Автор работы: Пользователь скрыл имя, 14 Сентября 2013 в 20:40, контрольная работа
Возвышение Москвы, превращение ее в центр Великорусского государства и становление нового типа духовности обусловлены двумя обстоятельствами. Первое из них обозначилось уже в конце XII в. — это перемещение центра политической и культурной жизни на северо-восток, в верховья Волги и образование там Владимиро-Суздальского, а позже Московского княжества, и вытеснение в новых условиях удельно-родовой формы власти удельно-вотчинной, при которой власть передается от отца к сыну на основе вотчинной собственности на землю.
В Летописи 1367 г. сообщается, что великий князь Дмитрий Иванович заложил в Москве каменный кремль и «всех князей русских начал приводить под свою волю». Татаро-монгольская власть не препятствовала этому процессу, хотя и пыталась манипулировать им.
Когда и кем была сформулирована идея «Москва – третий Рим»? В чём суть этой идеи?.............................................................................................................................2
Выделите общие черты теорий Н. Данилевского, О.Шпенглера, А.Тойнби, С.Хантингтона…………………………………………………………………………….8
Список использованной литературы…………………………………………………...13
Н.Я. Данилевский, Освальд Шпенглер, Арнольд Тойнби, Сэмюэль Хантингтон внесли наиболее заметный вклад в разработку понятия о локальной – в пространстве и историческом времени – цивилизации. При этом Н.Я. Данилевский («Россия и Европа», 1868) в значении локальной цивилизации использовал термин «культурно-исторический тип». А Шпенглер («Закат Европы», 1918–1922) в том же значении говорил о «высших культурах», а сам термин «цивилизация» применил для обозначения стадии упадка культуры, застывания ее в безжизненных технологических формах. Разведение понятий культуры и цивилизации воспринято философией культуры, наукой о современной, по существу, западной цивилизации.
История, по-Шпенглеру, «четко распадается на два больших периода», первый из которых является периодом первобытной культуры. При переходе ко второму периоду появляется «нечто коренным образом отличное от всякой первобытной культуры – по самому способу своего развития, по его преднамеренности, по внутреннему единству всех форм его выражения и по направлению жизни к одной цели». Это нечто и есть «высшие культуры», которые возникают сразу в двух вариантах: египетская и вавилонская. Впоследствии к ним добавляются китайская, античная, индийская, мексиканская, европейская и «русско-сибирская» высшие культуры; расцвет последней в значительной мере относится к будущему. «Одушевленными существами внутри первобытной культуры помимо человека являются лишь племена и роды. Здесь, однако, одушевлена сама культура»4. «Высшие культуры» О. Шпенглера (как и «культурно-исторические типы» Н.Я. Данилевского) понимаются как своего рода «организмы», в своем развитии закономерно проходящие определенные стадии вплоть до угасания.
То, что О. Шпенглер исследовал как высшие культуры, А. Тойнби назвал «цивилизациями». Он тоже полагает, что движение человечества от варварства осуществлялось во многих вариантах. «История в смысле развития человеческих обществ, называемых цивилизациями, проявляется как пучок параллельных друг другу и сравнительно недавних свершений и опытов в некоем новом предприятии, а именно во множестве попыток, предпринимаемых до самого последнего времени, преодолеть примитивный образ существования, в котором человечество с момента своего возникновения в оцепенелом состоянии провело несколько сот тысячелетий». Состоявшихся цивилизаций А. Тойнби насчитал двадцать одну, большей частью «мертвых». Только пять из них продолжают существование: дальневосточная, – в китайском и японском вариантах, – индуистская, исламская, западная и «православно-христианская» (и после Второй мировой войны он продолжает так называть российскую цивилизацию). Локальную цивилизацию он считал минимальным полем для полноценного исследования культур отдельных народов, наций, и государств: «Наименьшей ячейкой умопостигаемого поля исторического исследования должно служить целое общество, а не случайные изолированные фрагменты его, вроде национальных государств современного Запада или городов-государств греко-римского периода». В своем понимании цивилизации А. Тойнби выходил за пределы локальной цивилизации. «Каждая из цивилизаций есть своеобразная попытка единого, великого, общечеловеческого творчества или, если смотреть на нее ретроспективно, после ее завершения, это своеобразный пример единого, великого общечеловеческого опыта».
