Становление самодержавия в годы правления Ивана Грозного

4) Только великий государь мог  вести сношения с иноземными  государствами.   Таким образом, московский князь, превосходивший прежде удельных князей размерами своих владений, теперь сосредотачивает в своем лице и наибольшее количество политических прав. Приемник Иоанна III великий князь Василий был в истории государства первым государем в политическом смысле этого слова.          Реформы середины XVI века не завершили полностью ликвидации пережитков феодальной раздробленности, не подорвали их экономической основы – крупного удельно – княжеского и церковного землевладения. В руках многих феодальных магнатов – Воротынских, Одоевских, Мстиславских и других оставались целые уделы с укреплёнными городами и своими войсками, состоящими из подвластных вассалов.        Удельно – княжеская власть была недовольна проводимой политикой централизации государственного управления.          Правительство Избранной рады, проводя политику компромисса, не хотело вступать в решительную борьбу с удельно – княжеской оппозицией. Это и послужило причиной   его падения. В 1560 году Адашев был отстранен от дел и выслан из Москвы. Умирает в монастыре сосланный туда Сильвестр. Один из виднейших деятелей правительства 50 – х годов князь Курлятев постригается в монахи. В ссылку на Белоозеро отправляется князь М.И. Воротынский. Опале подверглись и другие князья. В 1563 году Иван IV распускает двор князя Владимира Старицкого, а над ним самим учреждает строжайший надзор. Но эти опалы, ссылки и казни лишь толкали представителей удельно – княжеской оппозиции на более решительные выступления против нового политического курса, взятого на усиление царской самодержавной власти и ликвидацию пережитков феодальной раздробленности. Начинается бегство княжат в Литву.  Положение осложняется тем, что сторонников удельно – княжеской оппозицией стали поддерживать и высшие представители церкви. Это, разумеется, не было случайно, ибо в системе централизованного государства церковь сохраняла экономическую и административную обособленность и являлась одним из наиболее стойких аргументов политической раздробленности. Основу ее могущества составляла феодальная собственность на землю в середине XVI века церкви принадлежало до трети всех населенных земель России. Крестьяне и ремесленники, жившие на церковных землях, как и духовенство, находились вне системы общего государственного управления и суда: все церковные люди как в деревне, так и в городе подлежали только суду церкви.          Многие монастыри являлись крупнейшими вотчинниками в стране. Окруженные мощными крепостными стенами монастыри, как и удельные князья, имели собственные вооруженные отряды, участвовавшие в походах.  В монастырях были сосредоточены огромные богатства. Поэтому наступление Ивана IV на последние остатки удельно – княжеской автономии церковь рассматривала как угрозу для ее собственной экономической и административной обособленности.            Новый политический курс царя вызвал тревогу и у правящей знати Новгорода, которому еще были свойственны некоторые черты феодальной обособленности. В своем управлении Новгород также сохранил отдельные черты былой самостоятельности. В XVI веке этот крупный феодальный центр не только сохранял свои особенности в землевладении и управлении, но и являлся мощной цитаделью воинствующей церкви.        На ход и результаты борьбы Ивана IV с наиболее мощными форпостами удельной децентрализации – Старицким княжеством, Новгородом и церковью – большое влияние оказало обострение внешнеполитического положения Русского государства в ходе войны за Прибалтику, а также усиление классовой борьбы крестьянства и низов городского населения против усиливающего феодального гнёта. К середине 60 – х годов XVI века волна крестьянских побегов от помещиков достигла высокого уровня. Поместья пустели. Дворяне лишались возможности являться на войну, «конно, людно и окружно». Задача обеспечения дворян новыми поместьями и крепостными стала неотложной.

 

 

 

1) Деятельность  Ивана IV в 60 -70 годы. Сущность опричнины, содержание опричнины.

