Культура и цивилизация

Сегодня на Западе открыто обсуждается  вопрос, когда начался упадок региона. Сейчас население Запада составляет примерно 13% мирового и по прогнозам уменьшится до 10% в 2025г. (уступая по численности китайской, индуистской и исламской цивилизациям). Примерно 100 лет доля Запада составляла около двух третей мирового промышленного производства. Пик пришелся на 1928г. – 84,2%. В дальнейшем доля Запада в мировом промышленном производстве упала до 64,1% в 1950г. и до 48,8% в 1992г. К 2015г. доля Запада в мировом ВВП понизится примерно до 30%. Но самое главное – качественные изменения – более медленный темп роста, значительное уменьшение уровня сбережений, истощение потока инвестиций, низкий показатель роста населения, постоянный рост расходов на индивидуальное потребление, гедонистические тенденции в ущерб трудовой этике.

В качестве причин начавшегося, упадка Запада указывают на следующие моральные  соображения: ослабление семейных связей, рост количества разводов и количества семей с единственным родителем, ранний сексуальный опыт; отказ граждан от участия в добровольных объединениях и связанных с этим участием обязательств; ослабление природного трудолюбия, той трудовой этики, на которой строилась мощь нации; распространение криминального поведения, наркомании, разгул насилия; падение авторитета образования, престижа ученых и преподавателей.

Перестает работать прежняя схема, когда трудолюбивые иммигранты стремятся к максимально быстрой ассимиляции. Общество начинает терять единство. Проповедь много культурности попросту маскирует общественный раскол. Сторонники много культурности, по мнению А. Шлесинджера, «являются очень часто этноцентрическими сепаратистами, которые в западном наследии не видят ничего, кроме преступлений».

Подмена прав индивидуума правами  групп будет означать ослабление западной цивилизации, нанесет ей первый удар. Вторым по значимости ударом мог  бы быть раскол Запада на североамериканскую и западноевропейскую части. Третья опасность для Запада – упорно верить в свою всемирную универсальность и навязывать эту веру по всем направлениям. Западная цивилизация, повторим еще раз, ценна и сильна не тем, что она универсальна, а тем, что она уникальна.

Латиноамериканская цивилизация.

Цивилизация, отошедшая от Запада и являющаяся самостоятельной ветвью с хрупкими демократическими традициями, с корпоративной мистической  культурой (отсутствующей на Западе), с католицизмом без признаков  идей Реформации, влиянием местной культуры (истребленной в Северной Америке), чрезвычайно своеобразной литературой и культурой в целом. Лидер – Бразилия – активно осуществляет охрану своей индустрии от импорта. Складывается впечатление, что эта цивилизация смирилась с ролью своеобразного «подвала» Запада, со своей отсталостью. Эта цивилизация питает слабые надежды на расширение НАФТА на юг, активно маневрирует, привлекая японские и западные капиталы, ищет монокультуры, по существу, обреченно соглашаясь на роль фактически младшего (о чем свидетельствует такой показатель, как доля ВНП на душу населения) партнера Запада. В начале XX в. к латиноамериканской цивилизации относились 3,2% населения, в 1995 г. – 9,3%. По прогнозу, в 2025 г. в латиноамериканской цивилизации будет жить 9,2% населения мира. Производство этих стран в 1950 г. составляло 5,6% мирового, а в 1992 г. – 8,3%. Воинский состав армий латиноамериканских стран в 1991 г. достиг 6,3% общемирового.

Восточноевропейская цивилизация.

Она произошла от византийской. После  крушения коммунизма достаточно быстро обнаружила, что коммунизм не был единственной преградой на ее пути в направлении Запада. Православие, коллективизм, иная трудовая этика, отсутствие организации, иной исторический опыт, отличный от западного менталитет, различие взглядов элиты и народных масс – это и многое другое препятствует построению рационального капитализма в нерациональном обществе, формированию свободного рынка в атмосфере вакуума власти и созданию очага трудолюбия в условиях отторжения конкурентной этики. Сейчас государства восточноевропейского цивилизационного кода ищут пути выживания, ощущая цивилизационную общность судеб. В 1900 г. к православной цивилизации относилось 8,5% населения Земли, в 1995 г. – 6,1%, в 2025 г. (прогноз) – 4,9%. В 1980г. страны православного ареала производили 16,4% мирового валового продукта; эта доля в 1992 г; упала до 6,2%. Вооруженные силы данного региона составили в начале 90-х гг. около 15% военнослужащих в мире.

Исламская цивилизация.

