История России - Становление государственности на Руси. Приход Рюрика к власти

СОДЕРЖАНИЕ

ВВЕДЕНИЕ

Древнерусское государство  оставило значительный след в истории восточных славян. Древняя Русь стала не просто колыбелью их государственности, но и крупным государственным образованием в средневековой Европе, с которым приходилось считаться не только его ближайшим соседям, но и далеким зарубежным странам.

Вопрос оформления государственности  в Киевской Руси до сих пор вызывает дискуссии у историков-славистов, отсюда вытекает актуальность данной работы. 

Цель данной работы – изучить процесс становления государственности у восточных славян.

Для ее достижения поставлены следующие задачи:

• рассмотреть проблему этногенеза восточных славян, предпосылки к возникновению Древнерусского государства  и события его начальной истории. Решение ее позволит уяснить степень развития общественных отношений у восточных славян накануне создания Древней Руси,  выявить сходства и различия процесса развития феодальных отношений у восточных славян и европейских стран.
• проанализировать летописные сведения о призвании Рюрика, и различные трактовки этого события отечественными и зарубежными историками. Решение данной задачи позволит выяснить научную достоверность теории норманизма и контртеории антинорманизма..

Источниками при изучении данной проблемы, прежде всего, являются древнерусские летописи, и прежде всего,  Повесть временных лет. Она содержит уникальный материал о ранней истории славян, их общественных отношениях, ареале обитания и т.д.

1.  ИСТОКИ ДРЕНЕРУССКОЙ ГОСУДАРСТВЕННОСТИ

1. Проблема этногенеза восточных славян

Существует не менее 18 теорий происхождения славян, каждая из которых обозначает свою прародину славян, от Эльбы на Западе, до Днепро-Припятского региона на Востоке, от озера Ильмень на Севере до причерноморских степей на Юге. Наиболее распространенной у археологов-славистов считается теория, выводящая прародины славян из региона восточной части белорусско-украинского Полесья [2, с.41].

Этногенез славян — процесс формирования древнеславянской этнической общности, приведший к выделению славян из конгломерата индоевропейских племён.В настоящее время не существует общепризнанной версии формирования славянского этноса.

Славяне как сформировавшийся народ впервые были зафиксированы  в византийских письменных источниках середины VI века. Ретроспективно эти источники упоминают о славянских племенах в IV веке. Более ранние сведения относятся к народам, которые могли принимать участие в этногенезе славян, однако степень этого участия варьируется в различных исторических реконструкциях. Самые ранние письменные свидетельства византийских авторов VI века имеют дело с уже сложившимся народом, разделённым на склавинов и антов. Упоминания о венедах как предках славян (или отдельном славянском племени) имеют ретроспективный характер. Свидетельства авторов римской эпохи (I—II вв.) о венедах не позволяют связать их с какой-либо достоверно славянской археологической культурой [4, с.18].

Археологи определяют как  достоверно славянские ряд археологических  культур, начиная с V века. В академической  науке не существует единой точки зрения по этническому происхождению носителей более ранних культур и их преемственности по отношению к более поздним славянским. Лингвисты также не имеют единого мнения по времени появления языка, который можно было бы считать славянским или праславянским. Существующие научные версии предполагают выделение праславянского языка из праиндоевропейского (или из языковой семьи более низкого уровня) в широком диапазоне от 2-го тыс. до н. э. до рубежа эр или даже первых веков н. э.

Происхождение, история формирования и ареал обитания древних славян изучаются методами и на стыке различных наук: лингвистики, истории, археологии, палеоантропологии, генетики.

В Центральной Европе в эпоху бронзового века существовала этноязыковая общность индоевропейских племён. Отнесение к этой общности отдельных групп языков является спорным. Немецкий ученый Г. Краэ пришёл к выводу, что в то время как анатолийские, индоиранские, армянский и греческий языки уже отделились и развивались как самостоятельные, италийские, кельтский, германский, иллирийский, славянский и балтский языки существовали только в виде диалектов единого индоевропейского языка [12, с.23]

Известный российский лингвист, академик О. Н. Трубачёв на основе анализа славянской лексики гончарного, кузнечного и прочих ремёсел пришел к заключению, что носители раннеславянских диалектов (или их предки) в то время, когда формировалась соответствующая терминология, находились в тесных контактах с будущими германцами и италиками, то есть индоевропейцами Центральной Европы. Ориентировочно обособление германских языков от балтского и праславянского произошло не позднее VII в. до н. э. (по оценкам ряда лингвистов — гораздо ранее), но в самом языкознании практически отсутствуют сколько-нибудь точные методы хронологической привязки к историческим процессам [13, с.21].

