Хозяйственная деятельность в железном веке

Переход в неолите к более оседлому образу жизни, вероятно, почти не сказался на основных принципах домостроительства. Возможно, что постройки несколько утратили свою былую легкость и транспортабельность, но по-прежнему сохранили облик шалашей.

Неолитическое жилище из поселения в урочище Сосонка в Могилевской области, исследованное И.И. Артеменко, имело овальную форму размером 3,4 Х 2,4 м и было углублено в материковом песке на 0,2-0,3 м. К жилищу вел вход в виде неглубокой траншеи длиной 4,2 м, шириной 1,31,5 м. В центре постройки имелся очаг чашеобразной формы диаметром 1 м, углубленный на 0,2 м. Вокруг жилища обнаружены следы шести ям от столбов, которые, судя по профилю ям, были поставлены наклонно к центру жилища, имели затесанные клином концы и углублены в землю на 0,2-0,3 м. Диаметр столбов 0,25-0,3 м. Все это свидетельствует, что жилище имело конусовидное покрытие [7, с. 26].

Следы неолитических жилищ обнаружены в Южной Белоруссии. Есть сведения, что некоторые из них представляли собой полуземлянки. Одна из них раскопана В.Ф. Исаенко на поселении Литвин в Гомельской области. Жилище имело неправильную овальную форму 3,6 Х 2,7 м и было углублено в землю до 70 см. Следы кровли не сохранились.

Таким образом, на протяжении всего каменного века сохранялся в целом единый тип конусовидного жилища, представленный двумя разновидностями; наземным шалашом и постройкой с углубленным в землю полом. Такие жилища в целом соответствовали образу жизни охотников, рыболовов и собирателей. Они не требовали больших трудовых затрат на свое сооружение и их можно было переносить на новое место. Этим и следует объяснять столь длительное существование такого типа жилищ.

Охота, рыболовство и собирательство по-прежнему составляли основные виды хозяйства в неолите.

Главным охотничьим оружием был лук. В качестве материала наконечников стрел использовался не только камень, но и кость. Причем, судя по раскопкам торфяниковой стоянки Осовец в Витебской области, где хорошо сохраняется кость, наконечники, сделанные из стенок трубчатых костей, составляли большинство.

Кроме лука, на охоте использовалось метательное копье-дротик, возможно, самострелы. Ловчие ямы и западни, а также капканы дополняли охотничьи приемы.

Собранный на стоянках неолита костный материал дает представление об объектах охоты и относительном значении отдельных видов промысловых животных. Так, на раскопанной В.Ф. Исаенко неолитической стоянке Камень в Пинском районе выявлены кости кабана, лося, бобра, зубра, барсука, медведя, косули и благородного оленя. Основным же объектом охоты в неолите, видимо, был дикий кабан. Вполне вероятно, что, начиная с мезолита, человек использовал в охоте собаку. Кости волкообразной собаки, или одомашненного волка, найдены уже во время раскопок позднепалеолитической стоянки Бердыж.

Материал об охоте на птиц хорошо представлен в неолитических памятниках лесной полосы. На территории Урала в этот период для охоты использовались подсадные утки и чучела. Птиц ловили также с помощью силков и сетей, древнейшие находки которых в Белоруссии восходят к эпохе неолита. Кроме мяса, птицы давали перья для оперения стрел.

Особое значение приобрело в неолите рыболовство. Доказательством служат не только участившиеся находки предметов, связанных с рыболовством, но и наблюдения над географией неолитических поселений, которые располагаются не столько вдоль крупных рек, сколько вдоль мелких притоков, на которых легче организовать промысловую добычу рыбы.

В неолите стала широко использоваться лодка. Остатки их представлены в материалах из стоянки Затенье Плещеницкого района и Кривинского торфяника. Архаичного вида челн найден в Полесье.

Полагают, что к глубокой древности относится ночная ловля с лодки с помощью гарпуна и огня. Привлекая горящим факелом или специально разведенным в лодке огнем любопытных рыб, главным образом щук, их гарпунят с лодки острогами и гарпунами. Подобная сцена, в частности, изображена на пиктографах Европейского Севера. Находки гарпунов, сделанных из кости, в неолите более часты, чем в мезолите. Размеры их достигают 15 см. В сечении они круглые, имеют один зуб.

