Исторические особенности появления Избранной Рады

Содержание

стр.

Введение

Актуальность данной работы обусловлена необходимостью изучения истории Избранной Рады. Во второй половине ХVI века беглый князь-воевода A. M. Курбский и царь Иван IV создали в своих писаниях яркий политический образ: «Избранная рада». Речь шла о формуле власти; о праведности власти; о структуре управления государством. Оба писали в том числе о событиях недавних, и даже о делах текущих, но при этом были так вольны с фактами, с логикой событий, а, главное, возводили свои суждения в такую степень абсолюта, что речь, конечно же, шла о сотворении ими исторического мифа.

В то же время, как бы ни «пересказывали» они историю, это была история. Они – её несомненная часть, в их писаниях присущие истории, голос и помыслы. Ни одна книга по эпохе Грозного без Избранной рады не обходится. Для Московского царства эпоха Ивана Грозного и строительная, и разорительная. Это глава, которую нельзя пропустить при «прочтении» российской истории. Но происходившее тогда настолько противоречиво, непредсказуемо, с трудом поддаётся толкованию даже с позиций сегодняшнего дня.

Степень изученности темы: Исследование истории и деятельности Избранной Рады – задача, которая во всей своей полноте представлена в нашей исторической науке. Ученые выбирают источниковедческий ракурс изучения этого вида государственного органа в отдельных исследованиях и как проходящие в рамках ряда крупных проблем: история Российского законодательства, функционирования приказной системы в целом и других. Учитывая это, мы рассмотрим труды предшественников в рамках трех тематических блоков.

В рамках данной работы мы использовали источники следующих авторов: Ретвиха Н.П., Носова Н.Е., Леонтьева А.К., Неволина К.А. и других. Авторы материалов специальной литературы по теме исследования: Богословский М., Поляк Г., Сахаров А. и другие.

Целью данной работы является изучение истории Избранной Рады.

Достижению данной цели способствует решение следующих задач:

1) Изучить исторически особенности появления Избранной Рады;

2) Рассмотреть реформы и историческое значение Избранной Рады.

Структура работы обусловлена поставленными целями и задачами. Работа состоит из введения, двух глав, заключения, списка литературы.

1. Исторические особенности появления Избранной Рады

«Избранная Рада» – термин, введённый князем А. М. Курбским для обозначения круга лиц, составлявших неформальное правительство при Иване Грозном в 1540 – 1560 гг. Сам термин встречается лишь в сочинении Курбского, тогда как русские источники того времени не дают этому кругу лиц никакого официального названия1. К концу 40-х годов XVI века вокруг царя сложился кружок близких ему людей, позднее названный князем Андреем Курбским Избранной радой. По сути, это была Ближняя государева дума, которая отражала компромиссный характер внутренней политики, проводимой в тот период Иваном IV.

В нее вошли: представитель незнатных, но крупных землевладельцев Алексей Адашев, князь Андрей Курбский, священник Сильвестр, митрополит Макарий, дьяк Иван Висковатый. Как писал историк, это были «мужи разумные и совершенные». Избранная рада не была официальным государственным органом, но фактически в течение 13 лет являлась правительством и управляла государством от имени царя. Курбский в своём Первом послании бросает царю программный упрёк: «Зачем, царь, сильных во Израиле перебил [то есть в Новом Израиле – Святой Руси]? В чём же провинились перед тобою… соратники твои?» Иван IV перехватывает инициативу: это он фигура страдательная – «жестоко я страдал из-за вас в юности и до последнего времени»2.

При этом сначала отвечает и на прямо поставленный вопрос: «А сильных во Израиле мы не убивали…» В продолжении этой фразы уже заложена принципиальная властная концепция – «и не знаю я, кто это сильнейший во Израиле: потому что Русская земля держится Божьим милосердием, и милостью Пречистой Богородицы, и молитвами всех святых, и благословением наших родителей, и, наконец, нами, своими государями, а не судьями и воеводами…»3 Однако именно эти последние, по изложению царя, правили в годы его сиротского детства и отрочества, своевольничали. А затем, когда решил Иван, входя в возраст, сам править, приключилась новая напасть.

И царь называет имена: «Был в это время при нашем дворе собака Алексей Адашев, ваш начальник… мы же, видя все эти измены вельмож, взяли его из навоза и сравняли его с вельможами… Потом для совета в духовных делах и спасения души взял я попа Сильвестра… …поп Сильвестр сдружился с Алексеем, и начали они советоваться тайком от нас, считая нас неразумными… стали подчинять вас, бояр, своей воле, из-под нашей же воли вас выводя… Мало-помалу это зло окрепло… власть от нас отъяша… ни о чём же нас не спрашивая, как и нет нас… Если даже мы предлагали что-то хорошее, им это было неугодно…»4.

