Автор работы: Пользователь скрыл имя, 17 Марта 2014 в 07:50, контрольная работа
Целью работы выступает исследование социальных конфликтов в Красноярске в XVII веке, а также выявление их исторических особенностей и характеристик.
Введение 3
1. Ясак как источник социального конфликта в Красноярске 4
2. Территориальная рознь между жителями Енисейска и Красноярска 6
3. Красноярская шатость 16
Заключение 18
Список используемой литературы 19
В Москве поначалу к аргументации енисейцев прислушались. Даже было принято решение о ликвидации Красноярского острога с выводом его гарнизона в Енисейск. Главное недовольство Москвы вызвали большие расходы на содержание красноярского гарнизона и минимальное поступление пушнины: за 1629/1630 гг. всего лишь на сумму около 190 рублей (около 170 рублей — ясак и 20 рублей — десятая пошлина), в то время как, обосновывая строительство острога в Тюлькиной землице, Я. Хрипунов вел речь о резком увеличении потока получаемой пушнины. При этом в Енисейском остроге годом ранее было собрано пушнины почти на 5 200 рублей. Челобитные енисейских служилых людей и отписки воеводы В. Аргамакова сыграли свою роль. В Москве решили красноярский гарнизон ликвидировать: 202 человека перевести в Енисейский острог, а 101 — в Томск, ставший в 1629 г. административным центром нового разряда. Красноярский же острог предполагалось низвести до уровня Мелесского или Маковского острожков и отправлять туда ежегодно из Енисейского годовальщиков по 40–50 человек. А в конце 1630 г. сто пятьдесят красноярских казаков были переведены на новое место службы. В Енисейске, где непосредственная угроза острогу была несравненно меньше, они очень быстро начали обживаться — многие стали обзаводиться жильем и хозяйством.
Но уже на следующий год в Енисейске пожалели о случившемся: сокращение красноярского гарнизона не осталось незамеченным в киргизских степях. В марте 1631 г. стало известно о подготовке кочевниками похода на Енисейск. В мае восстали ранее мирные остяки Весловской волости (верховья р. Кемь), имевшие достаточно близкие отношения с красноярскими аринцами. Видимо, спровоцированные кочевниками, они совершили дерзкий набег на окрестности Енисейска и угнали лошадей из-под Верхней Подгородней деревни, находившейся в трех верстах от острога. Таким образом, необходимость существования на границе со степью укрепленного пункта, крепости с достаточно сильным гарнизоном стала очевидной и в Енисейске. А Томск и Кузнецк ощутили это на себе в еще большей степени, что, естественно, вскоре стало известно и в Тобольске, и в Москве.
В январе 1632 г. решение об упразднении Красноярска отменяется, и енисейский воевода получает указание вернуть красноярских казаков обратно. Однако согласно практике того времени, когда людей в гарнизонах Восточной Сибири катастрофически не хватало, воеводы могли использовать оказавшихся в их распоряжении казаков по своему усмотрению. Поэтому, по крайней мере, половина красноярских переведенцев была отправлена на дальние службы на Среднюю Ангару и на Лену, откуда они могли вернуться не ранее осени 1632 г.
Да и сами переведенные в Енисейск красноярские казаки не горели большим желанием возвращаться обратно. Многие к тому времени уже успели обзавестись на новом месте службы домами и имуществом и не желали с ним расставаться, тем более что покупателей в остроге, гарнизон которого насчитывал чуть больше ста человек, практически не было. «И мы, государь, холопы твои, — писали красноярцы в своей челобитной, прося оставить их в Енисейске, — в том переводе в конец одолжали, потому что, государь, в Енисейском остроге завели дворишка и скотишко, а поехав на Красный Яр, пометан даром дешевою самою ценою, а купить, государь, их некому, потому что енисейские служилые люди посланы на твои государевы службы…». Но в 1633 г., когда енисейский гарнизон пополнился 200 переведенцами из Тобольска и Березова, большинство красноярских казаков смогло вернуться в свой острог. Реально этот процесс затянулся до 1636–1637 гг. Достаточно много красноярцев осело к тому времени в Томске, и разрядные воеводы не спешили их возвращать обратно.
