Испания в 80-90-е гг. ХХ века

В отношениях между Испанией и Чили на протяжение всей второй половины двадцатого века существовала какая-то недосказанность, не определенность. Не имея достаточного объема финансовых средств для успешной конкуренции с США в экономике страны испанцы были вынуждены довольствоваться этнокультурным сотрудничеством. Любые, даже очень робкие, попытки Испании закрепиться в экономике Чили, ориентированной на добычу полезных ископаемых, тотчас же сталкивались с жестким, а порой и откровенно агрессивным отпором со стороны Соединенных Штатов Америки.

В правление генерала Пиночета, являвшегося ставленником ЦРУ и бывшего «оплотом» американского влияния в регионе, внешнеполитические контакты Чили и Испании были крайне не значительны. Либеральный Мадрид не мог пойти на соглашение с откровенным диктаторским режимом, проводившим геноцид собственного народа. Наоборот, испанские дипломата и правозащитники всячески обличали пиночетовский режим и указывали мировому сообществу на нарушение прав человека в Чили.

Еще большее неприятие  в испано-чилийских отношениях наметилось после Фолклендского конфликта  между Аргентиной и Великобританией, в котором активную помощь британцам оказал лично Пиночет и его чилийский режим.

После отставки Пиночета испанские дипломаты стали требовать  суда на бывшим диктатором. Однако в  течение десяти лет эти труды  не приносили видимого результата. Все изменилось когда в октябре 1998 Пиночет был арестован в Лондоне по требованию испанских властей, обвинявших его в геноциде, терроризме и убийствах испанских граждан, граждан Чили и других стран.

К требованиям Испании  присоединились Франция, Швейцария и Бельгия, которые настаивали на том, что генерал должен ответить за нарушения прав человека. В отношениях Чили с Великобританией и Испанией возникла ощутимая напряженность, поскольку дипломатическая неприкосновенность чилийского гражданина была, по мнению чилийской стороны, нарушена.

Однако после ряда переговоров правительство Испании  заявило, что не будет требовать  выдачи освобожденного британскими  властями бывшего чилийского диктатора. «Испания намерена уважать решение  Великобритании, и дать возможность генералу вернуться в Чили и не участвовать в судебном процессе»³⁴, на котором настаивали правительства четырех европейских стран и правозащитные организации. Испанское правительство не скрывало своей оппозиции юридическим шагам против генерала. К тому же, оно обеспокоено тем, что такие шаги уже повредили отношениям Испании с Чили.

Значительно возросла роль Испании в разрешении проблем  стран латиноамериканского континента и в процессах, связанных с  урегулированием региональных конфликтов в этом районе земного шара. В последние годы в испанской политике в Латинской Америке появился новый аспект, связанный со вступлением страны в ЕС и усилением воздействия этого влиятельного «центра силы» на внутреннюю и внешнюю политику Испании.

В первой половине 80-х годов в отношениях с латиноамериканскими странами и другими государствами третьего мира в период конфликтных ситуаций в Латинской Америки и Карибском бассейне испанские правительства следовали самостоятельным курсом, отличным от политики США и других государств в этих странах. Серьёзные противоречия между Испанией и США выявились в вопросах урегулирования конфликтных ситуаций в странах Латинской Америки и Карибского бассейна. Мадрид осудил агрессивные действия администрации США против Никарагуа, всемерно поддерживал Контадорский процесс и Гватемальское соглашение, одобренное совещанием глав пяти Центральноамериканских государств в августе 1987 года. С этой позицией связаны посреднические усилия Испании в деле привлечения Западноевропейских стран к оказанию экономической помощи Центральноамериканским странам.

Несмотря на существующие трудности Испания располагает немалыми резервами для расширения взаимовыгодного сотрудничества.

§3. Роль монархии в Испании в 80-90-е XX в.

Испания - последнее государство современной Европы, где фашистская диктатура существовала наиболее длительное время. Это единственная страна, в которой идеология фашизма пережила Вторую мировую войну, и в которой авторитарный режим исчез естественным путем в результате смерти Франко. Год смерти Франко (1975) знаменует собой демократическое начало современной, просвещенной Испании. Свободно избранные правительства при Адольфо Суаресе и Фелипе Гонсалесе, а с 1996 г. при Хосе Мария Аснаре осмотрительно и целенаправленно "открывали" страну в политическом и экономическом смысле³⁵.

