Отечественная война 1812 г

Все попытка французов овладеть редутом не увенчались успехом. Потеряв в этом бою около 6 тыс. человек, они отступили от редута. С наступлением вечера Кутузов приказал оставить Шевардинский редут и отойти на флеши в район дер.Семеновской (Багратионовы флеши). Бой за Шевардинский редут позволил Кутузову выиграть время для завершения оборонительных работ на основной позиции.

В течение 25 августа (6 сентября) обе армии вели подготовку к сражению. На рассвете Наполеон в сопровождении маршалов проехал вдоль линии русских аванпостов. В течение дня он изучал местность и расположение русских войск. Вечером Наполеон разработал план сражения и отдал приказы, предусматривающие начало боевых действий рано утром 26 августа (7 сентября). У Наполеона не было решительного превосходства в силе. Здесь, на Бородинском поле, он мог выставить 130 тысяч человек и 587 пушек. Русские имели 120 тысяч человек и 640 орудий.

Ночь перед сражением враждебные армии провели по-разному. Наполеон обратился к войскам с приказом, который начинался словами: "Солдаты! Вот битва, которую вы так желали! Теперь победа зависит от вас!... Пусть самое отдаленное потомство с гордостью вспоминает о вашей доблести в этот день! Пусть о каждом из вас скажут: "Он был в великой битве под стенами Москвы!" Французские солдаты вряд ли сомневались в победе.

Битва началась с нападения дивизии Дельзона на дер. Бородино. Деревня была в расположении правого фланга русской армии. Французы вытеснили из деревни стоявших там егерей, и на берегу реки Колочи произошла очень жаркая схватка. Барклай велел сжечь мост через Колочи. Деревня осталась за французами, но это стоило очень больших потерь не только русским егерям, но и пехоте Дельзона.

С 5 часов утра самый яростный бой завязался на левом крыле русской армии, где у Семеновского оврага стоял Багратион. Наполеон направил сюда Даву, Мюрата, Нея, которому был подчинен корпус Жюно. Первые атаки были отбиты русской артиллерией и густым оружейным огнем. Маршал Даву упал, контуженный в голову, лошадь под ним была убита. В первых же атаках на позиции Багратиона у французов было перебито очень много начальников несколько генералов и полковых командиров. "Багратионовы флеши" были сделаны наспех и с технической стороны очень неудовлетворительно, но защита была такой яростной, что об эти флеши с 5 часов утра до 11 часов безуспешно и с ужасающими потерями разбивались все атаки французов. Наполеон приказал уже к семи часам утра выдвинуть почти 150 орудий и громить этим огнем Багратионовы флеши. После долгой артиллерийский подготовки Ней, Даву и Мюрат с огромными силами (один Мюрат бросил на флеши три кавалерийских корпуса) бросились на Семеновский овраг и флеши. Подавляющие силы налетели на дивизию Воронцова, опрокинули и смяли ее, налетели на дивизию Неверовского, смяли и ее тоже. Дивизия Воронцова была истреблена почти полностью, и сам Воронцов был ранен и выбил из строя. Неверовский сопротивлялся отчаянно, и его батальоны не раз бросались в штыковой бой против напиравшей громадной массы французов.

Мюрат, Ней, Даву послали к Наполеону за подкреплением. Но он отказал, выражая недовольство, что флеши еще не заняты. Тогда на этом месте закипел кровопролитнейший бой. Багратион и французские маршалы несколько раз отбивали друг у друга покрытые трупами людей и лошадей Семеновские флеши. Для людей, наблюдавших в эти страшные часы князя Багратиона, хорошо знавших его натуру, помнивших всю его карьеру, в которой самое изумительное было то, что он каким-то образом прожил до сорока семи лет, не могло быть сомнений, что на этот раз третьего решения быть не может: или флеши останутся в руках Багратиона, или он сам выбудет из строя мертвым или тяжело раненым. Атаки французов и контратаки русских следовали одна за другой.