Однако на этом проблема конкуренции за «новые землицы» между Енисейском и Красноярском не закончилась. Несколько притихнув, через двадцать лет она разгорелась с новой силой. 26 октября 1653 г. находившиеся в Удинском острожке (ныне – Нижнеудинск) красноярские годовальщики во главе с пятидесятником М. Ярлыковым совершили настоящий военный поход на прилегавшие к Братскому острогу ясачные волости Енисейского уезда. Во время этого похода красноярские казаки убили нескольких ясачных бурят, захватили в плен енисейских ясачных сборщиков и, ограбив их, насильно повели с собой в качестве проводников.
Основавший незадолго до этого Балаганский острог енисейский сын боярский Дмитрий Фирсов послал к Ярлыкову людей, требуя вернуть награбленное, но тот и не думал возвращать, приказав стрелять по енисейцам из пищалей. Наглая выходка красноярцев возмутила Д. Фирсова, и находившиеся в Балаганском остроге енисейские служилые люди выступили в поход, итогом которого стала осада Удинского острожка: «Приступали накрепко, а бою де с ними было на целый день». Позднее, в марте 1654 г. Д. Фирсов уже из Енисейска отправил в Москву отписку об этом происшествии.
Тем не менее, хотя перевес в силах был за Енисейском, красноярцы просто так не сдавались. В ясачных волостях Енисейского уезда они развернули антиенисейскую агитацию, заявляя местному населению, что енисейские служилые люди находятся в подчинении у Красноярска: «… называли нас, холопей государевых, в ыноземцах — то де наши кыштымы» (то есть рабы, данники).
Воеводы не отставали от своих подчиненных, отправляя в Москву жалобы друг на друга. Красноярские воеводы жаловались, что именно их служилые люди привели под государеву руку балаганских бурят, и те платили ясак по две лошади с рода (вместо лошадей, правда, брали соболей из расчета 20–30 штук за лошадь). А енисейский воевода Афанасий Пашков, узнав об этом, поставил в земле булагатов острожек, назвав его Булаганским (Балаганским). С тех пор енисейские служилые люди начали брать с булагатов ясак по соболю с 10 человек. «И та вся ясачная прибыль пропала от Булаганского острожку, потому что он поставлен без рассмотрения», — заключал свою отписку возмущенный красноярский воевода.
Учитывая, что в середине XVII в. у ангарских бурят обострились отношения за лидерство между князцами, противоборство русских ясачных сборщиков привело к тому, что и буряты, и тунгусы, с которых стали брать ясак по два раза, поначалу пытаясь ориентироваться на более сильные отряды, в конце концов возмутились, в результате чего в бурятской земле началась смута и всеобщее волнение. Как отметил Д. Фирсов в одной из своих отписок, аборигенное население стало «вне ума». Проявлялось это в том, что одни родовые группы пытались бежать в отдаленные таежные районы или в Монголию, другие восставали. Именно благодаря межродовой и межплеменной вражде эти выступления не переросли во всеобщее бурятское восстание. Как выразился историк Сибири XVIII в. Иоганн Эбергард Фишер, «буряты сами себе более не верили, и один улус выходил в бой против другого».
К сказанному остается добавить, что за год до основания Балаганского острога на Ангаре енисейским служилыми людьми было построено зимовье, которое через десять лет стало называться Иркутским острогом.
Таким образом, в начале 50-х гг. XVII в. все Приангарье оказалось под властью енисейских воевод, а Красноярский уезд, занимавший все правобережье Енисея от верховьев Усолки и Бирюсы на севере до восточной части нынешней Тувы на юге, будучи отрезанным от Ангары, Байкала и Забайкалья, окончательно лишился возможности расширения своей территории на восток и юго-восток. Если енисейцы после образования Якутского воеводства в 1639 г. активно продвигались в Забайкалье и на Амур, то красноярцам оставалось только расширять свою территорию, продвигаясь в Саяны или в Киргизские степи по левому берегу Енисея.
