Британская дипломатия конца 19 века и англо-русское соглашение

К началу англо-русских переговоров произошла практически одновременно смена министров иностранных дел как в России так и в Англии. На место Ламздорфа, опиравшегося на франко-русский союз и пытавшегося балансировать между Германией и Англией и выступавшего против заключения соглашения с последней, в мае 1906 г. приходит представитель англофильской партии Извольский, который выступал сторонником русско-английского сближения. «Он очень боялся новых осложнений с Японией, которая вела себя вызывающе, и стремился предотвратить их посредством соглашения с Англией. Новый министр надеялся, что сближение с ней проторит пути также и к улучшению отношений с ее дальневосточной союзницей» [4, с. 607].

Внешняя политика Извольского заключалась в направленности на сближение с Англией и Японией, при этом сохраняя тесные связи с Германией, не вступая с ней в союз для того, чтобы оставить себе свободу маневра и сохранить мир как можно дольше. Министр иностранных дел Извольский получил поддержку императора Николая II и высших сановников, особенно Столыпиным, игравший тогда большую роль во внешнеполитических делах государства.

В конце мая 1906 года в Петербург прибыл новый английский посол Никольсон, с которым российское внешнеполитическое ведомство вело переговоры с МИД Великобритании. Предметом переговоров был вопрос о разграничении сфер влияния в Персии, Афганистане, Тибете и вопрос о черноморских проливах.

В отношении Персии споры шли вокруг вопроса, где проводить разграничительную линию между русской и промежуточной нейтральной зонами. Русские хотели отвести эту линию подальше на юг, а англичане, наоборот, к северу. Не могли прийти к общему мнению страны и о разделе сфер влияния в Восточной Персии, в Сеистане и Хорасане, стратегически важных районах, составляющих подступы к Афганистану с запада [4, с. 608].

Английские предложения по Афганистану сводились к требованию исключить эту территорию из сферы российского влияния ввиду близости этой территории к Индии и возможности нападения на неё, внешнюю политику оставить под руководством англичан. Они не возражали против сохранения русско-афганских связей только местного неполитического характера и давали обещание предоставить такие же условия русской торговле как английской и англо-индийской, но запрещали России давать правительственные субсидии. Русские правящие верхи боялись в свою очередь, что признание Афганистана вне сферы влияния может привести к установлению протектората Англии над этой страной. В результате длительных переговоров, совещаний было принято решение принять английские условия, но сделали поправку в конвенции об определении Афганистана в качестве буфера и потребовали от Лондона гарантий:

«1) не присоединять афганскую территорию или не занимать какие-либо ее части, воздерживаться от вмешательства во внутренние дела страны;

2) не предпринимать в Афганистане  никаких действий, направленных  против России» [17]

Эти условия не были приняты английским МИДом. «Англичане не скрывали, что они требуют полного предоставления им свободы действий в Афганистане: «Такая возможность, как военные действия британских войск в Афганистане, должна всегда иметься в виду не только для защиты англо-афганского договора, но и для обеспечения исполнения настоящей конвенции», — так заявила Англия уже к самому концу переговоров» [3, с. 146].

Великобритания не собиралась делать уступки России ни в Афганистане, ни в Тибете. Ей необходимо было сделать такое предложение русскому правительству, которое бы смогло склонить чашу весов в пользу сторонников англо-русского соглашения. Никольсон предложил использовать для этой цели вопрос о проливах. В результате обсуждения стороны обменялись меморандумами по этому вопросу. Сначала Извольский 14 апреля 1907 г. передал Никольсону русский проект решения проблемы, в котором «содержалось резюме состоявшегося обмена мнениями, как его понимало русское правительство» [4, с. 608-609]. В меморандуме с удовлетворением отмечалось, что со стороны Грея не было никаких принципиальных возражений против предоставления исключительно права русским военным кораблям проходить через проливы и закрытие их для других держав. Царское правительство соглашалось с Греем о том, что не следует включать вопрос о черноморских проливах в будущую англо-русскую конвенцию, а оставить для более благоприятного времени.

В английском меморандуме, переданным 27 апреля 1907 г. русскому послу в Лондоне Бенкендорфу, было более туманное заявление. Грей указывал, что, он в настоящий момент не может поддержать определенное предложение о новом режиме проливов и лишь обещал рассмотреть этот вопрос в будущем.

Таким образом, Великобритания смогла добиться заключения англо-русского соглашения и принятие её условий в обмен на туманное обещание пересмотреть режим Босфор и Дарданелл, чего нельзя было сделать без участия других стран.

