Использование гипноза в следственных действиях

Таким образом, с позиций  уголовного судопроизводства наложение  ареста на имущество можно отнести  к числу следственных действий.

А вот с криминалистической точки зрения, по нашему мнению, наложение  ареста на имущество следственным действием  не является, так как любое следственное действие направлено на собирание доказательств, а при наложении ареста на имущество  никакие доказательства не собираются. «Даже если в процессе наложения  ареста на имущество будут обнаружены деньги и ценности, нажитые преступным путем, вряд ли можно согласиться  с утверждением о том, что протокол данного действия является доказательством  виновности лица в имущественном  преступлении. Протокол лишь констатирует наличие у лица определенного  имущества, а установление его происхождения  осуществляется с помощью иных уголовнопроцессуальных действий».

После введения в действие УПК РФ 200] г. количество следственных действий еще возросло. Помимо известных по УПК РСФСР 1960 г. - допрос, очная ставка, осмотр, следственный эксперимент, предъявление для опознания, обыск, выемка, освидетельствование, задержание подозреваемого в совершении преступления, назначение и производство экспертизы, получение образцов для сравнительного исследования, эксгумация трупа к следственным действиям добавились еще и такие, как проверка показаний на месте, а также контроль и запись переговоров.

Проверка показаний на месте. До середины 2002 г. правомерность  производства проверки показаний на месте отсутствовала, но после вступления в силу УПК РФ 2001 г. она получила законодательную основу (ст. 194 УПК  РФ); законодатель также урегулировал получение доказательств путем  контроля и записи телефонных и иных переговоров (ст. 186 УПК РФ).

Проверку показаний на месте как одно из самостоятельных  следственных действий стали признавать и многие специалисты в области  уголовного процесса. 27 Включение в  гл. 26 «Допрос. Очная ставка. Опознание. Проверка показаний» раздела 8 «Предварительное расследование» УПК РФ проверки показаний  на месте явилось закономерным итогом признания того, что проверка показаний  на месте - это отдельное самостоятельное  следственное действие. Его проведение должно осуществляться в соответствии с процессуальными нормами (ч. 2-4 ст. 194 УПК РФ) «в целях установления новых обстоятельств, имеющих значение для уголовного дела» (ч. 1 ст. 194 УПК  РФ). Другими словами, с точки зрения теории доказательств в уголовном  процесс е оно направлено на собирание, исследование, проверку и оценку доказательств. Это одно из немногих процессуальных действий следователя (дознавателя, прокурора), которое должно проводиться с обязательным участием не менее двух понятых (ч. 1 ст. 170 УПК РФ).

К сожалению, законодатель никак  не урегулировал вопрос о форме фиксации хода и результатов проведения данного  следственного действия, хотя в Приложении №56 к УПК РФ приведен образец  протокола данного следственного  действия. По нашему мнению, ст. 194 УПК  РФ нуждается в следующем дополнении: «Ход и результаты проверки показаний  на месте отражаются в протоколе, составляемом в соответствии со статьями 66 и 167 настоящего Кодекса».

Помимо процессуальной стороны  в этом следственном действии присутствует и криминалистическая - это целый  комплекс операций и тактических  приемов, которые при меняет следователь  в ходе его подготовки, осуществления, фиксации и оценки полученных результатов. Так, в ходе подготовки следователь определяет цель, т. е. предмет предстоящей проверки, подбирает понятых и иных участников (например, специалистов), проверяет наличие и готовность к работе технических средств, определяет время, разрабатывает план, знакомится с местностью и конкретной обстановкой на ней и др. При проведении данного следственного действия придерживаются целого ряда тактических рекомендаций. В частности, показания нескольких лиц по одному уголовному делу (или одному эпизоду) проверяются по отдельности, с участием разных понятых, их показания фиксируются в разных протоколах, фиксация их действий и маршрут передвижения техническими средствами (фото-, кино- или видеокамерой) ведутся с одних и тех же точек; лицо, показания которого проверяются, должно идти впереди прочих участников; следователь не может вмешиваться в действия проверяемого лица, и др.

Ход и результаты проверки показаний фиксируются в самостоятельном  процессуальном документе - протоколе  проверки показаний на месте, т. е. с  процессуальной и криминалистической стороны имеются все признаки, позволяющие отнести его к  отдельному самостоятельному следственному  действию, проводимому следователем, дознавателем или прокурором при  расследовании преступлений.

