Французская революция и ее влияние на политическое и социокультурное развитие стран Европы

Бастилия пала! Рассказывают, что когда Людовик XVI узнал об этом событии, он воскликнул: «Да ведь это – бунт!» — «Нет, ваше величество, — возразил бывший тут герцог де-Лианкур, — это не бунт, а революция!» Действительно, падение Бастилии означало победу революции в Париже. Революция еще не совершилась в тот день в провинции. Но после падения Бастилии можно было не сомневаться в ее повсеместном успехе. Живший во Франции венецианский посланник Капелло уже 15 июля выразил твердую уверенность в победе революции: он писал, что взятие Бастилии было сигналом превращения Франции в демократическую державу. [10, с.62]

Комментируя события этого дня, посол Англии писал: «Так осуществилась самая великая революция, о которой история сохранила память… С этого момента мы можем считать Францию свободной страной, короля – монархом, власть которого ограничена, а дворянство – низведенным до уровня простого народа».[11, с.126]

В городах развернулась «муниципальная революция»: народ свергал старые органы власти, создавались новые муниципалитеты. Власть в них брала буржуазия, нередко вместе с либеральными дворянами и кюре. Одновременно повсюду формировалась буржуазная милиция (Национальная гвардия).

Революционный подъем с огромной силой всколыхнул деревню. Большие крестьянские восстания вспыхнули в Восточной Франции — во Франш-Конте, Маконне, Эльзасе, Дофине, Виваре; восстания крестьян произошли также на западе и на севере страны.

Главным политическим итогом восстаний 1789 г., достигнутым благодаря союзу буржуазии с народом, было фактическое свержение абсолютизма. Решающей политической силой в государстве стало Учредительное собрание с его буржуазным большинством; в руки буржуазии переходила и местная власть. Большую роль играло в начале революции также либеральное дворянство. Во Франции совершался, таким образом, переворот громадного исторического значения — переход государственной власти к новому общественному классу – буржуазии.

Натиск крестьянских восстаний побудил его приступить к решению аграриев проблемы — главного социально-экономического вопроса Французской революции. Декретами 4 – 11 августа безвозмездно отменялись церковная десятина, право сеньориальной охоты на крестьянских землях и «личные» феодальные повинности, связанные с остатками личной зависимости, сеньориальные суды, мэнморт и др. Главные связанные с землею «реальные» повинности — цензы, шампары и т. п. были объявлены собственностью сеньоров  и  подлежали  выкупу. [7, С.178-215]

26 августа Собрание приняло «Декларацию прав человека и гражданина» - введение к будущей конституции. Это был документ большого революционного значения, его влияние на умы современника было исключительно велико. Декларация возвещала принцип народного суверенитета, равенство всех перед законом и право на занятие любых должностей, свободу слова и печати, веротерпимость. Наряду с этим Декларация утверждала в качестве «естественного», «неприкосновенного и священного» право частной собственности. [7, с.186]

В «Декларации» говорилось: «Люди рождаются и остаются свободными и равными в правах». Этот революционный принцип был возвещен в то время, когда почти во всем остальном мире насчитывались миллионы крепостных крестьян, положение которых мало чем отличалось от первобытного рабства, особенно ярко крепостничество было выражено в Российской империи; в других феодально-абсолютистских государствах, даже в колониях буржуазно-аристократической Англии и в Соединенных Штатах Америки, в то время процветала работорговля. [1, С.15-16]

Сразу после взятия Бастилии началась эмиграция аристократов-контрреволюционеров. Людовик XVI, заявив о своем присоединении к революции, на деле отказался одобрить Декларацию прав, не утверждал декреты 4—11 августа. В Версаль стягивались верные королю воинские части. Продолжавшийся экономический кризис, нехватка продовольствия, дороговизна усиливали народное недовольство. 5 октября около 20 тыс. парижан двинулись в Версаль — резиденцию королевской семьи и Национального собрания. В Версале народ ворвался во дворец, оттеснил королевскую охрану, потребовал хлеба, переезда короля в столицу.

6 октября, уступая народному требованию, королевская семья переехала из тихого Версаля в Париж, где она была под надзором революционной столицы. В Париже обосновалось и Национальное собрание. Людовик XVI был вынужден безоговорочно одобрить Декларацию прав, санкционировать декреты 4—11 августа 1789 г.

 Упрочив свои позиции, Учредительное собрание энергично продолжало буржуазное переустройство страны. Господствующее положение в Собрании, как и в стране в целом, принадлежало умеренным монархистам-конституционалистам. Сторонники буржуазно-либеральных преобразований, они выражали стремления крупной буржуазии — банкиров, крупнейших торговцев и мануфактуристов, буржуа-землевладельцев—и либеральной аристократии. В начале революции видную роль среди них играли либеральные дворяне, особенно маркиз Лафайет, участник Американской революции, и граф Мирабо — оратор-трибун, имевший громадное влияние в Собрании. Небольшая группа крайне левых депутатов, хотя еще и монархически настроенных, выступала за всеобщее избирательное право, среди них адвокат из Арраса, горячий последователь Руссо, Максимилиан Робеспьер (1758-1794). Уже в первые годы революции он выдвинулся как стойкий борец за демократические свободы и политическое равенство.