Родилась в VII в. на аравийских торговых путях, охватила огромный регион мира – от Атлантики до Юго-Восточной Азии. Здесь достаточно легко выявляются турецкая, арабская, малайская культуры, но присутствует и объединяющий стержень. Исламская цивилизация продемонстрировала внутреннюю солидарность (исключения хорошо известны), превращая одновременно внешние границы своего мира на Ближнем Востоке (Палестина, Голаны), в Европе (Босния, Чечня), Азии (Пенджаб и Халистан), в Африке (юг Судана и Нигерии) в подлинные фронты 90-х гг. В 1900 г. численность мусульман в мире составляла 4,2% всего населения, в 1995 г. – 15,9%, в 2025 г. (прогноз) – 19,2%. Их доля в промышленном производстве мира тоже растет – с 2,9% в 1950 г. до 11% в 1992 г. Армии мусульманских стран насчитывают 20% военнослужащих мира.

Индуистская цивилизация

Возникла не менее 4 тыс. лет назад, обратилась к собственному фундаментализму  в ходе кровавых столкновений с мусульманами. Буквально на наших глазах Дели –  столица едва ли не космополитического Индийского национального конгресса – превращается в воинственный лагерь индуизма, готовый противостоять буддизму на юге и востоке, исламу – на севере и западе. При этом ни отсутствие единого языка, ни разница в экономическом развитии регионов Индии не раздробили страну, поскольку сохранению единства способствовали цивилизационные факторы – религия, народные традиции, общая история. Индуизм оказался «более чем религия или социальная система, он стал подлинной основой индийской цивилизации» [144]. Фундаментализм индусов проявился в довольно неожиданной интенсификации их воинственности, разработке и модернизации религиозного учения, мобилизации населения страны, которая через 15-20 лет будет самой населенной в мире, – 17%. Валовой продукт Индии в 1992 г. составил 3,5% мирового, и впереди у Индии открываются весьма радужные перспективы.

Китайская цивилизация

Цивилизация китайских общин в  соседних странах, а также родственные  культуры Кореи и Вьетнама. Именно в наши дни вопреки коммунизму и капитализму обнаружили потенциал  сближения, группирования в зоне Восточной Азии на основе конфуцианской этики – трудолюбия, почитания властей и старших, стоического восприятия жизни, т.е. так же, как и в остальном мире, – на основе фундаменталистской тяги. Поразительно, что здесь отсутствуют внутренние конфликты (при очевидном социальном неравенстве). У региона есть богатые интеграционные возможности, которые он реализует, объединяя новейшие технологии и традиционный стоический характер населения, исключительный рост самосознания, отвергающего комплекс неполноценности. В 1950 г. на Китай приходилось 3,3% мирового ВВП, а в 1992 г. – уже 10%, и этот рост, видимо, будет продолжаться. По прогнозам, в 2025 г. в пределах китайской цивилизации будет жить не менее 21% мирового населения. В 1993 г. совокупная армия этой цивилизации уже была первой в мире по численности: 25,7%.

Японская цивилизация.

Цивилизация, которая отделилась от китайской в первые столетия новой  эры, обрела неимитируемые своеобразные черты, о которых сказано и  написано более чем достаточно. Ныне на Японию приходится 2,2% населения мира, а к 2025 г. – примерно 1,5%, тогда как в 1992 г. доля Японии в мировом промышленном производстве составила 8%.

Итак, мир ещё 5 лет, назад, делившийся на первый, второй и третий, принял новую внутреннюю конфигурацию – семь цивилизационных комплексов, сложившиеся за многие столетия до возникновения социальных идеологий и переживших их.

Так же, цивилизации могут различаться по господствующему типу хозяйственной деятельности: земледельческие и индустриальные, приморские и континентальные. Если в основе лежит принцип историко-географической среды, то в цивилизации делятся, в зависимости от того, выступают они во взаимодействии с другими цивилизациями, или нет, на «открытые» и «закрытые», или «интравертные»; т. е. те, чья творческая энергия обращена «вовнутрь» и «экстравертные», стремящиеся к расширению своих пределов. Существует также концепция о двух типах цивилизационного развития в истории человечества: традиционном (Восточные цивилизации) и техногенном (Западно-Европейские цивилизации)

Что касается П.А. Сорокина, он создал более рациональную теорию цивилизаций. Как и М. Вебер, он отверг «редукционистские» концепции культуры, которые были созданы его предшественниками. Культура – явление особого рода, значительно более сложное и совершенное, чем живой организм.

Согласно П.А. Сорокину, культура выступает как система  значений – ценностей. С их помощью  общество интегрируется, поддерживает взаимосвязь своих институтов. Культура определяет энергию и направленность человеческих усилий. Только понимание процесса развития цивилизаций позволит нам правильно оценить ход социального и культурного развития человечества и направить его в должную сторону.

