Рейдерство в современной России

 

 

Рейдерство в современной России

 

Подготовлено Центром политических технологий

 

 

 

Одной из основных проблем современной  российской экономики является рейдерство - общее название цепочки операций, которое с помощью уязвимостей  в законодательстве позволяет получить владение над капиталом (обычно предприятием). При этом совершается вывод активов из владения законных собственников. Рейдерские операции– это захват предприятий с использованием широкого набора процедур, от прямого насилия до использования квазизаконных процедур, которые претендуют на соответствие действующему законодательству, но часто ему противоречат. Рейдерство подрывает уважение к правам собственности, препятствует долгосрочным инвестициям, резко ухудшает международный имидж российского бизнеса.

 

Неудивительно, что эта тема привлекает внимание различных властных структур. В Думе рассматриваются антирейдерские законопроекты, а избранный президент  России Дмитрий Медведев заявил, что  «одним из проявлений неуважения к  собственности, к труду других людей выступают по-прежнему носящие массовый характер незаконные захваты фирм (так называемое рейдерство). Какая уж тут инициатива или мотивация, если предприниматель знает, что он может в любую секунду лишиться своего дела в результате бандитских операций? Это, по сути, реликт непростых отношений 90-х годов. Считаю крайне необходимым скорейшее принятие антирейдерского пакета [законов]. Причем в таком виде, чтобы это не было банальной декларацией, а реально создало инструменты для предотвращения рейдерства».

 

 

 

Суть явления

 

 

 

Рейдерство является сложнодоказуемым, «интеллектуальным» видом преступлений, распространенным в различных странах. Однако в государствах с развитой рыночной экономикой, стабильным законодательством, невысоким уровнем коррупции  и цивилизованными предпринимательскими традициями, рейдерство находится на периферии, не превращаясь в системную проблему. Рейдеры являются ловкими маргиналами, стремящимися к быстрой наживе, но не становящимися «персонами грата» в элите. В странах с «переходными» экономиками ситуация часто является иной – незаконный передел собственности носит системный характер и представляет значительную угрозу.

 

В американской практике рейдерство традиционно делится на три типа:

 

- «черное» рейдерство – использование  исключительно незаконных действий для установления контроля над предприятием: шантаж, подкуп, силовой вход на предприятие, подделка судебных решений, реестра акционеров и так далее.

 

- «серое» рейдерство – сочетание  квазизаконных и незаконных мер:  подкуп судей для ускорения принятия законного решения на основании поддельного реестра акционеров, шантаж контрагентов предприятия для создания ситуации невозможности продолжения деятельности и так далее.

 

- «белое» рейдерство – квазизаконные  действия: срыв собрания акционеров, использование пробелов в законодательстве, забастовки, организация проверок контролирующими органами. Нетрудно заметить, что и «белое» рейдерство, на первый взгляд, более соответствующее законным нормам, чем первые два типа, также часто связано с нарушениями действующего законодательства. Например, при организации забастовок подкупаются руководители профсоюзов, а при инициировании проверок – сотрудники контролирующих организаций.

 

В последние годы рейдерство в России, опираясь на административный ресурс и коррумпированные правоохранительные органы в своих методах, становится проще, на место многоходовых схем приходят более простые приемы. Он становится более похожим на «беловоротничковый» уголовный промысел, совершаемый организованными преступными группами. С одной стороны, подобные тенденции ведут к еще большей криминализации данного явления, что повышает его общественную опасность. С другой стороны, упрощение рейдерских схем облегчает борьбу с этим явлением – разумеется, при наличии достаточной политической воли.

 

По данным интернет-энциклопедии «Википедия», существуют четыре основных способа  захвата предприятия:

 

- через акционерный капитал:  рейдеры скупают миноритарный  пакет акций. Обычно этого достаточно  для того, чтобы инициировать  собрание собственников и принять нужное решение, например, смена руководства. В ряде случаев речь идет не о захвате предприятия, а о принуждении мажоритарных акционеров к выкупу у миноритариев их пакета акций по завышенной цене;

 

- через наемное руководство:  менеджмент может просто «выводить» активы на подконтрольные рейдеру структуры или брать кредиты под залог собственности под нереальные проценты;

 

- через кредиторскую задолженность:  если у предприятия имеется  несколько относительно мелких  задолженностей, рейдер скупает их и предъявляет к единовременной оплате;

 

- путем оспаривания приватизации: условия для такого рейдерства  создаются в тот момент, когда  предприятие приватизируется незаконным  путем. 

