Феномен массовой культуры

(порой не без помощи  допинговых стимуляторов), что является  во многих отношениях эквивалентом  все той же «субкультуры детства», только оптимизированным под  вкусы и интересы взрослого  или подросткового потребителя.  При этом используются технические  приемы и исполнительское мастерство  «высокого» искусства для передачи  упрощенного, инфантилизированного смыслового и художественного содержания, адаптированного к невзыскательным вкусам, интеллектуальным и эстетическим запросам массового потребителя. Массовая художественная культура достигает эффекта психической релаксации нередко посредством специальной эстетизации вульгарного, безобразного, брутального, физиологического, т. е. действуя по принципу средневекового карнавала и его смысловых «перевертышей». Для этой культуры характерно тиражирование уникального, культурно значимого и сведение его к обыденно-общедоступному, а порой и ирония над этой общедоступностью и т. п. (опять-таки на основе карнавального принципа профанирования сакрального);

индустрия оздоровительного досуга, физической реабилитации человека и исправления его телесного  имиджа (курортная индустрия, массовое физкультурное движение, культуризм и аэробика, спортивный туризм, а  также система хирургических, физиотерапевтических, фармацевтических, парфюмерных и  косметических услуг для исправления  внешности), что, помимо объективно необходимой  физической рекреации человеческого  организма, дает индивиду возможность  «подправить» свою внешность в соответствии с актуальной модой на тип имиджа, со спросом на типажи сексуальных  партнеров, укрепляет человека не только физически, но и психологически (поднимает  его уверенность в своей физической выносливости, тендерной конкурентоспособности  и т. п.);

индустрия интеллектуального  и эстетического досуга («культурный» туризм, художественная самодеятельность, коллекционирование, интеллектуально  или эстетически развивающие  кружки по интересам, разнообразные  общества собирателей, любителей и  поклонников чего бы то ни было, научно-просветительские учреждения и объединения, а также  все, что попадает под определение  «научно-популярное», интеллектуальные игры, викторины, кроссворды и т. п.), приобщающая людей к научно-популярным знаниям, научному и художественному  любительству, развивающая общую  «гуманитарную эрудицию» у населения, актуализирующая взгляды на торжество  просвещенности и гуманности, на «исправление нравов» посредством эстетического  воздействия на человека и т. п., что  вполне соответствует еще сохраняющемуся в культуре западного типа «просвещенческому» пафосу «прогресса через знание»;

система организации, стимуляции и управления потребительским спросом 

на вещи, услуги, идеи как  индивидуального, так и коллективного  пользования (реклама, мода, имиджмейкерство и т. п.), формулирующая в общественном сознании стандарты социально престижных образов и стилей жизни, интересов и потребностей, имитирующая в массовых и доступных по ценам моделях формы элитных образцов, включающая рядового потребителя в ажиотажный спрос как на престижные предметы потребления, так и модели поведения (особенно проведения досуга), типы внешности, кулинарные предпочтения, превращающая процесс безостановочного потребления социальных благ в самоцель существования индивида;разного рода игровые комплексы от механических игровых автоматов, электронных приставок, компьютерных игр и т. п. до систем виртуальной реальности, развивающие определенного рода психомоторные реакции человека, приучающие его к быстроте реакции в информационно недостаточных и к выбору в информационно избыточных ситуациях, что находит применение как в программах подготовки определенных специалистов (летчиков, космонавтов), так и в общеразвивающих и развлекательных целях;

всевозможные словари, справочники, энциклопедии, каталоги, электронные  и иные банки информации, специальных  знаний, публичные библиотеки, «Интернет» и т. п., рассчитанные не на подготовленных специалистов в соответствующих областях знаний, а на массовых потребителей «с улицы», что также развивает просвещенческую мифологему о компактных и популярных по языку изложения компендиумах социально значимых знаний (энциклопедиях), а по существу возвращает нас к средневековому принципу «реестрового» построения знания.

  Можно перечислить еще ряд частных направлений массовой культуры.