Стремление найти в крепостническом дворянстве прочную опору в борьбе за ликвидацию последних форпостов удельной децентрализации и за усиление своей единоличной власти – все это побудило Ивана IV изменить прежнюю систему государственного управления и создавать новый аппарат, беспрекословно выполняющий его волю.       В декабре 1564 года Иван IV внезапно покинул Москву и вместе с семьей и вооружённым отрядом дворян направился в укрепленную Александрову слободу. Из Алескандровской слободы Иван IV направил в Москву два послания. В одном царь обвинял бояр в изменах,  в другой заверял посадских людей в том, что: «гневу на них и опалы никоторые нет», чтобы они: «себе никоторого сумнения не держали». Внезапный отъезд царя и его послания взбудоражили население столицы, особенно торгово – ремесленный люд. Посадские люди выражали готовность расправиться с изменниками – боярами, только бы царь «над ними милость показал, государства не оставлял и их на расхищение волкам не отдавал, наипаче от рук сильных избавлял». Перепуганные бояре вынуждены были вместе с представителями высшего духовенства отправиться к царю, чтобы просить его возвратиться в Москву. Воспользовавшись растерянностью представителей феодальной аристократии и духовенства царь добился предоставления ему неограниченных полномочий по искоренению «крашолы» в государстве. В начале 1565 года царь вернулся в столицу, где провел ряд чрезвычайных мероприятий, направленных в первую очередь на разгром удельно – княжеской оппозиции и обеспечения дворянства поместьями и крепостными.   Вся территория государства была разделена на 2 части опричнину, непосредственно подведомственную царю, как его удел, и земщину, в которой оставалось в руках Боярской думы, действовавшей под руководством царя.         Административным политическим центром опричнины был так называемый «особый двор» - опричная резиденция царя, где находилось центральное управление опричной территории.             В опричнину вошли три категории земель: это, во-первых, дворцовые владения, обслуживающие хозяйственные нужды царского двора; во-вторых, северные районы страны с черносошным крестьянским населением и богатыми городами, откуда шли в казну важнейшие налоги; в-третьих, районы поместного и вотчинного землевладения на западе, юге и в центре страны. К опричнине отходила также юго-западная часть города Москвы со всеми дворцовыми службами.             Центральное управление всей опричной территорией возглавлял сам Иван IV и особая опричная дума. Существовали в опричнине и особые приказы, в том числе Разряд, руководивший организацией опричного войска.          В опричнине имелась и особая казна, куда шли доходы со всей опричной территории.  Создание опричного аппарата власти во главе с Иваном IV было направленно на разгром удельно – княжеской оппозиции. В него отбирались главным образом дворяне, «худородные» бояре.              С учреждением опричнины «новые люди» приблизились к царю. То были боярин Алексей Басманов и сын его Федор, князь Афанасий Вязелеский, дворяне Василий Грязной и Малюта Скуратов – Бельский.            От этих людей Иван IV требовал одного, верность и беспрекословного повиновения.  Прежнюю политику Адашева и Сильвестра, стремившихся путем компромисса объединить различные группировки класса феодалов для решения общегосударственных задач, сменила политика разнузданного террора, от которого страдали не только представители враждебной царю удельно – княжеской аристократии, сколько народные массы.     Казни княжат и бояр сопровождались разгромом их дворов с сотнями слуг, составлявших вооруженную силу феодалов, грабежом крестьянства, жившего на земле опальных княжат и бояр. Тяжелый удар нанесен и многим оставшимся в живых представителями княжеско – боярской аристократии. С территорией, отошедших в опричнину, производились массовые выселения княжат и бояр. Они получали земельные владения в земщине, притом на поместном праве. Их же прежние вотчины брались «на государя».       Из взятых в опричнину московских слобод и улиц также выселялись лица, не попавшие в число «государевых особных людей», а в их дворах размещались опричники.    Опричникам представлялись широкие полномочия: по любому обвинению в измене, часто ложному, им давалось право истреблять «изменников».       Проявления сумасбродства ИванаIV, его жестокость и многочисленные казни вызвали протест как светских феодалов, так и высшего духовенства. Когда с учреждением опричнины начался массовый террор, митрополит Афанасий демонстративно в знак протеста против опричнины ушел в монастырь. Вслед затем опричники вошли в церковь, где митрополит совершал более решительно против опричнины выступил его приемник митрополит Филипп, происходивший из старинного рода бояр Колычевых. Он открыто обличал опричнину, требовал соединить «всю землю воедино, как прежде было».        Иван IV добился постановления церковного собора о лишении Филиппа сана митрополита и ссылке его в монастырь гнев царя пал и на родственников Филиппа, которые за его строптивость поплатились своими головами.          