Российская империя в эпоху дворцовых переворотов (1725 – 1762 гг.). Расцвет фаворитизма. Партизанское движение и антисоветский коллаборациони

Министерство образования  Российской Федерации

Филиал государственного образовательного

учереждения высшего  профессионального образования

«Глазовский государственный  педагогический

Институт им. В.Г. Короленко» в г. Ижевске

 

 

 

 

 

 

 
 
Контрольная работа по Истории России

Вариант 17.

Тема: «Российская империя в эпоху дворцовых переворотов (1725 – 1762 гг.). Расцвет фаворитизма. 
Партизанское движение и антисоветский коллаборационизм на оккупированных территориях»

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

Выполнила: студентка 1 курса 

Специальность: «Логопедия»

Лошкарева Дарья Сергеевна 

Проверил: Балакин Д.А

 

 

 

 

 

 

 

Ижевск 2012

«Российская империя  в эпоху дворцовых переворотов (1725 – 1762 гг.). Расцвет фаворитизма.»

Эпо́ха дворцо́вых переворо́тов — временной промежуток (37 лет) в политической жизни России XVIII столетия, когда захват политической власти осуществлялся рядом дворцовых переворотов. Причиной этого являлось отсутствие чётких правил наследования престола, сопровождающееся борьбой придворных группировок и совершающейся, как правило, при содействии гвардейских полков. Стремление дворян и бояр вернуть утраченные при Петре I власть, свободу и привилегии.

Чёткие временные границы  данного явления отсутствуют. Так, историк В. О. Ключевский (автор термина) датирует эпоху дворцовых переворотов с 1725 по 1801 годы.

Причины дворцовых  переворотов в России

 

Ответственным за нестабильность верховной власти в XVIII веке в России оказался Пётр I, который в 1722 году издал «Указ о престолонаследии». Этот нормативный правовой акт стал причиной дворцовых переворотов в России, предельно расширив круг возможных претендентов на престол.

После смерти Петра I Россия вступила в длительную полосу дворцовых переворотов. Возникновение этой своеобразной традиции в России обусловливалось, с одной стороны, огромным перенапряжением сил страны за двадцатипятилетний период войн и реформ и необходимостью в связи с этим корректировки правительственного курса, а с другой — условиями военно-полицейского государства, созданного Петром I.

При максимальном огосударствлении общественной жизни, отсутствии даже в  зародыше легальной политической деятельности перевороты стали единственным способом разрешения противоречий между основными составляющими системы абсолютизма — самодержавной властью, правящей верхушкой и господствующим сословием. К концу правления Петра I напряженность отношений в этом треугольнике достигла критической отметки, что было вызвано крайне невыгодным для дворянства соотношением между системой льгот и силой давления «сверху», а также резким усилением самодержавной власти, приведшим к ее некоторому отрыву от собственной социальной опоры. Эти факторы дополнялись отсутствием единства внутри правящего лагеря.

Уже накануне смерти Петра I, 25—26 января 1725 года, среди высших чинов империи возник раскол. Одна группировка (президент Юстиц-коллегии Ф. М. Апраксин, президент Коммерц-коллегии Д. М. Голицын, президент Военной коллегии А. И. Репнин, сенатор В. Л. Долгорукий, президент Штатс-Контор-коллегии И. А. Мусин-Пушкин и канцлер Г. И. Головкин) выступила за возведение на престол внука Петра I — царевича Петра Алексеевича и установление системы регентства — правления жены Петра I Екатерины Алексеевны вместе с Сенатом.

Другая группировка (светлейший князь А. Д. Меншиков, генерал-прокурор Сената П. И. Ягужинский, генерал И. И. Бутурлин, дипломат и руководитель Тайной канцелярии П. А. Толстой, вице-президент  Синода Феофан Прокопович и др.) отстаивала кандидатуру Екатерины как самодержавной государыни. Спор зашел далеко, однако напористость, умелое лавирование и самое главное — опора в критический момент на гвардейские (Преображенский и Семёновский) полки обеспечили возведение на престол после кончины Петра Великого 28 января 1725 года Екатерины Алексеевны.

 

Переворот в  пользу Екатерины I

 

После смерти императора дипломат и сподвижник Петра I Андрей Иванович Остерман вступил в союз с самым влиятельным лицом  петровской эпохи — А. Д. Меншиковым с целью возведения Екатерины на престол императрицы. Хотя, имелись и другие претенденты, в частности, сын царевича Алексея — Пётр (будущий Пётр II).

Герцог Гольштейнский  — муж старшей цесаревны Анны Петровны — также пытался повлиять на исход событий, хотя по брачному контракту 1724 года эта чета лишалась права наследования российского престола. В противовес альянсу Меншикова-Остермана в России существовала ещё одна группировка, которая сплотилась вокруг герцога Гольштейнского, мужа Анны Петровны.

