Салическая правда и Зерцало

В дальнейшем был введен новый вид  ордалий в виде испытания водой, при котором обвиняемый погружался со связанными руками и ногами в чан с холодной водой. Если он не погружался на дно чана, его признавали виновным, так как вода, считавшаяся чистой стихией, его отвергала.

Наконец, в качестве доказательства выступал и судебный поединок. Сторона, победившая на поединке, выигрывала дело.

В заключение следует указать, что  по отношению к рабам разрешался допрос под пыткой.

Лжесвидетельство наказывалось штрафом  в 15 солидов (титул XLVIII); ложное обвинение  каралось штрафом, но если это происходит в отсутствие обвиняемого, то штраф был более высоким (63 солида); а если кто-либо ложно обвиняет в преступлении, за которое следует смертная казнь, виновный наказывается штрафом в 200 солидов (титул XVIII).

Исполнение судебного решения  было делом выигравшей стороны (истца).

Контроль за исполнением судебных решений возлагался на графа.

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

Г. Земское право по «Саксонскому зерцалу»

 

С XIII в. в княжествах активно развивается  «земское право» - общие для всего свободного населения нормы, по которым оно судилось в судах административных подразделений княжеств (судах «графской юрисдикции»). Его источниками было в основном правотворчество княжеских «государственных» органов - местные постановления о земском мире XII-XIII вв., а также решения графских судов. Именно в земском праве получили развитие нормы гражданского, семейного и других «непубличных» отраслей права.

 В «Зерцалах» XIII в. земское право нашло достаточно подробное освещение, ему посвящены специальные разделы. Так, в первой части «Саксонского зерцала», посвященной земскому праву, затрагиваются вопросы «конституции империи», правового статуса сословий, родства, семейных и наследственных правоотношений, уголовного права и процесса [4; с. 83].

 «Конституционными» принципами организации империи, исходя из «Саксонского зерцала», можно считать верховенство права и доктрину «двух мечей». Верховенство права является следствием его божественного происхождения («Бог сам есть право»), из чего выводится провозглашенный автором принцип сопротивления всякой незаконной и несправедливой власти. Согласно доктрине «двух мечей», провозглашенной церковными идеологами в XII в., духовный «меч» (власть) предназначен папе, а светский - императору. Духовная и светская власть помогают и поддерживают друг друга, и кто «противится папе», должен быть принужден к послушанию с помощью светского суда.

 Императору  принадлежал «первый щит» в феодальной лестнице. Он имел, по мнению автора «Зерцала», регалии на недра, право высшей юрисдикции «повсеместно». В любом месте его пребывания он имел право суда, чеканки монеты, взимания пошлин. Однако поскольку император не мог «быть повсеместно и судить все преступления во всякое время», он передавал князьям графские судебные полномочия.

 Император  должен был избираться князьями. После посвящения местными епископами он получал королевскую власть и титул, после посвящения папой - императорские регалии. Император не мог быть отлучен от церкви, за исключением трех случаев: «сомнений» в истинной вере, оставления законной жены и разрушения храма.

 Правовой  статус человека определялся его сословной принадлежностью. «Никто не может обрести иного права, кроме свойственного по рождению», - записано в «Саксонском зерцале». Вместе с тем автор осуждает крепостное право, его «ум не может понять того, что кто-нибудь должен быть в собственности другого». Крепостное состояние, по его мнению, выводится из несправедливого и неправедного обычая, который теперь возвели в право.

 Значительное  место в земском праве занимали  вопросы семейных и наследственных  правоотношений. Германское право следовало традиции, устанавливающей приниженное положение женщины в семье и при наследовании имущества. При неравных браках определяющим являлось состояние мужа, а дети наследовали состояние того из родителей, у кого был более низкий статус. «Саксонское зерцало» подтверждает принцип общности имущества мужа и жены, поступавшего в полное распоряжение мужа. Без его разрешения, как законного опекуна жены, она не могла управлять никаким имуществом. Вместе с тем в семейном имуществе выделялись определенные части, которые учитывались и наследовались отдельно. К ним относились предметы личного пользования женщины, домашняя утварь и украшения («женская доля»), имущество для пожизненного содержания жены в случае развода или смерти мужа, приданое жены, а также свадебный подарок мужа («утренний дар»). В случае развода (разлучения) жена могла пожизненно пользоваться предоставленной ей мужем собственностью, «женской долей» и приданым. В случае же смерти мужа женщина сохраняла «утренний дар», «женскую долю» и пожизненное содержание, причем «женская доля» наследовалась только по женской линии. Дети приобретали права на имущество только с согласия отца или после выделения из семьи.

