Семантические процессы в современном русском языке

       В 80 - 90-е годы XX века, в период экономических и политических изменений, прежде всего, стали актуальными слова, которые называют положительные явления российской действительности, связанные с демократизацией общественной жизни, свободой мысли и слова, поиском выхода из кризисного состояния. Россияне ищут пути обновления политической, экономической, идеологической, культурной сфер жизни. Это определило актуализацию многих отглагольных существительных абстрактного характера. В частности, она затронула слова возрождение, оздоровление, очищение и т.п. У слова «возрождение» было актуализировано его первое, основное значение («возобновление утраченного, уничтоженного, подъем после периода упадка, забвения, разрушения»). Именно данное значение как новация отмечено в Толковом словаре русского языка конца XX века под редакцией Г.Н. Скляревской. Например: «мы - за преображенный облик России, возрождение ее больших и малых городов, сел и деревень. Национальное возрождение немыслимо без утверждения справедливости во всём» (Правда. - 1990. - 26 января).

       Востребованными речевой практикой могут быть не только основные, но и переносные значения слов. Так и отглагольных существительных оздоровление и очищение актуализированы вторичные, метафорические значения. В первом случае общество сравнивается с больным организмом: тяжело переболев, оно встает на путь выздоровления. Отсюда актуализация переносного значения у существительного оздоровление - «приведение в порядок, надлежащий вид, устранение недостатков».

      «Выздоровлению» общества во многом способствует избавление его членов от отрицательных свойств. Поэтому происходит актуализация переносного значения у существительного очищение - «освобождение, избавление от вредных, чуждых элементов, от всего лишнего, портящего». В печати оба эти слова встречаются в одном контексте: «…Выздоровление общества своей неумолимостью подталкивает инивида к очищению» (Правда. - 1989. - 26 января).

      Процессу актуализации могут подвергаться не только отдельные слова, но и целые словообразовательные гнезда. В соответствии с потребностями языкового коллектива широко употребительными стали образования со словами реформа и стабильность, отражающие наиболее активные понятия конца XX в.

           В текстах периодической печати для обозначения тяжёлого положения нередко используется книжное слово катаклизм, близкое по значению существительному кризис: «Очередной загадочный экономический катаклизм обрушился на нашу державу». (Неделя. - 1990. - 1 октября).

        К сожалению, разгул преступности, криминал, терроризм - это тоже страшные реалии современной России. Последнее десятилетие в России - это эпоха не только многочисленных реформ, но и время усиления влияния преступного мира. Следующий пример ярко иллюстрирует ситуацию в России: «В сегодняшней России нет границы между криминалом, бизнесом и государственной службой - это три стороны одной медали» (Новое время. - 2002. - 26 октября). Частотным в речи стало и прилагательное криминальный. Оно встречается в следующих сочетаниях: криминальная ситуация, криминальные структуры, криминальные формирования и т.п.

      Толковые словари старшего поколения (например, БАС) содержат только два однокоренных слова, причём оба однозначные: существительное криминал («уголовное дело, преступление») и его производное криминальный («относящийся к преступлению, уголовный»). Однако, внеязыковая ситуация в России способствовала возникновению у каждого из них словообразовательного гнезда за счёт появления новых производных.

        Прежде всего, в результате метонимического переноса формируется второе значение у существительного криминал - «уголовная среда, преступники» (Толковый словарь конца XX века). Другое значение у прилагательного тоже возникает в результате метонимизации: криминальный - «предназначенный для борьбы с уголовной преступностью» (Толковый словарь конца XX века).

         Кроме того, появились совершенно новые слова: криминализировать («подвергать/подвергнуть влиянию преступного мира, уголовных элементов»), криминализироваться, криминализация, криминалитет («люди, нарушающие законность; уголовные преступники»), криминогенный («порождающий криминальную ситуацию, способствующий усилению преступности»), криминогенность. Все эти неологизмы зафиксированы в Толковом словаре конца XX века. Частотны словосочетания криминализация всей страны, влияние криминалитета на власть, криминогенная обстановка, криминогенность экономики.

        Обращает на себя внимание также частотность употребления слов, объединяющихся вокруг слова террор («наиболее острая форма борьбы против политических и классовых противников с применением насилия вплоть до физического уничтожения» - БАС): терроризм, террорист, террористический. Они - зеркало нынешней криминальной России, в которой чуть ли не ежедневно, мы узнаем о взрывах, захвате заложников, угоне самолётов и других подобных террористических актах: «Мы не раз сталкивались с кризисами, мятежами и террористическим актами. Но то, что произошло сейчас, - бесчеловечное, беспрецедентное по своей жестокости преступление террористов», - читаем в обращении Президента Российской Федерации по случаю трагических событий 1-3 сентября 2004 года в Беслане. (Комсомольская правда. - 2004. - №166-п.)

