Крещение Руси

Здесь в описании видно, что  слове Владимира очень похожи на слова, ко говарила и «бака его  Ольга» когда пыталась ещё переубедить  сына своего Святослава. Мы видим эти  данные датированные 955 годом «Так и  Ольга часто говорила: "Я познала  Бога, сын мой, и радуюсь; если и  ты познаешь - тоже станешь радоваться". Он же не внимал тому, говоря: "Как  мне одному принять иную веру? А  дружина моя станет насмехаться". Она же сказала ему: "Если ты крестишься, то и все сделают то же". Он же не послушался матери, продолжая жить по языческим обычаям», но не принимал этих слов сын, что ещё раз свидетельствует  о том, что не легко принималась  новая вера.

Помирясь с греками  и отдав им Корсунь, он возвратился  с православным духовенством в Киев и крестил всю Русь в православную греческую веру.

Таково сказание летописи. В нем, по-видимому, соединились в  одну повесть разные предания:

1) предание о том, Владимиру  предлагали свою веру болгары,  хазары, немцы и греки, пришедшие  в Киев и жившие в нем;

2) предание о том, что  Владимир, не только пребывавший  во тьме язычества, но пораженный  и физическою слепотою, чудесно  во время крещения прозрел  сразу и духовными и телесными  очами, и

3) предание о том, что  для принятия греческой веры  Владимир счел нужным осадить  греческий город Корсунь, чтобы  вместе с ним как бы завоевать  и веру греческую, приняв ее  рукою победителя.

По сказаниям греков и  арабов вот что известно о походе Владимира на Корсунь: В то время  в Византийской империи произошло  восстание войска под предводительством полководца Варды-Фоки. Греческое правительство, не располагая силами, искало помощи у киевского князя Владимира. Союз был заключен (987) : Владимир соглашался послать свои войска в помощь Византии, за что получал руку греческой царевны Анны, а сам обязывался принять христианство. Благодаря русскому вмешательству, мятеж был подавлен и Варда-Фока погиб (988) . Но Византийцы после победы не исполнили своих обещаний, данных Владимиру. Тогда Владимир начал войну с греками, осадил и взял Корсунь, - главный греческий город в Крыму, - и настоял на исполнении греками договора.

Он принял христианство и  получил в супружество царевну (989) .

Где именно был он крещен и когда именно состоялось крещение, в 988 или 989 году, - точно неизвестно.

Возвратившись из корсунского  похода в Киев с греческим духовенством, Владимир начал обращать киевлян  и всю Русь к новой вере. Он крестил в Киеве народ на берегах  Днепра и его притока Почайны. Кумиры старых богов были повергнуты наземь и брошены в реку. На их местах были поставлены церкви. Так  было и в других городах, где христианство водворяли княжеские наместники. По преданию, новая вера распространялась мирно, за исключением немногих мест. Так, в Новгороде пришлось применить  силу. В глухих углах (например, у  вятичей) язычество держалось, не уступая  христианской проповеди, еще целые  века; да и по всей стране старые верования  не сразу были забыты народом и  сплетались с новым вероучением  в пеструю смесь веры и суеверия.

И тут нет удивления  в том, что сопротивление было. Его не могло не быть, хотя многие и приняли христианство.

Согласно одной из легенд, в районе озера Светлояр родились волшебный полуконь-получеловек  Китоврас – могущественный волшебник  и строитель древних храмов, а  также бог мудрости и хмеля  Квасура. От их имен и произошло название града Китежа.

В районе озера Светлояр жило славянское племя берендеев. Их потомки до сегодняшнего дня сохранили  предания о том, что еще с древнейших времен в Китеже находился один из самых крупных религиозных центров  культа Ярилы. Это место считалось  священным для русских князей.

Кровавое крещение Руси, а именно таким оно было для  тех кто противился принятию веры, лишило родную русскую веру и волхвов, и храмов, заняв истиннорусские священные  места.

Многие православные храмы  строились на месте капищ, так  как считалось, что подобные места  особенные - они источники сильной  положительной энергии. Имена древних  богов постепенно заменялись на имена  святых, но само место поклонения высшим силам, обладающее поистине волшебной  энергетикой, оставалось прежним. Вот  почему район озера Светлояр издревле окутан легендами и мистикой.

В 1238 году после разорения  Владимиро-Суздальского княжества  хан Батый разбил лагерь на реке Сити. После очередной неравной битвы  князь Юрий Всеволодович с остатками  своих войск отступил в Малый  Китеж. Однако Батый взял его приступом, и князю с остатками войска чудом удалось скрыться в Большом  Китеже.

На тот момент на земле  русской Юрий Всеволодович оставался  практически единственной организованной силой, противостоящей татаро-монгольскому нашествию.

Остальные князья были истреблены в ходе христианизации Руси – кровавого  крещения.