 

В России особенно распространены два  первых способа, которые носят явно криминализированный характер. Третий способ соответствует закону, но является достаточно редким, так как может быть применен только в отношении компаний, ведущих крайне неосторожную кредитную политику. Четвертый способ является нечастым в связи с тем, что основной период российской приватизации пришелся на 1990-е годы, и сроки давности по приватизационным сделкам, в основном, уже истекли. Кроме того, доказать незаконность приватизации часто непросто – не случайно, что государство в своей операции против ЮКОСа использовало не этот напрашивавшийся прием, а налоговые обвинения.

 

Впрочем, в ряде случаев такой  способ действует, но в комбинации с  другими. Именно сочетание различных  приемов делает рейдерские захваты  наиболее опасными – тем более, что для него необходимо сочетание различных ресурсов, от административного до финансового.

 

 

 

Примеры рейдерства

 

 

 

Из многочисленных примеров рейдерства в современной России можно упомянуть  несколько, которые, как представляется, носят достаточно типичный характер. Использование менеджмента. В 2006 году бывший директор ФГУП «Казанский протезно-ортопедический завод» Владимир Урусов, бессменно руководивший предприятием в течение 14 лет, предстал перед Советским районным судом Казани по обвинению в том, что умышленно «в пользу третьих лиц» увеличивал неплатежеспособность завода. По версии следствия, согласно плану Урусова, к концу 2004 года задолженность предприятия перед кредиторами должна была составить около 20 млн рублей. После чего завод должны были объявить банкротом. При этом по оперативным данным, автором плана был вовсе не Урусов и в действительности речь идет о хорошо организованной рейдерской атаке на завод. В обвинительном заключении были приведены конкретные факты незаконных действий менеджера, которые ярко описывают механизм рейдерства. Вначале, в январе 2004 года директор без ведома собственников (Министерство здравоохранения, а позже Росздрав) под залог оборотных средств получил в Татэкобанке кредит на 8 млн рублей. Формальным поводом послужило отсутствие средств на расчетном счету завода. Однако в действительности никакой необходимости в кредите предприятие не испытывало. У завода было незавершенное производство, оценивавшееся в 7,3 млн рублей. Также Минсоцзащиты задолжало предприятию еще 9,6 млн рублей. В результате ненужной финансовой операции заводу был нанесен ущерб в 1,7 млн рублей - за счет процентов за пользование кредитом. Через месяц во время проведения тендера Министерства социальной защиты по закупке протезно-ортопедической продукции завод подал заведомо неперспективную заявку. Кроме того, прокуроры привели еще ряд аналогичных примеров деяний бывшего директора, который, однако, свою вину не признал, заявляя, что руководствовался благими намерениями.

 

В результате, Советский райсуд признал Урусова виновным, но лишь в попытке преднамеренного банкротства. Еще по одиннадцати эпизодам обвинения его оправдали и приговорили к двум годам условного лишения свободы. После обжалования приговора Верховный суд Татарстана отменил его, но и следующий процесс закончился осуждением Урусова, вновь приговоренного в апреле 2007 года к двум годам условного лишения свободы, но не за попытку преднамеренного банкротства, а за превышении должностных полномочий. И приговорили. Впрочем, в связи с амнистией приуроченной к 100-летию Думы, Урусов был освобожден от наказания.

 

«Битва акционеров». Характерным  примером может служить история  Новосибирского авиаремонтного завода (НАРЗ). Неэффективное управление предприятием довело его до предбанкротного состояния. Весной 2005 года московская фирма «БФ-Медиа» (представляет интересы Русской вертолетной компании) начала скупку акций НАРЗа у миноритарных акционеров. Параллельно этот же процесс запустили ОАО «Новосибирскгражданпроект» и ЗАО «Русфинтех». В результате, РВК смогла консолидировать более 75% акций, то «Русфинтех» - 11,67%. По словам председателя совета директоров НАРЗа Юрия Андрианова, «представители «Русфинтеха» предложили нам выкупить их пакет по завышенной цене - 1,5 млн долларов. После того, как мы ответили отказом, последовала череда судебных исков о признании недействительными решений собрания акционеров и выборов совета директоров. Все дела мы выиграли. Но за это время часть своих акций «Русфинтех» продал офшорной панамской компании Myron Trade, после чего акционеры совместно стали обращаться в различные инстанции с заявлениями о выкупе предприятия, прекращении ремонта вертолетной техники и начале выпуска инвалидных колясок. Нам пришлось доказывать, что предприятие ни при каких условиях не сменит своего профиля». В мае 2006 года Myron Trade вынесла на годовое собрание вопрос о ликвидации НАРЗа как акционерного общества – разумеется, мажоритарные акционеры отклонили эту инициативу.