 Принципы  наследования были подчинены  задаче сохранения земли в  руках мужчины и также носили сословный характер. Для получения наследства получатель должен был иметь равный (или более высокий) статус с наследодателем. Если по ленному праву лен переходил только к одному сыну, то по земскому праву наследство получали в равных долях все сыновья или другие родственники. К наследованию призывались кровные родственники до седьмой степени родства, причем братьям отдавалось предпочтение перед сестрами. Кроме основных наследников существовали «дольщики», получавшие свою долю определенного имущества в первую очередь (вдова, ближайший родственник, получавший военное снаряжение) [18; с. 117].

 Средневековое  германское земское право считало  действительным только наследование  по закону. Однако усиление влияния  на брачно-семейные отношения  канонического права привело к установлению замаскированной формы завещания в виде дарения. Кроме того, при разделе имущества в пользу церкви стала выделяться «доля умершего». Институт наследования по завещанию с сохранением обязательной доли законных наследников появился в германском праве в связи с рецепцией римского права.

 «Саксонское зерцало» упоминает многочисленные сделки — купли-продажи, ссуды, личного найма, хранения и т.д., но в целом договорные обязательства при отсутствии развитого обмена были разработаны довольно слабо. Сделки с передачей имущества обычно заключались в суде, чтобы суд удостоверил сам факт их совершения. Более подробно регламентировались обязательства из причинения вреда, призванные охранять в основном земельную собственность от потрав, порчи посевов, нарушений межи и т.п. За причинение вреда предписывалось возмещение ущерба и уплата штрафа судье.

 Развитие  товарно-денежных отношений вело  и к постепенному становлению  новых гражданско-правовых норм, институтов, использованию норм  рецепированного римского права. Появляется новая форма передачи земельных участков в собственность «с обременением». В результате такой продажи земельного участка покупатель и возможные последующие приобретатели обязаны были выплачивать первоначальному собственнику часть доходов с участка. Сделка купли-продажи движимых вещей начинает предусматривать защиту прав добросовестного приобретателя. При этом, по сравнению с римским правом, права собственника вещи были более ограниченны. Собственник, доверивший свою вещь человеку, продавшему ее третьему лицу, лишался права на иск к покупателю. Он мог истребовать только украденную у него вещь. Этот принцип германского права выражался формулой «рука должна предостерегать руку».

 Земское право  восприняло из статутов мира  составы наиболее тяжких преступлений, которые в основном не были систематизированы и наказывались при наличии умысла и «дерзости» в основном смертной казнью в квалифицированной форме. Преступления, совершенные по неосторожности, не могли наказываться смертной казнью и телесными наказаниями, требовалась уплата вергельда [7; с. 91].

 Со временем  в отдельных германских землях  происходит дальнейшее увеличение  видов правонарушений, подлежащих  уголовному наказанию. Отчасти  это связано со все более  четким разделением гражданских  правонарушений и преступлений. Введено было новое деление на «честные» и «бесчестные» преступления. Например, обычное убийство или тяжкие телесные повреждения были преступлениями «честными», а кража, измена, мошенничество - «бесчестными». Соответственно виновные в «бесчестных» преступлениях, отягощенных грехом обмана, наказывались более мучительной смертью; «честные» преступники могли отделаться возмещением ущерба или ссылкой.

 С XVI в. уголовное  право в различных княжествах  Германии, как и юридическая доктрина  в целом, основывалось на принципах «Каролины». Его дальнейшее развитие во многом было связано с эволюцией взглядов на наказание, которое стало рассматриваться как средство исправления преступника, в том числе с помощью принудительного труда. В связи с этим возрастает применение таких наказаний, как принудительные работы, позорящие наказания и заключение в исправительные дома.

 Земское право эпохи «Саксонского зерцала» предусматривало состязательный процесс по гражданским и уголовным делам. Каждый «мог подать иск о том, что его задевает», и вызвать на суд ответчика. Обычно истец и ответчик участвовали в процессе через представителя («говорителя»), который произносил процессуальные формулы, ибо оговорка влекла за собой проигрыш дела. Для неявки в суд были только четыре законные причины: арест, болезнь, имперская служба и крестовый поход.

