Между реформой и революцией

5. Экономика России в годы мировой войны.

Решающим фактором войны  стал военно-промышленный потенциал. Этот потенциал определялся не только военными заводами. Для военных заводов  нужны станки, металл, каменный уголь, для перевозки военных грузов нужен транспорт. Если не хватит только угля или металла, военные заводы остановятся, армия перестанет получать боеприпасы и потерпит поражение. Таким  образом, высокий военно-промышленный потенциал — это высокоразвитый промышленно-экономический комплекс. В России военно-промышленный потенциал был относительно слабым, потому что слабо было развито машиностроение: большинство станков для военной промышленности приходилось импортировать.

Предполагалось использовать в военных действиях запасы оружия и боеприпасов, накопленные в  мирное время. Так всегда делали прежде, и не только в России, — в мирное время накапливали оружие, а во время войны расходовали. Но эта  война оказалась несопоставимой с прежними. Фронт перемолол накопленные запасы за первые месяцы войны. А промышленность не успевала. Она производила меньше оружия и боеприпасов, чем потреблял фронт.

Русская армия была хуже вооружена, чем противостоявшая  ей немецкая. Русская пехотная дивизия  имела в 1,5 раза меньше орудий, чем немецкая. Тяжелых орудий у России было 240, у Германии — 3- тысячи.

Обязательным элементом  войн двадцатого столетия является мобилизация  промышленности, т. е. ее перестройка  для удовлетворения военных нужд. Мобилизация промышленности означает перевод части мирных предприятий  на производство вооружения, перевод  всей промышленности на обслуживание в первую очередь потребностей войны  и военных предприятий. При этом создаются специальные государственные  органы для координации действий промышленности, распределения сырья  и топлива. Главным заказчиком и  потребителем промышленной продукции  становится государство, поэтому роль государственной власти в экономике  многократно возрастает.

Российские промышленники  отнюдь не сопротивлялись переводу своих  предприятий на военное производство. Наоборот, как отмечал генерал  А. А. Маниковский, ведавший тогда этими вопросами, все предприятия, от паровозостроительных заводов до шорных мастерских, храбро брались за изготовление пушек и снарядов. Чтобы получить заказ, а вместе с ним и деньги, надо было только иметь связи в одном из правительственных учреждений.

Дело в том, что военные  заказы были очень выгодными. Даже по преуменьшенным данным чистая годовая  прибыль металлургических заводов  в военные годы составляла 50% на затраченный  капитал, металлообрабатывающих – 80%

Но значительная часть  денег, розданных казной для выполнения военных заказов, пропала впустую, потому что только мелкие заведения, но и такие крупные машиностроительные заводы, как Коломенский или Краматорский, могли самостоятельно освоить сравнительно простое производство трехдюймовых гранат. Военное производство требовало особой точности и специализации.

Бесплодными оказались заграничные  заказы. Перед войной союзники охотно вооружали Россию, но с началом  вой новые заказы они уже не принимали, а изготовленное по рым  заказам оружие стали забирать для  своих армий.

"Если бы мы, — писал  впоследствии Ллойд Джорж, послали в Россию половину снарядов, израсходованных в следствии попусту в битвах на западном фронте, и пятую орудий, из которых стреляли этими снарядами, то не когда бы не было русского поражения, но немцы были бы отброшены на расстояние, по сравнению с которым захват несколько окровавленных километров во Франции казался бы насмешкой".

Тогда Россия обратилась к  Америке, не участвовавшей % войне. Здесь  были размещены артиллерийские заказы на 2 млн. золотых рублей. Через некоторое  время выяснилось, что заряды, которые  должны были выполнять эти заказы, еще не строены. Тогда в Америку  были направлены 2 тыс. русских специалистов, которые помогли наладить производство к 1917: В Россию заказанные пушки так  и не попали.

России пришлось обеспечивать себя вооружением за счет своей промышленности, причем на базе старых специализированных военных заводов. И все же военное  производство к 1917 г. выросло в 2—3 раза. К концу войны промышленность уже удовлетворяла потребности  фронта в оружии и припасах. Производство снарядов, которых особенно не тало в начале войны, выросло в 40 раз. Было налажено производство тяжелой артиллерии, и теперь у России было уже около 1,4 тыс. тяжелых орудий. На 70% выросла  производительность труда в промышленности.