Не пощадил Иван IV и своего двоюродного брата Владимира Старицкого: в октябре 1569 года он был отправлен.  Тогда же была казнена его мать – княгиня Ефросиния.    В конце 1569 – начале 1570 года состоялся поход опричников на Новгород и Псков во главе с Иваном IV. Царь  убежденный, что его окружают враги, давно уже не терпел этих двух городов, которые некогда были столицами независимых от Москвы феодальных республик.   Царь с радостью ухватился за донос, в котором говорилось, что новгородский архиепископ Пимен со множеством духовных и мирских людей хотят отойти под руку литовского государя Сигизмунда II Августа. Чудовищно развитая подозрительность царя привела его к мысли о возможности заговора в соседнем с Новгородом и Пскове.       В декабре 1569 года царь с опричным войском и своим старшим сыном Иваном двинулся в поход на Новгород и Псков, не щадя на пути следования никого. Не только Новгород и Псков, но и Тверь с прилежащими землями были обречены на репрессии. Подойдя к Твери, царя приказал опричников окружить город, а сам расположился в монастыре.      В Отрочь – монастыре Малюта Скуратов собственноручно задушил митрополита Филиппа, который до ссылки в этот монастырь заступался за опальных бояр.      Из Твери царь с опричниками пошел на город Торжок, который также был разграблен.  Наконец в январе 1570 года войско вступило в Новгород. В Новгороде в течении шести недель чинил расправу над его безвинном населением, громили и грабили этот русский город. Царские опричники хватали всех – и правых и виноватых. Жители Новгорода подвергались таким надругательствам, какие отмечались на Руси только во времена монголо – татарского нашествия. Из Новгорода царь отправился в Псков, чтобы и в этом городе учинить расправу над жителями. Зная уже о событиях в Новгороде, псковичи готовились к смерти. Когда утром царь въехал в город, жители лежали на земле, выражая свою полную покорность. Иван IV не мог найти повода для расправы над ними. Он ограничился лишь конфискациями имущества знати и отдельными казнями.            По возвращению в Москву Иван IV начал розыск в столице соучастников новгородского заговора. К середине лета 1570 года розыск был закончен.       25 июля 1570 года на «Поганой луже» в Москве были проведены массовые казни людей, подозреваемые в заговоре против царя.         Зверские казни в Москве летом 1570 года, как и погром в Новгороде, свидетельствовали о кризисе политики опричнины. Опричное войско выродилось в разнузданную гвардию янычар, вызвав общую ненависть своими грабежами, вместе с тем оно проявило полную небоеспособность, результатом чего явилось сожжение Москвы крымскими татарами в 1571 году. Теперь царский террор обрушился и на самих опричников. Главнокомандующий опричным войском князь Михаил Черкасский был казнен. Полетели головы и других видных опричников.   Опричнина была обезглавлена и деморализована. Кризис опричнины сопровождался усилением роли земщины во главе с Боярской думой.       В 1572 году разделение государства на опричнину и земщину было отменено.   Осуществление Иваном IV политики опричнины привело к уничтожению удельных владений, к искоренению удельно -  княжеского сепаратизма – стремления к обособлению от центральной власти. Это отвечало всему ходу поступательного развития страны. Но опричнина не сломила боярства в целом, не уничтожила его экономического и политического могущества.  Противоречивый характер и непоследовательность политики Ивана IV в годы опричнины проявились и в том, то в условиях еще незавершенной централизации государственной власти он пытался бороться с княжеско – боярским сепаратизмом путем возрождения форм управления, существовавших еще в период феодальной раздробленности. При организации опричнины образом для Ивана IV послужили «государев удел» и дворцовый аппарат прошедших времен.  Социальный состав опричного аппарата и его феодально – крепостническая политика, отвечавшая интересам всего класса феодалов, свидетельствует о том, что между опричниной и земщиной не было никакой социальной пропасти.        Разгром оппозиции светских и духовных феодалов сопровождался усилением самодержавной власти Ивана IV, который стал единолично решать все важнейшие внешне и внутриполитические дела государства.         Однако усиление самодержавной власти царя, принявшей формы деспотизма, произвела из разнузданного террора, не означало укрепления могущества государства. Напротив, с разрушение государства на две части и созданием двойной политической власти была дезорганизована работа ранее созданных сословно – представительных учреждений. Резкое обособление Опричнины от земщины хотя и позволило Ивану IV чувствовать себя «самодержцем» в своем государственном уделе, те не менее препятствовало централизации государственного управления, мешало сосредоточению всех сил государства на обороне страны, создавало новые препятствия на пути к экономическому и политическому слиянию воедино русских земель.            Задержав поступательный ход экономического развития России, опричнина тем самым подорвала хозяйственную, а следовательно, и оборонную мощь государства.