Хотя вступление в ЕС и НАТО не обошлось без споров, сегодня это  решение разделяет большинство  испанцев. Имеется немало примеров, свидетельствующих о действительном переходе к демократии: референдум по поводу принятия новой конституции, гарантия прав областной автономии, введение права на развод, а также отмена смертной казни. Показательной для произошедших изменений в общественной жизни стала плюралистская структура прежде централизованного государства.

Переход Испании от диктатуры к свободе совершился мирным путем во многом благодаря личности Хуана Карлоса. Молодой монарх должен был стать гарантом преемственности и защищать франкистские принципы. Однако принимая королевскую присягу депутатов Кортесов, Хуан Карлос говорил о демократических ценностях и желании быть монархом всех испанцев, невзирая на их убеждения. Он продемонстрировал свои демократические взгляды во время путча армии в феврале 1981 года. Монарх приказал путчистам вернуть войска в казармы и освободить захваченный парламент страны³⁶. Этот королевский поступок знаменовал поворот к демократии.

Получив от Франко власть в наследство в абсолютистском смысле слова, представитель династии Бурбонов уже в исторической тронной речи 22 ноября 1975 г. расставил акценты совсем не так, как ожидалось. Он заявил, что хочет быть "королем всех испанцев в свободном и современном обществе"³⁷. Серьезность своих намерений король подтвердил шесть лет спустя, когда смелым приказом вернул в казармы восставших военных. В отличие от других европейских монархов, не только "представительное лицо", но и влиятельный политик. По конституции он наделен большими полномочиями.

Испания страна, которой  может принадлежать большое демократическое  будущее. Перед ней открыты разные возможности она может стать и прочным фактором европейского мира, и фактором  дальнейшего нагнетания напряженности; и бастионом демократических порядков на юге Европы, и очагом новой волны правой опасности. Окончательный выбор еще не сделан.

Преемник Франко король Хуан Карлос не нуждался в ломке старого аппарата власти. Речь с самого начала шла о реформе, которой сочувствовали многие деятели старого режима.

Основная опасность  для процесса демократизации исходила от военных и представителей репрессивного  аппарата франкизма, которые давали понять, что не признают его итогов, если у власти окажутся партии, ранее действовавшие в подполье Испанская социалистическая рабочая партия (ИСРП) и Коммунистическая партия Испании (КПИ). Массовый переход деятелей старого режима на сторону этих партий был, таким образом, исключен не только по идеологическим причинам, но и по соображениям политической целесообразности. Поэтому ведущей силой демократизации стал "центристский" Союз демократического центра (СДЦ) А.Суареса (назначенного премьер-министром еще до "учредительных выборов") коалиция христианских демократов, либералов и социал-демократов. ИСРП и КПИ поддержали процесс демократизации и отказались от любых действий, способных подтолкнуть военных к вмешательству в политику.  

На "учредительных выборах" 1977 г. победил СДЦ партия, с которой большинство испанцев связывало успех демократизации. На второе место вышла сравнительно хорошо организованная и безоговорочно поддерживавшая переход к демократии левая партия ИСРП. При таком раскладе политических сил роль оппозиции процессу демократизации естественно отходила к партии, наиболее тесно связанной с прежним режимом, и эта партия могла быть только правой по своей идеологической ориентации³⁸.

Организация, когда-то служившая  опорой франкистского режима, Испанские традиционалистские фаланги хунт национал-синдикалистского сопротивления фактически прекратила свое существование еще при жизни диктатора. Таким образом, расклад политических сил Испании, сложившийся в 1977 г. (и подтвержденный в 1979), исходно характеризовался сравнительно низкими уровнями представительности всех "блоков", что обусловливалось как сохранением единства правящего СДЦ, так и длительным организационным опытом левых оппозиционных партий. Можно предположить, что такой расклад мог бы сохраниться и по итогам выборов 1982 г. но лишь при условии успешной экономической политики. В действительности, цена демократизации и сопровождавших ее экономических реформ оказалась непомерно высокой для значительной массы испанцев. Правящий СДЦ, попав в "невыигрышный" сектор межпартийной конкуренции, больше не мог сохранять свое условное организационное единство. Он распался на несколько групп, и все они потерпели поражение на выборах. Испанский "центр" сохранился в основном в виде региональных партий.

В распоряжении испанского избирателя, стремившегося "наказать" правительство, были две возможности  он мог проголосовать либо за левую, либо за правую оппозицию. Результаты выборов показывают, что обе эти  возможности были использованы, причем наибольшего относительного успеха добилась "партия-преемник" НА, в то время как абсолютными победителями стали социалисты. Подобный исход выборов можно объяснить тем, что, голосуя против правительства, испанские избиратели не хотели выразить негативное отношение к процессу демократизации как таковому. В этом контексте оппозиционная, но демократическая ИСРП оказывалась идеальным кандидатом.

