Правовой статус армии Российской империи

Вторая часть Свода военных постановлений 1869 г. именовалась «Войска регулярные» и включала четыре книги, от пятого до восьмого номера включительно. Книга пятая «Устройство и состав войск и их управлений» содержала нормативный материал, регулировавший организацию объединений, соединений, частей, одним словом, войсковых подразделений, а также порядок управления ими. Шестая книга Свода имела название «Комплектование войск». В ней содержались нормативные элементы системы комплектования вооруженных сил личным составом. Она более подробно регламентировала комплектование различными категориями военнослужащих, в ней досконально излагались обязанности значительного числа должностных лиц при производстве призыва на военную службу.

Сравнивая ныне действующие нормативно-правовые акты с шестой книгой, можно заметить, что в настоящее время ей соответствуют не только Закон РФ «О воинской обязанности и военной службе», но и ряд нормативных актов, изданных министром обороны РФ, начальником Генерального штаба Вооруженных Сил России и другими должностными лицами.

Книга седьмая «Прохождение службы по военному ведомству» регламентировала вопросы прохождения военной службы всеми категориями военнослужащих. Книга восьмая «Награды, пенсии, пособия и призрение чинов военного ведомства» содержала законодательный материал о наградах, пособиях военнослужащим, вообще обо всех видах льгот и пенсий военнослужащим и их семьям по различным основаниям. Нормативный материал, объединенный в части второй Свода, можно отнести к наиболее часто подвергавшемуся изменениям.

Часть третья Свода называлась «Войска иррегулярные» и объединяла три книги, с девятой по одиннадцатую включительно. Книга девятая - «Устройство и состав казачьих войск и их управлений»; книга десятая - «Служба в казачьих войсках»; книга одиннадцатая - «Хозяйство казачьих войск». Эти три книги включали законодательство о специфических войсках российской армии. Одновременно с основной частью армии существовала большая по своей численности другая ее часть, которая была представлена казачьими войсками. Организация частей и соединений, порядок их комплектования, прохождения военной службы и ряд других моментов службы казаков коренным образом отличались от остальной армии. Административно-территориальные единицы, где проживали казаки, подчинялись Военному министерству, а на местах - военным должностным лицам, что также позволяло выделять законодательство о казаках в особую часть Свода.

Четвертая часть Свода военных постановлений 1869 г. называлась «Военные заведения» и состояла из шести книг: книга двенадцатая - «Заведения интендантские»; книга тринадцатая - «Заведения артиллерийские»; книга четырнадцатая - «Заведения инженерные»; книга пятнадцатая - «Заведения военно-учебные»; книга шестнадцатая - «Заведения военно-врачебные»; книга семнадцатая - «Заведения военно-тюремные». Эта часть Свода включала законодательство о специфических частях, в обязанность которых входило обеспечение функционирования вооруженных сил. Здесь также были сведения об организации таких частей, их деятельности и управлении ими.

Пятая часть Свода называлась «Военное хозяйство». Она состояла из следующих книг: восемнадцатой - «Заготовления и постройки по военному ведомству»; девятнадцатой - «Довольствие войск»; двадцатой - «Внутреннее хозяйство частей войск» и двадцать первой - «Отчетность по военному ведомству. Казенные взыскания и претензии».

Часть шестая «Военно-уголовные уставы» состояла из трех книг (двадцать вторая - «Воинский устав о наказаниях», двадцать третья - «Устав дисциплинарный» и двадцать четвертая - «Устав военно-судебный»). Эта часть кодифицировала законодательство о юридической ответственности военнослужащих, а также уголовно-процессуальное законодательство.

Если сравнить систему Свода 1869 г. с системой Свода 1838 г., то можно заметить, что в Своде 1838 г. каждая часть охватывала известную область военного права исчерпывающим образом. Конституционные нормы помещались только в одной I части; нормы хозяйственные - только в IV части; нормы о порядке службы - только во II части и т. д. Все это – результат того, что Свод 1838 г. представлял собой строго научную систему. В Своде же 1869 г. нормы одного и того же характера размещены почти по всему Своду. Например, нормы конституционные были даны в 4 частях: в 1–й, 2–й, 3–й и 4–й; нормы о службе – в 2 частях: 2–й и 3–й; нормы хозяйственные - в 3-х частях: 3–й, 4–й и 5–й и т. д. При этом и распределение законоположений по отдельным книгам было совершенно случайным. Например, военно-окружные управления и местные управления принадлежат по существу к одной и той же группе территориальных управлений, а между тем они размещены по разным книгам, особые высшие установления, вовсе не входящие в состав Военного министерства, помещены в книге о центральном военном управлении.