 

 

 

 

 

 

2) Оценки  опричнины историками

В книге В.Кобрина «Иван Грозный» ведется отказ от традиционного представления о борьбе дворян-вотчиников и дворян-помещиков как важнейшем антагонизме в русском обществе XVI века, якобы породившем опричнину Ивана Грозного. Из ряда примеров в книге следует, что вотчины XVI века, мельчавшие при семейных разделах, не столь уж отличались от поместий (среди которых были и очень крупные) и часто находились во владении одних и тех же феодалов-аристократов, и людей незнатного происхождения. Вотчинники обязаны были нести военную службу. Вслед за С.Б. Веселовским и особенно А.А.Зиминым (но вопреки С.Ф. Платонову и его последователям) автор показывает, что состав опричнины лишь в весьма незначительной степени вошли области, в основном состоящие из земель князей предшествующих столетий (стр. 101-106). В опричнине было немало титулованных аристократов, а жертвами ее часто оказывались незнатные люди (стр 106-111).          Автор в полной мере сознает трудность решения этой проблемы. Недаром он приводит слова В.О.Ключевского об опричнине как учреждении «всегда казалось странным как тем, кто страдал от него, так и тем, кто его исследовал»(стр 63). Как и го учитель А.А.Зимин, В.Б.Кобрин придает важное значение борьбе Ивана IV с еще сохранившимися в XVI веке остатками удельного строя (расправа с последним удельным князем Владимиром Старицким, формальный характер оставленного Иваном IV удела Федора Ивановича), расправе с главой церкви митрополитом Филиппом и нанесенному Грозным «последнему удару» по традициям давно покоренного Новгорода. Он полагает, что вне зависимости от желаний и намерений царя Ивана опричнина способствовала централизации … (стр 115). «Но расправа с Владимиром Старицким, Филиппом и новгородский поход все же были лишь отдельными моментами опричной политики: ими она далеко не исчерпывалась. Видимо, террор имеет свою систему действия, развивающуюся помимо первоначальных замыслов породивших его тиранов. Возможно, затевая опричнину Иван IV действительно думал о смирении наиболее влиятельных слоев знати (вспомним предшествующую опричной форме казанскую ссылку и выселение из Суздальского уезда крупных землевладельцев – меры, хотя и не имевшие, как показывает автор, такого широкого значения, какое придавал Р.Г. Скрынников, но всё же заслуживающие внимания».41     «Но далее машина террора пошла в ход и втянула в себя не только Владимира Андреевича, Филиппа и новгородцев, но и массу других лиц, включая и самих опричников»42  «А.П. Павлов в своей работе «Земельные переселения в годы опричнины» заострил вопрос о влиянии опричнины на судьбы поместно-вотчинного землевладения, он отмечает насколько последовательно претворялись в жизнь положения указа об ее учреждении. Ведь согласно ему, все земские дворяне, не принятые в число опричников, подлежали сплошному выселению из опричных уездов.»43          А.П.Павлов проанализировал писцовые книги конца XVI века и 20-30 годов XVII века. «По масштабам земельной мобилизации, считает автор, опричнина была, пожалуй, крупнейшим мероприятием в истории Московского государства, а по последовательности проведения политики переселения она может быть сравнима лишь, с выводами из Новгорода местных землевладельцев при Иване III. Известны, правда, факты возвращения после опричнины вотчин и поместий их владельцам. Но это не могло существенно повлиять на общие результаты опричных земельных перестановок. Многие дворяне получили компенсации за конфискованные вотчины в других уездах и тем самым утратили права на возврат этих имений. Процесс возвращения вотчин растянулся на многие десятилетия. Не надеясь на царскую милость (возврат вотчины законным путём), служилые люди после смуты самовольно, явочным порядком вселялись в свои прежние доопричные вотчины, оставленные их новыми владельцами вследствие разорения в смутное время. Они рассчитывали записать впоследствии эти земли за собой в писцовые книги и таким образом вновь утвердиться на них. Такие случаи, вероятно, были весьма распространены, поскольку они специально оговаривались (разумеется не в пользу этих вотчинников в проекте валового наказа писцам, составленного в 1682-1683 годах сто с лишним лет после опричнины.»44 московское правительство и спустя многие годы после смерти Грозного признавало законность опричной политики земельных переселений и отнюдь не стремилось к пересмотру ее результатов.             