Красноярская шатость — бунты жителей Красноярска против воевод в XVII веке.
6 мая 1695 года служилые
люди Красноярского острога
Эти события стали известны в истории под названием «Красноярская шатость».
Вместо воеводы Алексея Башковского в Красноярск прислали на воеводство его брата — Мирона Башковского. Он начал преследование участников «шатости». 4 ноября 1695 года около 300 вооружённых казаков потребовали освободить арестованных.
Вместо Мирона Башковского воеводой был назначен Семён Иванович Дурново (в документах того времени — Дурной). За казнокрадство и жестокость при расследовании бунта 1695 года Дурново также был свергнут с воеводства служилыми людьми. Дурново с немногочисленными товарищами закрылись в «малом городе». Дурново схватили, и повели топить в Енисее, но топить не стали, а посадили в лодку и отправили вниз по течению реки.
В 1696 году для расследования шатости из Москвы в Красноярск были отправлены думный дьяк Данило Леонтьев Полянской и дьяк Данило Берестов. Красноярцы не пустили в острог следователей. Полянский писал в своей жалобе в Москву: «С невежеством, с криком, с шумом, что они нас, холопей твоих, в Красноярск не пропустят и послушны ни в чем не будут и в розыск себя никого не дадут». Позднее следователей всё-таки пропустили в Красноярский острог.
Полянский и Берестов вели следствие в Сургуте, Енисейске и Красноярске до 1700 года. В Енисейске ими были арестованы: иркутский воевода, стольник, князь Иван Петров Гагарин, нерчинский воевода, стольник, князь Матвей Петров Гагарин, а также нерчинский воевода, стольник, Антон Савелов. Савелов был бит кнутом и сослан в Якутск, в казачью службу. Мирон и Алексей Башковские были арестованы в Енисейске, и высланы в Якутск. Мирона Башковского пытали в Якутске, и отправили в Москву из Иркутска в 1707 году. Алексей Башковский был арестован в Москве в 1708 году.
Данилу Полянскому было приказано вернуться в Москву, а завершить следствие должен был Пётр Саввич Мусин-Пушкин, который был назначен воеводой Красноярского острога в 1700 году.
Расследование дела о Красноярской шатости тянулось до 1708 года. Многих служивых людей Красноярска пытали (в том числе в Московском Тайном приказе), и выслали в другие остроги.
Красноярский бунт поражает своей продолжительностью: он длился около трех лет. Все это время существовала в Красноярске выборная организация среди служилых людей: движением руководили "выборные судьи (судейки)". Последовательно трем воеводам — стольникам Алексею и Мирону Игнатьевичам Башковским и Семену Ивановичу Дурново — Красноярцы "отказывали от воеводства" и добивались их официального смещения. Всего круче они обошлись с самым "лихим" из этих воевод — с Дурново, которого не только держали несколько месяцев "в осаде" (как и Мирона Башковскаго), но в конце концов изгнали из города, при чем воевода только случайно сохранил свою жизнь.
Любопытны и другие стороны этого бунта, особенно группировка воеводской и оппозиционной партий. Последняя, представляя громадное большинство служилых людей, состояла главным образом из старожилых красноярцев, издавна здесь поселившихся. Воеводское же меньшинство (около 4-ой части всех служилых людей) набралось преимущественно из новоселов — "ссыльных людей", среди которых заметную группу составляла часть "ссыльных литовских людей и черкас" (другая часть их — почти половина — принадлежала к бунтовщикам), во главе с боярским сыном Василия Игнатьевича Многогрешнаго. Возможно, что опальное состояние ссыльных людей заставляло их больше держаться воеводской партии, чтобы не ухудшить своего положения. Но и помимо того, здесь сказался антагонизм между коренным и пришлым населением и обычный сибирский протест против ссыльной колонизации, заметный еще с XVII века.