Декабристы и их роль в становлении общественно-политической мысли в России

Оно должно было состоять из 2-х или 3-х лиц, которым подчиняет  все части высшего управления: министерства, Государственный совет, Комитет министров, армия и флот. Кандидатами во временное правительство были уважаемые и известные всей стране – Сперанский и Мордвинов.

Итак, план государственного переворота слагался из следующих звеньев: в понедельник утром 14 декабря  восставшие полки собираются на Сенатской  площади и уговорами или силой оружия принуждают Сенат издать Манифест к русскому народу. Тем же утром моряки гвардейцы и измайловцы занимают Зимний дворец и арестовывают царскую семью, после чего Финляндский полк и гренадёры занимают Петропавловскую крепость. Царская фамилия находится под арестом в течении всего времени, пока соберётся и будет заседать учредительное собрание, дающее России конституцию и определяющее судьбу царской семьи. Во время работы учредительного собрания восставшие войска выводятся за город, чтобы охранять революционную столицу. В случае же неудачи всего «предприятия» восставшие войска выходят из столицы и пробиваются к новгородским военным поселениям, в которых находят свою опору.

Рассматривая этот план с точки  зрения участия в нём военных  сил, мы видим решающую их роль на всех этапах плана. Народные массы не принимают активного участия в революционном перевороте ни на одном его этапе.

Так почему же стало реально  такое восстание? Ведь вообще, взбунтовать  солдат в русской армии, особенно в гвардии, просто так было чрезвычайно сложно, если не невозможно. Поэтому восстание 14 декабря стало возможно потому, что в России создалась ситуация междуцарствия. Разумеется, и нужно это сознавать и признавать, конечно, декабристы пошли на обман солдат. Они говорили солдатам накануне 14 декабря, и в сам день 14 декабря, что происходит беззаконие. Что Константин вовсе не отрекался, а его просто хотят лишить престола, а на престол посадить Николая. А Николай был в гвардии не популярен. Великий князь Николай Павлович был груб, был жесток с солдатами и был скуповат, чего солдаты тоже не любили. Он не пользовался любовью и популярностью. И вот только в этой ситуации действительно можно было вывести солдат не на бунт, не на мятеж, а в защиту законного государя Константина.

Содержание манифеста.

Первая часть:

В манифесте сената объявляется: 

1. Уничтожение бывшего правления.
2. Учреждение временного, до установления постоянного, выборными.
3. Свободное тиснение, и потому, уничтожение цензуры.
4. Свободное отправление богослужения всем верам.
5. Уничтожение права собственности, распространяющейся на людей.
6. Равенство всех сословий перед законом, и потому уничтожение военных судов и всякого рода судных комиссий, из коих все дела судные поступают в ведомства ближайших судов гражданских.
7. Объявление права всякому гражданину заниматься чем он хочет, и потому дворянин, купец, мещанин, крестьянин все равно имеют право вступать в воинскую и гражданскую службу и в духовное звание, торговать оптом и в розницу, платя установленные повинности для торгов. Приобретать всякого рода собственность, как то: земли, дома в деревнях и городах; заключать всякого рода условия между собою, тягаться друг с другом пред судом.
8. Сложение подушных податей и недоимок по оным.
9. Уничтожение монополий, как то: на соль, на продажу горячего вина и проч. и потому учреждение свободного винокурения и добывания соли, с уплатой за. промышленность с количества добывания соли и водки.
10. Уничтожение рекрутства и военных поселений.
11. Убавление срока службы военной для нижних чинов, и определение онаго последует по уравнении воинской повинности между всеми сословиями.
12. Отставка всех без изъятия нижних чинов, прослуживших 15 лет.
13. Учреждение волостных, уездных, губернских и областных правлений, и порядка выборов членов сих правлений, кои должны заменить всех чиновников, доселе от гражданского правительства назначенных.
14. Гласность судов.
15. Введение присяжных в суды уголовные и гражданские.
16. Учреждает правление из 2-х или 3-х лиц, которому подчиняет все части высшего управления, то есть все министерства. Совет, Комитет министров, армии, флот. Словом, всю верховную, исполнительную власть, но отнюдь не законодательную, и не судную.– Для сей последней остается министерство, подчиненное временному правлению, но для суждения дел, не решенных в нижних инстанциях, остается департамент Сената уголовный и учреждается гражданский, кои решают окончательно, и члены коих останутся до учреждения постоянного правления. 

