Контрольная работа по "Великая отечественная война советского народа"

Министерство образования Республики Беларусь

 

Учреждение образования

Белорусский государственный университет информатики и радиоэлектроники

 

Факультет заочного обучения

 

Специальность: электронных вычислительных машин

 

 

 

 

 

 

 

Контрольная работа по дисциплине

«Великая отечественная война советского народа

(в контексте второй мировой  войны)»

Вариант № 11

 

 

 

Павловский Денис Станиславович

Группа № 200701

 

 

Электронный адрес: DeniSmith1986@mail.ru

 

 

 

 

 

Минск 2014

Оглавление

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

Введение.

Партизанское движение во время второй мировой войны внесло огромный вклад в победу советского народа над фашисткой Германией. Их борьба в тылу врага обеспечивала большую поддержку фронтам. Очень важно было, чтобы они были сплочённые, чтобы у них было командование, чтобы было еще больше пользы их действиями. Раскрытие данной темы предполагает рассмотрение следующих вопросов:

1. Создание Центрального и Белорусского штабов партизанского движения.
2. Операция "Рельсовая война" в Беларуси и ее оперативно-стратегическое значение.
1. Создание Центрального и Белорусского штабов партизанского движения.

Весна 1942 г. стала одним из наиболее значительных периодов в развитии советского партизанского движения. Рост числа партизанских формирований, увеличение количества людей, вовлеченных в партизанскую борьбу, позволяли превратить борьбу в тылу врага из фактора тактического значения, как это было ранее, в подлинный «второй фронт», влияющий на оперативные тылы германских войск и, следовательно, на ход войны.

Однако достичь этого было возможно только при создании соответствующих управленческих структур. Существующие ведомственные системы управления партизанским движением не могли взять на себя выполнение этих функций по причине ограниченности сфер своей деятельности и наличия конкурирующих структур.

Кроме того, события весны 1942 года, показали, что эффективность ведомственных структур достаточно сомнительна. Даже 4-е управление НКВД СССР испытывало серьезные трудности при обеспечении растущих партизанских формирований; схожие, но значительно большие трудности испытывали органы военной разведки, спецотделы политуправлений. Эти значительные проблемы, однако, не шли не в какое сравнение с катастрофой, постигшей органы партийного руководства партизанским движением. Весной 1942 г. немецкие спецслужбы нанесли сокрушительный удар по минскому подполью; было казнено 405 подпольщиков и партизан, в том числе 28 руководящих работников месте с секретарем подпольного горкома. Тогда же на Украине были захвачены и впоследствии казнены руководители подпольных партийных организаций Харькова, Днепропетровска, Киева, Винницы, Славуты и других городов. В Литве еще в марте 1942 г. погибли две оперативные группы ЦК КП(б) Литвы во главе с секретарем ЦК И. Мескупасом-Адомасом, были уничтожены Паневежская и Шауляйская подпольные организации. Организаторские группы, забрасываемые в тыл противника партийными органами, гибли практически повсеместно. Те из подпольщиков, кто не попал под удар германской контрразведки сразу, уходили в партизанские отряды; там было гораздо безопаснее и имелось больше возможностей нанести вред врагу. Руководить войной во вражеском тылу «из подполья» было уже практически невозможно.

Кризис ведомственных систем управления усугублялся еще и тем, что партизанские отряды, действовавшие на оккупированной территории, тесно взаимодействовали друг с другом; сохранить замкнутый, ведомственный, характер при выполнении одних и тех же задач было невозможно. Таким образом, партизанское движение приобретало единый характер, что ставило вопрос о едином же управлении им. Это осознавалось и сами партизанами. «Хуже всего дело было с тем, что мы не знали, кто нами руководит, кому подчиняемся, мы не знали с кем, мы имеем дело и к кому мы должны обращаться. Подчинять нас находилось людей очень много, а если что-нибудь надо было получить, то не найдешь», - так характеризовал сложившееся положение один из партизанских командиров.

Военное руководство, объективно заинтересованное в развитии насколько можно более масштабного партизанского движения, осознавало, что действия партизан могли быть эффективнее. В начале апреля 1942 г. Генштаб РККА отдал штабам направлений и фронтов распоряжение о необходимости использования диверсионных групп и партизанских отрядов для понижения маневренности противника, создания для него затруднений с подвозом и эвакуацией. Распоряжение было в своем роде уникальным; по крайней мере, до этого Генштаб практически не обращал на партизан внимания. В марте – апреле 1942 г. командующий Западным фронтом Г.К. Жуков приказывал партизанским отрядам усилить боевые действия на коммуникациях противника; именно в этом были заинтересованы действующие войска. Тогда же армейские полит органы активизировали пропагандистские мероприятия на оккупированной территории.