Это был человек твердой воли и проницательного ума. Он, как никто другой, подходил на роль тирана. Повсюду распространялся миф о его чертах характера: говорилось, что этот человек, якобы, далек от всяких личных корыстей и расчетов, а поэтому его называли «Неподкупный». Он приобрел огромный авторитет и влияние и вскоре стал вождем революционного правительства.[1, с.51]

Преобразования Учредительного собрания были направлены против феодально-сословного абсолютистского строя; в то же время они были отмечены классовыми интересами верхов буржуазии, их стремлением к компромиссу с дворянством и монархией.

Следуя принципу гражданского равенства, Собрание ликвидировало сословные привилегии, отменило институт наследственного дворянства, дворянские титулы и гербы.

В 1790 – 1791 гг. участились стачки рабочих, особенно в Париже, стали возникать все новые рабочие союзы. В ответ Учредительное собрание приняло в июне 1791 г. закон Ле Шапелье (по имени докладчика) о запрещении рабочих организаций (коалиций) и стачек. Он был отменен лишь в 1864 г. [7, С.178-215]

Не разрешив аграрного вопроса даже в тех размерах, какие были возможны при буржуазной революции, Учредительное собрание сделало неизбежным новый революционный подъем в широчайших крестьянских массах. Осенью 1790 г. снова начались мощные крестьянские волнения. Крестьяне отказывались от внесения платежей. Местами опять начались  поджоги помещичьих усадеб.[10, с.77]

Новый подъем крестьянских восстаний побудил Собрание вернуться к аграрному вопросу. Декретом 2 ноября 1789г. Учредительное собрание конфисковало многие церковные владения. Объявленные национальным имуществом, он  были пущены в продажу. Поскольку земля продавалась за высокую цену, ее покупали в основном буржуазия и зажиточные крестьяне. Бедные крестьяне покупать эти земли не могли. [8, с.72]

В сентябре 1791 г. Учредительное собрание завершило выработку конституции, которая установила во Франции буржуазную конституционную монархию. Законодательная власть вручалась однопалатному Законодательному собранию, исполнительная — наследственному монарху и назначенным им министрам.

Система выборов, введенная Собранней, была цензовой и двухстепенной. Не отвечавшие условиям ценза «пассивные» граждане не получили политических прав. Лишь «активные» граждане — мужчины с 25 лет, платившие прямой налог не ниже 1,5—3 ливров, обладали правом голоса, входили в Национальную гвардию, созданную в городах и деревнях.

Деятельность стоявших у власти умеренных монархистов-конституционалистов вызывала недовольство широких слоев народа. На смену «всеобщему братству» в рядах бывшего третьего сословия, характерному для начала революции, приходило социально-политическое размежевание. Верхи буржуазии, либеральное дворянство стремились затормозить, а затем и остановить революцию. Напротив, народные массы и более радикальные слои буржуазии боролись за продолжение революции и углубление ее завоеваний.

В развернувшейся общественно-политической борьбе велико было значение политических клубов — по сути, они играли роль еще не возникших во Франции политических партий. Большое влияние имел созданный в 1789 г. Якобинский клуб, заседавший в зале бывшего монастыря св. Якова. Он объединял сторонников революции разной ориентации (в их числе и Мирабо, и Робеспьера), но в первые годы в нем преобладало влияние умеренных монархистов-конституционалистов. Клуб имел филиалы в провинции (в 1791 г.— свыше 400, в дальнейшем — более 1000). Более демократическим был Клуб кордельеров. В него допускались «пассивные» граждане, женщины, большое влияние имели в нем сторонники всеобщего избирательного права Дантон, Демулен, Марат, Эбер. К Клубу кордельеров тяготели объединявшие бедноту народные клубы — «братские общества».

Размежевание в лагере революции резко обнаружилось в ходе политического кризиса, вызванного попыткой бегства короля. [7, С.178-215]

Людовик XVI добыл себе денег, заняв их у банкиров. Он отправился 20 июня, в полночь, переодетый лакеем, в большой дорожной карете, изготовленной специально для этого. Он достиг Бельгии без затруднений. Но Людовик XVI, узнанный в Сент-Менегу заведующим почтовой станцией Друэ, был задержан в Варенне. Армия Буйлье подошла слишком поздно, чтобы освободить его. Гусары, расположенные в Варенне, перешли на сторону народа. Королевское семейство вернулось в Париж мимо шпалер национальных гвардейцев, стекшихся из самых отдаленных деревень, чтобы помешать этим драгоценным заложникам попасть в руки неприятеля. Аристократы и сопротивляющиеся священники были подвергнуты надзору, обезоружены, интернировались. Более пылкие эмигрировали и эта новая эмиграция только ослабила силы, на какие королевская власть могла рассчитывать внутри страны. В некоторых полках дезертировали все офицеры.