В попытке обойти левый фланг русской позиции Наполеон так же не достиг сколько-нибудь существенных результатов. Корпусу Понятовского, медленно продвигавшемуся по Старой Смоленской дороге, с большим трудом удалось оттеснить русских егерей и занять Утицу, но дальнейшее его продвижение было остановлено упорным сопротивлением оборонявшихся здесь русских войск. Чтобы облегчить положение Багратиона и помочь ему, Кутузов приказал казакам Платова и 1-му кавалерийскому корпусу Уварова нанести внезапный удар по левому флангу и тылу французов, чтобы тем самым оттянуть свои силы и ослабить удары в районе Семеновского. В это же время Кутузов направляет в распоряжение Багратиона часть сил из своего резерва.

В 12 часов донцы получили радостную весть "Позволено!". Полковые командиры скомандовали:"Садись!" и сотни одна за другой быстро двинулись через реку Колочу. Французы не ожидали такой дерзости от русских. Их резервные полки отдыхали. Левый фланг наполеоновской армии прикрывался одним уланским эскадроном перед которым находились с утра две сотни атаманцев. С приближением своего полка они первые развернулись в лаву и с пиками наперевес пошли в атаку. За ними из лесу без криков и шума стали выноситься казачьи сотни, лейб-гусары, лейб-драгуны, лейб-уланы Уварова. Впереди этой массы русской легкой кавалерии неслись в своих голубых мундирах казаки Атаманского полка Платова. Эскадрон неприятельских уланов в миг был уничтожен. Один из резервных французских полков, успевший построится в карэ, дал залп. Больше он не мог ничего сделать мало кому из французов удалось бежать в тыл, разнося весть: "Казаки в тылу!". Наполеон приказал остановить атаки для выяснения обстановки. Кутузов воспользовавшись этой двухчасовой передышкой, перебросил резервы на левый фланг и к батарее Раевского.

Четвертая атака началась при таком соотношении сил: русские имели около 15 тысяч человек и 200 орудий, а французы, усилив свои передовые части присланной Наполеоном дивизии Фриана, свыше 30 тысяч человек и практически одинаковое с русскими количество орудий. Пять пехотных дивизий противника атаковали полуразрушенные укрепления. Ценой больших потерь французам удалось снова овладеть флешами. Около двух полков французской пехоты прорвались в деревню Семеновское. Но Багратион успел привести в порядок и перегруппировать свои силы. Подтянув резервы, он перешел в контратаку: 2-я гренадерская дивизия и восемь батальонов корпуса Раевского ударили в штыки.

Не добившись успеха в попытке взять флеши лобовыми ударами, Наполеон попытался организовать комбинированную атаку флешей. Он ставит задачу корпусам маршалов Даву и Нея атаковать флеши с фронта, а корпусу Жюно обойти их с юга. Кинувшись на штурм, полки Даву и Нея встретили ожесточенное сопротивление русских и были отбиты. Полки 27-й пехотной дивизии нанесли им модный контрудар, а 2-я гренадерская дивизия бросилась в атаку на левый фланг корпуса Нея.

В это время корпус Жюно попытался обойти флеши. Заметив этот маневр артиллерийский капитан Захаров быстрым аллюром выехал с двумя орудиями 1-й легкой конной батареи на позиции и немедленно открыл бешеный огонь картечью. Противник был вынужден лечь на землю. Под прикрытием огня конной артиллерии три русских кирасирских полка атаковали корпус Жюно. Жюно был смят и отброшен внезапными ударами русских войск в фланга и фронта.

Снова перегруппировав силы, французские полки бросились в атаку. Пытаясь, во что бы то ни стало добиться прорыва боевого русского порядка, Наполеон против Багратиона выдвинул 400 орудий. Свыше 45 тысяч солдат корпусов Даву, Нея, Жюно вместе с кавалерией Мюрата сосредотачиваются в узкой полосе для решительной атаки. Эти силы Наполеон нацеливает на русские дивизии три пехотные и две кавалерийские, понесшие большие потери. Корпус маршала Даву и маршала Нея и часть корпуса маршала Жюно атакуют флеши с фронта, другая часть корпуса Жюно обходит их с фланга.