Делались попытки установить славянскую прародину по анализу  раннеславянской лексики. По мнению Ф. П. Филина славяне как народ развились в лесной полосе с обилием озёр и болот, вдали от моря, гор и степей:

«Обилие в лексиконе общеславянского языка названий для разновидностей озёр, болот, лесов говорит само за себя. Наличие в общеславянском языке разнообразных названий животных и птиц, живущих в лесах и болотах, деревьев и растений умеренной лесостепной зоны, рыб, типичных для водоёмов этой зоны, и в тоже время отсутствие общеславянских наименований специфических особенностей гор, степей и моря — все это даёт однозначные материалы для определенного вывода о прародине славян… Прародина славян, по крайней мере в последние столетия их истории как единой исторической единицы, находилась в стороне от морей, гор и степей, в лесной полосе умеренной зоны, богатой озёрами и болотами…» [14, с.59]

Следует отметить, что  районы Беларуси и северной Украины относятся к зоне широкого распространения балтской топонимики. Специальное исследование российских филологов, академиков В. Н. Топорова и О.Н. Трубачёва показало, что в Верхнем Поднепровье балтские гидронимы зачастую оформлены славянскими суффиксами. Это означает, что славяне появились там позже балтов. Данное противоречие снимается, если принять точку зрения некоторых лингвистов на выделение славянского языка из общебалтского.

В.Н. Топоров полагал, что балтские языки наиболее близки к исходному индоевропейскому языку, в то время как все другие индоевропейские языки отошли в процессе развития от изначального состояния. По его мнению протославянский язык представлял собой прабалтийский южно-периферийный диалект, который перешёл в праславянский приблизительно с V в. до н. э. и затем развился самостоятельно в древнеславянский язык [14, с.59]

Однако О. Н. Трубачёв полагал, что праславяне и балты независимо мигрировали в центральной и восточной Европе до их сближения только в последние века до н. э.

Изучение этногенеза славян с помощью археологии наталкивается на следующую проблему: современной науке не удаётся проследить до начала нашей эры смену и преемственность археологических культур, носителей которых можно было бы уверенно отнести к славянам или их предкам. Отдельные археологи принимают некоторые археологические культуры на рубеже нашей эры за славянские, априори признавая автохтонность славян на данной территории, даже если её населяли в соответствующую эпоху другие народы согласно синхронным историческим свидетельствам.

Появление археологических культур, признанных большинством археологов славянскими, относится лишь к V—VI векам, соответствуя следующим близким культурам, разделённым географически [3, с.37]:

• Пражско-корчакская археологическая культура: ареал протянулся полосой от верхней Эльбы до среднего Днепра, соприкасаясь на юге с Дунаем и захватывая верховья Вислы. Ареал ранней культуры V века ограничен южным бассейном Припяти и верховьями Днестра, Южного Буга и Прута (Западная Украина).

Соответствует местам обитания склавинов византийских авторов. Характерные признаки: 1) посуда — горшки ручной лепки без украшений, иногда глиняные сковороды; 2) жилища — квадратные полуземлянки площадью до 20 м² с печами или очагами в углу или же срубные дома с печью в центре 3) погребения — трупосожжения, захоронение останков кремации в ямках или урнах, переход в VI веке от грунтовых могильников к курганному обряду погребения; 4) отсутствие инвентаря в погребениях, встречаются лишь случайные вещи; отсутствуют фибулы и оружие [3, с.38].

• Пеньковская археологическая культура: ареал от среднего Днестра до Северского Донца (западный приток Дона), захватывая правобережье и левобережье средней части Днепра (территория Украины).

Соответствует вероятным  местам обитания антов византийских авторов. Отличается так называемыми антскими кладами, в которых находят бронзовые литые фигурки людей и животных, расцвеченные эмалями в специальных выемках. Фигурки по стилю аланские, хотя техника выемчатой эмали пришла вероятно из Прибалтики (наиболее ранние находки) через провинциально-римское искусство европейского Запада. По другой версии эта техника развилась на месте в рамках предшествующей киевской культуры. От пражско-корчакской культуры пеньковская отличается, кроме характерной формы горшков, относительным богатством материальной культуры и заметным влиянием кочевников Причерноморья. Археологи М. И. Артамонов и И. П. Русанова признавали булгар-земледельцев основными носителями культуры, по крайней мере на её начальной стадии [5, с.44].