Контроль и запись переговоров. Это относительно новое следственное действие (ст. 186 УПК РФ) обязано своим  появлением в арсенале собирания, исследования, проверки и оценки доказательственного  материала следователя значительным ростом тяжких преступлений, организованной преступности в России. До недавнего  времени к нему прибегали только органы дознания, проводя такие оперативные  мероприятия, как «прослушивание телефонных переговоров» и «снятие информации с технических каналов связи»; полученная ими информация использовалась только в оперативно-розыскных целях. Рассматриваемое следственное действие стало возможным при расследовании  преступлений только после введения ст. 35-1 в Основы уголовного судопроизводства Союза ССР и союзных республик, в которой назывались основания  и порядок проведения данного  следственного действия. Буквально  перед принятием нового УПК РФ 2001 г. в УПК РСФСР 1960 г. было внесено  дополнение в виде ст. 174-1 «Контроль  и запись переговоров», которое с  некоторыми изменениями перекочевало в новый Кодекс.

Итак, может ли «контроль  и запись переговоров» быть отнесен  к отдельному самостоятельному следственному  действию?

С процессуальной стороны, как  представляется, контроль и запись переговоров относится к отдельному самостоятельному следственному действию по целому ряду признаков. Во-первых, оно предусмотрено уголовно-процессуальным законом (ст. 186 УПК РФ), причем данная норма размещена в главе, регулирующей деятельность следователя при производстве обыска и выемки. Последние не вызывают никаких возражений ни у процессуалистов, ни у криминалистов против признания их в качестве самостоятельных следственных действий. Во-вторых, указанная процессуальная норма достаточно детально регламентирует основания, порядок его производства и фиксацию полученных результатов. В-третьих, данная процессуальная норма называет определенные основания, только при наличии которых она может применяться (ч. 1-2 ст. 186). В-четвертых, данное следственное действие может проводиться лишь на основании судебного решения или при наличии письменного заявления со стороны потерпевшего, свидетеля или их близких родственников, родственников, близких лиц. Наличие судебного решения является одной из правовых гарантий законности и целесообразности его производства. В-пятых, результаты этого следственного действия фиксируются в специальном протоколе, а сама фонограмма в полном объеме приобщается к материалам уголовного дела на основании постановления следователя как вещественное доказательство и хранится в опечатанном виде в условиях, исключающих возможность прослушивания и тиражирования фонограммы посторонними лицами и обеспечивающих сохранность и техническую пригодность для повторного прослушивания, в том числе в судебном заседании (ч. 8 ст. 186). В-шестых, законодатель предусматривает меру государственного принуждения при проведении этого процессуального действия в отношении подозреваемых, обвиняемых и других лиц (ч. 1 ст. 186 УПК РФ).

Что здесь является необычным  и непривычным с процессуальной точки зрения? Необычен и несколько  непривычен способ собирания доказательственной информации. Доказательства собирает не сам следователь, а соответствующий  орган дознания (МВД РФ, ФСБ РФ, СВР РФ и др.), обладающий определенной технической возможностью и специалистами  по негласной записи переговоров. Однако отсутствие самостоятельной технологии действий (негласное подключение  специальных устройств к определенной системе связи или нескольким системам связи одновременно; непрерывный  контроль и запись переговоров и  др.) следователя внепосредственных операциях при контроле и записи переговоров не может, по нашему мнению, служить решающим аргументом отрицания наличия такого следственного действия, как «контроль И запись переговоров». Практически никто уже не отрицает правомерность собирания некоторых доказательств не самим следователем, а, по его поручению, специалистом - экспертом, техником-криминалистом, ревизором и Т. П. (СТ. 58, 164, 168 УПК РФ). В ряде случаев следователь может и не присутствовать при операциях по собиранию доказательств (например, ревизия финансово-экономической деятельности юридического лица может продолжаться несколько месяцев и даже лет). Но доказательства, собранные специалистами, приобщаются к материалам уголовных дел, исследуются, проверяются и оцениваются наряду с теми доказательствами, которые собраны непосредственно самим следователем. Если есть сомнения в подлинности или достоверности как самой фонограммы, так и записанной на ней речи и иной информации, истребованной следователем от органа, осуществлявшего контроль и запись переговоров, то правомочное лицо в любой момент может назначить и провести соответствующую судебную экспертизу. Кроме сбора сведений путем контроля и записи пере говоров соответствующим органом, все остальные процессуальные действия по их исследованию, проверке, оценке осуществляются непосредственно самим следователем. Последний на любой из этих стадий может принять решение об их достоверности, достаточности, допустимости в качестве одного из доказательств по уголовному делу. Одной из особенностей данного следственного действия является и то, что оно может быть проведено только по ограниченному кругу уголовных дел - о тяжких и особо тяжких преступлениях. Поэтому дознаватель не имеет права на его проведение. Субъектом его проведения может быть только следователь или прокурор.

