Причны поражений Красной Армии в первый период Великой Отечественной войны (1941-1942 гг.)

3. Качественное военное превосходство агрессора.

К 22 июня 1941 г. вооруженные силы агрессора (германский вер­махт) представляли собой полностью отмобилизованную, оснащенную современными средствами ведения войны и высоко боеспособную во­енную машину. Развернутые для нападения на СССР германские со­единения были укомплектованы личным составом и боевой техникой по штатам военного времени. Они имели опыт ведения современной войны, который основывался на высокоманевренных боевых действи­ях и взаимодействии мотопехоты, бронетанковых войск и авиации. В Польше, на Западном фронте и на Балканах в 1939-1941 гг. они про­шли отличную школу. Личный состав танковых и моторизованных дивизий вермахта и люфтваффе (основных средств ведения «молние­носной войны») имел серьезную теоретическую и практическую под­готовку, высокую степень военной выучки и профессионализма.

Напротив, боевые возможности советских Вооруженных Сил к лету 1941 г. были ограничены в силу незавершенности процесса укомплектования частей и соединений личным составом, боевой техникой и командными кадрами. Например, из 170 советских дивизий, дислоцировавшихся к началу войны в пяти западных приграничных округах, ни одно соединение не было полностью укомплектовано. Значительная часть диви­зий насчитывала по 8-9 тыс. солдат и офицеров вместо 14,5 тыс. по штатам военного времени. Из 3 млн солдат и офицеров со­ветских приграничных округов 800 тыс. были призваны в Красную Армию накануне войны и к 22 июня 1941 г. находились в строю менее одного месяца. Подавляющее большинство советских военнослужащих не имело опыта ведения современных боевых действий.

Начавшийся перед войной процесс перевооружения Красной Ар­мии новой боевой техникой (танками, самолетами, артсистемами) к 22 июня 1941 г. не был завершен. Обеспеченность войск пригранич­ных округов современными типами вооружений составляла 16,7% по танкам и 19% по авиации. Старая же материальная часть была в зна­чительной степени изношена и требовала ремонта (например, исправ­ные танки старых образцов в войсках приграничных округов состав­ляли не более 27%. Поступившая непосредственно перед войной в войска новая боевая техника не была из-за недостатка време­ни в достаточной мере освоена личным составом. Предельная же из­ношенность старой боевой техники не позволяла (с целью сохранения оставшегося мото- и летного ресурса) использовать ее для боевой уче­бы вновь призванных в армию и пришедших из запаса военнослужа­щих. В результате к началу войны многие механики-водители танков имели всего по 1,5-2 часа практики вождения боевых машин, а налет, например, летчиков Киевского особого военного округа к 22 июня 1941 г. составлял всего 4 часа.

К сожалению, армия не сумела, несмотря на поставку новых боевых самолетов и танков, превратиться в современную армию. Наиболее характерными выглядели авиапромышленность и танкостроение. Сравнительный анализ выпуска боевых самолетов СССР и Германии (таблица)  показывает, что невоюющий СССР до войны, в 1939 и 1940 годах, выпускал боевых самолетов больше, чем Германия. По просьбе 13 мая 1940 г. наркома обороны С.К. Тимошенко и начальника Генштаба РККА Б.М. Шапошникова Политбюро авиационная промышленность была переведена на военное положение с одновременным реструктурированием и расширением.

Строились 9 новых и реконструировались 9 действующих самолетостроительных заводов; строились 6 новых мотостроительных и реконструировались все имеющиеся заводы. Парк авиации к началу войны составил 15990 боевых самолетов, из них 9917 дислоцировались на западном стратегическом направлении (7133 – в военных округах, 1445 – в ВРКФ, 1339 – самолеты дальней авиации). Германия к 22 июня имела 1820 и 770 самолетов союзников. Таким образом (по общему парку самолетов) превосходство по самолетам у советской стороны 4,5:1. Но только за первый день боев было потеряно 1811 самолетов, из них сожжено на земле – 1489, и к 10 июля 1941 года в советских ВВС осталось 2516 самолетов, одна треть от имевшихся. Почти вся авиапромышленность была утеряна в 1941 году. Кроме того, было поставлено по ленд-лизу из США и Великобритании 22150 самолетов [6, с. 5].