Опричнина оказала глубокое воздействие на судьбы русского дворянства. Значительная часть (вероятно, не менее половины) помещиков и вотчинников сменила в последней трети XVI века географию землевладения, что серьезно нарушило традиционные земельные связи служилых людей. Важные перемены произошли в этот период в среде господствующего класса. «Под влиянием опричных переселений была разрушена прежняя территориальная структура государева двора. Именно в это время утверждается новый чиновный принцип членеия дворян. Земельные перетасовки опричнины и послеопричного «двора» нанесли ощутимый удар по вотчинному землевладению. Хотя в послеопричный период и проходил процесс возвращения вотчин их прежним владельцам, но эти возвращения рассматривались как «государево жалование», т.е. целиком зависели от воли царя. В целом опричнина привела к существенной трансформации дворянского сословия, поставив го в ещё большую зависимость от монархии.»45  много споров ведётся по вопросу о причинах возникновения опричнины. Скрынников считает, что традиционная структура управления армией и приказами, местничество и прочие институты, обеспечивающие политическое господство боярской аристократии, так и не подверглись реформации. Это привело к опасным политическим конфликтам. Монархия не смогла сломить сложившиеся устои политического могущества знати и дать всему дворянскому сословию новую организацию. Привилегии охранного корпуса со временем вызвали глубокое недовольство в среде земских служащих. «Таким образом, опричная реформа способствовала, в конечном счете служению социальной базы правительства, что в дальнейшем привело к террору как единственному способу разрешения возникшего конфликта.»46      среди современных исследователей истории видное место занимают работы профессора В.Б. Кобрина. В 1560 году «правительственный кружок» Сильвестра и Адашева был устранен, а сами его деятели оказались в опале. Этот разрыв царя с советниками только подвёл черту под давними неудовольствиями.  Первые предвестники обозначались в 1553 году.    … Самым печальным для царя оказалось то, что среди тех, кто поддерживал кандидатуру Владимира Андреевича Старицкого и сомневались, присягать ли «пеленочнику» были и некоторые деятели Избранной рады. Так, Сильвестр, хотя и не выступал прямо за то, чтобы Владимир Андреевич стал наследником, все-таки защищал его ибо он у старицкого князя «советен и в велицей любви бысть». Отец Алексея Адашева боярин Федор Григорьевичь, согласно официальной летописи говорил царю, что хотя он и поцеловал крест царевичу Дмитрию, но все же испытывает сомнения: «сын твой, государь наш, ещё в пеленцах, а владети нам Захартиным, Данилу 3 братию. А мы уж от бояр до твоего возрасту беды видели многия». 47    «Казалось, инцидент был исчерпан все в конце концов присягнули младенцу Царевичу, включая и самого князя Владимира Андреевича, царь выздоровел, а сам царевич не дожил до года: летом кормилица уронила го в реку, когда входила с ним на царское судно при поездке на богомолье. Колебавшиеся не только не пострадали, но многие вскоре даже получили повышение по службе. Но осадок остался, и муть от него поднялась со дна несколько лет спустя.» 48   «Но и этот психологический конфликт между царем и Избранной радой был только следствием другого, более существенного конфликта – между разными представителями о методах централизации страны. Структурные реформы, которые проводило правительство Избранной рады, как и всякие структурные реформы, шли медленно, их плоды созревали не сразу. Нетерпеливому человеку (а царь Иван был нетерпелив) в таких обстоятельствах обычно кажется, что и результатов – то никаких нет, что ничего и не сделано. Ускоренный путь централизации в условиях России XVI века был возможен только при использовании террора. Ускоренная централизация требовала террора прежде всего потому, что не был сформирован аппарат государственной власти. В годы правления Избранной рады суд кормленщиков на местах был заменен управлением через выборных из местного населения. Но выполняющие свои управительские функции «на общественных началах» и фактически из-под палки губные и земские старосты – это еще не аппарат власти. Центральная власть ещё очень слаба, не имела своих агентов на местах. Как так, слышу я возражения это власть – то Ивана Грозного слаба? Чья же власть тогда сильна? Дело в том, что часто путают силу власти и ее жестокость на самом деле они противоречат друг другу. Сильная власть не нуждается в жестокости. Жестокость, террор – показатель слабости власти, ее неумение добиться своих целей обычными путями, то есть компенсация слабости. Вместо длительной и сложной работы по созданию государственного аппарата царь Иван пытался прибегнуть к самому «простому» наиболее понятному методу: не делают то, что надо? Приказать. Не слушаются? – Казнить.»49      Советские историки развили тезис В.О. Ключевского о борьбе царской власти, опиравшейся на дворянство, против боярства и незыблемо сохраняли его многие годы. Считалось, что боярство отстаивало порядки феодальной раздробленности, а дворянство поддерживало самодержавие, отрезало прогрессивные тенденции. Только крупнейший знаток русской истории XIV-XVI веков академик С.