Кризис, переживаемый ведомственными системами по управлению партизанским движением; заинтересованность военных в повышении эффективности действий партизан; рост партизанских отрядов, тесно взаимодействующих между собой вне зависимости от изначальной ведомственной принадлежности – все это свидетельствовало о необходимости создания новой, централизованной системы управления партизанским движением. Однако воплотить это на практике было не так-то легко.

Попытки централизации на базе какого-либо одного ведомства вели к весьма острым и болезненным конфликтам, негативно влиявшим на эффективность партизанского движения. Так, начальник оперативно-чекистской группы, занимавшейся руководством партизанским движением в Крыму, жаловался в Центр: «Всю разведывательную работу вела исключительно оперативно-чекистская группа, но в силу неимения своей связи, добытые материалы передавались разведотделу Крымского, а затем Северо-Кавказского фронта, который не только эти данные, но и в ряде случаев пакеты, доставленные на самолетах из партизанских отрядов и непосредственно адресованные НКВД Крыма, умышленно не передавались нам. Этот самый разведотдел и его руководитель Капалкин, а так же маршал Советского Союза Буденный вместо помощи всячески мешали нам в работе». Таким образом, попытка решить проблему в рамках фронта волюнтаристской передачей задач руководства партизанским движением в ведение какого-либо одного ведомства оказывалось неэффективными.

Докладные записки о необходимости создания централизованной системы управления партизанами, которые направляли руководству страны непосредственно занимавшиеся вопросами партизанского движения военные, до тех, в чей компетенции было принимать решения, не доходили и никакой реакции не вызывали. Руководство страны, еще сравнительно недавно (в начале января 1942 г.) принявшее принципиальное решение о руководстве партизанскими формированиями через сложившиеся ведомственные системы, сосредоточилось на решении более важных задач и искренне полагало, что в области организации партизанского движения все обстоит нормально.

Таким образом, ситуация казалась безвыходной: попытаться изменить ситуацию на уровне фронтов и армий означало взорвать баланс между ведомственными системами и спровоцировать разрушительные для партизанского движения межведомственные конфликты, а в масштабе страны изменить ситуацию было невозможно, поскольку информация о неожиданном кризисе существующих систем управления партизанским движением не доходило до руководства страны.

Для советского партизанского движения весна 1942 г. была периодом кризиса, периодом, когда решался вопрос о том, смогут ли партизанские формирования влиять на стратегический ход войны, или же их действия останутся хоть и массовыми, но локальными по существу акциями, причиняющими противнику неудобство, но не влияющими на положение на фронтах. Естественный ход событий делал более чем вероятным первый вариант; то, что на самом деле реализован, оказался второй, стало следствием усилий одного человека.

Полковник И.Г. Старинов, кадровый диверсант с довоенным стажем, человек, летом и осенью 1941 года сделавший многое для организации партизанских формирований в Беларуси и на Украине, был не единственным, кто писал руководству страны о необходимости централизации управления партизанским движением. Однако делал это он с исключительной энергией и упорством, подобных котором не проявил никто.

В течение всей весны 1942 г. помимо выполнения своих непосредственных обязанностей помощника начальника штаба инженерных войск РККА и начальника Оперативно-инженерной группы Южного фронта, Старинов непрерывно обращался с идеями о том, как повысить эффективность партизанских действий к ко всем, с кем встречался по службе – от своего непосредственного начальника генерала М.П. Воробьева до контр-адмирал С.Г. Горшкова и секретаря ЦК КП(б) Беларуси П.К. Пономаренко. Он разрабатывал докладные записки о необходимости централизации партизанского движения и создания частей специального назначения, под которыми убеждал подписаться тех, кто имел какой-нибудь вес для руководства страны – даже если к партизанам они не имели никакого отношения. Наконец, будучи в Москве, Старинов обратился к начальнику артиллерии Красной Армии, заместителю наркома обороны генерал-полковнику Н.Н. Воронову. Воронова он хорошо знал по Испании, где тот был старшим военным советником на том же фронте, где действовали диверсионные отряды Старинова.