   Как  отмечает Н. Верт: «Несмотря на достигнутый в 30-е гг. несомненный прогресс, оснащение Красной Армии современным вооружением страда­ло из-за отсутствия продуманной политики в этой сфере. По­стоянное вмешательство Сталина в вопросы выбора новых ти­пов вооружений часто приводило к плачевным последствиям. Пусть даже военный бюджет вырос с 1934 по 1939 г. в 7 раз — армия за этот период увеличилась с 900 тыс. до 5 млн. человек после принятия закона о всеобщей воинской обязанности. Что же касается военной промышленности, то до конца 1941 г. предпочтение в ней отдавалось массовому производству мо­рально устаревшей техники, «поставленной в план» много лет назад (истребители И-16, сильно уступавшие немецким Ме-109, легкие танки БТ-5, БТ-7, Т-26 и Т-27, средние - Т-28, тя­желые — Т-35). Все это были модели «вчерашнего дня», что и доказали первые дни войны. Только в первом полугодии 1941 г., под влиянием уроков финской кампании, производство новых образцов стало расти — прежде всего благодаря нажиму Жукова и замнаркома обороны Шапошникова. Запоздалые усилия принесли лишь частичный эффект: современными истребителям (Як-1, Лагг-3, Миг-3; выпуск последних составил 84 штуки 1940 г. и 1950 — в первой половине 1941 г.) и танками (средние Т-34, тяжелые КВ) удалось вооружить всего 15% авиационных и 25% танковых частей. В своих мемуарах военные руководители вспоминают, что отказал Сталин и в поддержке, необходи­мой для производства ряда созданных лучшими конструктора­ми новых видов вооружений, таких, как реактивный миномет Костикова» [5, с. 301-302].

4. Репрессии в Красной Армии, проведенные в СССР в конце 1930-х гг., которые значительно ослабили боеспособность и дезорганизовали со­ветские Вооруженные Силы.  Во  многом сложившееся положение в войсках (рассмотренное выше) помимо объективно суще­ствовавших социально-экономических причин было обусловлено репрес­сиями среди командного состава Красной Армии и научно-технической интеллигенции, разрабатывавшей и внедрявшей в производство воен­ную технику.

По подсчетам современных исследователей, только за 1937-1938 гг. было репрессировано свыше 40 тыс. ко­мандиров Красной Армии и советского ВМФ, из них более 9 тыс. "человек высшего и старшего командного состава (примерно 60-70%). Так, из пяти имевшихся к 1937 г. в Красной Армии маршалов было репрессировано трое (первый зам. наркома обороны М. Н. Тухачев­ский, начальник Генерального штаба РККА А. И. Егоров, командую­щий Дальневосточным фронтом В. К. Блюхер), из четверых командар­мов 1-го ранга — четверо (первый зам. наркома обороны И. Ф. Федько, командующие войсками Киевского ВО — И. Э. Якир, Белорусского ВО — И. П. Уборевич и И. П. Белов), из двух флагманов флота 1-го ранга — оба (начальники ВМС РККА М. В. Викторов и В. М. Орлов), из 12 командармов 2-го ранга — все 12 (начальник ВВС РККА Я. И. Алкс-нис, начальник ПВО РККА А. И. Седякин, начальник Автобронетан­кового управления РККА И. А. Халепский, начальник Военной ака­демии им. М. В. Фрунзе А. И. Корк, командующие войсками Забай­кальского ВО — М. Д. Великанов, Харьковского ВО — И. Н. Дубовой, Ленинградского ВО — П. Е. Дыбенко и др.), из 67 комкоров — 60 (в том числе первый зам. начальника Генерального штаба РККА В. Н. Леви-чев, начальник Артиллерийского управления РККА Н. А. Ефимов, ко­мандующие войсками Уральского ВО — И. И. Гарькавый, Б. С. Горба­чев и Я. П. Гайлит, Северо-Кавказского ВО — С. Е. Грибов, Среднеази­атского ВО — И. К. Грязное и др.), из 199 комдивов — 136 (в том числе начальник Академии Генерального штаба Д. А. Кучинский, командир 5-го стрелкового корпуса Е. С. Казанский и др.), из 397 комбригов — 211. Под угрозой ареста находились и многие другие военачальники; соответствующий материал был собран на маршала С. М. Буденного, командарма 1-го ранга Б. М. Шапошникова, комкоров И. Р. Апанасен-ко, Д. Г. Павлова, С. К. Тимошенко, комдивов И. В. Тюленева, Е. А. Щаденко и др. Накануне и в самом начале войны органами НКВД была арестована группа видных военачальников Красной Армии: зам. наркома обороны генерал К. А. Мерецков, командующий ВВС РККА генерал П. В. Рычагов, начальник ПВО РККА генерал Г. М. Штерн, зам. командующего ВВС РККА генерал И. И. Проскуров, зам. началь­ника Главного артиллерийского управления РККА генерал Г. К. Сав­ченко, помощник начальника Генерального штаба РККА по авиации генерал Я. В. Смушкевич, командующий войсками Прибалтийского особого военного округа генерал А. Д. Локтионов и др. Все они (за исключением генерала К. А. Мерецкова, освобожденного в сентябре 1941 г.) были расстреляны в октябре того же года.