Пехота и конницы противника с трех сторон пошли в атаку на флеши. Это была седьмая атака французов. Багратион принял решение втретить врага штыковым контрударом. Все оборонявшие флеши войска вместе с Багратионом ринулись навстречу французам. О стремительном багратионовском натиске свидетельствует французский историк Галлуа: "...Мюрат, Ней и Даву вынуждены были остановиться. Кутузов пользуется этим неожиданным случаем, призывает весь свой резерв на левый фланг. Багратион восстанавливает свою линию, и вскоре его огонь опустошает ряды французов. Его атака стремительна; пехота, артиллерия, конница усиливаются в одно время сбить французов..." Участник завязавшейся рукопашной схватки Бутурмин ярко описывает дальнейшее: "Князь Багратион, видя, что неприятель выигрывает место, приказал своим войскам выступить ему навстречу. Вся линия колонн левого крыла россиян, двинувшись вперед скорым шагом, ударили в штыки на линию неприятельскую. Натиск был ужасен... воспоследовала ужасная сеча, в которой и с той, и с другой стороны истощены были чудеса сверхъестественной храбрости. Пешие, конные и артиллеристы обеих сторон, вместе перемешавшись представляли страшное зрелище неправильной громады воинов. Резервы, пышущие храбростью, но удерживаемые дисциплиною, одни только соблюдали ряды свои и стояли неподвижно. Хотя неприятель был в превосходном числе, однако же россияне с выгодой держались. Князь Багратион, начальник его штаба генерал-майор граф Сент-При и многие другие генералы были ранеными, нашлись принужденными оставить место сражения. Войска, не управляемые более начальниками начали отступать, сей оборот мог иметь самые пагубные следствия, если бы генерал Коновницын не принял тотчас командования. Он отвел все войска, в деле находившиеся, за овраг Семеновский, занял высоты при сей деревне с неимоверной скоростью поставил на оных сильные батареи, через то самое удержал неприятеля".

Оборона Багратионовых флешей, проведенная русской армией с исключительным мужеством и упорством, обескровило главную группировку противника. Огромные потери наполеоновских войск в боях за флеши и деревню Семеновскую истощили силы противника.

С овладением противником деревней Семеновской центральный и опорный пункт батарея Раевского оказался под огнем с трех направлений. Наполеон подтянул к этому участку более 35 тысяч войск и около 300 орудий и готовился начать атаку. Туда были брошены войска корпусов Богарнэ, Груши, Коленкура, Латур-Мобура.

Батарею Раевского обороняли войска 24-й пехотной дивизии генерала П.Г. Лихачева из 6-го корпуса генерала Д.С. Дохтурова. Правее находилась 7-я пехотная дивизия П.М. Камцевича, а левее 4-й пехотный корпус генерала А.И. Остермана-Толстого. Позади него располагались Преображенский и Семеновский гвардейские полки и полки кирасирской дивизии. Французы бросили на защитников высоты огонь из более чем 120 орудий. Благодаря охватывающему положению батарей огонь был особенно губителен. Участники сражения свидетельствуют, что гранаты, ядра сыпались со всех сторон, бороздили землю рикошетом, ломали все в дребезги.

После артиллерийской канонады в атаку ринулась французская пехота и кавалерия. Пехотные дивизии Брусье, Морана и Жерара атаковали оборонявшихся с фронта. Кавалерийские корпуса Коленкура, Груши, Латур-Мобура, обходя войска, оборонявшие батарею Раевского с флангов, прорывались через русскую пехоту. Французская конница выходила в тылы русской армии. Но здесь она была контратакована кавалергардским и конногвардейским полками и при участии 2-го и 3-го кавалерийских корпусов отброшена от батареи Раевского.

