Александр Васильевич Суворов – великий русский полководец

Летом 1798 года в руки Павла попали сведения о Смоленском заговоре антиправительственном кружке офицеров, имевших связи в Москве, Петербурге, Орле, Киеве и других городах. Следствие показало связь Зубовского со смоленской конспирацией. Сгущались тучи и над головой Суворова, но в этот момент в Европе сложилась новая антифранцузская коалиция, в которую вошла и Россия. Австрия и Англия потребовали, чтобы во главе союзных войск был поставлен знаменитый полководец. Поэтому Павел подписал рескрипт о назначении фельдмаршала главнокомандующим армией, действовавшей в Италии.

Это вовсе не означало, что император простил Суворова. Ведь поставив его во главе войск, Павел не издал указа о зачислении фельдмаршала на действительную службу, в Итальянском походе полководец находился под постоянным надзором. Тем не менее, отпуская Суворова в Вену, император заявил: Веди войну по-своему, как умеешь.

В Вене император Франц, двор и народ приняли Суворова с чрезвычайным почетом. Он был назначен австрийским фельдмаршалом и главнокомандующим австрийскими войсками. Однако, отдавая армию в ведение русского полководца, австрийский военный совет потребовал от него план войны. Суворов считал, что ведение войны зависит от обстоятельств, и предоставил военному министру чистый лист бумаги.

Перед выступлением фельдмаршал произвел смотр австрийских войск.

Внешне он казался довольным:

- Хороший шаг, будет победа !

Но все-таки послал по полкам своих инструкторов-офицеров, чтобы ознакомить австрийцев с его приемами.

Вскоре Суворов дал им и урок дисциплины. Русские солдаты шли в поход стремительными маршами. Австрийцы же отставали, утомлялись и обижались, а однажды не выполнили приказ фельдмаршала.

На это Суворов дал генералу Мелассу, объявившему себя больным, такой приказ:

- До моего сведения  дошли жалобы на то, что пехота промочила ноги. Виной тому погода. Переход был сделан на службе могущественному монарху.

За хорошей погодой гонятся женщины, щеголи да ленивцы. Большой говорун, который жалуется на службу, будет как эгоист отрешен от должности. У кого здоровье плохое, тот пусть и остается позади. Ни в какой армии нельзя терпеть таких, которые умничают, глазомер, быстрота, натиск на сей раз довольно...

Суровое напоминание австрийцам было весьма своевременным, ибо союзникам противостоял очень сильный противник победоносные французские армии генералов Моро (Северная Италия) и Макдональд (Южная Италия).

4 апреля 1799 г. Суворов прибыл  в Виченцу, а 8-го открыл компанию, двинувшись на армию Моро. План  фельдмаршала заключался в том, чтобы разбить французские армии порознь и овладеть Северной Италией. Здесь он предлагал устроить базу для дальнейшего похода на Францию. 16 апреля на реке Ад-де Суворов атаковал армию Моро и нанес ей полное поражение. Французы (28000) потеряли 2500 убитыми и ранеными, 5000 пленными, 27 орудий. Урон русских и австрийцев 2000 человек. Милан открыл ворота победителю. Разбитый Моро отступил в Пьемонт и занял сильные позиции, опираясь на крепости Верону и Алессандрию.

Суворов дал отдых своей армии в Милане.

5 мая 1799 г. фельдмаршал двинулся на Турин столицу Пьемонта и главный узел сообщений Северной Италии. Моро стал отступать на Геную, опасаясь вторичной встречи с Суворовым. 15 мая союзные войска вступили в Турин и Алессандрию. Вся Северная Италия была в течение месяца очищена от французов, сохранивших лишь Геную и Ривьеру.

Тем временем армия генерала Макдональда спешила на выручку армии Моро. У Макдональда было свыше 30000, Моро усилился до 25000 солдат. Оба французских генерала должны были соединиться у Тортоны.

Суворов мог сосредоточить против них 34000 солдат, главным образом русских (остальные войска союзников отвлечены были, по требованию венского двора, для более или менее бесполезных осад крепостей). Фельдмаршал решил разбить французских генералов порознь. В первую очередь он обрушился на армию молодого и энергичного Макдональда, перевалившую 31 мая через Апеннины.

4 июня Суворов выступил  из Алессандрии навстречу Макдональду. Молниеносным маршем его чудо-богатыри  прошли 85 верст за 36 часов и обрушились  на противника, совершенно не ожидавшего такого стремительного подхода главных русских сил. В последовавшем четырехдневном ожесточенном бою (6 - 9 июня) на реке Треббии армия Макдональда была наголову разбита и бежала. Моро, устрашившись, отступил. За Треббией была взята Мантуя.