Батый жаждал власти над  миром и рвался как можно скорее идти дальше - к Средиземному морю, но оставлять в тылу гордого и  непобежденного русского князя опасался. И тогда он приказал пытать всех пленных русичей, чтобы выдали заповедные дороги, ведущие к Китежу.

Воины молчали, потому что  знали: выдать священный город –  значит, обречь себя и свой род на вечное проклятие.

Лишь один не выдержал пытки - Гришка Кутерьма. Испугался он мучений  и смерти и согласился повести  врагов к русской святыне.

Далее рассказывается как  на подходе к священному городу, город скрылся под воды озера  и не достался на разграбления.

И хотя это всего лишь легенды, но в любом сказании такова рода выражается то, что могло быть частично и правдой, а то что для  сопротивлявшихся принять христианство это действительно было «Кровавое  крещение» сомневаться не приходится и конечно об этом не будет подробно написано там где этого не должно быть.

Крещение Руси не следует  представлять себе, как одну простую  перемену верований. Христианство, став господствующей религией на Руси, выразилось не только в проповеди и богослужении, но и в целом ряде новых установлений и учреждений. Из Греции пришла на Русь иерархия: в Киеве стал жить русский  митрополит, поставляемый константинопольским  патриархом; в других городах были поставлены подчиненные митрополиту  епископы (на первых порах их было пять, потом число их дошло до 15-ти) . В Киеве и во всех епархиях строились церкви и устраивались монастыри; причты церквей и братия монастырей подчинялись своему епископу, а через него митрополиту. Таким образом власть митрополита простиралась на всю Русь и объединяла все духовенство страны. Вместе с христианством на Русь пришла письменность, а с нею книжное просвещение. Как ни слабо оно было на первых порах, оно все же оказывало могучее влияние на познавших его людей. Богослужебные и священные книги были принесены на Русь на доступном для всех языке славянском, том самом, на котором изложили их славянские первоучители свв. Кирилл и Мефодий и их болгарские ученики.

Язык этих книг был вполне понятен русским и «книжное учение»  было поэтому не затруднено. Тотчас по крещении на Руси возникают школы  с учителями-священниками и появляются книжники-любители просвещения, собиравшие и переписывавшие книги. Митрополит и вообще духовенство управляли  и судили подчиненных им людей  так, как это делалось в греческой  церкви, на основании особого сборника законов Номоканона, получившего  на Руси в болгарском переводе название Кормчей книги. В этом сборнике заключались  церковные правила Апостольские и вселенских соборов, также гражданские  законы православных византийских императоров. Церкви принадлежали земли, на которых  духовенство и монастыри вели хозяйство по-своему, руководясь византийскими  обычаями и законами, устанавливая такие юридические отношения  к земледельцам, какие были приняты  в Греции.

Таким образом на Руси вместе с новым вероучением появились  новые власти, новое просвещение, новые законы и суды, новые землевладельцы и новые землевладельческие обычаи. Так как Русь приняла верц из Византии, то все новое, что пришло вместе с  верою, имело византийский характер и служило проводником византийского  влияния на Русь.

В языческое время на Руси было лишь одно общественное различие: люди делились на свободных и несвободных, или рабов.

Свободные назывались мужами; рабы носили название «челядь» (в единственном числе холоп, роба) . Положение рабов, очень многочисленных, было тяжко: они  рассматривались как рабочий  скот в хозяйстве своего господина. Они не могли иметь собственного имущества, не могли быть свидетелями  в суде, не отвечали за свои преступления пред законом. За них ответствовал господин, который имел право жизни и  смерти над своим холопом и  наказывал его сам, как хотел. Свободные люди находили себе защиту в своих родах и сообществах; холоп мог найти себе защиту только у своего господина; когда же господин его отпускал на волю или прогонял, раб становился изгоем и лишался  покровительства и пристанища.

Таким образом в языческом  обществе княжеская власть не имела  той силы и значения, какое имеет  государственная власть теперь. Общество делилось на самостоятельные союзы, которые одни лишь своими силами охраняли и защищали своих членов. Вышедший из своего союза человек оказывался бесправным и беззащитным изгоем. Семья, при обычаи многоженства, умычки и покупки невест, имела грубый языческий характер. Рабство было очень распространено. Грубая сила господствовала в обществе и человеческая личность сама по себе в нем не имела  никакого значения.

Под влиянием христианства языческие порядки на Руси начали заметно смягчаться.

Христианская церковь, основанная на Руси князем Владимиром, не могла  примириться с таким порядком. Вместе с Христовым учением о  любви и милости церковь принесла на Русь и начала византийской культуры. Уча язычников вере, она стремилась улучшить их житейские порядки. Под  влиянием христианства отдельные лица из языческой среды изменяли к  лучшему свои взгляды и нравы, шли вослед Христу и являли высокие  примеры нравственной христианской жизни и даже подвижничества. О  самом князе Владимире предание говорит, что он смягчился под  влиянием новой веры, стал милостив и ласков. Среди дружины из земских  людей появилось много благочестивных христиан, почитавших церковь, любивших книги и иногда уходивших от мирских  соблазнов в монастыри и в  пустынное житье. Через свою иерархию и примером ревнителей новой веры церковь действовала на нравы  и учреждения Руси.

