Массовая культура: сущность и социальные функции

Происходящие изменения, заметные даже невооруженным глазом, способствовали появлению социологических  и философско-исторических концепций  так называемого "массового общества". На их базе возникли и теории "массовой культуры". Вспомним, что еще О. Шпенглер, противопоставляя культуру и цивилизацию, в качестве отличительных  признаков последней выделял  в ней отсутствие "героического" начала, техницизм, бездуховность и  массовость. Близких взглядов придерживались и другие культурологи, в частности  Н.А. Бердяев. В целом "массовое" общество толкуется как новая  социальная структура, складывающаяся в результате объективных процессов  развития человечества — индустриализации, урбанизации, бурного роста массового  потребления, усложнения бюрократической  системы и, конечно же, невиданного  ранее развития средств массовой коммуникации. В этих условиях человек "с улицы", утрачивая индивидуальность, превращается в безликого статиста истории, растворяясь в толпе, которая  уже не прислушивается к подлинным  авторитетам, а легко становится жертвой демагогов и даже преступников, лишенных каких-либо идеалов.

Не следует думать, однако, что "массовое общество" с его  отрегулированным, потребительским  бытом и отсутствием высоких  идеалов фатально обречено на тоталитаризм "правого" или "левого" толка. Конечно, если признать активным субъектом  культуры интеллигенцию, роль которой  в "массовом обществе" обычно принижена, опасность его сдвига к авторитарным формам правления увеличивается. Но так же как малообразованный и  бездуховный субъект совсем необязательно  становится преступником (хотя вероятность  этого в данном случае выше), так  и "массовое общество" — отнюдь не единственное объяснение победы фашизма  или сталинизма. Ведь в основе "массовости" общественной жизни лежат такие неподвластные идеологиям материальные факторы, как стандартизированное и конвейерное машинное производство, так или иначе унифицированное образование и тиражированная информация, выход значительного слоя людей на некий "средний" и усыпляющий творческую энергию уровень жизни. Если к этому прибавить и стабилизирующее воздействие принципов демократии, успехи которой в нашем столетии также невозможно отрицать, то следует признать, что феномен "массового общества" заметно нейтрализуется как потенциальная опасность, хотя и таит в себе постоянную угрозу тоталитаризма. Геополитическая панорама индустриального, а кое-где и постиндустриального XX века показывает: симптомы и проявления "массового общества" с той или иной степенью яркости и законченности, давали и дают себя знать и в высокоразвитой фашистской Германии, и в начавшем индустриализацию Советском Союзе, и в бывших странах "социалистического содружества", а уж тем более в высокоразвитых странах Запада и Востока, вышедших на передовые рубежи технического прогресса. Как уже отмечалось, важнейшим, если не определяющим, признаком "массового общества" является "массовая культура". Отвечая общему духу времени, она, в отличие от социальной практики всех предшествующих эпох, примерно с середины нашего столетия становится одной из прибыльнейших отраслей экономики и даже получает соответствующие названия: "индустрия развлечений", "коммерческая культура", "поп-культура", "индустрия досуга" и т.п. Кстати, последнее из приведенных обозначений открывает еще одну из причин возникновения "массовой культуры" — появление у значительного слоя трудящихся граждан избытка свободного времени, "досуга", обусловленного высоким уровнем механизации производственного процесса. У людей все больше возникает потребность "убивать время". На ее удовлетворение, естественно за деньги, и рассчитана "массовая культура", которая проявляет себя преимущественно в чувственной сфере, т.е. во всех видах литературы и искусства. Особенно важными каналами общей демократизации культуры за последние десятилетия стали кино, телевидение и, конечно, спорт (в его чисто зрительской части), собирающие огромные и не слишком разборчивые аудитории, движимые лишь стремлением к психологическому расслаблению.