Еще к мезолиту относят появление рыболовного крючка. В Белоруссии древнейшие из крючков найдены при раскопках неолитических стоянок. Их выпиливали или вырезали из кости. Заготовка костяного крючка найдена на неолитической стоянке Осовец II. Некоторые крючки имеют бородки (жала). Это обстоятельство, а также большие размеры крючков наводят на мысль, что на них насаживали живца и использовали для ловли крупных рыб, таких как щука или сом.

Но, конечно, наиболее эффективным орудием рыболовства является сеть. Имеются убедительные свидетельства использования ее уже в неолите. Так, М.М. Чернявским на поселении Осовец II найдено несколько каменных и глиняных грузил бочковидной формы и небольшой оплетенный березовой корой поплавок. Каменные грузики плоские, овальные, шлифованные, со сквозным круглым отверстием в верхней половине.

Несомненно, практиковались и другие способы ловли: сачками, плетеными западнями (вершами), имеющими древнюю традицию, широко распространенными в неолите и в последующие периоды, не вышедшими из употребления и теперь, о чем свидетельствует белорусский этнографический материал. Они представляли плетеные удлиненные корзины с внутренней воронкой. Их устраивали обычно в узких протоках, в водорослях, иногда с приманкой, но чаще без нее.

Природа Белоруссии предоставляла хорошую возможность для различных видов собирательства. При раскопках кривинских торфянниковых поселений II тысячелетия до н.э. найдены скорлупа лесного и водяного ореха, желуди, а также раковины моллюсков. С установлением теплого и влажного атлантического климата, совпавшего с неолитической эпохой, господствующими стали смешанные дубовые леса. Собирание желудей было занятием обычным для населения Европы вплоть до недавнего времени.

Достаточно широко было распространено собирание водяного ореха, что подтверждается находками его в неолитических слоях стоянки Осовец II.

Говоря о собирательстве, необходимо указать на сборы дикого меда, известного с очень отдаленных времен. Так, судя по наскальным изображениям в пещере Альпера в Восточной Испании, уже в позднем палеолите было распространено бортничество, Этот вид занятий имел устойчивые традиции в последующее время на территории всей Европы.

Но главное – в эпоху неолита на территории Белоруссии начали распространяться принципиально новые формы хозяйствования – земледелие и скотоводство. Этот переход от собирательства и охоты к земледелию и животноводству получил в историко-экономической литературе название неолитической революции (X—III тыс. до н.э.).

Сдвиги в хозяйственной деятельности человека были чрезвычайно существенны: впервые благодаря производящему хозяйству стало возможным регулярное, а не эпизодическое, как раньше, получение прибавочного продукта. Эти занятия значительно пополняли запасы пропитания человека, делали его более независимым от природы. Всё это привело к увеличению количества людей, а временами и к перенаселению, миграций в поисках более плодородных земель. Изменилась материальная и духовная культура, усложнялись взаимоотношения между отдельными людьми и коллективами. Результатом неолитической революции явилось изменение характера труда и самой структуры человеческого общества, глубокие перемены в образе жизни и психике людей.

Таким образом, возникновение производящего хозяйства было величайшим достижением первобытной экономики и фундаментом для всей дальнейшей экономической истории человечества.

Правда, в отличие от Южной и Западной Европы на Белоруссии земледелие и животноводство распространялись медленно. В озёрно-лесной Белоруссии и без них долгое время хватала еды от охоты, рыболовства и собирательства.

Поздненеолитические жители Белоруссии разводили коров, свиней, овечек и коз, лошадей. Сторожем при стаде и на стоянке была прирученная собака. Первые урожаи были небольшими. Они закладывались среди зарослей и обрабатывались палками или мотыгами. Выращивался преимущественно ячмень.

С дальнейшим развитием земледелия, особенно на западе края, понадобилось большое количество топоров для высекания лесов. Они изготавливались из высококачественного кремня, который залегал в земной толще в отложениях извести. Такой кремень начали добывать шахтовым способом.

Кремнедобывающие шахты были выявлены в прошлом веке в Бельгии, затем в Англии и других странах Европы. В 20-х гг. нашего столетия польские геологи открыли такие же древние шахты в Белоруссии под Волковыском недалеко от Красного Села, а в 1925 г. 3. Шмит провел первые раскопки шахт на территории Западной Белоруссии, материалы которых погибли во время войны. В 50-х гг. шахты, по существу, заново были открыты белорусскими археологами, а в начале 60-х гг. экспедицией под руководством Н.Н. Гуриной проведены большие археологические исследования этого уникального памятника.