Войска 12-й и 26-й корпуса Раевского вместе с егерями продолжали наступать, тесня дивизии вице-короля. Обе стороны несли громадные потери. Только у подножия Курганной высоты французы потеряли около 3000 человек. Находившаяся на кургане батарейная рота полковника Шульмана, почти полностью потерявшая свою прислугу, была сменена конно-артиллерийской ротой полковника А.П.Никитина. Центр армии стал также местом ожесточенной артиллерийской дуэли. "Здесь с обеих сторон пушечный и оружейный огонь не был не умолкаем". Русский центр обстреливало до 200 вражеских орудий. В свою очередь Коленкур свидетельствовал: "Страшная артиллерийская канонада изрыгала смерть повсюду; русская пехота делала новые усилия, чтобы отбить потерянную территорию. Большой редут обстреливал наш центр адским огнем".

Но на самой батареи положение к этому времени становилось критическим. Воспользовавшись тем, что французская конница сковала русские резервы и на некоторое время изолировала их, пехота противника ворвалась на батарею Раевского и после упорной рукопашной схватки около 3 часов дня захватила ее.

Вот как говорится во французском отчете о бое за батарею Раевского: "...Перед глазами ворвавшихся на редут предстала ужасающая картина: редут был похож на настоящий огнедышащий кратер; здесь и там лежали целые горы трупов; на полуразрушенных брустверах были разбиты все бойницы, и при вспышках выстрелов можно было различить только одни жерла пушек; однако большая часть орудий была уже опрокинуты или сброшены с разбитых лафетов. Русские отчаянно обороняли позицию и умирали тут же, у орудий. Истекающий кровью генерал Лихачев сам бросился на штыки французов, чтобы таким образом найти свою смерть, но при виде этого убеленного сединами война солдаты 9-го полка проявили к нему сострадание и сохранили ему жизнь, отправив его затем к императору. Батарея Раевского пала, но русские не уходили с поля сражения. Очевидцы не могли никогда забыть бородинских ужасов. Трудно себе представить ожесточение обеих сторон в Бородинском сражении, говорит основанная на показаниях солдат и офицеров "История лейб-гвардии московского полка". Многие из сражавшихся бросали оружия, сцеплялись друг с другом, раздирали друг другу рты, душили один другого в своих объятиях и вместе падали мертвыми. Артиллерия скакала по трупам, как по бревенчатой мостовой, втискивая трупы в землю, упитанную кровью. Многие батальоны так перемешались между собой, что в общей свалке нельзя было различить неприятеля от своих. Изувеченные люди и лошади лежали группами, раненые брели к перевязочным пунктам, покуда могла, а выбившись их сил, падали, но не на землю, а на трупы павших раньше. Над левым крылом нашей армии висело густое черное облако от дыма, смешавшегося с парами крови; ого совершенно затмило свет. Солнце покрылось кровавой пеленой; перед центром пылало Бородино, облитое огнем, а правый фланг был ярко освещен лучами солнца. В одно и то же время взорам представились день, вечер и ночь.

Наполеон в эти часы был угрюм и молчалив, угрюмое настроение императора и плохо скрываемое беспокойство императора не проходило, и ни гибель Багратиона и взятие Семеновских флешей, ни победа над редутом Раевского нисколько не улучшило его настроения.

Стремясь ускорить разгром и бегство русских, Наполеон приказал кавалерии (кирасирам и уланам) ударить на русскую пехоту, на корпус графа Остермана. Тяжело контуженный Остерман выбыл из строя одним из первых, но его пехотинцы встретили атаку французов таким огнем, что атакующие дрогнули. В этот момент на помощь пехотинцам подоспели свежие гвардейские полки и французы были отброшены. Но затем последовала новая атака переросшая в огромное побоище. В плен ни брали никого. Русские стояли упорно, но численный перевес был налицо. Французы захватили в последний раз батарею Раевского убив всех, кто там оставался. Это был последний акт битвы.