Б.Веселовский никогда не был сторонником этой концепции, доказывая, что опричнина не была, направлена против боярства. А.А.Зимин, выступал против концепции борьбы боярства с дворянством писал, что «опричнина была направлена против удельной системы».50             В последнее время концепция противоборства централизации начала вызывать сомнения и у других исследователей (Н.Е. Носова, Сахарова А.М.), справедливо считавших, что дело обстояло на  много сложнее. Н.Е. Носов указывал, что приводит такая постановка вопроса к идеализации самодержавия  и вовсе не означает, что сторонники самодержавия были наиболее последовательными носителями идеи национального и государственного единства страны. По его словам боярство боролось (и то не всегда и далеко не все) не вообще против всякой централизации, а за такую централизацию, которая более соответствовала бы его социальным и политическим интересам в новом государственном порядке, и главным условием этого ставило ограничение самодержавия боярской думой. «Если, по мнению Носова, в 50-х годах XVI века политические сословно-представительной монархии могли способность образованию феодальной коалиции боярства и верхов дворянства с учётом требований «третьего сословия» (верхов купечества), то в 60-х годах того столетия верх одержали дворяне-крепостники установив военно-феодальную диктатуру-опричнину»51        В свою очередь А.А.Зимин считает, «что основной задачей центральной власти в XVI веке было окончательное уничтожение удельной системы и политическое возвышение дворянства как опоры самодержавия. К этому выводу он пришел путем тщательного анализа, выявившего сложный состав боярской думы».52          «Книга доктора исторических наук профессора Д.Н. Альшица посвящена в основном проблеме опричнины. Суть авторской концепции сводится к тому, что опричнина положила начало русскому самодержавию. Мысль эта высказывалась авторами, но в работе Альшица он получила, пожалуй, наиболее завершенный вид. Анализируя предпосылки самодержавия, он исходит из того, что эта форма управления соответствовала уровню производительных сил России, а почва для перехода к единовластию была подготовлена как реформами Адашева, укрепившими централизованную власть, так и историко-публицистическими выступлениями, обосновавшими идею самодержавия. Альшиц отвергает концепцию опричнины, выдвинутую Кобриным В.Б., считающим мифом борьбу боярства и дворянства в XVI веке.»53      Нет никаких оснований, пишет автор, «объявляет мифом как саму борьбу между боярством во времена Грозного, так и существенные причины этой борьбы, однако борьба между аристократией и дворянством» шла не «за» или «против» централизации, а за то, кто и как будет управлять централизованным государством, интересы какой социальной группы (прослойки, части) класса феодалов оно будет преимущественно выражать.       Возражает Альшиц и Скрынникову, «согласно концепции которого опричнина явилась результатом столкновения между могущественной феодальной аристократией и поднимающейся самодержавной монархией».54          По мнению Альшица, ограничит власть самодержавца стремились не только знать, но и дворянство, и верхи посада, и церковь.         В объединении этих сил таилась большая опасность для единовластия Грозного, противостоять которой самодержавие не могло без инструмента принуждения, возникшего в виде опричнины. Появление опричнины не зависело от произвола отдельной личности поскольку опричнина явилась «конкретно-исторической формой объективного исторического процесса. Опричнина консолидировала класс феодалов путем подчинения интересов всех его прослоек» интересам самого большого и могущественного слоя служилых людей, помещиков.   Альшиц считает, что опричнина не привела к разделению государства, а создала лишь «верхний этаж власти, благодаря чему прежние, исторически сложившиеся ее инструменты (Боярская дума) были разом подчинены власти самодержца».      Таким образом современные исследователи все дальше отходят от концепции возникновения опричнины, как борьбы царской власти против боярства. Историки считают, что опричнина была направлена против удельной системы и возвышения дворянства (Зимин), другие же историки видят в опричнине начало русскому самодержавию, и что борьба между аристократией и дворянством шла не «за» или «против» централизации, а за то, кто и как будет управлять государством и чьи интересы выражать (Альшиц). В целом опричнина привела к существенной трансформации дворянского сословия: поставив его в еще большую зависимость от монархии (Павлов).            В одном сошлись историки, что путем опричной политики царя достигнуто укрепление режима лично, неограниченной власти.          

