Особенности режиссуры народного праздника "Красная горка"

1.2 Место народных традиций и фольклора в театрализованном празднично-обрядовом действии

Особое место в театрализованном празднично-обрядовом действии занимают народные традиции и фольклор, которые  являются богатством, выработанным поколениями  и передающим в эмоционально-образной форме исторический опыт, культурное наследие страны и отдельного региона. Слово «традиция» происходит от лат. traditio («передача») и имеет, казалось бы, вполне очевидный смысл. Традиция – это элементы социального и культурного наследия, передающиеся от предков к потомкам и сохраняющиеся в этносах, в обществах, а также в социальных группах в течение длительного времени. Это определенные общественные установления, нормы поведения, ценности, идеи, а также уже знакомые нам ритуалы, обряды и обычаи. Но при таком определении понятие традиции полностью идентично понятию наследия. Многие исследователи считают, что традиция – это даже не то, что передается, а сам способ передачи культурного наследия. В этом смысле традиция есть передача «в диахронном плане, от старших к младшим, от поколения к поколению, от когорты к когорте устоявшихся норм поведения, навыков, понятий, всего, что образует костяк культуры¹». Фольклор в «широком» смысле (вся народная традиционная крестьянская духовная и отчасти материальная культура) и «узком» (устная крестьянская словесная художественная традиция).  
Фольклор – это совокупность структур, интегрированных словом, речью, вне зависимости от того, с какими несловесными элементами они связаны. Слова А.Н. Толстого очень ярко и точно отражают суть фольклора – «Фольклор – это народное творчество, очень нужное и важное для изучения народной психологии в наши дни. Фольклор включает в себя произведения, передающие основные важнейшие представления народа о главных жизненных ценностях: труде, семье, любви, общественном долге, родине. На этих произведениях воспитываются наши дети и сейчас. Знание фольклора может дать человеку знание о русском народе, и в конечном итоге о самом себе».

Для более четкого  осмысления методики использования народных традиций и фольклора в празднично-обрядовом действе следует обратиться к пониманию художественной специфики русского фольклорного театра как одного из видов народного искусства, изложенному ученым-фольклористом В.Е. Гусевым. Автор, в первую очередь, подчеркивает коллективность творческого процесса, опирающегося на всеобщую импровизацию как основу такого театра. При этом впервые предлагается в фольклорной драме «принцип комбинации блоков», дающий возможность воссоздания содержания каждый раз заново, варьирования сюжета и всего импровизированного действа. Возможность выбора сцен и их перестановки в структурных комбинациях конкретного сценарно-режиссерского замысла, т.е. практика монтажа эпизодов празднично-обрядового действа, имеет следствием большую композиционную подвижность и вариативность.

Именно эта идея является очень важной для скрепления художественно-массовой работы с фольклором, она позволяет  применять сюжетные «блоки» не только как конкретный художественный репертуар, а как основу эпизодов, активно вводящих аудиторию в массовое театрализованное действие, связанное с трудовыми, бытовыми и другими традициями.

Немаловажным аспектом понимания места фольклора, народных традиций в празднично-обрядовой  культуре является восприятие их в  контексте многогранной сложности идейных, нравственных, эстетических сил преобразования общества. Подчеркнем, что сегодня в празднично-обрядовом действе по-новому употребляются старые фольклорные принципы, такие, как традиционность и вариативность. Это позволяет найти нестандартное сценарно-режиссерское решение театрализованного действа на основе народных традиций и фольклора, заключающееся в приемах реализации праздничного настроя, поиске образности, выборе места и времени, художественном оформлении праздника.

Следует  обозначить, что динамика развития праздника неотделима от сочетания традиционных форм народного гулянья с новым осмыслением их содержания. При этом фольклору было отведено существенное место. Занявший большое место в празднично-обрядовом действии, фольклор характеризуется, в первую очередь, органичным соединением элементов традиционного карнавала и русской народной потешной скоморошины с сатирой. «Решенные в условно-лубочном стиле, идущем от народного площадного театра, отдельные образы и целые эпизоды, построенные в сатирически-буффонном плане, неизменно вызывали всеобщий одобрительный хохот многотысячной зрительской аудитории» ².

Таким образом, анализируя возможности использования народных традиций и фольклора в празднично-обрядовом  действии, мы должны четко понимать, что в сценарно-режиссерском замысле они представляют для нас особый инструментарий, который может существовать и развиваться самостоятельно, вне произведений коллективного народного творчества. Такой подход позволяет нам активно вовлекать аудитории в театрализованное действо на основе оригинальной, современной сюжетно-образной трактовки народных традиций и фольклора.