Правые в лице НА были настроены более оппозиционно, чем  социалисты, но их приверженность демократии не была столь очевидной. В то же время НА не имел существенных конкурентов в "правой" части политического спектра, и его лидерам удалось постепенно преодолеть франкистский имидж. Коммунисты же оказались в крайне неблагоприятной ситуации: обыграть ИСРП они могли лишь за счет большей оппозиционности по отношению к экономической политике правительства, но чем критичнее в этом плане становились отдельные фракции КПИ, тем сомнительнее казалась их приверженность демократии. Неспособность коммунистов разрешить эту дилемму обернулась расколом и электоральным крахом КПИ.

Поэтому выявляется роль таких факторов, как итоги "учредительных  выборов" и характер "партии-преемницы", в становлении формата испанской  партийной системы. Учредительные  выборы определили общее соотношение  политических сил в стране, обеспечив лидирующее положение организационно неустойчивому СДЦ и превратив сплоченную ИСРП, выступавшую основным партнером "центристов" в процессе демократизации, в главную оппозиционную партию, что предотвратило фрагментацию "правого блока" и обусловило крах основной левой альтернативы социалистам. Предпосылки для создания конституционной монархии стали очевидными на этих выборах. Отпечаток католической монархии сыграл свою роль – в стране порядок, страна сильная сверхдержава. Стремление испанского общества к демократическим преобразованиям не сбрасывался со счета.

Конституционная монархия Испании сегодня во многом похожа на политическое устройство других королевств, входящих в Европейский Союз. Его  популярность в стране велика, хотя 22% опрошенных граждан сегодня считают себя республиканцами³⁹. Роль символа единства нации тяжела. Сепаратизм силен в регионах Испании. Это отражается в браках династии. Но создаются уже новые демократичные браки, когда принцы крови берут в жены девушек из народа. 

Активная внутриполитическая и внешнеполитическая деятельность привела к повышению авторитета монархии в испанском обществе. Испанцы высоко ценят такие личные качества короля, как приверженность национальным интересам Испании, демократизм, безупречное воспитание.

ГЛАВА II. «ЭКОНОМИЧЕСКОЕ ЧУДО» ИСПАНИИ В 80-90-Е XX В.

В ХХ в. Испания вошла со слабо развитой промышленностью, а в экономике в основном господствовал иностранный капитал. Это была аграрная страна, славившаяся маслинами и оливковым маслом, а также отличными винами. Промышленность специализировалась в основном на производстве тканей и обработке металлов.

После второй мировой  войны Испания стала развивать  замкнутую самодостаточную экономику. Это повлекло высокую степень  вмешательства государства в  рынок, введение ввозных пошлин, фиксированный валютный курс, увеличение доли государственной собственности.

С 1950-х годов Испания  стала превращаться из аграрной страны в страну индустриальную. В начале 1960-х годов был принят стабилизационный план, позже известный как «испанское чудо»⁴⁰. С 1960 по 1974 г. экономические показатели росли в среднем на 6,6% в год. Это было выше, чем у любой другой страны мира (за исключением Японии).

Экономическое чудо случилось  в период наивысшего подъема западных стран и имело внешнее происхождение. Три фактора обеспечили рывок испанской экономики:

• Как только были сняты ограничения государства для инвесторов, США и ФРГ стали основными источниками инвестиций;
• Испания, обладая прекрасными пляжами, теплым климатом и высоким уровнем сервиса стала основным мировым центром туризма;
• Денежные переводы эмигрантов-рабочих, которые только за один 1973 г. перевели домой около 1 млрд. долларов.

Эволюция испанской  экономики характеризуется прогрессирующей  открытостью внешнему миру и её полной интеграцией в международную экономику. Этот процесс начался в конце 50-х годов с “Плана либерализации”, продолжился затем в рамках Предпочтительного Договора с ЕЭС 1970 года, и важной формальной кульминацией стало вступление Испании в Европейское Сообщество в 1986 году. Испанская экономика пережила период быстрого распространения и создания рабочих мест за годы, последовавшие за нашим вступлением в ЕЭС. В то же время, испанские производственные структуры подверглись быстрой модернизации перед лицом конкуренции извне. Наиболее динамичные предприятия и потребители выиграли от создания этого огромного общеевропейского рынка. В июне 1989 г. песета стала частью Европейской Валютной Системы, а в феврале 1992 г. Испания сняла абсолютно все ограничения на перемещение капиталов.