         Подобные явления в нашей жизни способствовали появлению на базе словосочетания террористические акты сложносокращенного слова теракт.

         К семантическим процессам в лексике относится и процесс деполитизации и деидеологизации некоторых групп слов. Происходит освобождение семантики слов от политических и идеологических довесок. Например, слово диссидент явно лишилось отрицательной окраски; слова бизнес, коммерсант, миллионер, предприниматель, частник также утратили идеологические приращения негативного плана. Крамольными были и термины оппозиция, плюрализм, забастовка, забастовать принадлежность подобных явлений капиталистическим странам. В.Даль объяснял эти слова ещё на уровне жаргона («прекратить карточную игру»; «баста - конец»).

       Ныне нейтральное слово, отражающее современную реальность, «предприниматель» в ранних изданиях Словаря С.И.Ожегова, Н.Ю.Шведовой (в частности, в 1975 году) определялось так: «1) капиталист, владеющий предприятием; 2) предприимчивый человек, делец. А делец, в свою очередь, получал дефиницию: человек, который ловко ведет свои дела, не стесняясь в средствах для достижения своекорыстных целей». Вот выписки из последнего издания словаря С.И.Ожегова, Н.Ю.Шведовой (1998): предприниматель: «1) владелец предприятия, фирмы, а также вообще деятель в экономической, финансовой среде; 2) предприимчивый и практичный человек. А вот значение слова делец в новой формулировке - человек, который успешно (иногда не стесняясь в средствах) ведет дела (биржевые дельцы, темные дельцы)». Как видим, слово делец, сохранившее негативную оценку, правда, несколько смягчённую, заменено на нейтральное и даже несколько «приподнятое» деятель.

     Другой процесс, связанный с речевым общением, с сочетанием слов  находит выражение в тексте. В устойчивых контекстах иногда формируется новое значение слова, которое затем как бы вычленяется из словосочетания и закрепляется за словом как таковым.  
Таким образом, постоянная или частое употребление слова в определенных сочетаниях, в ¨           бизнес – трест  
¨           бизнес – центр  
¨           бизнес – шоу  
¨           бизнес – клуб  
Здесь слово «бизнес» приобретает черты аналитического прилагательного. 

       Политизация слов-терминов - это не только и не столько изобретение лексикологов. Словари лишь фиксируют этапы жизни слов, их «официальное понимание». Наращение особого смысла прежде всего происходит в официальной прессе. Например, российские СМИ примерно до 1995 года воюющих чеченцев называли бандитами, членами незаконных вооруженных формирований (более нейтральное обозначение), дудаевцами, духами, моджахедами, наемниками. Затем «бандиты» и «члены незаконных вооруженных формирований» исчезли из текстов СМИ (изменилась обстановка в стране) и появились в сводках сепаратисты. Сепаратист - сторонник сепаратизма, а сепаратизм - стремление к отделению, обособлению. Это новое обозначение вызвало некоторое недоумение, так как оценочный смысл «бандитские формирования» сохранился, иначе как же можно объяснить фразу типа: «Омоновцы (или федералы) уничтожили нескольких сепаратистов». Наряду с сепаратистами в период переговоров с чеченцами в Москве фигурировал и термин «чеченская оппозиция». Так в политическом лексиконе разрушаются смысловые корреляции слов.

          Среди семантических процессов в лексике современного русского языка особо стоит вопрос об изменении значений, переосмыслении слов. В ряде случаев эти процессы совмещаются с процессами расширения или сужения значений. Однако в других случаях путем своеобразной метафоризации или аналогизации происходит фактически появление новых слов-омонимов, например, ползунок в значении «замок молнии»; сигнал - «донос»; художница - «гимнастка»; челноки - «торговцы привезенными товарами».

         При возрождении лексики, относящейся к духовным традициям российского общества, также замечается полное или частичное изменение значения, семантическое приспособление слова к новым общественным ситуациям. Например, толкование (и понимание) слова милосердие в современном языке явно претерпело серьезные изменения. Его значение сузилось до значения «благотворительность». Милосердие - это готовность помочь. Все это «личностные» значения, не общественные. Теперь мы говорим о «грузе милосердия» (гуманитарная помощь), совершаем «акции милосердия», существует «служба милосердия». Современные контексты - государственное милосердие, дефицит милосердия, официальное милосердие, маска милосердия, практика милосердия, неделя милосердия, урок милосердия и др. таким образом, слово встраивается в семантически неадекватные контексты. Устойчивое употребление слова в новых контекстах свидетельствует о победе в нем значения «денежные, вещевые пожертвования», т.е. в конечном счете «милостыня».