Таким образом, военное законодательство России в первой половине XIX в. представляло собой систему нормативно-правовых актов, имевших юридическую силу закона, издававшихся под непосредственным надзором главы государства и совместно со специальными совещательными органами военного управления. Все военное законодательство Российской империи было кодифицировано в едином Своде военных постановлений, который был законом прямого действия.

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

2.2 Правовой статус военнослужащих в армии российской империи конца XIX – начала XX века.

 

В отечественной военно-правовой литературе долгое время господствовал тезис о политическом и гражданском полноправии военнослужащих, несмотря на то, что ряд российских ученых ХIХ-ХХ столетий, таких как А.М. Добровольский, А.Д. Градовский, А.Н. Греков, ссылаясь на специфику военной организации, на особое положение армии в механизме государства, ее функции, утверждали, что общепризнанные правовые начала и принципы правового положения гражданина не могут в полной мере найти применение в армии и должны быть ограничены12. Так профессор Александровской военно-юридической академии А.М. Добровольский в своей книге «Особенности положения военнослужащих в области публичного права» писал, что правовое положение военнослужащих в государстве в некоторых отношениях является иным, чем у других граждан. На это положение оказывает воздействие природа военной службы.

Определяющим моментом здесь являются:

-особый публично-правовой характер  армии, как организации, предназначенной для вооруженной борьбы;

-особенность взаимных отношений  и составляющих ее элементов (дисциплина, воинский правопорядок), обусловленная  в своем существовании необходимостью  внутренней сплоченностью армии  и проникновению ее единым духом;

-существо военной службы, как службы государственной.13

Добровольский убедительно доказывает, что особенность положения военнослужащих в области публичного права может заключаться и в том, что в известных случаях нормы общего права в отношении их не получают применения или же для них (военнослужащих), в силу особенностей их служебного положения, создаются специальные нормы. Как в том, так и в другом случае права последних могут подвергаться ограничениям или же, наоборот, военнослужащие в этом отношении могут быть поставлены в привилегированное положение по сравнению с другими гражданами.

Точку зрения Добровольского поддерживали А.Д. Градовский, А.Н.Греков и другие российские ученые.

Так по российскому военному законодательству конца XIX - начала XX веков военнослужащим российской армии было запрещено входить в состав и принимать участие в каких бы то ни было союзах, группах, организациях, партиях и т.д., образуемых с политической целью, присутствовать на различного рода политических собраниях, печатать без разрешения и предварительной цензуры начальства литературные произведения. По избирательным законам Российской Империи все военнослужащие были лишены активного и пассивного избирательного права.

В отношении ограничений военнослужащих в области публичного права Добровольский отмечал, что военно-служебные отношения, налагая на военнослужащих военно-служебные обязанности, вместе с тем представляют им некоторые субъективные права, вытекающие из служебного положения, такие, как:

- право на защиту чести и  достоинства личности при исполнении обязанностей военной службы;

- право на содержание;

- право на возмещение расходов, производимых в интересах службы;

- право на почетные преимущества: награждение деньгами; награждение  землями; награждение подарками.

Таким образом, была сделана первая попытка сбалансировать права и обязанности военнослужащих. Установление для военнослужащих определенных льгот и привилегий сообразовывается с тем обстоятельством, что в силу их служебного положения осуществление принадлежащих им гражданских прав является затруднительным или фактически невозможным. Поскольку в этих случаях нормы общего права не могут быть применимы, то для возможности осуществления военнослужащими своих гражданских прав государство было призвано создать для них специальный закон, в котором кроме ограничений присутствовали бы и соответствующие привилегии.

А теперь обратимся к особенностям правового положения военнослужащих русской армии.

Необходимо сказать, что армия в Российской империи по своей природе, по выполняемым функциям, в обществе и государстве традиционно относилась к числу социальных групп и социальных институтов, положение и престиж которых были очень высокими. И это было совершенно естественно, так как ни общество, ни государство не могли допустить иного, не ставя под угрозу само свое существование. В этой связи можно вспомнить известное изречение Наполеона: «Если народ не хочет кормить свою армию - он будет кормить чужую». И поскольку на протяжении столетий существование государств зависело, главным образом от боеспособности их вооруженных сил, то последние концентрировали в себе все лучшее, что было в обществе. Наибольший же рост авторитета Вооруженных Сил в нашем Отечестве приходился на периоды взлета славы русского оружия.

Отношение к офицеру (как наиболее характерному представителю военных) и его положение в обществе зависит от многих факторов и обуславливается как специфическими чертами общества, так и некоторыми особенностями жизни и деятельности в условиях вооруженной организации. Анализ отечественного опыта в рамках рассматриваемого вопроса позволяет глубже разобраться в проблеме снижения авторитета и престижа статуса российского офицера, российской армии и воинской службы в целом.