Также Сорокин выделил  несколько тенденций развития современных  цивилизаций. Первая из них – перемещение центра творческих сил. Как известно, эти центры перемещались в истории человечества постоянно. Последним известным нам центром был западноевропейский. Теперь его силы иссякли, и творческая инициатива переходит на Американский континент и на восток, в частности, в Россию. Вторая тенденция обнаруживается в постепенном упадке сенсуалистической культуры, основой которой является уверенность, что за пределами свидетельств наших органов чувств нет ни реальности, ни ценности. Вытеснив средневековую культуру, сложившуюся на основе веры в то, что подлинной реальностью являются Бог и царство Божье. Эта культура распространилась по всей Европе и господствовала с XV по XX в.в.

По мнению Сорокина, к  началу XX в. ее творческие силы почти  полностью иссякли, продолжая действовать лишь в области науки и техники. Но и здесь она становится разрушительной силой. Эту культуру уже ничто не может возродить. Ввиду ее больших заслуг перед человечеством ее надо, как предлагает Сорокин, с благодарностью и почтением поместить в музей. Соответственно намечается зарождение новой культуры, или «нового интегрального социокультурного порядка», по его терминологии.

Борьба между умирающей  и зарождающейся новой культурой  идет повсюду, в каждом человеке, в  каждом коллективе и обществе в целом. Меняется представление о характере подлинной реальности и подлинной ценности. В религии и философии, и в науке утверждается представление, что подлинная реальность обладает не только эмпирическим, сенсуалистическим аспектом, но и несенсуалистическим, рациональным и сверхрациональным аспектами.

Нарождающаяся интегральная культура исходит из предпосылки, что подлинная  реальность и ценность бесконечны по своим аспектам и что мы не располагаем  терминологией, которая могла бы их отразить. Изменилось и представление о человеке. Т.е. человек – это творец со сверх рационалистическими возможностями и искрами гениальности. Идет борьба и в философии. Материалистическая философия еще разделяется многими, но, по мнению Сорокина, она мало, что добавила к прежним материалистическим системам. Другими словами, здесь нет искры гениальности. Мы ее находим в ряде новых течений, идеалистических или интегральных по своему характеру. Аналогичный процесс наблюдается и в религии, где на смену догматическим религиозным системам идет «святой дух творчества» и «универсальная религия творческой альтруистической любви». Таким образом, по убеждению Сорокина, если не произойдет апокалипсическая катастрофа, интегральная культура поможет человечеству вступить в новую творческую эру.

«Совокупность смыслов», ценностей  и норм в науке, в величайших философских, религиозных, этических или художественных смыслах образует, по Сорокину, идеологическое целое. Эта идеологическая система  вполне осязаемо реализует себя в  предметах материальной культуры, в поведении ее носителей, агентов и членов. Кроме обширных культурных систем существуют еще более обширные системы, которые можно было бы назвать культурными суперсистемами. Идеология любой из суперсистем, по мнению П.А. Сорокина, базируется на определенных основных посылках или определенных конечных принципах, развитие, разработка и провозглашение которых в совокупности образуют идеологию суперсистемы.

Каждая суперсистема содержит в себе обширные системы, описанные  выше. Сенситивная суперсистема образуется из сенситивной науки, сенситивной философии, сенситивной религии (или чего-то в этом роде), сенситивного искусства, сенситивной морали и права, экономики и политики и одновременно – из сенситивно мыслящих личностей, групп, из базирующихся на чувственном учении стилей жизни и социальных институтов. То же относится к идеационным и идеологическим суперсистемам. Так, в средневековой культуре Европы с XI до конца XII в. мы обнаруживаем господство идеационной (спиритуалистической) суперсистемы. Ее важнейшим положением был христианский символ веры со сверхзвуковой и сверхчувственной Троицей, представляющей собой конечную и истинную реальность и ценность. Этот символ веры провозглашался и господствовавшими в средние века «наукой», искусством, правом, моралью, экономикой, политикой, философией.

Богословие считалось  королевой наук, и все другие науки, безусловно, подчинялись ей. Как  ни странно это звучит сегодня, но естественные и прочие науки были служанками богословия. Средневековая  философия едва ли отличалась от богословия и религии. Средневековая архитектура и скульптура были не чем иным, как «библией в камне», провозглашавшей все тот же символ веры. Ту же роль играли живопись и музыка, литература и драма.

Но что касается общеевропейской  культуры XVI–XX вв., то она, по мнению Сорокина, представляет собой совершенно иную картину. В этот период в ней господствует скорее сенситивная (чувственная), нежели развалившаяся идеационная суперсистема. В течение последних четырех столетий, большинство подразделений европейской культуры возглашает, что «конечная реальность и ценность – чувственно познаваемы». Религия и богословие потеряли былое влияние и престиж. Безразличная к религии, временами совершенно не религиозная, сенситивная наука превратилась в высшую объективную истину, и подлинной истиной стала теперь истина чувственных данных, эмпирически воспринятых и выверенных.