Во Втором послании Курбскому царь припечатал: «…вы с попом Сильвестром и Алексеем Адашевым и со всеми своими родичами хотели видеть под ногами своими всю Русскую землю, но Бог даёт власть тому, кому захочет». Что же Курбский? Стал отвергать обвинения в захвате власти? Или хотя бы отмежевался от Сильвестра и Адашева? Нет.… Во времена благочестивой жизни твоей, – отвечает он царю, – все дела у тебя шли хорошо по молитвам святых и наставлениям Избранной рады, достойнейших советников твоих…» Вот, оно, слово – появилось! И о Сильвестре, называя его «блаженным» (не в смысле юродивости, но всё же как степень святости), – «видя недуги твои душевные… язвительными словами осыпал тебя и порицал… А порой он словно уздой крепкой и поводьями удерживал невоздержанность твою и непомерную похоть и ярость»5.

В «Истории о великом князе Московском» Курбский окончательно закрепляет образ. Рассказывает, как с Сильвестром «соединяется во общение тогда один благородный юноша ко доброму и полезному общему, именем Алексей Адашев… и был он общей вещи [делу] зело полезен, и отчасти в некоторых нравах ангелу подобен». Далее Сильвестр и Адашев, можно сказать, ткут свою правительствующую сеть: «собирают к нему советников, мужей разумных и совершенных». «И нарицалися тогда оные советники Избранная рада. Воистину и по делам их наречение имели, ибо всё избранное и лучшее советами своими производили, сиречь суд праведный, нелицеприятен как богатому, так и убогому… воевод искусных и храбрых мужей супротив врагов избирают и полководческие чины устрояют, как над конными, так и над пешими»6.

И далее, о степени влияния Рады – «искуснейшие того ради и на высшие степени возводились»7. Однако, как повествует Курбский, на Избранную раду льстецы царские, прихлебатели, «товарищи по трапезам» со скоморохами возвели «злые клеветы». И царь удалил Сильвестра и Адашева, Избранной раде пришёл конец, а с ней и «светлому царствованию». (Или диктатуре временщиков?!) Царь Иван проявляет в этом диалоге потрясающее самоуничижение – изображает себя совершенно лишённым воли правителем (номинальным). Удивительна фраза «Если даже хорошее предлагал…» А что, он допускает, что предлагал и худое?..

Историки, комментируя Переписку, отмечают, например, и такие странности: «Нетрудно видеть, что обвинения, вполне соответствующие действительности (как, например, обвинения в злоупотреблениях знати в годы боярского правления), соседствуют с вымышленными… так, например, если царь был фактически лишён власти и всё делалось помимо его желания, то как он мог в то же самое время принуждать бояр совершать походы в Казанскую землю. Стоит отметить и то, что о государственной деятельности Боярской думы в 50-х годах ХVI века царь по существу не мог сказать ничего плохого, кроме того, что всё делалось помимо его воли и желания»8.

Отчего же «обвинения не свободны от весьма серьёзных логических противоречий»? Исследователи обращаются к психологически весьма важному моменту, предлагает представить реальное читательское восприятие людьми того времени «открытых писем» Грозного: «Всё это, однако, мог заметить далеко не каждый читатель послания. В сознании же большинства читателей запечатлевался созданный яркими красками образ знати, всегда крамольной, всегда своекорыстной, не способной и не желающей действовать во имя интересов государства»9. Иначе говоря, насаждался известный стереотип: царь всегда хорош, худы же (если что не так идёт в государстве) всегда бояре. Однако исследователи обращают внимание, что царь всё же характеризовал себя не как враг боярства.

В чём состоит социальная, сословная позиция Курбского, принявшего на вооружение светлый образ Избранной рады? Вольно противостоя царю, он невольно, невольно отрекается от авторитета царя. В «Истории о великом князе Московском» он доходит до такой сентенции: «Царь, аще и почтен царством, а дарований, которых от Бога не получил, должен искати доброго и полезного совета не токмо у советников, но и у всеродных человек (в некоторых списках «Истории» – «всенародных»)10.

Политическая идея Курбского о необходимости царю иметь добрых советников, превознесение заслуг «избранной рады» и особенно Сильвестра была необходима и в чисто литературном отношении. Хоть и в посланиях, хоть и из безопасного зарубежья – но всё же выступать нелицеприятным, «храбрым» и прямодушным советником царя – такова была одновременно политическая цель и литературная позиция Курбского.