 

Впрочем, затем атака на предприятие  со стороны миноритариев остановилась. Видимо, это было связано с общей слабостью их позиций, а также с тем, что за время управления предприятием новой командой увеличился выпуск продукции и, как следствие, прибыли компании, что было выгодно и миноритарным акционерам. Ситуация на предприятии стабилизировалась.

 

«Комбинированный» способ. В 2005 году начался конфликт вокруг предприятия  «Тольяттиазот» - крупнейшего российского  производителя и экспортера синтетического аммиака, занимающего более 7% мирового рынка аммиака. Конфликт вокруг предприятия  начался летом 2005 года, когда компания Synttech скупила примерно 10% акций химического комбината и попыталась получить контроль над Советом директоров ТоАЗа. Примерно в то же время в отношении владельца основного пакета акций Владимира Махлая и управляющего завода Александра Макарова были возбуждены уголовные дела по статьям «уклонение от уплаты налогов», «мошенничество в особо крупных размерах», «отмывание средств, добытых преступных путем». В 2007 году в их отношении было возбуждено еще одно уголовное дело, однако это было признано незаконным вначале районным, а затем и областным судами в Самарской области. Наконец, решение о возбуждении еще одного уголовного дела в отношении Махлая и Макарова было отменено Генпрокуратурой, а затем отмена было подтверждена столичными районным и городским судами уже в нынешнем году. По мнению адвоката Сергея Замошкина, «все эти дела – часть кампании, направленной на завладение активами «Тольяттиазота», то есть инструмент рейдерской атаки».

 

Отметим также, что в течение 2005 года на предприятии были проведены многочисленные проверки различными государственными структурами и правоохранительными органами, систематически осуществлялись обыски и выемка документации. Параллельно федеральное имущественное ведомство оспорило в арбитражном суде Самарской области итоги приватизации государственного пакета акций «Тольяттиазота» и просило признать ее незаконной. Также у компании возникли проблемы с налоговыми органами, а некая фирма обратилась в иск с требованием возместить ущерб, якобы нанесенный предприятию от продажи аммиака по заниженным ценам, но суды аргументацию истца не восприняли. В Ивановском арбитражном суде неизвестные лица добились на несколько дней ареста акций, предъявив подложные документы. Арест был отменён самим судьёй сразу же после жалобы юристов ТоАЗа.

 

Обращает на себя внимание, что  ставший достоянием гласности факт давления на судью Высшего арбитражного суда РФ был именно в связи с  делом «Тольяттиазота» (от первого  заместителя председателя ВАС Елены  Валявиной требовали отменить её правомочное решение об освобождении от ареста акций ТоАЗа).

 

Если принять «рейдерскую» версию, то речь идет о «комбинированном»  способе.

 

Таким образом, рейдерские операции при  всем разнообразии способов отличаются тем, что им можно противостоять  – разумеется, мобилизуя, в свою очередь, комплекс ресурсов, от управленческих до юридических. Впрочем, это не означает, что отсутствует необходимость принятия новых законодательных актов, которые ликвидировали бы существующие лакуны.

 

 

 

Антирейдерское законотворчество

 

 

 

В действующем уголовном кодексе  нет статьи, наказывающей за рейдерство. Тем не менее, судьи находят способы  наказать участников криминального  захвата. Они используют для этого  статью 159 (мошенничество), 163 (вымогательство), 179 (принуждение к совершению сделки или отказу от ее совершения), 330 (самоуправство) и 327 (подделка документов). Однако далеко не всегда удается «подвести» то или иное деяние под конкретную статью УК. Кроме того, уголовное законодательство не решает проблемы создания условий для предотвращения рейдерских захватов.

 

Еще 15 января 2007 года правительство  внесло в Госдуму проект закона «О внесении изменений в некоторые  законодательные акты Российской Федерации (в части совершенствования процедуры  разрешения корпоративных конфликтов)». Документ предполагал, что корпоративные споры тесно связанных между собой субъектов предпринимательской деятельности должны рассматриваться арбитражным судом по месту нахождения юридического лица, вокруг которого ведется спор. Также предлагается ввести норму, согласно которой введение мер по обеспечению исков и заявлений по указанным требованиям допускается лишь арбитражным судом по месту нахождения юридического лица.