Вся Франция думала, что бегство короля являлось прелюдией войны на границах. Первым шагом Национального собрания на другой день, 21 июня утром, было распоряжение о закрытии границ, о воспрещении вывоза звонкой монеты, оружия и снаряжения.[6, с.161]

В стране с новой силой развернулось демократическое движение. Впервые с начала революции оно приняло республиканский характер. В Париже и провинции составлялись петиции, происходили демонстрации с требованием низложить Людовик XVI. Центром республиканского движения в Париже был Клуб кордельеров. [7, С.178-215]

Политическое размежевание в бывшем третьем сословии вызвало также раскол Якобинского клуба. В клубе остались более радикальные буржуазные деятели, которые хотели вместе с народом продолжать революцию. Из него вышли умеренные либералы-монархисты, сторонники Лафайета и Барнава, желавшие прекращения революции и упрочения конституционной монархии. В здании бывшего монастыря фельянов они основали собственный клуб.

В сентябре 1791 г. Собрание одобрило окончательный текст конституции, принятой Людовиком XVI. Исчерпав свои функции, Учредительное собрание разошлось. На смену ему пришло избранное на основе цензовой системы Законодательное собрание (первое его заседание состоялось 1 октября 1791г.).

Правое крыло Собрания составляли фельяны, которые оказывали больше влияние на его политику. Левое меньшинство насчитывало 136 депутатов, в основном членов Клуба якобинцев. Его наиболее влиятельными лидерами были популярный публицист Бриссо, ряд депутатов от департамента Жиронды, в их числе видный оратор Верньо. Отсюда названия этой политической   группировки — бриссотинцы,  жирондисты; последнее окончательно закрепилось  в  литературе.   Жирондисты преобладали  тогда   и  в   Якобинском   клубе. Последователи физиократов, они стояли за полную свободу торговли,   предпринимательства,   были   противниками    государственного    вмешательства    в    экономику. Их главной опорой была крупная, а отчасти и средняя торгово-промышленная буржуазия.

Главную опасность жирондисты видели в тот момент в дворянско-роялистской контрреволюции. Они были готовы на более решительные, чем фельяны, революционные меры, при условии, однако, чтобы эти меры не ставили под угрозу привилегии богатства и собственности.

В деревнях разгоралась подлинная крестьянская война за полное уничтожение феодализма. Весной 1792 г. она достигла апогея: громадные крестьянские восстания, настоящая «война против замков», поднявшая тысячи крестьян, охватила районы Центра и Юга: Керси, Руэрг, Лимузен, Лангедок, часть Прованса.

Требование установить в пользу бедняков государственный контроль над торговлей и твердые цены («максимум») стало с весны 1792 г. одним из главных в народном движении.

В то же время нарастала угроза контрреволюции. Большая часть старого господствующего класса отвергла буржуазные преобразования 1789—1791 гг., отказалась от компромисса с буржуазией, вступила на путь непримиримой борьбы с революцией.

Большую опасность таил раскол духовенства. Он усилился, когда в 1791 г. папа римский проклял принципы Французской революции и гражданское устройство духовенства.  

Главные надежды эмигранты и враги революции внутри страны возлагали на военное вмешательство европейских монархий, прежде всего Австрии. Посланцы эмигрантов добивались выступления держав против Французской революции. Tаковы были и тайные расчеты королевского двора.

7 февраля 1792 г. Австрия и  Пруссия заключили военный союз против Франции. Тем самым было положено начало первой антифранцузской   коалиции   европейских держав.   Над   Францией   нависла   угроза иностранной интервенции.

Начало войны было ускорено развитием политической борьбы внутри Франции. С конца 1791 г. вопрос о войне стал в ней одним из главных. Людовику XVI и двор стремились к войне – они рассчитывали на интервенцию и падение революции в результате военного поражения Франции. Большинство фельянов опасалось, что война с Австрией и Пруссией при любом исходе опрокинет созданный ими режим конституционной монархии. Напротив, Бриссо и другие жирондисты энергично выступили за то, чтобы Франция сама начала революционную войну. Они рассчитывали, что война закрепит решительную победу буржуазии над дворянством и в то же время, отодвинув поставленные народным движением социальные проблемы, позволит избежать опасных для буржуазии уступок в социальной области. [7, С.178-215]

Влияние сторонников войны возобладало. В конце марта 1792 г. Людовик XVI сформировал жирондистское министерство, 20 апреля Франция объявила войну Австрии.

Начало войны было неудачным для Франции. Старая армия была дезорганизована, половина офицеров (большинство их было из дворян) эмигрировала, солдаты не доверяли командирам. Пришедшие в войска добровольцы (волонтеры) были плохо вооружены и не обучены. Попытка наступления против австрийцев в Бельгии провалилась. 6 июля в войну вступила Пруссия.