Вторая часть:

Временному правлению  поручается приведение в исполнение: 

1. Уравнение прав всех сословий.
2. Образование местных волостных, уездных, губернских и областных правлений.
3. Образование внутренней народной стражи,
4. Образование судной части с присяжными.
5. Уравнение рекрутской повинности между сословиями.
6. Уничтожение постоянной армии.
7. Учреждение порядка избрания выборных в Палату представителей народных, кои долженствуют утвердить на будущее время имеющий существовать порядок правления и государственное законоположение.

Восстание.

Итак, план был выработан, функции участников намечены. Но что  же произошло 14 декабря?

Уже в 6-7 часов утра, в  эти ранние часы на квартире Рылеева-Бестужева произошло первое осложнение с выполнением замысла. План, который, казалось, был столь детально обдуман, стал надламываться уже в исходе ночи на 14 декабря, когда полки ещё не выходили из казарм. У плана откладывались два важнейших звена:  
1. Внеплановое цареубийство (такое решение принял Рылеев в последние дни перед восстанием), которое должно было открыть путь к восстанию (отказался Каховский). 
2. Вполне «плановое» согласие Якубовича вести гвардейский экипаж на Зимний дворец, для захвата царской резиденции и ареста царской семьи.  
       В силу отказа Якубовича в плане образовалось разорванное звено: кто же выведет на площадь гвардейских матросов, ожидающих Якубовича по предварительному уговору? Но вот и ещё один надлом в плане: приехавший в восемь часов утра к Рылееву И.И. Пущин сообщил, что брат Михаил отказывается вывести на площадь конно-пионерный эскадрон. 

Отказ Михаила Пущина хотя и не наносил плану того огромного  ущерба, который причинил отказ Якубовича, но всё же был весьма существенен. Кавалерия была нужна для возможных действий против артиллерии противной стороны. 

В этой напряжённой обстановке Рылеев и Александр Бестужев спешно принимают меры для восстановления важнейшего разорванного звена. Они  «меняют» Якубовича на Николая Бестужева. Таким образом, в девять часов утра всё пришло в движение. Все декабристы, бывшие у Рылеева, направились по назначенным местам: Николай Бестужев поехал в казармы гвардейского морского экипажа, Александр Бестужев двинулся в казармы лейб-гвардии Московского полка, а Рылеев и Пущин спешно поехали к вызвавшему их диктатору Трубецкому.

Итак, первый восставший полк – Московский лейб-гвардии  полк пришёл на Сенатскую площадь  около 11 часов утра. Сенатская площадь  была ещё пуста, полк пришёл первым. Он был выстроен в боевом порядке в форме каре (боевой четырехугольник) около памятника Петру 1. 14 декабря было очень прохладно, и был сильный ветер. Разумеется, солдатам в такую погоду вышедшим на площадь в одних мундирах, стоять было нелегко. 

Толпы народа, которые  начали стекаться ещё к казармам восставших полков во время присяги, теперь становились всё гуще и  гуще. Народ заполнил Дворцовую и  Сенатскую площади, всё время  переходя с одной на другую, собираясь  большими группами, обсуждая происшествие. 

В это время к восставшим подскакал петербургский генерал-губернатор Милорадович. Он стал уговаривать солдат разойтись, клялся в том, что присяга  Николаю правильна, вынимал шпагу, подаренную ему цесаревичем Константином с надписью: «Другу моему Милорадовичу», напоминал о битвах 1812 г. Момент был очень опасен: полк пока был в одиночестве, другие полки еще не подходили, герой 1812 г. Милорадович был широко популярен и умел говорить с солдатами. Только что начавшемуся восстанию грозила большая опасность. Милорадович мог сильно поколебать солдат и добиться успеха. Нужно было, во что бы то ни стало прервать его агитацию, удалить его с площади. Но, несмотря на требования декабристов, Милорадович не отъезжал и продолжал уговоры. Тогда начальник штаба восставших декабрист Оболенский штыком повернул его лошадь, ранив графа в бедро, а пуля, в этот же момент пущенная Каховским, смертельно ранила генерала. Опасность, нависшая над восстанием, была отражена. 