1 Янов А. Три лика «Русского деспотизма», «Татарская» интерпретация Виттфогеля// «Свободная мысль» 1992 г. №10 стр 53

2 Указ. соч. – стр 63

3 Янов А. Три лика русского деспотизма// «Свободная мысль» 1992 год №10 стр 53

4 Зимин А.А. Опричнина Ивана Грозного., М., 1964 год

5 Скрынников Р.Г. Опричный террор., Л., 1969 год

6 Альшиц Д.Н. Начало самодержавия в России., Л., 1988 год

7 Павлов А.П. Земельные переселения в годы опричнины// История СССР 1990 год №5

8 Тимошенкова З.А. раздел I Проблемы истории феодальной России. История Отечества. Учебное пособие Псков 1993 год

9 Судебник 1550 года статья 1 Судебник XV-XVI века; М.,Л., 1952 год

10 Судебник 1550 года статья 5 Судебник XV-XVI века; М.,Л., 1952 год

 

11 Судебник XV-XVI века; М.,Л., 1952 год, стр 141-177

12 Тысячная книга 1550 года, М.,Л., 1950 год// Хрестоматия. Указ. соч. стр 112

13 Тысячная книга 1550 года и Дворовая тетрадь пятидесятых годов 16 века – М.,Л.,: о русском войске 16 века см. очерки русской культуры 15 века. М. 1977 год.