В дореволюционной России профессия офицера была одной из самых уважаемых и социально значимых. Ее престиж обеспечивался, прежде всего, особым положением воина, его социальной защищенностью. Законодательно обязанности, права и привилегии офицеров российской армии были впервые закреплены в период царствования Петра I. Его знаменитый акт «Табель о рангах»14 четко определил место офицера в иерархии не только военной, но и гражданской службы. Интересно, что данным законом военные чины объявлялись выше соответствующих гражданских и даже придворных чинов.

Высокий статус офицера в русском обществе XVIII - XIX веков был явно не случаен: он был закономерно подготовлен бытовавшим с раннего средневековья на Руси отношением к воинской службе. Носить оружие и быть воином считалось благородным, и занятие это из поколения в поколение давало основание считать свой род благородным. На протяжении полутора столетий офицерство в России не только полностью входило в состав дворянского сословия, но и было его наиболее привилегированной частью. Офицеры, как профессиональная группа, в социальном плане стояли выше любой другой социально-профессиональной группы населения страны. Они обладали наиболее престижным статусом в русском обществе того времени. И нет ничего случайного в том, что именно этот период ознаменован самыми славными победами русского оружия, именно за это время Россия раздвинула свои границы в Европе предельно далеко, именно в то время она была сильнейшей державой мира, занимая в нем такое положение, какое не занимала никогда ни в прошлом, ни в будущем. Можно сказать, что вторая половина XVIII и первая половина XIX столетий были «золотым веком» русской государственности. Однако в конце XIX века статус военнослужащего претерпел значительные изменения и существенно понизился.

Здесь необходимо привести один исторический факт: «так, в период царствования Александра III... офицеры, не желая влачить нищенское существование, расставались с армией. Лишь в 1885 году их некомплект составлял примерно 17 тысяч. Оставшимся же запрещали заниматься, говоря сегодняшним языком, предпринимательством»15. В то время во властных структурах нашелся влиятельный сановник, воспринявший нужды людей государственных как свои собственные. Это был обер-прокурор Синода Константин Победоносцев, который и направил Императору письмо со своими мыслями о незаконной практике совмещения высокопоставленными чиновниками должностных обязанностей с занятием коммерцией. Предлагая запрет в отношении титулованных особ, обер-прокурор высказал сомнение в целесообразности распространения его на войсковых офицеров. В результате, Император внял просьбе обер-прокурора и позволил офицерам дополнительный заработок, а заодно повысил им жалование.

Однако, финансовое положение офицера в начале XX столетия не было столь высоким, как его пытаются показать в настоящее время: так, дороговизна формы стояла в разительном противоречии к финансовым возможностям офицера. Конечно, денежное содержание старшего офицера существенно отличается от его современника, но младшие офицеры и в царское время получали невысокое содержание и довольствие. Достаточно привести следующие примеры. Мундир стоил 65 рублей (в коннице - дороже), китель 25 рублей, сапоги 20 рублей. Между тем жалование подпоручика равнялось 70 рублям; поручик получал 80 рублей, штабс-капитан - 90 рублей; капитан -105 рублей; сверх того выплачивались «квартирные», размер которых определялся "разрядом" города, где стоял полк: по 1 разряду - 25 рублей (Петербург), по IX разряду - 8 рублей (захолустные городишки), в Киеве, Одессе квартирные равнялись 22 рублям 69 копейкам. Квартирных не полагалось, если офицер получал жилье при казарме.

Некоторым должностям были присвоены «столовые»: адъютанту 8 рублей, командиру роты 30 рублей, а штаб-офицерам от 55 до 150 рублей в месяц. Небольшие «столовые» получали и начальники команд разведчиков и службы связи. Жалование капитана - офицера с 20-30 годами службы - равнялось 140-150 рублям (для пояснения этих цифр надо указать, что в те времена в таких городах, как Киев, Одесса, Харьков квартира в 3-4 комнаты стоила 30-50 рублей, иждивение одного едока в семье -15 рублей в месяц)16.

Во время пребывания в лагерях выплачивались «лагерные». Ежегодно выдавалось несколько рублей в качестве «дровяных» и «осветительных». Полагались «фуражные» тем, кто обязан был иметь собственного коня. Единственным ощутительным добавлением к скромному жалованию военнослужащего была надбавка, которая выплачивалась служившим в Туркестане, Забайкалье, Амурской и Тургайской областях, по прохождении более 10 лет в этих местах, офицер сохранял эту прибавку до конца своей службы. В военно-учебных заведениях офицеры получали лекционное вознаграждение.