Однако даже введение в состав Верховного тайного совета не помогло герцогу сколько-нибудь повлиять на события (он не говорил  по-русски и вообще имел весьма слабое представление о жизни в России).

В результате переворота, устроенного Меншиковым при поддержке гвардии, у власти оказалась именно Екатерина I.

Неспособность Екатерины  к управлению была компенсирована созданием  в феврале 1726 года высшего правительственного учреждения — Верховного тайного  совета, укомплектованного новой  знатью, ближайшими соратниками Петра. Меншиков быстро подмял под себя Верховный тайный совет и, пользуясь безграничным доверием больной Екатерины, стал фактически правителем страны.

Политические  перестановки в эпоху Петра Второго

 

После смерти Екатерины I в 1727 году снова возник вопрос о власти. На этот раз объявлен императором был именно сын Алексея — Пётр II (согласно завещанию Екатерины I). Кстати, следует отметить, что в июле 1727 года (то есть спустя полтора месяца после смерти Екатерины) Указом Верховного Тайного Совета был изъят «Устав о наследии престола».

Анна Петровна и руководимая  ею «гольштейнская» группировка  сделали неудачную попытку заговора против Меншикова-Остермана, а, в конечном счёте, против воцарения малолетнего  Петра. (Кстати, в этом заговоре приняли  участие не только гольштейнские немцы, но и граф П. А. Толстой, и генерал Бутурлин). Замышленный переворот не удался. А. И. Остерман, сделавшись воспитателем и наставником юного царя, старался выполнять свою работу самым добросовестным образом. Однако, несмотря на все свои старания, Остерман так и не сумел оказать до́лжного влияния на мальчика-самодержца.

Разумеется, личное, неформальное общение с государем дало Остерману  поистине безграничные возможности  — так исподволь готовилось свержение  Меньшикова. Последний не хотел довольствоваться своей и без того громадной властью, чем, в конечном итоге, восстановил против себя весь политический и придворный бомонд. Следует отметить, что А. И. Остерман снова играет не самую главную роль в свержении «полудержавного властелина»: Остерман лишь содействует клану Долгоруких. Дело в том, что именно это семейство, благодаря дружбе Ивана Долгорукого с малолетним царём, быстро набирало силу при дворе и в политике. Меншиков же, открыто помыкавший Петром, напротив, терял свою былую власть.

Остерман «поставил» на Долгоруких: иноземец в России (пусть  и увенчанный славой искусного дипломата) может вершить свою политику лишь в тесном союзе с русскими олигархами.

Однако в 1730 году Пётр II умирает.

 

Анна Иоанновна  и её «кондиции»

 

После смерти Петра II вновь возник вопрос о наследовании престола. Попытка Долгоруких возвести на престол бывшую царскую невесту — Екатерину Долгорукую не увенчалась успехом.

Традиционно соперничающее  с Долгорукими семейство Голицыных  выдвинуло в наследницы Анну Курляндскую — племянницу Петра I.

Анна Иоанновна получила корону ценой подписания Кондиций, ограничивающих её власть в пользу Верховного тайного совета. В России вместо абсолютной устанавливалась  ограниченная монархия.

Вот эти кондиции:

Без усмотрения и согласия Высокого Совета никакого в делах государственных не подавать решения, следовательно:

1. не объявлять войны и не заключать мира;

2. никаких не налагать поборов или налогов;

3. никого за преступление в оскорблении величества не осуждать к смерти в одной Тайной канцелярии и ни у единого дворянина не конфисковать имения без ясного доказательства на учинённое им вышеозначенное преступление;

4. беспрекословно довольствоваться определяемым на содержание её особы и придворного штата годовым доходом;

5. казённых вотчин никому не дарить;

6. не вступать в брак и не назначать наследника престола.

Однако большинству  аристократов (да и представителям иных слоёв населения) такая затея  «верховников» не пришлась по душе. Они считали Кондиции попыткой установить в России режим, при котором вся полнота власти будет принадлежать двум фамилиям — Голицыным и Долгоруким. После того, как Анна Иоанновна публично разорвала Кондиции, клан Долгоруких был подвергнут репрессиям.

Время правления Анны Иоанновны  было временем жестокой борьбы около трона. В борьбе участвовали её всесильный фаворит Бирон, фельдмаршал Б. Х. Миних, всё тот же Остерман и новое лицо в придворной политике — Артемий Петрович Волынский. В результате Волынский был казнён по обвинению в государственной измене и попытке совершения дворцового переворота против Анны.