Решение тибетского вопроса было направлено на обеспечение безопасности подступов к главной жемчужине колониальных владений Великобритании –  Индии. Китай оставался регионом, где сталкивались интересы многих стран. Но наиболее сильное влияние там имела Англия. Практически во всех сферах экономики – торговле, судоходстве, судостроении – английский капитал занимал преобладающее положение [18].  Еще в начале XX века Британия укрепила свои позиции в юго-западной части Китая. «В Тибет была снаряжена в 1904 г. военная экспедиция. Лхасса была временно оккупирована английскими войсками» [4, с. 606] Англия хотела лишить возможности Россию вмешиваться в тибетские дела и даже посылать туда научные экспедиции, чтобы Россия никаким образом не могла нарушить неприкосновенность Тибета. Англия шла на те же обязательства, но, как писал Тарле, «по всем условиям проникновения в Тибет англичане гораздо легче могли при желании нарушить это соглашение, чем русские» [3, с. 146].

Обсуждение персидского, афганского и тибетского вопросов длилось больше года, и наконец, Англия и Россия смогли найти общий язык и прийти к обоюдному согласию. В марте 1907 г. состоялся визит русского флота в Англию, в Портсмут. По приглашению короля прибыла группа русских офицеров в Лондон, где им устроили теплую встречу. Они посетили спектакль, организованный специально для них, на котором присутствовал сам Э. Грей. Визит был публичной демонстрацией достигнутого сближения [4, с. 609].

Параллельно с англо-русскими шли русско-японские переговоры, касавшиеся рыболовной конвенции и торгового соглашения. В начале 1907 г. отношения двух стран резко обострились. Японские рыбопромышленники бесчинствовали у русского побережья, притесняли русских промышленников. Кроме того, Япония требовала для себя права свободного судоходства по Амуру и Сунгари, о чем в Портсмутском договоре не было сказано. Японцы медлили с эвакуацией Маньчжурией и даже сосредотачивали там все новые и новые подкрепления. Россия опасалась, что Япония может начать войну против нее и отнять дальневосточные владения. Поэтому Извольский рассчитывал, что соглашение Англии и России предоставит возможные гарантии против Японии. Туманный Альбион понимал, что необходимо обеспечить тыл России на Дальнем Востоке, без которого русскую армию нельзя было использовать против Германии.

Но Англию связывали с Японией союзнические отношения. Япония выполняла роль страховки на дальневосточных рубежах, как против России, так и против Германии. Британия также имела много владений на Дальнем Востоке и не могла пренебрегать позицией Японии. Великобритании нужно было наладить русско-японские отношения.

28 июля 1907 г. состоялось подписание  рыболовной конвенции и торгового  договора. Через 2 дня было заключено  и русско-японское политическое  соглашение, сохранившее статус-кво. Вместе с тем была заключена  и секретная сделка, разделившая  сферы влияния на Дальнем Востоке (Северная Маньчжурия – сфера  интересов России, а Южная Маньчжурия  и Корея – сфера интересов  Японии). Соглашения привели к  разрядке в русско-японских отношениях [4, с. 609-610].

Англо-русское соглашение было заключено 31августа 1907 г., подписанное с русской стороны Извольским, а с английской – посол А. Никольсон в Петербурге. Оно было посвящено разграничению сфер влияния в Персии, Афганистане и Тибете. Персию разделили на три зоны: северную – русскую, юго-восточную – английскую и среднюю – нейтральную. Здесь же оговаривалось, что каждая сторона должна охранять и поддерживать мир в персидских провинциях. России досталась большая по площади территория, чем Британии. «Площадь первой из них, включавшей северную часть страны, составляла около 790 тыс. км². Английская зона, прикрывавшая подступы к Индии, охватывала территорию в 355 тыс. км². На нейтральную зону оставалось примерно 500 тыс. км» [10, с. 191].

В статьях, касающихся Афганистана, указывалось, что Англия не имеет намерения изменять политический режим в этой стране, обещает не предпринимать никаких мероприятий в Афганистане, угрожающих России и не поощрять к таким мерам Афганистан. Царское правительство признавало Афганистан вне сферы своего влияния, обязывалось не посылать туда своих агентов и пользоваться английским представительством для политических связей с Афганистаном.

