизнь древнего человека связана со  временем, когда трудно говорить о какой-то религии, так как быт тесно соприкасался с мифом, мирское со священным. Культы и магия, живопись знаменитых пещер, таинственные изображения в перуанской пустыне Наска и огромные фигуры острова Пасхи - все отражает эту особенность первобытного мироощущения.

          Первобытная культура не исчезнет - нам в наследство остались обряды, ритуалы, символы, памятники, стереотипы первобытных культов. Пережитки первобытных верований ведь не случайно сохранились во всех религиях, а также традициях и быту народов мира.

         Думаю, что стоит прислушаться  к мнению известного германско-американского  этнографа Ф. Боаса: «Во многих  случаях различия между человеком  цивилизованным и первобытным  оказываются скорее кажущимися, в действительности, основные черты ума одинаковые. Главные показатели интеллекта - общие для всего человечества.

         Искусство первобытной эпохи  послужило основой для дальнейшего  развития мирового искусства.  Культура Древнего Египта, Шумера, Ирана, Индии, Китая возникла  на основе всего, что было создано первобытными предшественниками».

         Истоки и корни нашей культуры  находятся в первобытности. Поэтому все, что было сделано нашими далекими предками для культуры, заслуживает уважения. Мы являемся наследниками состояния, которое было передано нам нашими прародителями, и наше дело – сберечь и передать это достояние потомкам.

БИБЛИОГРАФИЯ

1. Токарев С. А. История зарубежной этнографии. М., 1978;

2. Куббель Л. Е. Становление первобытной истории как науки. История первобытного общества. Общие вопросы. Проблема антропосоциогенеза. М., 1983;

3. Зельнов И. Эволюционизм. Этнография и смежные дисциплины. Этнографические субдисциплины. Школы и направления. Методы. М., 1988;

4. Tylor E.B. Primitive Culture. Vol 12. L., 1871. 6. Tylor E.B. On Method of Investigating the Development of Institution; Applied to Law of Marriage and Descent. Journal of Royal Anthropological Institute of Great Britain and Ireland, 1889, vol.18. Русский перевод: Этнографическое обозрение, 1990, №2;

5. Перший А. И. Остаточные явления в культуре. Природа, 1982, № 10.