• Колочинская археологическая культура: ареал в бассейне Десны и верховьев Днепра (Гомельская область Беларуси и Брянская область России). Примыкает на юге к пражской и пеньковской культурам. Зона смешивания балтских и славянских племён. Несмотря на близость к пеньковской культуре В.В. Седов относил её к балтской на основании насыщенности местности балтскими гидронимами, но другие археологи не признают данный признак этноопределяющим для археологической культуры [5 ,с.46].

Признание киевской культуры славянской не решает вопроса об этногенезе славян. Среди возможных кандидатов, предшествующих киевской культуре, указываются зарубинецкая, милоградская и юхновская, более ранняя чернолесская и другие археологические культуры, однако их роль в формировании славянского этноса не может быть точно установлена.

Из сказанного можно  сделать выводы о том, что вопрос происхождения славян не разрешен и на сегодняшний день. Современные научные данные лишь позволяют с высокой долей обоснованности указатьна Восточное Полесье как колыбель славянской цивилизации.

2.  Факторы, способствующие созданию древнерусской государственности

Древнерусское государство  сложилось в результате сложного взаимодействия целого комплекса как  внутренних, так и внешних факторов, социально-экономических, политических и духовных [4, с.39].

В первую очередь следует  учесть те изменения, которые происходили  в хозяйстве восточных славян в VIII- IХ вв. Так, развитие земледелия, особенного пашенного в степном  и лесостепном районе Среднего Поднепровья, приводило к накоплению частью населения средств и появлению имущественного неравенства, что создавало условия для выделения из общины княжеско-дружинной группировки (происходило отделение военно-управленческого труда от производительного) [2, с.29].

В районе распространения  пашенного земледелия началась эволюция родовой общины, которая, благодаря тому, что теперь отдельная большая семья могла обеспечить свое существование, стала трансформироваться в земледельческую или соседскую (территориальную). Такая община, как и раньше, в основном состояла из родственников, но в отличие от родовой общины, пашенная земля, разделенная на наделы, и продукты труда находились здесь в пользовании отдельных больших семей, владевших орудиями труда и скотом. Это создавало некоторые условия для имущественной дифференциации, но социального расслоения в самой общине не происходило - производительность земледельческого труда оставалась слишком низкой. Археологические раскопки восточнославянских поселений того периода обнаружили почти одинаковые семейные жилища-полуземлянки с одним и тем же набором предметов и орудий труда [5, с.41].

Отсюда можно сделать  вывод о эволюции общественных отношений  у восточных славян к IX на уровне развитых общинно-родовых, с наличием в обществе имущественной и социальной дифференциации.

К политическим факторам образования государства у восточных  славян следует отнести усложнение внутриплеменных отношений и  межплеменные столкновения, которые  ускоряли становление княжеской  власти, повышали роль князей и дружины  как обороняющих племя от внешних врагов, так и выступающих в качестве арбитра при различного рода спорах.

Кроме того, межплеменная борьба приводила к складыванию  межплеменных союзов во главе с наиболее сильным племенем и его князем. Эти союзы приобретали форму  племенных княжений. В итоге, власть князя, которую он стремился превратить в наследственную, все менее зависела от воли вечевых собраний, укреплялась, а его интересы все более отчуждались от интересов соплеменников.

Становлению власти князя  способствовала и эволюция языческих представлений славян той эпохи. Так, по мере роста военного могущества князя, приносящего добычу племени, обороняющего его от внешних врагов и взявшего на свои плечи проблему урегулирования внутренних споров, росли его престиж и, одновременно, происходило отчуждение от свободных общинников.

К внешним предпосылкам следует отнести то «давление», которое оказывали на восточнославянский мир его соседи - хазары и норманны [5, с.43].

С одной стороны, их стремление взять под контроль торговые пути, связывающие Запад с Востоком и Югом, ускоряло складывание княжеско-дружинных группировок, втягивающихся во внешнюю торговлю. Взимая, например, продукты промыслов, в первую очередь, пушнину со своих соплеменников и меняя их на продукты престижного потребления и серебро у иностранных купцов, продавая им захваченных в плен иноплеменников, местная знать все более подчиняла себе племенные структуры, обогащалась и изолировалась от рядовых общинников. Со временем она, объединившись с варяжскими воинами-торговцами, начнет осуществлять контроль за торговыми путями и самой торговлей, что приведет к консолидации ранее разрозненных племенных княжений, расположенных вдоль этих путей [2, с.39-40].