Поскольку в повседневном быту люди сталкиваются с феноменами массовой культуры чаще всего в ее наиболее коммерциализированных проявлениях - эстрадно-музыкальном, эротическом и развлекательно-игровом шоу-бизнесе, в «низких» жанрах кино и литературы, назойливой и безвкусной рекламе, низкопробных публикациях и передачах СМИ и т. п., в обществе (в частности в отечественном) сложилось несколько однобокое представление о массовой культуре как о сугубо коммерческой, безвкусной и безнравственной «контркультурной» тенденции, характерной своей откровенностью в сексуальной сфере, нездоровым интересом к проблемам человеческой физиологии и психопатологии, образам насилия, жестокости, антиэстетизма и пр., по существу паразитирующей на всем том, что в традиционной культуре всегда считалось запретным, тайным или, по крайней мере, не рекомендуемым к публичной демонстрации. Разумеется, все это имеет широкое распространение в массовой культуре, но отнюдь не потому, что она не способна к самовыражению в других образных системах, на других более эстетических языках. Вспомним, что в тоталитарных обществах имеет место совершенно другая по своим формам и проявлениям массовая культура милитаристско-психопатического склада, ориентирующая людей не на индивидуализированный выбор чего-то желаемого, а на «хождение строем под барабан», на образы сексуальности не чувственно-эротического, а военно-спортивного типа, прославляющая тот же самый культ насилия, но не ради защиты чести и достоинства личности (традиция, идущая в западной культуре еще от средневековых саг и поэм о странствующих рыцарях: сэре Ланселоте, сэре Парсифале и пр., позднее продолженная образами Дон Кихота и Шерлока Холмса, а сегодня воплощаемая Джеймсом Бондом, «крутым Уокером»), а насилия политического по отношению к «врагам народа», «инородцам», «иноверцам» и пр., приветствующая интимные отношения не ради любви и наслаждения, а ради воспроизводства «представителей чистой расы», «классовых борцов за правое дело»...

  Все это уже имело место на разных этапах истории человечества. Но условия жизни (правила игры социального общежития) к сегодняшнему дню радикально переменились. Сегодня люди (особенно молодежь) ориентированы на совершенно другие стандарты социальной престижности, выстроенные в той системе образов и на том языке, которые уже фактически стали международными и которые, несмотря на брюзжание старшего поколения и традиционалистски ориентированных групп населения, вполне устраивают окружающих, привлекают и завлекают. И никто эту «культурную продукцию» не навязывает. В отличие от политической идеологии здесь что-либо никому навязать нельзя. За каждым сохраняется право выключить телевизор, когда ему захочется. Массовая культура как один из наиболее свободных по режиму своего распространения товаров на рынке информации может существовать только в условиях добровольного и ажиотажного спроса. Конечно, уровень подобного ажиотажа искусственно поддерживается заинтересованными продавцами товара, но сам факт повышенного спроса именно на это, выполненное именно в этой образной стилистике, на этом языке, порожден самим потребителем, а не продавцом. В конце концов образы массовой культуры, как и всякая иная образная система, демонстрируют нам не что иное, как наше собственное «культурное лицо», которое на самом деле было присуще нам всегда; просто в советское время эту «сторону лица» не показывали по телевизору. Если бы это «лицо» было абсолютно чужим, если бы в обществе не имел места действительно массовый спрос на все это, мы бы и не реагировали на него столь остро.

  Но главное все же заключается в том, что подобная коммерчески привлекательная, выставленная на свободную продажу компонента массовой культуры является отнюдь не самой существенно значимой ее чертой и функцией, а может быть и наиболее безобидным ее проявлением. Гораздо важнее то, что массовая культура представляет собой новый в социокультурной практике, принципиально более высокий уровень стандартизации системы образов социальной адекватности и престижности, какую-то новую форму организации «культурной компетентности» современного человека, его социализации и инкультурации, новую систему управления и манирулировапния его сознанием, интересами и потребностями, потребительским спросом, ценностными ориентациями, поведенческими стереотипами и т. п.

  Насколько это опасно? Или, может быть, наоборот, в сегодняшних условиях необходимо и неизбежно? Точного ответа на этот вопрос не сможет дать никто.[2]

Точки зрения на массовую культуру

  В настоящее время у людей нет единой точки зрения на массовую культуру - одни считают ее благом, потому что она все-таки несет в себе смысловую нагрузку, заставляет общество обратить внимание на какие-либо факты. Другие считают ее злом, орудием управления массами руководящей верхушкой. Ниже эти точки зрения будут рассмотрены более подробно.

  О пользе массовой культуры:

 Уже несколько десятков лет культурологи Европы критикуют массовую культуру за примитивный уровень, рыночные ориентации, оболванивающий эффект. Оценки «китч», «примитив», «литература толкучки» типичны. Но в последние годы защитники элитарного искусства все чаще начали замечать, что элитарная литература не несет общественно важной информации. А развлекательная продукция вроде «Крестного отца» Марио Пьюзо оказывается довольно точным и глубоким анализом западного общества. И может быть, что успех такой литературы обусловлен именно ее познавательной, а не развлекательной стороной.