Император Павел даровал полководцу титул князя Италийского. Сардинский король, которому Суворов вернул престол, наградил его чином фельдмаршала сардинских войск и титулом потомственного принца и брата королевского.

Зато австрийский двор делал все, чтобы поставить русского полководца в невыносимые условия. У Вены были свои виды на Пьемонт. Поэтому военный совет стал задерживать поставку продовольствия, фуража, обмундирования и боеприпасов для русских войск, а австрийские генералы стали выказывать неповиновение главнокомандующему.

Суворов обратился даже в Петербург с просьбой об отзыве его из армии. Однако просьбы шли в Петербург, а полководец делал свое дело. 4 августа 1799 года он стремительно атаковал, разбил и рассеял у городка Нови французскую армию генерала Жубера. Обе стороны дрались одинаково доблестно, и победа досталась лучше управляемой гению Суворова. От преследования пришлось отказаться, чтобы не погубить голодом солдат. Да и военный совет задержал австрийские войска. Отношения между союзниками испортились окончательно. Было решено, что австрийцы останутся в Италии, а русские перейдут в Швейцарию.

28 августа русская армия  выступила из Алессандрии, а 4 сентября  была уже в Таверне, у подножия  Альп. Суворову и его чудо-богатырям  предстояло совершить немыслимое: осенью перейти высочайшие вершины Альп, одновременно сражаясь с превосходящими силами французов, занявших заранее выгодные позиции. При этом русские храбрецы были страшно утомлены, голодны и оборваны.

По совету австрийцев, Суворов избрал кратчайший путь на Беллинцону, Сен-Готард, долину Рейссы к озеру Четырех кантонов. Однако подлые союзники утаили главное: вдоль озера дорог не было, и русская армия попадала в тупик.

Фельдмаршал отдал приказ о выступлении. В авангарде шли дивизия Багратиона (8 батальонов, 6 горных пушек), далее главные силы Дерфельдена (14 батальонов, 11 орудий), в арьергарде дивизия Розенберга (10 батальонов, 8 орудий). Всего у Суворова было 32 батальона и казаки (20000).

12 сентября армия вышла  из Таверны, 13-го в бою у Сен-Готарда Суворов, разгромив французскую дивизию Лекурба, открыл себе дорогу в Альпы. 14 сентября у Чертового моста на глазах пораженных ужасом французов была форсирована бурная Рейсса. 15 сентября армия достигла озера Четырех кантонов, и здесь полководец увидел, что дальнейшее движение невозможно. Дорог не было, русские оказались в мышеловке.

Суворов узнал здесь о двух горных тропах. Выбора у него не оказалось. 16 сентября имел место труднейший двенадцатичасовой переход через Роштокский перевал. То под дождем проливным, то в метель двигались русские воины. Вместе с ними бодро ехал на казачьей лошади семидесятилетний полководец, одетый в ветхий плащ и легкую шляпу.

Бывали минуты, когда его солдаты приходили в отчаяние и начинали роптать. В эти минуты Суворов не злился на них, а старался ободрить шутками, добрым отношением.

Положение русских войск казалось безнадежным: сухарей не оставалось, мяса почти не было, сапоги разорвались у многих, люди истощены до крайности. А впереди предстоял бой с армией Массены, разбившей при Цюрихе русский корпус Римского-Корсакова. Собранный Суворовым военный совет постановил: вместо Швица (там находился Массена) идти на Гларус и Кенталь. На арьергард Розенберга выпала задача прикрыть отход армии от французов. Три дня 18, 19, 20 сентября вели неравный бой русские воины. 4000, затем 7000 русских оборванных, голодных, изнуренных разгромили 15 тысяч солдат Французской республики. В руках одного из чудо-богатырей генерала Махотина, схватившего было Массену, французский командующий оставил свой эполет.

Но и теперь предстоял последний подвиг для русских войск перевалить через Роштокский хребет и закончить компанию. 19 октября А. В. Суворов привел свою армию в Баварию. В строю после двухнедельного перехода оставалось 15000 человек (1600 было убито, разбилось и замерзло, 3500 ранено). Здесь он получил от Павла I повеление вести войска в Россию.

За изумительный подвиг Суворову был присвоен чин генералиссимуса. Вся Европа рукоплескала русскому полководцу, он был признан гением войны, ума, счастья и успеха. Однако русский император не забывал о конспирациях великого полководца.

Девяностые годы XVIII в. – время наибольшего влияния Суворова на обучение и воспитание русской армии, на решение важнейших военных вопросов. Это были также годы, когда военная школа Суворова и сам полководец подвергались резким нападкам со стороны реакционных военных деятелей, переносивших в русскую армию прусскую военную систему.

Дворянские и буржуазные историографы объясняли нападки на Суворова и его военное искусство личными мотивами многочисленных завистников великого полководца и тяжелым характером Павла I. Но подобные объяснения вскрывали второстепенные причины и затушевывали главные – социально-политические.