В результате к лету 1941 г. среди командного состава сухопутных войск Красной Армии только 4,3% офицеров имели высшее, 36,5% — среднее специальное военное образование, 15,9% вообще не имели никакого военного образования, а остальные (43,3%) закончили лишь краткосрочные курсы младших лейтенантов или были призваны из запаса. Например, среди 225 командиров стрелковых полков, участво­вавших в учебных сборах 1940 г., лишь 25 окончили в свое время воен­ные училища, а остальные имели за плечами краткосрочные курсы младших лейтенантов или были призваны из запаса. В гер­манской армии офицеры, напротив, имели не только военное образо­вание, но и боевой опыт польской и французской кампаний 1939-1940 гг., а часть старших офицеров — и опыт Первой мировой войны [1, с. 97-98].

Таким образом, рассматривая причины поражения Красной Армии на начальном этапе Великой Отечественной войны можно сделать вывод, что во многом они явились результатом функционирования тоталитарного политического режима, оформив­шегося в СССР к концу 1930-х гг.

Заключение

Поражение Красной Армии на начальном этапе Великой Отечественной войны объясняются целой совокупностью политических, экономических, профессиональных, исторических, психологических и других факторов.

Поражения Красной Армии в первом периоде Великой Отечественной войны не были обусловлены какой-либо одной главной причиной. Эти поражения стали следствием действия большого комплекса факторов, как объективных, так и субъективных.

Можно выделить 3 основные причины поражений Красной Армии.

      Превосходство германской «армии вторжения» над советской «армией прикрытия мобилизации», а также владение немецко-фашистским командованием оперативно-стратегической инициативой.

      Неустойчивость советских войск.

      Грубые просчеты Ставки Верховного Главнокомандования и Генерального штаба, допущенные уже в ходе самой войны.

Огромные потери людских и материальных ресурсов нельзя объяснить лишь тезисом о внезапности нападения, преимуществом немецкого вооружения или превосходством в стратегии и тактике немецких войск. Основной политической причиной поражений все-таки является непродуманные действия правительства СССР во главе с И. В. Сталиным, его военная некомпетентность. Правительство не сумело должным образом на основе достоверной максимальной информации, на основе полных данных оценить характер войны 1939-1941 годов – это и привело к трагедии советских войск в начальный период войны.

Список использованной литературы

1.      Балашов, А. И. История Великой Отечественной войны (1941-1945)/ А. И. Балашов, Г. П. Рудаков. – СПб.: Питер, 2006. – С. 79-98.

2.      Боффа, Дж. История советского государства. Т. 2 / Дж. Боффа. – М.: Международные отношения, 1990. – С. 18-23.

3.      Ванюков, Д. А. Великая Отечественная война / Д. А. Ванюков, А. А. Гнусарьков. – М.: Мир книги, 2007. – С. 4-36 – (История и России)

4.      Васильев, А. Ф. Имелись ли объективные причины поражения Красной Армии в 1941 году?/ А. Ф. Васильев // Вопросы литературы. – 1994. - №4. – С. 187-189.

5.      Верт, Н. История советского государства / Н. Верт. – М.: Инфра-М, 1998. – С. 300-303.

6.      Вислых, А. П. Спасительный ленд – лиз. Не надо преуменьшать его значение в нашей победе в Великой Отечественной войне/ А. П. Вислых // Независимое Военное Обозрение. -  2001. - 12-18 октября. - № 38 (260). - С.5