Превратившись в товар  для рынка, враждебная всякому роду элитарности "массовая культура" имеет целый ряд отличительных  черт. Это прежде всего ее "простота", если не примитивность, часто переходящая  в культ посредственности, ибо  рассчитана она на "человека с  улицы". Для выполнения своей функции  — снятия сильных производственных стрессов — "массовая культура" должна быть как минимум развлекательной; обращенная к людям часто с  недостаточно развитым интеллектуальным началом, она во многом эксплуатирует  такие сферы человеческой психики, как подсознание и инстинкты. Всему этому соответствует и  преобладающая тематика "массовой культуры", получающей большие доходы от эксплуатации таких "интересных" и понятных всем людям тем, как  любовь, семья, секс, карьера, преступность и насилие, приключения, ужасы и  т.п. Любопытно и психотерапевтически  положительно, что в целом "массовая культура" жизнелюбива, чурается по-настоящему неприятных или удручающих аудиторию  сюжетов, а соответствующие произведения завершаются обычно счастливым концом. Неудивительно, что наряду со "средним" человеком, одним из потребителей подобной продукции, является прагматически  настроенная часть молодежи, не отягощенная  жизненным опытом, не утратившая оптимизма  и еще мало задумывающаяся над  кардинальными проблемами человеческого  существования.

Описанный выше феномен "массовой культуры" с точки зрения его  роли в развитии современной цивилизации  оценивается учеными далеко не однозначно. В зависимости от тяготения к  элитарному или популистскому образу мышления культурологи склонны считать  его или чем-то вроде социальной патологии, симптомом вырождения общества, или, наоборот, важным фактором его  здоровья и внутренней стабильности. К первым, во многом питаемым идеями Ф. Ницше, относились О. Шпенглер. X. Ортега-и-Гассет, Э. Фромм, Н.А. Бердяев и многие другие. Вторые представлены уже упоминавшимися нами Л. Уайтом и Т. Парсонсом. Критический подход к "массовой культуре" сводится к ее обвинениям в пренебрежении классическим наследством, в том, что она якобы является инструментом сознательного манипулирования людьми; порабощает и унифицирует основного творца всякой культуры — суверенную личность; способствует ее отчуждению от реальной жизни; отвлекает людей от их основной задачи — "духовно-практического освоения мира" (К. Маркс). Апологетический подход, напротив, выражается в том, что "массовая культура" провозглашается закономерным следствием необратимого научно-технического прогресса, что она способствует сплочению людей, прежде всего молодежи, независимо от каких-либо идеологий и национально-этнических различий в устойчивую социальную систему, и не только не отвергает культурного наследия прошлого, но и делает его лучшие образцы достоянием самых широких народных слоев путем их тиражирования через печать, радио, телевидение и промышленного воспроизводства. Спор о вреде или благотворности "массовой культуры" имеет чисто политический аспект: как демократы, так и сторонники авторитарной власти не без основания стремятся использовать этот объективный и весьма важный феномен нашего времени в своих интересах. Во время второй мировой войны и в послевоенный период проблемы "массовой культуры", особенно ее важнейшего элемента — массовой информации, с одинаковым вниманием изучались как в демократических, так и в тоталитарных государствах [9, с. 132].

В качестве реакции на "массовую культуру" и ее использование  в идеологическом противостоянии "капитализма" и «социализм» к 70-м гг. нашего века в определенных слоях общества, особенно в молодежной и материально  обеспеченной среде промышленно  развитых стран, складывается неформальный комплекс поведенческих установок, получивших название "контркультура". Термин этот был предложен американским социологом Т. Роззаком в его труде "Становление контркультуры" (1969), хотя в целом идейным предтечей этого явления на Западе считают Ф. Ницше с его преклонением перед "дионистийским" началом в культуре. Пожалуй, наиболее наглядным и ярким выражением контркультуры стало быстро распространившееся по всем континентам движение так называемых "хиппи", хотя оно отнюдь не исчерпывает этого широкого и достаточно неопределенного понятия. Движения "хиппи", "битников" и другие подобные им социальные явления были бунтом против послевоенной ядерной и технотронной действительности, угрожавшей новыми катаклизмами во имя чуждых "свободному" человеку идеологических и бытовых стереотипов. Проповедников и приверженцев "контркультуры" отличали шокирующая обывателя манера мышления, чувствования и общения, культ спонтанного, неконтролируемого разумом поведения, склонность к массовым "тусовкам", даже оргиям, нередко с применением наркотиков ("наркотическая культура"), организация разного рода молодежных "коммун" и "коллективных семей" с открытыми, "беспорядочно-упорядоченными" интимными связями, интерес к оккультизму и религиозной мистике Востока, помноженным на "сексуально-революционную" "мистику тела" и т.д.