14 ПСР. Л-т. 13 –С 268-269// хрестоматия по истории СССР с древнейших времен до конца 18 века. Стр 116

15 Торке Й. Так называемые Земские соборы в Росии// Вопросы истории 1991 год. №1 стр 3

16 Шмидт С.О. Продолжение Хронограф редакции// Истор. Архив – Т.УП – стр 295-296// хрестоматия по истории СССр с древнейших времен до конца 18 века// Указ. соч. стр 119

17 Земский собор 1566 года. ПСРЛ – т 13, Вторая половина стр 402-403

18 Послание Ивана Грозного. М., 1951 год // Хрестоматия Указ.соч стр 125

19 Послание Ивана Грозного. М., 1951 год // Хрестоматия Указ.соч стр 126

20 ПСРЛ – Спб , 1906 – т. 13// Хрестоматия Указ. соч. стр 128

21 ПСРЛ. Сиб. 1906 т.13 стр 391 -396// хрестоматия Указ. соч.  стр 129

22 Памятник литературы Древней Руси. Вторая половина 16 века., М., 1986 год стр 109-115

23 Памятник литературы Древней Руси. Вторая половина 16 века., М., 1986 год стр 109-115

24 Памятник литературы Древней Руси. Вторая половина 16 века., М., 1986 год стр 109-115

25 Памятник литературы Древней Руси. Вторая половина 16 века., М., 1986 год стр 171-173

26 Памятник литературы Древней Руси. Вторая половина 16 века., М., 1986 год стр 171-173

27 ПСРЛ , т. 13 стр 170

28 Карамзин Н.М. «История государства Российского» 22 том, Москва 1989 год. Стр 49-50

29 Карамзин Н.М. «История государства Российского» 22 том, Москва 1989 год. Стр 49-50

30 Указ соч. – с 66

31 СоловьёвС.М. «История России с древнейших времён» Москва 1989 год, стр. 35

32 Указ. соч. стр 38

33 Ключевский В.О. О русской истории. М., 1993 г., стр. 68

34 Скрынников Р.Г. Иван Грозный, М., 1975 г. стр. 63-64

35 П.С.Р.Л. т. XIII

36 Переписка Ивана Грозного с Андреем Курбским. Л. 1979 г.

37 Скрынников Р.Г. Иван Грозный. М.1975 г. стр 32-33, 60-61

38 Скрынников Р.Г. Иван Грозный. М., 1975 г. стр 41-43

39 Скрынников Р.Г. Иван Грозный. М., 1975 г. стр. 60

40 Ключевский В.О. Краткое пособие по русской истории. М., 1992 г. стр. 80

41 Скрынников Р.Г. Начало опричнины. Л., 1975 г. стр. 271-298

42 Лурье Я.С.// Иван Грозный и его время История. СССР 1990 г. №5

43 ПСРЛ  т. XIII, М., 1965 г. стр 395

44 Веселовский С.Б. Материалы по истории общего описания земель Русского государства в конце XVII века.// Исторический архив М., Л., 1951 год книга 7 стр. 382

45 Павлов А.П. Земельные переселения в годы опричнины// История СССР 1990 год №5

46 Скрынников Р.Г. Иван Грозный, М., 1975 год, стр 63-64

47 Кобрин В.Б. Иван Грозный, М., 1989 год, стр 52-59

48 ПCРЛ том XIII, стр 37. Указ. соч. – стр 120

49 Кобрин В.Б. Указ. соч стр. 52-59

50 Зимин А.А. Опричнина Ивана Грозного. М., 1964 год

51 Носов Н.Е. Становление сословно-представительных учреждений в России. Изыскания о земской реформе Ивана Грозного. Л., 1969 год.

52 Зимин А.А. Россия на пороге нового времени.

53 Скрынников Р.Г. о книге Альшица Д.Н. Начало самодержавия в России// Вопросы истории 1989 год. №7 стр 112

54 (Альшиц) Скрынников Указ. соч. стр 113