Каким образом  был достигнут такой успех?

Как уже сказано, при мобилизации  промышленности создаются государственные  органы по регулированию и управлению хозяйством. В России такими органами стали четыре «Особых совещания», образованные в 1915 г., — по обороне, по топливу, по перевозкам и по продовольствию. Главным из них было Особое совещание  по обороне, которое ведало военной  промышленностью, распределяло военные  заказы, а также объединяло действия трех остальных Особых совещаний.

Особое совещание по обороне  действовало довольно решительно. Оно, например, секвестрировало ряд частных предприятий, в том числе Путиловский завод, самый крупный машиностроительный и военный завод в стране.

Но главным направлением его деятельности стало объединение  заводов в группы для выполнения военных заказов. В центре такой  группы ставился специализированный военный  завод, а остальные присоединялись к нему для выполнения вспомогательных  операций, не требовавших большой  специализации. Например, большинство  крупных заводов Западного Урала  были подчинены Мотовилихинскому артиллерийскому  заводу. Они отливали металлические  болванки для пушечных стволов, грубо  обтачивали стаканы для снарядов, а вся тонкая беловая работа проводилась  в цехах артиллерийского завода. Такое промышленное кооперирование и позволило существенно увеличить  производство вооружения.

Действия остальных Особых совещаний были направлены на налаживание  расстроившихся экономических связей.

Трудное положение сложилось  на транспорте, начался транспортный голод. С началом войны железные дороги оказались забиты военными грузами, эшелонами с солдатами, пушками, снарядами и т. д., так что для  хозяйственных грузов не оставалось подвижного состава. Хозяйственная  система страны раздробилась на отрезанные один от другого районы. В городах  севера начинались продовольственные  трудности, а на юге скапливались излишки хлеба. Заводы останавливались  из-за недостатка топлива, а в Донбассе скопились горы готового к отправке угля.

Особенно перегружены  были дороги к морским Портам. Балтийское и Черное моря были закрыты для  России: там хозяйничали немцы. Связь  с союзниками осуществлялась только через Владивосток и Архангельск. Но к Владивостоку вела одноколейная дорога через всю Сибирь, а к  Архангельску — узкоколейная дорога. Порты были забиты грузами.

Особое совещание по перевозкам организовало строительство новых  железных дорог и вторых путей. К 1916 г. железная дорога к Архангельску была переведена на широк} колею, а к  концу этого года было открыто  движение по Мурманской железной дороге, что было очень важно, потому Мурманск, в отличие от Архангельска, —  незамерзающий порт В результате строительства пропускная способность железных дорог к концу 1917 г. увеличилась в 1,5 раза. Транспортный голод был в основном преодолен.

Кроме того, Особое совещание  регулировало движение грузов по дорогам, определяя очередность их перевозки конечно, бывало и так, что второстепенные грузы перевоз* за взятки, а нужнейшие лежали месяцами на станциях, но целом действия Особого совещания были довольно эффектными.

Усилился топливный голод. И не только потому, что железные дороги не успевали перевозить уголь. Его просто хватало, потому что увеличилась  потребность в нем. К тому же владельцы  угольных шахт старались нажиться на дефиците топлива, продавая уголь тому, кто дороже даст, и взвинчивая цены. Особое совещание по топливу стало распределять уголь, обеспечивая в первую очередь выполнение военных заказов.

Война вызвала снижение сельскохозяйственного  производства. В результате мобилизации  крестьян и лошадей в армию  почти полного прекращения производства сельскохозяйственных машин посевные площади сократились, и сбор продовольственного зерна уменьшился с 2,8 млрд. пуд. перед войной 2,2 млрд. пуд. в 1918 г. Получать хлеба стали на 600 млн. пуд меньше, чем перед войной. Но до войны Россия в среднем вывозила хлеба приблизительно 600 млн. пуд. Таким образом, хлеб в стране оставалось почти столько же, сколько и до войны.

Продовольствия в городах  промышленного центра и района стало  не хватать, потому что нарушился  товарооборот между городом и  деревней. Переведенная на военные  рельсы промышленность резко сократила производство товаров для деревень, а продавать хлеб и оставлять деньги до лучших времен было нецелесообразно — началась инфляция. Поэтому деревня теперь меньше продавала хлеба.