Как протест против материального  благополучия, конформизма и бездуховности  наиболее "богатой" части человечества контркультура в лице ее последователей делала главным объектом своей критики, а точнее, своего презрения, существующие социальные структуры, научно-технический  прогресс, противоборствующие идеологии  и постиндустриальное "общество потребления" в целом с его  повседневными стандартами и  стереотипами, культом мещанского "счастья", накопительства, "жизненного успеха" и нравственной закомплексованностью. Собственность, семья, нация, этика  труда, личная ответственность и  другие традиционные ценности современной  цивилизации провозглашались ненужными  предрассудками, а их защитники рассматривались  как ретрограды. Нетрудно заметить, что все это напоминает извечный конфликт "отцов" и "детей", и действительно, некоторые ученые, обращая внимание на преимущественно молодежный характер "конткультуры", рассматривают ее как социальный инфантилизм, "детскую болезнь" современной молодежи, физическое созревание которой намного опережает ее гражданское становление. Немало бывших "бунтарей" становятся позднее вполне законопослушными представителями "истэблишмента".

Заключение

Массовая культура — это  активное формирование потребностей человека в самой культуре, низведенной  к предметному виду. Соответствующими становятся и потребности. Они в  основном имеют вторичный характер и ограничены предметным видом культуры. Контркультура, как было сказано, не в силах противостоять массовости; алкоголизм и наркомания, страстный  интерес к резервам человеческой психики и тайнам восточных учений, мода на НЛО и «пришельцев» —  все это уже стало достоянием массовой культуры. Всякие новшества  осваиваются и быстро становятся традиционными, утрачивают свою новизну. Это похоже на то, как если бы на Земле  вдруг появилась какая-нибудь новая  форма жизни, которая быстро была бы поглощена существующими формами.

Массовая культура и массовое общество становятся традиционными. Однообразным и привычным делается само разнообразие предметного вида культуры, а также  потребности и способы их удовлетворения. Вместо торжеств идеала приходит господство традиции. Идеал как бы угасает, утрачивая  свою жизненную силу.

Список использованной литературы:

1. Воскресенская Н.О. История мировой  культуры [Текст]/ Н.О.Воскресенская  – М.: ЮНИТИ, 2003. – 630 с.

2. Гуревич П.С. Культурология [Текст] / П.С.Гуревич. – М.: Гардарики, 2001. – 477 с.

3. Заковоротная М.В. Культурология  [Текст] / М.В.Заковоротная – Ростов-на-Дону : Феникс, 2003. – 499 с.

4. Кармин А.С. Культурология [Текст] / А.С.Кармин – СПб.: Питер, 2004. –  675 с.

5. Кравченко А.И. Культурология  [Текст]/ А.И.Кравченко – М.: Академический  проект, 2003. – 553 с.

6. Мареева Е.В. Культурология : Теория  культуры.[Текст] / Е.В.Мареева – М.: Экзамен, 2003. – 562 с.

7. Новиков А.Ю., Грожан Д.В., Шишова  Н.В. Культурология [Текст] / А.Ю.Новиков  - Ростов-на-Дону, Феникс, 2002. – 650 с.

8. Петрова М.М. Культурология [Текст] / М.М.Петрова – СПб.: Издательство  Михайлова В.А., 2003. – 542 с.

9. Платонова Э.Е. Культурология  [Текст] / Э.Е.Платонова – М.: Айрис-пресс, 2003. – 577 с.

10. Силичев Д.А. Культурология [Текст] / Д.А.Силичев – М.: ПРИОР, 2001. –415 с.

11. Шапошников Л.Е., Фортунатова В.А.  Культурология  [Текст]/ Л.Е.Шапошников  – М.: Высшая школа, 2003. – 713 с.