         Семантические преобразования коснулись и многих других слов современного русского языка. Часто эти преобразования не связаны с внутренними потребностями языка, а вызваны стремлением журналистов к новомодному слову, способному выручить в любой, каждой речевой ситуации. Интересными наблюдениями в этом смысле поделился Эр. Хан-Пира на страницах «Русской речи» (1999.№3). Речь идет о новых употреблениях прилагательных знаковый и культовый, которые в современной периодической печати чрезмерно расширили свои контексты, далеко отойдя от первоначального смысла. Прилагательное знаковый обычно помещается в словарях в словарной статье «знак», где перечисляются все возможные значения данного слова. Контексты употребления всем известны: знак стоимости (денежные знаки),знак товарный, знак языковой (система языковых знаков), знаки препинания и некоторые другие.      Случаи употребления в современной печати слова знаковый не связаны с теми значениями слова знак, которые отмечены словарями. Семантическое изменение прилагательного знаковый сообщает ему некоторую самостоятельность. Слово получило оценочную значение, которого не было ранее (знаковая фигура советского и российского баскетбола; приезды в Москву М.Растопчина «всегда носят знаковый смысл»). Таким образом, формируется значение «символизирующий, знаменующий, характеризующий собой, наиболее четко представляющий какие-либо явления, события, периоды общественной жизни». (Хан-Пира Эр. Русская речь. - 1999. №3)

       Итак, связь истории языка с историей общества очевидна. Конкретные социальные условия всегда воздействуют на язык и в первую очередь на его лексико-семантическую систему. Это объясняется характером составляющих её единиц и их основной функцией - служить обозначением предметов и явлений действительности. Языковые изменения в конце XX в., «на переломе» общественной жизни, были активно восприняты языковым сознанием представителей российского общества: новая жизнь слов, обозначающих актуальные понятия нашего времени; вторжение жаргонов в общелитературный язык; семантические и стилистические смещения и перераспределения. Все это создает яркую и пеструю, но вполне закономерную и объяснимую картину жизни языка - картину динамичную, с интенсивно протекающими процессами. Эти процессы не успевают фиксироваться словарями. И потому понятия «нормативное/ненормативное» часто воспринимаются нерасчлененно, и процент стихийности и субъективности в оценке и переоценке словоупотребления достаточно высок. Это чрезвычайно затрудняет нормализаторскую деятельность. Особенно активными распространителями «нового слова» оказываются средства массовой информации, влияние которых в настоящее время не ограничено никакими рамками.

 

 

 

 

Заключение

         Изменения в языке - неизбежный спутник языковой истории. В современном русском литературном языке отложились незаметные накопления и сдвиги, проходившие в течение многих веков. Изменения языка неотвратимы. Но неблагоразумно было бы не считаться с прошлым, не уважать и не беречь добрые литературно-языковые традиции. Политические катаклизмы порубежной поры изменили условия функционирования русского языка.

           Возросшая роль средств массовой информации в современном нам мире и их установка на непринужденное общение обусловили либерализацию языка, изменили отношение к нему людей. В наши дни мы повсеместно наблюдаем расшатывание литературных норм, расширение неформального общения. Результатом этих процессов стало перемещение периферийных элементов языка (жаргона, сленга, просторечья) в центр системы. Свобода форм выражения породила тенденцию к словотворчеству, не всегда удачному. Наблюдается ослабление официальности в сфере публичной коммуникации. Лексическая система нашего языка никогда еще не была так открыта, активна и, как бы парадоксально это не звучало, жизнеспособна. Все явления, о которых я вкратце сказала в своей работе, независимо от их оценки специалистами-русистами и нашего мнения, создали яркую, неоднозначную, но вполне объективную картину жизни новейшего русского языка, языка динамичного, развивающегося.

 

 

 

 

 

 

 

 

Список используемой литературы и сайтов Интернет

1. Русский язык конца XX столетия (1985–1995). М., 1996.
2. Валгина Н.С. Активные процессы в современном русском языке. – М.,2001
3. Толковый словарь русского языка конца XX века: Языковые изменения. СПб., 1998

4. И. М. Кобозева. Лингвистическая семантика. — Едиториал УРСС, 2000

5. Л. М. Васильев. Современная лингвистическая семантика. — Высшая школа, 1990

6.Джон Лайонз. Лингвистическая семантика. Введение. — Языки славянской культуры, 2003

        7. http://ru.wikipedia.org/wiki/%D1%E5%EC%E0%ED%F2%E8%EA%E0

        8. http://ru.wikipedia.org/wiki/Лексическая_семантика