Можно ли «контроль и запись переговоров» отнести к отдельному самостоятельному следственному действию с криминалистической точки зрения? Представляется, что «контроль и  запись переговоров» является самостоятельным  следственным действием с криминалистической точки зрения. Наше мнение основывается на том, что производство этого следственного  действия требует осуществления  целого комплекса криминалистических операций и применения тактических  приемов. К числу криминалистических операций следует отнести такие действия следователя по подготовке к контролю и записи переговоров, как определение задач; определение времени его проведения; изучение личности подозреваемых, обвиняемых и иных лиц, переговоры которых будут прослушиваться; определение вида связи, по каналам которой возможны переговоры; выбор соответствующего органа, специалисты и средства которого будут осуществлять контроль и запись переговоров; выбор режима прослушивания (все разговоры, выборочно, постоянно, время от времени и др.). Производство самого контроля и записи переговоров требует применения таких тактических условий, как конспиративность, взаимодействие с органом дознания, ограниченное число его участников, непрерывность контроля переговоров и др.

На стадии фиксации следователь  с участием понятых и, при необходимости, специалиста, а также лиц, чьи  телефонные и иные переговоры записаны, составляет протокол осмотра и прослушивания  фонограммы, в котором дословно излагается та часть фонограммы, которая, по мнению следователя, имеет отношение к  расследуемому им уголовному делу (ч. 7 ст. 186 УПК РФ).

Таким образом, и с процессуальной, и с криминалистической точек зрения «контроль и запись переговоров» отвечает всем требованиям, которые можно предъявить к следственному действию, претендующему на самостоятельный вид.

Система следственных действий. В процессуальной и криминалистической литературе достаточно много внимания уделяется отдельным видам следственных действий, зато мало изучен такой вопрос, как система следственных действий.

Одни авторы определяют понятие  «система следственных действий» как  совокупность следственных действий. В данном случае никакого определения  нет, т. е. понятие «система следственных действий» здесь просто не раскрыто.

Другие авторы под системой следственных действий понимают определенную уголовно-процессуальным законом совокупность взаимосвязанных и взаимодополняющих  процессуальных действий познавательного  характера, посредством которых  yправомоченные государственные органы отображают фактические данные, содержащиеся в любых следах события, иными словами, формируют доказательства, необходимые для установления истины. Неудачным в этом определении является то, что управомоченные государственные органы «отображают фактические данные, содержащиеся в любых следах события, т. е. формируют доказательства». На самом деле эти органы собирают (т. е. обнаруживают, фиксируют, изымают, сохраняют), исследуют, проверяют и оценивают доказательства.

Третьи - считают, что система  следственных действий, как и система  способов собирания и проверки доказательств  в целом, включает в себя все виды операций, практически необходимые  для собирания и проверки доказательственной информации по конкретному делу. «Набор способов доказывания, в том числе  следственных действий, предусмотренный  процессуальным законодательством, не является, таким образом, случайным: он представляет собой именно взаимодействующую  систему (взаимоподкрепляющую, дополняющую). Она всесторонне предусматривает возможный характер доказательственной информации по любому делу и позволяет обеспечить полноту и надежность «извлечения» (получения) последней с учетом специфики дела. Близкого по смыслу понятия системы следственных действий придерживается и И. Е. Быховский. Он считает, что следственные действия - это не простая совокупность различных, возникших в разное время процессуальных институтов. Следственные действия, по его мнению, образуют определенную систему закрепленных в законе норм, обеспечивающих следователю возможность обнаружения, закрепления, изъятия и исследования доказательств; систему, обладающую внутренним единством в процессуальном, тактическом, психологическом, этическом и других аспектах. Он считает, что система следственных действий должна обладать двумя важнейшими качествами: универсальностью применительно к объектам исследования и универсальностью применительно к методам исследования.

Ни И.Е. Быховский, ни Г.М. Миньковский не дали определения системы следственных действий, но они изложили основные критерии, которым эта система должна отвечать. С учетом данных критериев и общепризнанного понятия системы вообще, т. е. безотносительно места ее применения, можно предложить следующее понятие системы следственных действий: система следственных действий - это предусмотренная уголовно-процессуальным законом совокупность взаимосвязанных и взаимодополняющих процессуальных действий, позволяющих следователю (или дознавателю, или прокурору) собирать, исследовать, проверять и оценивать доказательственную информацию для установления истины по любому уголовному делу. Данное определение распространяется на любую совокупность следственных действий, т. е. обладает универсальностью при расследовании любых преступлений. Все следственные действия, входящие в систему, основываются на уголовно-процессуальном законе. Любое из них направлено на оперирование с доказательствами по уголовному делу. Наконец, любое из них по отдельности и в совокупности имеет единую цель - установление истины по любому уголовному делу. [1]

Глава II. ГИПНОЗ В СЛЕДСТВЕННЫХ ДЕЙСТВИЯХ