Не случаен, поэтому  тот факт, что национальные праздники  российских народов несут в своей  основе распространенные с давних пор массовые формы бытования народных традиций и фольклора.

Следует обратить внимание, что использование фольклорно-этнической образности при построении театрализованного действия показывает ее органичное единство с функциональной игрой. В этом смысле дальнейший процесс их становления можно проследить в двух взаимосвязанных аспектах.

1. Трансформация существующих в регионах традиционно-народных форм празднования путем включения в театрализованное действо приемов и элементов национальной художественной культуры, что позволяет творчески переосмыслять и изменять содержание.

2. Обогащение заимствованных  форм и жанров театрализованного  действия специфичными для конкретного  региона народными традициями  художественной культуры, фольклором.

В связи с этим наблюдается эволюция старинного народного праздника Ивана Купалы. В нем найден органичный монтаж старинного фольклорного действия с новыми традициями, что обусловливает пути обогащения купальского праздника современным идейным содержанием. Отмечу, что этот праздник всегда символизировал расцвет природы, период ее наибольшего жизненного подъема.

В разных регионах страны купальский праздник еще с незапамятных времен вобрал в себя много своеобразного  местного колорита. Но практически  везде неотъемлемые его элементы – это песни и танцы вокруг убранного цветами дерева, зажженный костер, гадание на венках, купание в речке.

В 1893 году этот праздник описала знаменитая украинская поэтесса Леся Украинка³: «В Заягельском уезде парни раскладывают костер, а девушки украшают деревцо, березку. Украшают ее венками, бантами и зажженными свечами. Дерево это называется купало. Сами девушки одевают большие венки с разных трав и цветов и имеют при себе еще по венку. Они водят хороводы вокруг деревца, парни тем временем прыгают через огонь. Временами парни пытаются выхватить деревце, тогда девушки защищают его и поют про парней «колючие» шуточные песни… Когда отпоют купало, девушки гадают на венках, один – загадывают на себя, другой – на парня: если венки сойдутся на воде, значит, девушка будет со своим парнем». А еще в народе ходит поверье, будто в ночь на Ивана Купалу цветет папоротник, и тот, кто найдет этот цветок, будет неизмеримо счастлив всю жизнь. Так что это еще и праздник ожидания счастья.

«Накануне Ивана Купалы молодежь, как и прежде, выбирает из своей среды героев праздника – Ивана и Марью. Обычно это юноша и девушка, пользующиеся авторитетом в трудовой и общественной жизни. Музыка встречает гостей, которые на лодках, украшенных зеленью и разноцветными лентами, приближаются к месту проыедения праздника. Впереди всех движутся с пылающим факелом я руках, символизирующим жизнь, одетые в красочные народные костюмы Иван и Марья. На остальных лодках – участники танцевальных и песенных коллективов в национальных одеждах, украшенных цветами.

От имени молодежи Иван и Марья рапортуют о трудовых успехах, принимают напутствие ветеранов  труда вместе с пшеничным караваем на расшитом узорами полотенце. Звучит величальная песни вЧтоб у  вас и у нас». Иван и Марья  зажигают костер – купальское огнище. Сначала тихо, а затем все громче звенят серебряными голосами бандуры: На поляну выходят девушки в красочных украинских костюмах, ярких венках нз цветов и плывут хороводом вокруг дерева, украшенного разноцветными лентами и свечами. Им навстречу движутся юноши. Они пытаются перепеть девушек в шутливо-юмористических злободневных напевах.

Вдруг из реки, как будто  из далеких седых легенд, выплывают  на фоне вечернего неба фигуры Водяного со своей свитой, русалок, «Того, который  плотины рвет» к др. Струи воды, образуя фейерверк брызг, направляются на хоровод. Начинаются игры на воде. Во время их проведения на берегу появляются фигуры в огромных ярких сатирических масках: «пьяница», «хулиган», «дармоед», играющие роли согласно своему обличью, вносящие суматоху и беспорядок. Заметим, что это современные сатирические персонажи, диктуемые новым содержанием праздника. Их замечают Иван и Марья, которые призывают изгнать эту нечисть из нашей жизни. «Пьяницу», «хулигана», дармоеда тащат в воду.

Начинаются хороводы вокруг костра. Издали незаметно приближаются к огню злые силы – аллегорические фигуры Войны, Смерти, Нищеты. Заметив их, все прекращают танец. Иван и Марья обращаются к присутствующим:

– Что не танцуете, люди добрые? А… воина, смерть, нищета… Вон  их с нашего праздника! Там. где молодость, смерти быть не должно, потому что молодость – это будущее! Нет – войне!