 Основными доказательствами  в суде были свидетельские  показания и присяга. По уголовным  делам допускался также «божий суд» в виде судебного поединка, если шеффены дадут на него согласие. Назначение судебного поединка ограничивалось принципом сословного равенства, а также процессуальными правилами, которые подробно изложены в «Саксонском зерцале». В зависимости от результата поединка побежденный ответчик подлежал обычному суду как виновный в преступлении, а победивший ответчик освобождался от обвинения, уплаты штрафа и возмещения истцу и суду. В случае троекратного невыхода «в поле» ответчик признавался проигравшим дело и подлежал суду. «Саксонское зерцало» уделяло большое внимание доказательственной стороне процесса и настаивало на надлежащем изобличении обвиняемого, без чего запрещалось выносить решение о наказании [8; с. 83].

 В земском праве существовал  любопытный институт «оспаривания решения». Оспаривание решения должно было происходить стоя, лицом равного с заседателями сословия. Оспаривающий просил предоставить «скамью» для предложения другого решения, которое показалось бы сторонам более справедливым. Однако если оспоривший решение не «добивался удовлетворения своих требований, он должен был уплатить возмещение тому, чье решение он оспорил, а также штраф и судебные издержки.

 Замена в XV-XVI вв. состязательного  процесса инквизиционным привела  к установлению абсолютно новых  форм и правил, уже отмеченных  ранее на примере «Каролины». Тем не менее со второй половины XVIII в. применение пытки в судах стало ограничиваться. В «Терезиане» в 1768 году указывались орудия пытки, которые можно применять только с разрешения высшего уголовного суда по преступлениям, влекущим смертную казнь, при отсутствии признания и других доказательств. От пытки освобождались больные, инвалиды, старики и малолетние, а также лица высших сословий, если совершенные ими преступления не носили наиболее тяжкого характера. Пытка была окончательно отменена в Пруссии в 1764 году, в Австрии - в конце XVIII в., а в ряде мелких германских княжеств - в 20-х гг. XIX в.

 Как известно, сословие духовенства  руководствовалось своими нормами  права - правом каноническим, которое  распространялось также на семейные  и наследственные правоотношения всех сословных групп. По «Саксонскому зерцалу» каждый христианин должен был трижды в году участвовать в церковном суде и столько же - в светском. Последовательное разграничение в «Зерцале» компетенции церковных и светских судов, преобладающее значение, которое отводилось нормам светского права в области семьи и наследования, вызвало осуждение ряда статей памятника канонической церковью. Тем не менее, несмотря на сосредоточение в руках многих представителей германской знати и светской, и церковной юрисдикции в своих княжествах, каноническое право имело в Германии достаточно узкую сферу применения и не повлияло существенно на развитие земского права.

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

Д. Ленное право по «Саксонскому зерцалу»

 

Ленная система  в Германии сложилась в полной мере и стала господствующей системой земельных отношений уже в XII в. Графства превратились в наследственные лены. Даже многие аллодиальные владения территориальных князей и графов стали ленами. Сохранившиеся еще  у крупных территориальных владельцев аллодиальные земли полностью инкорпорировались  в ленную систему, сохранив лишь свой юридический титул владения. Феодальное землевладение приняло характер ленной системы и составило основное содержание ленного права.

Право владеть землей на ленном праве было привилегией  господствовавшего класса, высших сословий. Субъектом ленного права мог  быть только тот, кто обладал рыцарским  достоинством и военным щитом.

«Клирики, и женщины, крестьяне и купцы и лишенные прав и незаконнорожденные и все  не рыцарского звания со стороны отца и предков — все они лишены ленного права» (ЛП I 4), Исключение было установлено для лиц высших духовных рангов; епископы и аббатисы могли владеть ленами, быть включенными в ленную систему и приобретать ленные права (ЗП I 3 § 2; III 59 § 1; ЛП I 7).

 «Если монахиня  становится аббатисой или монах  епископом, то они могут приобрести  от государства права военного  щита» (ЗП I 26). Лица, не обладающие военным щитом, но наделенные кем-либо леном, находились в ленных отношениях только с данным господином; они не могли передавать свой лен по наследству и находиться в ленных отношениях с другими лицами (ЛП I 5). Не имели права владеть леном и получать лен по наследству уроды, калеки и прокаженные, ибо они не могли нести военную службу, кроме случаев, если они стали таковыми, уже будучи владельцами лена (ЗП I 4) [4; с. 28].