  А в отношении старых советских фильмов, например фильмов Эльдара Рязанова, и нет сомнений в их познавательной ценности. Но это не конкретная информация о каких-то реалиях бытия, а репрезентация структур отношений, типичных характеров и конфликтов. Это мировоззренческие ориентации ушедшего прошлого, прежде всего отношений коллективизма, понятия общего дела, светлого будущего и героического поведения. То, что на идеологическом уровне потеряло свою привлекательность, сохраняет ее на уровне массового сознания. И здесь неожиданно сбывается предвидение немецкого философа и теолога Романо Гвардини, который писал в 1950 г. в своей работе «Конец нового времени», что не следует страшиться «массового общества», а следует надеяться, что оно преодолеет ограниченность индивидуалистического общества, в котором полнокровное развитие возможно лишь для немногих, а ориентация на общие задачи вообще маловероятна.

  Усложнение же мира, появление глобальных проблем, угрожающих человечеству, требует изменения ориентации с индивидуализма на солидарность и товарищество. Требуется такое объединение усилий такое согласование деятельности, которое «индивидуальной инициативе и кооперации людей индивидуалистического склада уже не под силу».

  То, о чем мечтал представитель индивидуалистического общества, уже было достигнуто в нашей стране, утеряно и сейчас снова как-то восстанавливается на уровне «культуры бедности» и в воображении. Именно воображение есть основной сферой реализации массовой культуры. Новые мифы евразийства, геополитики, столкновения цивилизаций, возвращения средневековья формируются в России и заполняют мировоззренческий вакуум

постсоветского пространства. Так, на место выталкиваемой из России классической доиндустриальной и достаточно систематизированной индустриальной русской культуры приходит эклектичная культура переходного общества.

  В отличие от массовой культуры развитых стран, мозаично дополняющей жесткую системность технологического и соционормативного уровней и тем самым создающей новую манипулятивную тотальность, массовая культура России хаотично заполняет хаотичную социальную реальность.

Массовая культура, как  известно, ценностей не производит. Она их тиражирует. Идеологема предшествует мифологеме - рассуждать о том, как массовая культура использует архаические способы воспроизводства, уже не интересно. И уж, конечно, не стоит обвинять ее в «новом варварстве».

  Механизм культуры не всегда тождествен ее содержанию - на службу цивилизации могут быть поставлены вполне варварские методы распространения культуры. Так, американская кинематография много лет успешно справляется с пропагандой насилия во имя свободы, с проповедью законопослушания и оправдания частной жизни.

А мифологемы постсоветского масскульта происходят от самих себя. Четких и ясных идеологем, которые артикулировали бы осознанно принятую и иерархически структурированную систему общественных ценностей, не существует.

  Вполне естественно, что люди, не справившиеся с производством идеологем, далеки от адекватного толкования феноменов массовой культуры. Точнее сказать, чаще всего их не замечают.

  Массовая культура - зло:

 В настоящее время западная цивилизация вступает в фазу застоя и окостенения. Следует заметить, что данное утверждение относится, главным образом, к области духа, но, т. к. она определяет развитие прочих сфер человеческой деятельности, то стагнация коснется и материальных уровней бытия. Экономика здесь не является исключением, потому что в конце XX века стало очевидно, что большая часть населения Земли осуществило добровольный или вынужденный выбор в пользу экономики рыночного либерализма. Грядет новый, сначала, экономический тоталитаризм. На первых порах он будет «мягким», так как нынешние поколения западных людей привыкли хорошо питаться и иметь легкую и приятную среду обитания. Приучение новых поколений к менее комфортным условиям жизни и последующее сокращение старых поколений позволит ввести более жесткую модель, которая потребует соответствующего контроля над общественными отношениями.

  Предварять этот процесс будет ужесточение и упрощение позиции средств

массовой информации. Эту  тенденцию можно наблюдать во всех странах и, фактически, на любых  уровнях, - от респектабельных газет и журналов и «первых» каналов телевидения до бульварной прессы.

  Понятно, что установление «нового мирового порядка» в его тоталитарном виде требует не только экономического и идеологического обеспечения, но и эстетического базиса. В этой области слияние либерально-демократической идеологии и позитивистко-материалистической индивидуалистической философии порождает феномен массовой культуры. Подмена культуры массовой культурой должна упростить управление человеком, т. к. она сводит весь комплекс эстетических ощущений к животным инстинктам, переживаемых в форме зрелища.