Уже в 1730 году Анна Иоанновна озаботилась  вопросом о наследнике. Так как  своих детей у неё не было, то все свои надежды она возложила  на свою племянницу — Елизавету  Христину Мекленбургскую. Получив при  крещении имя Анны Леопольдовны, она была объявлена преемницей. Вернее, наследником был объявлен будущий ребёнок Анны Леопольдовны.

Указом от 17 декабря 1731 года самодержица  восстановила в силе петровский «Устав о наследии» 1722 года. А затем население  России принесло присягу на верность ещё не родившемуся сыну царской племянницы.

В 1732 году в Россию прибыл принц  Антон Ульрих Брауншвейг Беверн Блакенбург Люнебургский, отпрыск одной из самых  древних монарших фамилий Европы — Вельфов. Он приехал в Россию под видом поступления на русскую службу, но главной его миссией было стать супругом Анны Леопольдовны.

В 1739 году состоялась его помолвка и свадьба с Анной Леопольдовной, а в 1740 году родился долгожданный наследник.

Таким образом, устранялась угроза со стороны возможных претендентов — Елизаветы Петровны и Карла Петера Ульриха Гольштейнского (будущего Петра III).

В 1740 году умирает Анна Иоанновна. В России, несмотря на то, что провозглашён наследник — Иоанн VI (некоторые  авторы называют его Иоанном III), назревает очередной дворцовый переворот. Бирон провозглашён регентом.

Иван Антонович внучатый племянник  Анны Иоановны, оказывается на престоле по завещанию, страной правит регент его мать Анна Леопольдовна.

 

Регентство Бирона —  переворот Миниха

Краткий период регентства Эрнста-Иоганна Бирона в исторических трудах освещён и оценён вполне однозначно.

Регентство Бирона, которое стало  возможно при деятельной поддержке  всё тех же Миниха, Остермана, Черкасского, продолжалось не более трёх недель. Это говорит исключительно о неспособности Э. И. Бирона к самостоятельному управлению государством, о его неумении (вернее — нежелании) консолидироваться с теми, кто мог быть ему полезен.

Даже получив право на регентство, Бирон продолжает бороться с Минихом. Это время характеризуется также и противостоянием регента и Анны Леопольдовны. Кроме того Бирон окончательно восстанавливает против себя и супруга принцессы — Антона Ульриха. В стране зрело недовольство регентом. 8 ноября 1740 года произошёл очередной дворцовый переворот, только «душой» заговора был как раз генерал-фельдмаршал Б. Х. Миних.

Крайне честолюбивый Миних рассчитывал  на одно из первых мест в государстве, но ни новых постов, ни ожидавшегося звания генералиссимуса он от регента  не получил.

Адъютант Г. Х. Манштейн подробно описывает арест Бирона и его семьи в своих «Записках о России». Иначе говоря, немцы совершили переворот против немца же. Кроме немцев, разумеется, пострадали и русские приверженцы регента.

Например, А. П. Бестужев-Рюмин —  впоследствии известный политик елизаветинского правления.

Был опубликован и Манифест от имени  младенца-императора, из которого следовало, что бывший регент попирал законные права его, императора, родителей  и вообще имел дерзость всякие

 

«…противные поступки чинить.» 

 

Таким образом, дворцовый переворот получил официальное обоснование.

Историки всегда однозначно оценивали этот переворот. Вот как пишет С. М. Соловьёв:

«Россия была подарена безнравственному и бездарному иноземцу как цена позорной связи! Этого переносить было нельзя.»

 

«Патриотический»  переворот Елизаветы Петровны

 

1 ноября 1741 года произошёл  очередной (и не последний в  XVIII столетии) дворцовый переворот,  и был он инициирован Елизаветой  Петровной, младшей дочерью Петра  I.

Об этом перевороте написано очень много и практически вся историческая (а тем более — художественная) литература трактует это событие, как «торжество русского духа», как окончание иноземного засилья, как единственно возможный и даже вполне законный акт.

В. О. Ключевский называет Елизавету следующим образом: «Наиболее законная из всех преемников и преемниц Петра I».

Имя цесаревны Елизаветы  называлось при каждой смене правителей с 1725 года, но всякий раз корона доставалась  кому-нибудь другому.

Елизавета всегда весьма спокойно относилась к советам и  призывам действовать ради восшествия на престол. Надо сказать, что и в 1741 году «дочерь Петрова» поддалась на уговоры своего окружения только под влиянием страха перед неизвестным будущим.

В общественном мнении Елизавета  волею политических обстоятельств  заслужила репутацию главы некоей «русской» партии, противостоящей засилью иностранцев при дворах Анны Иоанновны и Анны Леопольдовны.

В этом отношении Елизавета 1741 года была полной противоположностью Екатерине 1725 года.