Лозунг подхватывают все участники праздника. В это  время Перелес-ник (Огонь) подбегает  к каждой аллегорической фигуре, поджигая ее, после чего продолжается общий танец. В сумерках, озаренных светом пылающих костров, девушки опускают на поверхность воды венки из полевых цветов». ⁴

Из приведенного примера  видно, что использование в празднике  эмоционально воздействующего на молодежь театрализованного действия невозможно без опоры на народные традиции и фольклор. При этом их функция двояка: как содержательная поэтическо-музыкальная основа и одновременно – как традиционное ритуальное действие, дополненное новым содержанием.

Разбирая методику использования  народных традиций и фольклора в массовых праздниках, а также обобщая исследования по этому вопросу, следует особенно выделить те воспитательные возможности, которые придают театрализованному действию необычайно активный характер.

Во-первых,  органическая связь жизни русских людей, которые ценят народные традиции и фольклор именно в идейном, мировоззренческом аспектах как ознакомление с колоритом прошлого, уважения к старшим, память о героических подвигах. Эти мотивы прямо выливаются из тех духовных и эстетических запросов, которыми руководствуются граждане нашей страны в обыденной жизни.

Во-вторых, стимулирующий характер применяемых народных традиций и фольклора, органичная связь их в празднично-обрядовом действии с актуальной общественно полезной деятельностью масс.

В-третьих, функциональный характер, конкретная определенность назначения, привязывающая народные традиции и фольклор к определенным событиям в жизни людей. Именно в силу этого фольклор всегда рассчитан на определенную форму активного выражения в празднично-обрядовом действии, присущую конкретной ситуации и содержанию, помогающую художественно оформить значительный момент жизни, дать выход энергии, чувствам, эмоциям.

В-четвертых, художественная закрепленность, определенность формы  выражения.  Анализируя народные традиции и фольклор как художественно-массовое действие, следует отметить, что их жизненная сила заключена большей частью в совокупной устойчивости и повторяемости этого действия, как в традиционном, так и в модернизированном виде. Передавая атмосферу события, народные традиции и фольклорное действие формируют определенный стереотип поведения в отношении к нему. Характеризуя эту особенность по отношению к народному обряду, В.В. Вересаев пишет: «Вся сила, значение обряда в художественной закрепленности, в что он дает художественное русло для проявления теснящихся в душе чувств, избавляя человека от необходимости искать в минуту сильной эмоции путей ее оформления». 

1.3 Трансформация праздничной культуры  русского народа в современных социокультурных условиях

В пластичности, вариативности  традиционного механизма заключается  возможность его обновления, как  и обновления народной культуры в  целом, возможность приспособления к изменениям социокультурного контекста. В ходе многовековой истории народной культуры разного рода обновления, изменения происходили всегда. Причем, такие изменения обусловлены как внутренней логикой функционирования типовых элементов (формульных ячеек, схем), а также способов их сохранения, воспроизводства, передачи, так и внешними воздействиями. Характер изменений, степень их динамичности зависит от многих факторов, в т.ч. от способности традиционных стереотипов к самосохранению, самовоспроизводству, от состояния традиционных механизмов, от особенностей общекультурных процессов. С одной стороны вариационные модификации (нововведения) могут «отбраковываться», не сохраняться в коллективной памяти сообщества, с другой - они способны, накапливаясь и отбираясь, вызывать заметные отклонения от унаследованных образцов, или многократно воспроизводясь, привести к качественным сдвигам.

В народной культуре доиндустриальных обществ изменения, как правило, происходили медленно и спонтанно, осуществляясь непосредственно  в процессе культурной практики многих поколений. При этом изменения, обновление затрагивали как механизм функционирования, передачи культурных образцов и стереотипов, так и сами стереотипы. Так, с течением времени изменялись, трансформировались смыслы тех или иных типовых сюжетно-композиционных схем, стереотипизированных мотивов. Такова судьба распространенной у всех славянских народов сюжетной схемы (формулы) о «дочке-пташке», т.е. о дочери, выданной замуж на чужбину и прилетевшей к отчему дому в образе птицы («обращусь я горькой кукушечкой...»), нарушая традиционный запрет, что всем грозит бедой. С течением времени вера в возможность физического превращения женщины в птицу исчезает, сюжетная формула теряет мифологический и приобретает условно-поэтический смысл, который сначала реализуется в форме пожелания стать птицей («Кабы мне... сизы крылья...»), далее бытует как обращение-просьба к птице передать далеким родственникам весточку. В таком обновленном виде эта формула, обретая относительную самостоятельность, т.е. «отрываясь» от конкретного сюжета, появляется в самых разных сюжетных конструкциях⁵.