А. Тойнби предполагал, что
«по мере того, как через новые
века и поколения объединенный мир
постепенно будет находить путь к
равновесию между различными составляющими
его культурами, западная составляющая
со временем займет то скромное место,
на которое она и может
В иных условиях выступил Сэмуэль Хантингтон со своей работой «Столкновение цивилизаций» (1993). Он придал новый импульс развитию теории локальной цивилизации, сделав два существенных шага в ее понимании. Во-первых, он утвердил понятие цивилизации в значении коллективного субъекта истории высшего ранга (перед человечеством в целом). Согласно его концепции, произошла последовательная смена типа коллективных субъектов в роли главных авторов мировой истории: до Первой мировой войны это были национальные государства, в ХХ веке – идеологии, после распада СССР на первый план выходят цивилизации. А во-вторых, он преодолел просвещенческий объективизм, введя в определение цивилизации субъективный фактор – самоидентификацию носителей данной цивилизации. «Мы можем определить цивилизацию как культурную общность наивысшего ранга, как самый широкий уровень культурной идентичности людей. Следующую ступень составляет уже то, что отличает род человеческий от других видов живых существ. Цивилизации определяются наличием общих черт объективного порядка, таких как язык, история, религия, обычаи, институты, – а также субъективной самоидентификацией людей. Есть различные уровни самоидентификации: так житель Рима может характеризовать себя как римлянина, итальянца, католика, христианина, европейца, человека западного мира. Цивилизация – это самый широкий уровень общности, с которой он себя соотносит. Культурная самоидентификация людей может меняться, и в результате меняются состав и границы той или иной цивилизации»9.
С. Хантингтон предрекает: «Столкновение цивилизаций станет доминирующим фактором мировой политики. Линии разлома между цивилизациями – это и есть линии будущих фронтов». Но, несмотря на рост цивилизационного самосознания и нарастание конфликтности в отношениях между цивилизациями, тезис о неизбежности столкновения между ними может быть поставлен под сомнение. Противоречия между идеологиями были преобладающими в период существования «двух лагерей», однако прямого столкновения между ними так и не произошло. Ответственности у правящих элит хватило, чтобы в век атомного оружия этого не допустить. А в настоящее время западная, «конфуцианская», исламская (Пакистан), индуистская и «православно-славянская» цивилизации имеют такое оружие. К тому же в мире развертываются процессы глобализации, не всегда сводящиеся к вестернизации. Наряду с конфликтами во взаимоотношениях между цивилизациями усиливается их взаимозависимость и взаимная заинтересованность друг в друге. Активизация локальных цивилизаций проявляется во всем диапазоне взаимоотношений между ними – от конфронтации до сотрудничества и взаимообогащения. И логично предположить, что в обозримом будущем не столкновения, а конкуренция – преимущественно в цивилизованных формах – будет доминирующим содержанием отношений между цивилизациями.
Парадигма евроцентризма все неевропейские цивилизации искусственно сближает в аморфную «Азию» с атрибутами, противоположными тем, которыми характеризуется Европа. Последняя при этом априори – цивилизация, а противопоставленная ей «Азия» (логически отдаленная точка) имеет здесь значение «варварства». Поэтому все прочие цивилизации в данном пространстве оказываются «недоцивилизациями», отклонениями от цивилизованности в сторону варварства. И любой культуре или стране, попавшей в это пространство сравнения, приходится доказывать, что она – Европа («часть европейской цивилизации»).
Эту логику подметил (и подверг критике) еще полтора века назад Н.Я. Данилевский: «Запад и Восток, Европа и Азия представляются нашему уму какими-то противоположностями, полярностями. Запад, Европа составляют полюс прогресса, неустанного совершенствования, непрерывного движения вперед; Восток, Азия – полюс застоя и коснения, столь ненавистных современному человеку.
Н.Данилевский, А.Тойнби, О.Шпенглер, С.Хантингтон подчеркивают особую роль религии в формировании цивилизационной идентичности. Они утверждают, что цивилизации представляют собой типы человеческих сообществ, вызывающие определенные ассоциации в области религии, архитектуры, живописи, нравов, обычаев — словом, в области культуры. Но если у Хантингтона цивилизация — это культура, дошедшая до естественных границ своего распространения (“культурная общность наивысшего ранга”, “самый широкий уровень культурной идентичности людей”), то у Тойнби под цивилизацией понимается блок исторического материала, к которому обращается тот, кто пытается изучить историю собственной страны. Именно эти пределы во времени, пространстве, культуре создают единицу научного анализа: “если вы идете от Греции и Сербии, пытаясь понять их историю, вы приходите к Православному христианству, или Византийскому миру. Если начинаете с Марокко или Афганистана... неизбежно придете к Исламскому миру”.
Таким образом, наука о
цивилизациях по своей объективистской
природе склонна рассматривать
предметы в непосредственном сопоставлении
друг с другом, на самой ближней
дистанции сравнения; все цивилизации
при этом признаются принципиально
равноправными объектами
Список использованной литературы