Русскую армию Павел I рассматривал как свою собственность. Не имея элементарных военных знаний и опыта, он стремился к единоличному правлению не только армией в целом, но и ее отдельными частями: полками, кораблями и т.д. с этой целью он ликвидировал дивизии и вместо них создал инспекции, которые были чисто территориальными объединениями. Во главе полков Павел поставил шефов, непосредственно не командовавших полками и не отвечавших за их подготовку и воспитание. Из армии Павел изгонял способных, инициативных офицеров и генералов и ставил во главе полков инспекций малограмотных, тупых и жестоких экзерцирмейстеров.

Придворные круги и реакционно настроенные генералы всегда враждебно относились к военной деятельности Суворова. При Павле I это недоброжелательство к Суворову и его военной школе еще более усилилось. Павел I питал нескрываемую вражду к русскому национальному военному искусству и усиленно насаждал в русской армии фридриховскую линейную тактику, бездушную плацпарадную муштру. Павлу I была по сердцу палочная дисциплина прусской армии.

Вместо действовавших в 90-х годах Петровского устава и устава 1763г. Павел в ноябре 1796 ввел в армии свой устав, списанный с давно устаревших прусских инструкций. «Главный предмет в учении и маршировании, - гласил устав, - должен тот быть, чтобы солдат держал ружье порядочно, во всю руку, крепко и прямо на плече, вверху не близко к голове, а внизу недалеко от тела… дабы ружье не шевелилось.»

Одновременно с уставом, в качестве дополнения к нему, были изданы «Тактические правила, или наставления воинским эволюциям». В этих «Правилах», построенных также по типу прусских наставлений, еще резче, чем в уставе, было выражено увлечение показной стороной военного дела. «Для солдата всего нужнее уметь хорошо маршировать» - вот основная мысль «Правил». Для этого авторы «Правил» требовали при наступлении делать 75, а при отступлении – 70 шагов в минуту, причем шаги эти должны быть точно определенного размера, чтобы не нарушалась красота строя. Тактические правила строго запрещали проявление инициативы и личного почина.

Слепое преклонение Павла перед прусской военной системой, насаждение в русской армии заимствованных за границей тактических правил и приемов обучения наносили громадный вред дальнейшему развитию русского военного искусства, выдержавшего суровое боевое испытание в войнах второй половины XVIIIв.

В рассматриваемый период обстановка для Суворова была чрезвычайно трудной. Две войны (с Турцией в 1787-1791 гг. и Швецией в 1788-1790 гг.) расстроили экономику России. Дворянское правительство обратило главное сове внимание на восстановление финансов страны. На некоторое время установился мир, и Суворов оказался ненужным. Этим воспользовались личные враги Суворова. Великий полководец оказался в положении полуопального генерала, лишенного заслуженной награды за Измаил.

Развиваемая Суворовым подвижность войск, стремительность и решительность действий на поле боя огнем и штыком, инициатива подчиненных имели особенно большое значение для борьбы с новой французской армией, в которой уделялось серьезное внимание развитию в войсках этих качеств. Суворов принялся за теоретическое обобщение своего собственного боевого опыта и опыта русской армии. В это время Суворов создал свое великое произведение «Науку побеждать», получившее широкое распространение и оказавшее значительное влияние на развитие русского военного искусства.

«Наука побеждать» давала исчерпывающие для своего времени указания о содержании и методах боевой подготовки и воспитания войск, приводила основные руководящие положения по практике. Суворовская «Наука побеждать», обобщившая все лучшее, наиболее прогрессивное, что было в то время в военном искусстве, относится к творениям, которые живут веками и в которых каждое новое поколение находит руководящие идеи, помогающие ему решать актуальные современные задачи.

Суворов-патриот проявлял нетерпимость ко всему, что в какой-либо мере могло ослабить Россию. В обстановке назревавшего вооруженного конфликта с буржуазной Францией, когда особенно нужны были способные государственные и военные деятели, Суворов остро переживал возвышение бездарных фаворитов Екатерины II—Платона Зубова и его братьев, которые использовали свое влияние в личных интересах. Суворов подвергал резкой критике деятельность Зубовых, особенно Платона Зубова. В письме к Хвостову от 29 августа Суворов писал: «Пора ему опомнитца не для меня, но для России». В другом письме Суворов снова указывает: «...пекусь я только о общем благе, но паче желаю зло предварять».

С вступлением на русский престол Павла I начинается ломка сложившейся веками русской национальной военной системы. Суворов возмущался тем, что Павел I начал насаждать в русской армии прусскую военную систему. Суворов опасался, что самодур-царь своими реформами подорвет военную мощь страны.