24 мая 1942 г. Воронов обратился  к Сталину с предложениями  о совершенствовании руководства  партизанской борьбой. Их суть  сводилась к следующему: создание  единого центра по руководству  партизанскими и диверсионными  действиями в виде партизанского  фронта с командующим фронтом  и его штабом, подчиненного Ставке  ВГК, при фронтах создать оперативные  группы по руководству партизанскими  действиями. Кроме этого, предлагалось  от действий крупных отрядов  перейти к действиям многочисленных, мелких неуязвимых групп и  отрядов. Стилистика документа ясно  говорит о том, что в его  написании принимал участие полковник Старинов.

Так увенчались успехом многомесячные усилия Старинова; руководством страны было принято принципиальное решение о централизации партизанского движения.

30 мая 1942 г. состоялось заседание  ГКО, посвященное вопросам партизанского  движения. Вот как рассказывает  об этом Пономаренко: «Докладчиком  по данному вопросу был Лаврентий  Берия. Вместе с Никитой Хрущевым  они подготовили предложения  по основным задачам и направлениям  деятельности ЦШПД, который должен  функционировать при Ставке ВГК, но под руководством НКВД СССР. Доложил и о персональном составе  нового органа во главе с  В.Т. Сергиенко, который, по словам  Берии, «очень хорошо проявил  себя в должности наркома внутренних  дел Украины.

«А вам не жаль отдавать в Центр такие хорошие украинские кадры?» – спросил не без иронии Сталин, обращаясь к Хрущеву и Берия. Вслед за этим, уже более резким тоном он сказал, смотря только на Берия:

«У вас – узковедомственный подход к этой чрезвычайно важной проблеме. Партизанское движение, партизанская борьба – это народное движение, народная борьба. И руководить этим движением, этой борьбой должна и будет партия. Сейчас то, что требуется, мы и исправим. И начальником ЦШПД будет член ЦК ВКП(б)». С этими словами Сталин взял синий карандаш, обвел стоявшую последней в представленном списке мою фамилию и стрелочкой поставил ее на первое место». Решение о создании ЦШПД было принято. Таким образом, главой ЦШПД стал Пономаренко.

Цели ЦШПД были следующие:

1. Разрушение коммуникационных линий противника (подрыв мостов, порча железнодорожных путей, устройство крушений поездов, нападение на автомобильный и гужевой транспорт противника).
2. Разрушение линий связи (телефон, телеграф, радиостанции).
3. Уничтожение складов — боеприпасов, снаряжения, горючего и продовольствия.
4. Нападение на штабы и другие войсковые учреждения в тылу противника.
5. Уничтожение материальной части на аэродромах противника.
6. Осведомление частей РККА о расположении, численности и передвижениях войск противника.

С 30 мая 1942 года в состав штаба входили 3 человека:

1. Пономаренко П. К. (от ЦК ВКП(б)) — начальник штаба).

2. Сергиенко В. Т. (от НКВД).

3. Корнеев Т. Ф. (от Разведывательного управления НКО).

Структура ЦШПД

• Разведотдел ЦШПД — отвечал за работу по установлению новых войсковых соединений, прибывающих на фронт, группировок и перегруппировок войск, состояния и работы коммуникаций противника, контролю за его мероприятиями по подготовке оборонительных рубежей, дислокации и перебазированию аэродромов и складов, готовностью нацистов к химической войне, численностью и боеспособностью полевых и охранных частей противника, а также политико-экономическим положением на оккупированной территории СССР.

• Оперативный отдел ЦШПД — руководил боевой деятельности партизанских соединений, как через соответствующие штабы партизанского движения, так и непосредственно. Оперативный отдел занимался созданием рейдовых партизанских соединений и отрядов, засылкой организаторских и диверсионных групп и переформированием партизанских соединений, определял им новые районы деятельности и ставил им боевые задачи, а также занимался контролем выполнения приказов начальника ЦШПД.

Начальник — полковник И.И.Наумов. Заместители начальника — подполковник В.П.Шестаков и майор Иволгин.

В состав оперативного отдела входили 3 направления:

• 1-е направление — Карело-Финская ССР, Латвия, Литва, Эстония и Ленинградская область. Начальник направления — капитан Колмыков.

• 2-е направление — Беларуская ССР. Начальник направления — майор Крюков.

• 3-е направление — Калининская, Смоленская и Орловская области и Крымская АССР. Начальник направления — майор Румянцев.

Также, в отделе были созданы:

1. Группа по применению и внедрению методов партизанской борьбы и современных диверсионных средств,

2. Группа учёта

3. Склад топографических карт.

4. Отделение по диверсионной тактике и технике (с 11 мая 1942 года)

Оперативным отделом были разработаны операции — «Рельсовая война», «Концерт», «Зимний концерт», «Пустыня» и др.