На зачищенной площади в 21 765 кв. м было выявлено 665 устьев шахт, из которых 177 раскопаны полностью и 35 – частично [7, с. 29]. Позже исследования шахт были продолжены М.М. Чернявским.

Материалы прекрасно иллюстрируют технику добычи кремня. Сначала вырывали ствол шахты диаметром от 1 до 1, 5 м. Затем, дойдя до горизонта, в котором залегал кремень, основание ствола расширяли, превращая его в подбои и штреки, которые шли вдоль кремневого прослоя. Правда, относительно мягкая меловая порода красносельских шахт угрожала обвалами, поэтому шахтеры, выбрав кремень, иногда предпочитали не копать горизонтальный штрек, а в надежде обнаружить еще один прослой кремневых конкреций углубляли ствол. Возникали двухъярусные подбои. Шахт с длинными штреками немного. Только в одном случае прослежен штрек длиной в 20 м. Штреки, как правило, не превышают 5 м и настолько узки, что передвигаться в них можно было только ползком.

Для выкапывания шахт и добычи кремневых конкреций использовались орудия из рога оленя, реже - лося и косули. Чаще работали роговым кайлом - ручной копалкой, а также небольшими кинжаловидными орудиями. Немалую трудность представляла транспортировка наверх выкопанной кремневой конкреции, имевшей иногда вес в десятки килограммов. Возможно, что некоторые крупные камни раздробляли предварительно в подбое, о чем свидетельствуют находки в них кремневых осколков. Возможно, для того чтобы расколоть крупную кремневую конкрецию на части и облегчить тем самым транспортировку кремня из глубоких шахт на поверхность, кремневую глыбу нагревали с одной стороны на костре. От разности температур вторая половина трескалась, и это давало возможность расчленить камень. Стены многих неолитических шахт в Красном Селе сохранили следы копоти, а на дне их собран уголь.

В районе шахт, разрабатывавшихся в течение III и II тысячелетий до н.э., выявлено несколько поселений, жители которых специализировались на добыче и обработке кремня. По наблюдению Н.Н. Гуриной, «поселки эти функционировали до тех пор, пока шахты обеспечивали их кремнем. Следует думать, что кремня добывалось значительно больше того количества, которое было необходимо для самих шахтеров» [6, с. 32]. Изучение неолитических поселений Белорусского Понеманья показало, что значительная часть каменных орудий изготовлена из красносельского кремня.

В неолитическое время уже проявляется неравномерность в развитии отдельных регионов. На юге раньше появилось производящее хозяйство (земледелие и животноводство), пришлифованные, а затем и полностью гладкие топоры, треугольные наконечники стрел. На севере на протяжении всей эпохи доминировали традиционные для всей лесной зоны присваивающие формы хозяйства. Здесь из-за отсутствия месторождений кремня особенно широко обрабатывали кость и рог, из которых изготавливали наконечники стрел, кинжалы, гарпуны, рыболовецкие крючки, шила, рубящие орудия, а также украшения – подвески из зубов животных, различные пластинки с орнаментом.

Племена, что в раннем неолите заселяли территорию Белоруссии, пользовались остродонной посудой, украшенной штампованным орнаментом. Выявляется похожесть и в кремневом инвентаре. Это свидетельствует о том, что они были между собой родностными. Материальные следы их жизни археологи объединяют в ряд культур. Запад Белоруссии заселяли племена нёманской культуры, восточное Полесье – днепровско-донецкой, Могилёвщину и север Гомельщины – верхнеднепровской культуры.

В 3-ем тысячелетии до нашей эры в размеренном историческом процессе на территории Белоруссии наступили радикальные изменения. На побережья озёр и рек нашего севера из далёкой Финской затоки просачиваются группы населения с круглодонной толстостенной посудой, которых считают предками современных эстонцев. Правда, пришлых было немного, и в скорости они были ассимилированы местным населением. Но всё же они придали местной культуре своеобразие.

Примерно в это же время на запад Белоруссии с территории Польши проникает население центрально-европейских культур, которое владело довольно развитыми формами земледелия и животноводства. С их появлением начинается и местное горнодобывающее дело. Влияние пришлого населения было заметным и способствовало дольнейшему развитию позднепалеолитического населения берегов Нёмана и Верхней Припяти.

На Поднепровье ощущалось влияние Волжско-Окского междуречья. Однако здесь, как и в Нижней Припяти, местное население стойко придерживалось своих традиций.