Избранная для обращения  к Сенату делегация — Рылеев и Пущин — еще рано утром отправилась к Трубецкому, который перед этим сам заходил к Рылееву. Выяснилось, что Сенат уже присягнул и сенаторы разъехались. Оказалось, что восставшие войска собрались перед пустым Сенатом. Таким образом, первая цель восстания не была достигнута. Это была тяжелая неудача. От плана откалывалось еще одно задуманное звено. Теперь предстоял захват Зимнего дворца и Петропавловской крепости. 

О чем именно говорили Рылеев и Пущин в это последнее  свидание с Трубецким — неизвестно, но, очевидно, они договорились о каком-то новом плане действий и, придя затем на площадь, принесли вместе с собой уверенность, что Трубецкой сейчас придет туда же, на площадь, и приступит к командованию. Все нетерпеливо, ждали Трубецкого. Но диктатора все не было. Трубецкой изменил восстанию. На площади складывалась обстановка, требовавшая решительных действий, а на них-то и не решался Трубецкой. Диктатор предал этим и идею восстания, и товарищей по тайному обществу, и пошедшие за ними войска. Эта неявка сыграла значительную роль в поражении восстания. Восставшие продолжали ждать, так и не мог поверить в предательство Трубецкого. 

Толпа народа, которая  собралась на площади, вела себя крайне активно, отнюдь не жалась к сторонке, не молчала, не «глазела» или просто выжидала. Целый поток свидетельств твёрдо удостоверяет, что она находилась в состоянии непрерывного брожения, громко выражала своё отношение к событиям, сочувствовала «мятежникам» и, наконец, действовала в пользу восставших.

Но декабристы боялись  активности народа и стремились не потерять инициативной позиции, боялись, что народное восстание перехлестнёт через их цели. Они «оберегали» солдат от народа, препятствовали намечающимся связям, стремились к разъединению двух волн восстания – солдатской и народной.

Между тем на Сенатскую  площадь по приказу Николая стягивалось  всё больше и больше правительственных  войск, располагавшихся вокруг площади по определённому плану. Мысль об окружении восставших пришла Николаю и его военным помощникам, как только сделалось известно, что «мятежники» стали у Сената. 

Николай приказал конной гвардии атаковать восставший Московский полк. Восставшие московцы с успехом  отбили атаки конной гвардии ружейным огнём, и каре не дрогнуло. Николай  был растерян, он сомневался в своём  успехе, «видя, что дело становится весьма важным, и не предвидя ещё, чем кончится». В этих условиях Николай прибег к посылке для переговоров с восставшими митрополита Серафима и киевского митрополита Евгения. Мысль послать митрополитов для переговоров с восставшими пришла Николаю в голову как способ пояснить законность присяги ему, а не Константину через духовных лиц, авторитетных в делах присяги, «архипастырей». Казалось, кому лучше знать о правильности присяги, как не митрополитам? Решение ухватиться за эту соломинку укрепилось у Николая тревожными вестями: ему сообщили, что из казарм выходят лейб-гренадеры и гвардейский морской экипаж для присоединения к «мятежникам». Если бы митрополиты успели уговорить восставших разойтись, то новые полки, пришедшие на помощь восставшим, нашли бы уже основной стержень восстания надломленным и сами могли бы выдохнуться. 

Но переговоры митрополита  Серафима с восставшими кончились  ничем, и на площади появилась  новая сила, которую ждали, по которой  томились восставшие. Солдаты нового полка – лейб-гвардии гренадёрского – примыкали в восстанию, а за ним шёл и третий полк – восставший морской экипаж. Силы восстания сразу увеличились более чем вчетверо. Таким образом, порядок прихода полков на площадь, как удаётся установить по первоисточникам, был таков: Московский полк с декабристом Александром Бестужевым и его братом Михаилом Бестужевым во главе. Значительно позже пришёл первый отряд лейб-гренадёр (рота Сутгофа). Затем пришёл гвардейский морской экипаж под командой декабриста капитан-лейтенанта Николая Бестужева (старшего брата Александра и Михаила) и декабриста лейтенанта Арбузова. Последняя на площадь вступила – остальная, наиболее значительная часть лейб-гренадер, приведенная декабристом поручиком Пановым.