Особое совещание по продовольствию закупало хлеб деревнях, выменивало его на специально для этого выделенные промышленные товары, устанавливало нормирование распределение продовольствия в городах по карточкам по твердым ценам, а в 1918 г. даже перешло к принудительной заготовке и реквизиции хлебных запасов.

Война вызвала и расстройство финансов. Она потребовала огромных расходов — около 50 млрд. руб. Но обычно государственные доходы во время  войны всегда сокращаются. Поэтому  военные расходы покрывались  за счет особых источников.

Первым из этих источников были государственные займы, внешние  и внутренние. Займы увеличили  государственный долг России до 60 млрд. руб. На уплату одних только процентов  по долгу теперь надо было тратить ежегодно 3 млрд. руб., т. е. столько, сколько перед войной составлял весь государственный бюджет, все государственные доходы России.

Вторым источником покрытия военных расходов была бумажно-денежная эмиссия, выпуск все большего количества бумажных денег. Такая эмиссия всегда ведет к инфляции. Поэтому стоимость бумажного рубля к моменту Февральской буржуазной революции упала до 27 довоенных копеек, а к Октябрьской — до 7 копеек.

Можно ли считать, что хозяйственная  разруха стала одной из главных  причин Октябрьской революции? Нет, потому что разрухи, хозяйственного развала пока не было. Не только военное  производство добилось исключительных успехов, но и промышленность в целом  в первые годы войны продолжала развиваться. Некоторый спад наметился лишь в 1916 г., но если хлопчатобумажных тканей в том году было выпущено на 14% меньше, чем перед войной, то металлургическая промышленность продолжала увеличивать  производство. Наращивались железнодорожные  перевозки. Не было и настоящего голода. Несмотря на отдельные перебои, система  нормированного распределения продовольствия оказалась довольно эффективной. Короче говоря, экономические трудности не достигли уровня хозяйственного развала. В этом отношении Россия не представляла исключения среди воюющих стран, и решающей причиной революции эти трудности быть не могли. Решающую роль сыграли другие обстоятельства, корни которых лежали в исторических особенностях экономического развития России.

Одним из условий революции  была явная архаичность царизма  и оппозиционность ему буржуазии, а также и всего русского общества. Русская буржуазия, не имевшая опыта  управления государством, да к тому же связанная государственным аппаратом  хозяйственного регулирования, зависимая от этого аппарата, не смогла удержать власть, когда машина царизма стала разваливаться

Российские традиции русского крестьянина делали его более  восприимчивым к социалистическим идеям по сравнению с землевладельцами Запада короче говоря, элементы "азиатского способа производства", сохранившиеся в России, стали одним из важных условий революционного переворота.

Происходит постепенная  концентрация производства и движение на рынки за границей. Наступает  момент, когда оба процесса приходят к логическому концу: концентрация производства приводит к образованию  монополий, а колониальные рык сбыта  уже разделены между промышленными  странами, момент и можно считать  моментом перехода к империализму.

Параллельно с концентрацией  промышленности и образованием монополий  идет концентрация банков и образование  финансовых групп. К началу Первой мировой  войны во главе двух крупнейших в  Америке банков стояли Морган и Рокфеллер, и банки контролировали третью часть  национальных богатств страны. В подчинении банков находились промышленные монополисты и целые отрасли промышленности.

В Англии прибыли от вывоза капитала стали главной статьей  национального дохода. Они были вчетверо больше дохе да от своей, английской, промышленности. Англия жила в основном за счет доходов  от хозяйства других стран и могла  не имеющие вообще своего хозяйства, поскольку на нее работало хозяйства  колоний.

В России был большой государственный  сектор хозяйства. В его состав входили  Российский государственный банк, 2/3 железных дорог, огромный земельный  фонд, в том числе 60% лесов, много  промышленных предприятий. В последние  десятилетия существования дореволюционной  России, в основном уже в годы войны, на базе хлопчатобумажной промышленности сложились мощные финансово-промышленный корпорации. В сущности, в те годы в России определялся классический вариант индустриализации: капиталы, накопленные в легкой промышленности, начинали использоваться для развития тяжелой индустрии.

В России монополии уже  начали оказывать давление на государство, подкупая правительственных чиновников. Особенно тесные связи между государством и примышленной буржуазией наблюдались  в военно-промышленном комплексе. Неудивительно: треть государственных расходов накануне мировой войны составляли военные расходы.