2. Реформы и значение Избранной Рады в истории России

В рамках данной работы мы выяснили, что близкий круг советников царя получил в исторической науке название Избранной рады – по выражению одного из участников этого круга князя Курбского. Избранная рада фактически заменила собой Боярскую думу и провела ряд важнейших реформ. Иван IV не принимал решений без совета Избранной рады. Понимая, что узкий круг людей не может учесть всех нужд разросшегося государства, члены рады стали созывать Земские соборы – новый орган государственного управления.

Туда входили Боярская дума, состоявшая из бояр и удельных князей, и Освящённый собор, состоявший из представителей церкви, а также избранные представители дворянства и посадских людей, призванные доносить мнение своих выборщиков до 1 сударя. Собирались Земские соборы нерегулярно, решая насущные вопросы войны и мира, финансовых дел. Первый Земский собор собрался в 1549- 1550 гг. для обсуждения и принятия новых законов и преобразований, получивших в исторической литературе название реформ середины XVI века11.

В 1550 г. на Земском соборе принимается новый свод законов – Судебник. В его основу лёг Судебник Ивана III, дополненный важными статьями. Этныне население несло натуральные и денежные повинности – тягло. Размер тягла рассчитывался из единой единицы налогового обложения – сохи (400-600 гектаров). Закреплялось право землевладельца на крестьян, проживающих на его землях. Крестьяне могли перейти к другому хозяину лишь раз в году, за неделю до и неделю после Юрьева дня (26 ноября по старому стилю). Новый Судебник наказывал за должностные преступления и взятки.

В начале 1551 г. правительство созвало церковный собор. Виднейшие представители духовенства при участии царя Ивана и Боярской думы приняли «Стоглав» – сборник церковных законов, поделённый на сто глав. Отсюда и название этого собрания – Стоглавый собор. По инициативе митрополита Макария на соборе утвердили единый порядок церковных обрядов, единый иконописный канон. Имущество церкви объявлялось неприкосновенным, а духовенство было отныне неподсудно царю. Вместе с тем духовенству ограничили финансовые льготы. Церкви оставили ранее приобретённые земли, но отныне приобретать и продавать землю можно было только с разрешения царя.

Избранная рада упорядочила систему управления. При Василии III решение государственных вопросов поручалось контролировать боярам и окольничим. Получив такой приказ-поручение, боярин набирал помощников – дьяков и подьячих. Если поручение требовало длительной работы, приказ становился постоянным органом власти. Постепенно к середине XVI в. сложилась приказная система. Появлялись специалисты по решению тех или иных вопросов, входящие в соответствующие ведомства – приказы.

Поместный приказ ведал земельным фондом и наделением служилых людей поместьями, вёл учёт всех земельных преобразований, занимался переписью населения и сыском беглых крестьян. Посольский приказ руководил внешней политикой, отправлял посольства за границу, принимал иностранных послов, вёл переговоры с иноземцами и подготавливал документы. Разбойный приказ занимался сыском и уголовными делами, Разрядный приказ ведал назначениями на высшие военные должности.

По старинному закону в городах и уездах правили наместники-кормленщики. Эти территории отдавались им «в кормление» – местные жители обязаны были содержать («кормить») наместников. В пользу кормленщиков шли налоги и подати. Земская реформа 1555-1556 гг. отменила кормления. Отныне каждый уезд вместо наместника избирал губного или земского старосту. Средства, которые раньше шли в карман кормленщика, теперь поступали в государственную казну12.

Правительство провело военную реформу, положившую начало регулярной армии. Крупные землевладельцы обязаны были выставить с каждых 50 десятин (около 55 га) принадлежащей им земли одного воина «на коне, в доспехе полном». Эти воины обеспечивались земельными наделами, а во время похода и жалованьем. В 1550 г. Иван сформировал стрелецкое войско. Оно состояло из пеших воинов, вооружённых саблей, бердышом (широким топором на длинном древке) и пищалью (огнестрельным оружием). За службу стрельцы наделялись землёй или деньгами. Стрелецкое войско в мирное время не распускалось, но жили стрельцы не в казармах, а на своих дворах с семьями. Таким образом, действия Избранной Рады влияли на судьбу России13.

В 1560 году произошло «Падение Избранной рады» или «Удаление Адашева и Сильвестра». По концепции Курбского, с этого времени настаёт перемена в царстве. Действительно – репрессии, внешние неудачи, внутреннее истощение. И под вопросом не только авторство реформ. Нельзя преувеличивать их успех. Вот, например, как показывал сложность в осуществлении, казалось бы, вполне резонных и прогрессивных мер В. Кобрин: «…Реформа местного управления была проведена одновременно с принятием «Уложения о службе». Согласно этой реформе, кормления были отменены.