Пройдя через Петропавловскую крепость (которую планировалось захватить), спустившись к Неве, пройдя по льду к Сенатской площади и поднявшись через парапет набережной, рота Сутгофа примкнула к каре. А матросы построились со стороны Галерной другим воинским построением — «колонной к атаке». Пришедшие позже лейб-гренадеры под командой Панова составили отдельное, третье на Сенатской площади, построение — вторую «колонну к атаке», расположенную на левом фланге восставших, ближе к Неве. На площади собралось около трех тысяч восставших солдат при 30 офицерах-декабристах—строевых начальниках. Все восставшие войска были с оружием и при боевых патронах. Отсюда ясно, что восстание не «стояло» на площади, а собирало свои силы: с одиннадцати часов утра до трёх часов дня происходил процесс стягивания на площадь воинских сил восстания. Декабристы артиллерией не располагали. В их распоряжении была только пехота. За час до конца восстания декабристы выбрали нового «диктатора» — князя Оболенского, начальника штаба восстания.

Уже стемнело – солнце заходило в этот день без двух минут три. Николай принял решение стрелять картечью именно в связи с наступлением сумерек и с нарастанием событий. В темноте народ, скопившийся на площади, повел бы себя активнее. Из рядов войск, стоявших на стороне императора, начались перебежки к восставшим. Делегаты от некоторых полков, стоявших на стороне Николая, уже пробирались к декабристам и просили их «продержаться до вечера». Более всего Николай боялся, как позже сам записал в своем дневнике, чтобы «волнение не сообщилось черни».

Николай отдал приказ стрелять. Однако после царской команды: «Пальба орудиями по порядку, правый фланг, начинай, первая пли» - выстрела не последовало. Солдат-артиллерист  не решился вложить запал. «Свои, ваше благородие…» - тихо ответил он набросившемуся на него офицеру. Тогда офицер Бакунин выхватил запал из рук солдата и выстрелил сам.

Первый залп картечью был дан выше солдатских рядов  — именно по «черни», которая усеяла крышу Сената и соседних домов. На первый залп картечью, восставшие отвечали ружейным огнём и криками «ура!». При втором выстреле картечью каре дрогнуло, заколебалось, падали убитые и раненые. « В промежутках выстрелов можно было слышать, как кипящая кровь струилась по мостовой, растопляя снег, потом сама, алея, замёрзла» - пишет Николай Бестужев.

Царские пушки стреляли по толпе, бегущей вдоль Английской набережной и Галерной. Толпы восставших солдат бросились на невский лед, чтобы перебриться на Васильевский остров. Михаил Бестужев попытался  на льду Невы вновь построить солдат в боевой порядок и идти в наступление. Войска построились. Планировалось идти льду Невы до самой Петропавловской крепости и занять её. Но ядра ударялись о лед — лед раскалывался, многие тонули. Попытка Бестужева не удалась.

Восстание было разгромлено. 

Поздно вечером несколько декабристов собрались на последнее совещание в квартире Рылеева. Они договаривались, как держать себя на допросах, прощались друг с другом. Отчаянию участников не было границ: гибель всех замыслов была очевидна. Рылеев взял слово с Н. Оржицкого, что тот сейчас же отправится во вторую армию и известит Южное общество, что «Трубецкой и Якубович изменили…». В ночь на 15 декабря в зимний дворец стали свозить арестованных. Первое открытое сражение, которое молодое русское революционное движению дало старому строю, было проиграно.

Судьба восставших.

Арестованные содержались  в Петропавловской и Шлиссельбургской крепостях в очень суровых  условиях. Все они во время следствия  вели себя по-разному: лишь немногие не давали никаких показаний, большинство же подробно написали обо всех обстоятельствах своего участия в заговоре. Сегодня трудно судить этих людей, ведь для многих из них превыше всего были понятия дворянской чести, которые предписывали быть откровенными с государем. Другие хотели, рассказав подробно о планах общества, обратить внимание властей на необходимость решить существующие о стране проблемы.