Проповедью и церковною  практикою она показывала, как  надо жить и действовать в делах  личных и общественных.

Церковь старалась поднять  значение княжеской власти. Князей она учила, как они должны управлять: «воспрещать злым и казнить разбойников». «Ты поставлен от Бога на казнь  злым, а добрым на милованье», - говорила духовенство князю Владимиру, указывая ему, что князь не может остаться безучастным к насилию и злу  в своей земле, что он должен блюсти в ней порядок. Такой взгляд духовенство  основывало на убеждении, что княжеская  власть, как и всякая земная власть, учинена от Бога и должна творить  Божью волю. Но так как «всяка власть от Бога» и так как князь  «есть Божий слуга», то ему надлежит повиноваться и его надлежит чтить. Церковь требовала от подданных  князя, чтобы они «имели приязнь» к князю, не мыслили на него зла  и смотрели на него, как на избранника Божия. Очень грубо было воззрение  языческой Руси на князей, как на дружинных конунгов, которые берут  дань за свои военные услуги земле  и которых можно прогонять, если они не угодны, и даже убивать (как  древляне Игоря). Церковь всячески боролась с таким взглядом и поддерживала авторитет князей, смотря на них  как на прирожденных и богоданных государей. Когда князья сами роняли свое достоинство в грубых ссорах и междоусобиях («которах» и «коромолах»), духовенство старалось мирить их и учить, чтобы они «чтили старейших» и «не переступали чужого предела». Так духовенство проводило в жизнь идеи правильного государственного порядка, имея пред собою пример Византии, где царская власть стояла очень высоко.

Найдя на Руси ряд союзов, родовых и племенных, дружинных  и городских, церковь образовала собою особый союз - церковное общество; в состав его вошло духовенство, затем люди, которых церковь опекала  и питала, и, наконец, люди, которые  служили церкви и от нее зависели. Церковь опекала и питала тех, кто не мог сам себя кормить: нищих, больных, убогих. Церковь давала приют  и покровительство всем изгоям, потерявшим защиту мирских обществ и союзов. Церковь получала в свое владение села, населенные рабами. И изгои, и  рабы становились под защиту церкви и делались ее работниками. Всех своих  людей одинаково церковь судила и рядила по своему закону (по Кормчей  книге) и по церковным обычаям; все  эти люди выходили из подчинения князю  и становились подданными церкви. И как бы ни был слаб или ничтожен церковный человек, церковь смотрела на него по-христиански как на свободного человека. Для церковного сознания все были братья во Христе и не было пред Господом ни раба, ни господина.

В церкви не существовало рабство: рабы, подаренные церкви, обращались в  людей лично свободных; они были только прикреплены к церковной  земле, жили на ней и работали на пользу церкви. Таки образом, церковь  давала светскому обществу пример нового, более совершенного и гуманного  устройства, в котором могли найти  себе защиту и помощь все немощные и беззащитные.

Церковь затем влияла на улучшение семейных отношений и  вообще нравственности в русском  обществе. На основании греческого церковного закона, принятого и подтвержденного  первыми русскими князьями в их "церковных  уставах", все проступки и преступления против веры и нравственности подлежали  суду не княжескому, а церковному. Церковные  судьи, во-первых, судили за святотатство, еретичество, волшебство, языческие  моления. Церковные судьи, во-вторых, ведали все семейные дела, возникавшие  между мужьями и женами, родителями и детьми. Церковь старалась искоренить языческие обычаи и нравы в  семейном быту: многоженство, умыкание и покупку жен, изгнание жены мужем, жестокости над женами и детьми и  т.п. Применяя в своих судах византийские законы, более развитые, чем грубые юридические обычаи языческого общества, духовенство воспитывало лучшие нравы на Руси, насаждало лучшие порядки.

В особенности восставало духовенство против грубых форм рабства  на Руси. В поучениях и проповедях, в беседах и разговорах представители  духовенства деятельно учили господ быть милосердными с рабами и помнить, что раб - такой же человек и христианин, как и сам его господин. В поучениях запрещалось не только убивать, но и истязать раба. В некоторых случаях церковь прямо требовала у господ отпуска рабов и рабынь на свободу. Получая рабов в дар, церковь давала им права свободных людей и селила их на своих землях; по примеру церкви иногда тоже делали и светские землевладельцы. Хотя такие примеры были и редки, хотя увещания благочестивых поучений и не искореняли рабства, однако изменялся и смягчался самый взгляд на раба, дурное обращение с рабами стало почитаться «грехом». Оно еще не каралось законом, но уже осуждалось церковью и становилось предосудительным.