В вопросе о Тибете Англия и Россия признали верховные права Китая на этот регион, давали взаимное обязательство уважать территориальную целостность Тибета, не вмешиваться в его внутренние дела, не добиваться концессий и сноситься с ним только через китайское правительство. Однако англичане получили право прямо взаимодействовать с тибетскими властями через своих торговых агентов, а также разрешалось русским и английским буддистам входить в непосредственное сношение с тибетскими по религиозным вопросам. Российское и британское правительство обязывалось не посылать своих представителей в Лхасу. «Англия продолжала оккупировать в Тибете долину Чумби, т. е. контролировать подступы из Индии к Лхасе. Были, правда, обусловлены сроки окончания этой оккупации: она прекратится после того, как Тибет выплатит Англии денежное возмещение и т.п. Но тут же оговаривалось, что если по каким бы то ни было причинам оккупация к этому времени все же не прекратится, то Англия и Россия вступят в «дружественный» обмен мнениями по этому вопросу. Иначе говоря, не исключалось, что с согласия России оккупацию можно будет и затянуть» [4, с. 612].

Англо-русское соглашение не затронуло вопроса о Багдадской железной дороги, Персидском заливе и Черноморских проливах. Причиной этого стало несогласие российского правительства из-за стремления не раздражать Германию и не портить с ней отношения.

После окончания русско-японской войны произошло сближение между Великобританией и Россией. При содействии Франции в 1907 году они подписали соглашение о разделе своих зон влияния в Персии, невмешательства в дела Тибета и признании Афганистана сферой интересов Великобритании.

Данные соглашения о разделе  сфер влияния на Востоке по сути дела знаменовали заключение союза  между Англией и Россией, который  завершил оформление военно-политического  блока стран Тройственного согласия (Антанты) - Франции, Англии и России.

Это соглашение открыло возможность сотрудничества Великобритании и России против Германии, хотя о ней в документе не говорилось. Оно стало последним звеном тройственного согласия – Франции, России и Великобритании, вошедшего в историю под названием Антанта. Перегруппировка сил в Европе в основном завершилась в соответствии с интересами не столько династий или идеологических пристрастий, как бывало раньше, а в соответствии с интересами прежде всего финансовых олигархий, которые выдавались за интересы народов [8, с. 229 – 232].

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

Заключение

Англия никогда не могла позволить себе полную изоляцию от Европы, поскольку любое государство, доминирующее на континенте, контролировало бы береговую линию вблизи Британских островов. Ответом на эту угрозу была проводимая Англией политика баланса сил, заключавшаяся в том, чтобы заручиться поддержкой континентальных государств против любой европейской страны, которая становилась сильнее других. С течением времени это удавалось все труднее, а цена за проведение такой политики все более возрастала, тем более что были поставлены под угрозу не только позиции британской экономики, но и гегемония Англии на морях.

В начале XX в. происходит перегруппировка великих держав, одним из главных проявлений которой явилось образование англо-французской Антанты и Великобритании пришлось отказаться от политики «блестящей изоляции», при которой она балансировала между австро-германским и франко-русским блоком, то в начале XX века ситуация изменилась. Великобритания являлась крупнейшей колониальной державой и за ее счет мог произойти передел мира. Эта перегруппировка была вызвана ужесточением в новую эпоху конкурентной борьбы держав, неравномерностью их развития (страны Западной Европы и США прошли свой промышленный переворот вслед за Англией и некоторые в развитии обошли её), возникновения вопроса о переделе в основном уже поделенного мира. Вырвавшаяся вперед Германия, опираясь на Тройственный союз, стремилась осуществить такой передел за счет английских и французских колоний, а также западных территорий России. Это создавало объективные предпосылки для объединения Англии, Франции и России, на пути к которому лежали, однако, их противоречия и традиционный антагонизм. Будущее во многом зависело от позиции Англии. В Лондоне осознали что  Германия это главная угроза для существования Великобритании  и встали на путь компромиссного урегулирования противоречий с Францией и Россией, видя в них потенциальных партнеров по сдерживанию экспансионистских устремлений Германии.

Учитывая установленный образ действий британской дипломатии, война против Германии казалось маловероятной, что её вероятность сводилась практически к нулю. Постоянный союз с какой-нибудь континентальной державой не вязался с поддержанием постоянного баланса сил, что и было основной целью британской внешней политики. Если союз с Францией мог считаться невероятным, то альянс с Россией – просто немыслимым. И все же невероятное стало очевидным: Британия установила прочные связи с Францией и Россией против Германии, урегулировав все споры с Россией [19, с. 452].