Суворов в Петербурге

Безрезультатность двухмесячной осады объяснялась отсутствием единого командования над сухопутными войсками и речной флотилией и отсутствием единого строго продуманного плана взятия крепости.

Наконец был созван военный  совет. Он признал успех штурма крепости сомнительным и дорогостоящим. Войска в конце ноября начали сниматься с позиций. Это отодвигало победоносное окончание войны на неопределенный срок и должно было вызвать отрицательный политический резонанс внутри  страны и за рубежом. Тогда Г.А.Потемкин решил прибегнуть к надежному средству – назначить командующего войсками под Измаилом А.В.Суворова.

Ордер от 25 ноября 1790 года о назначении под Измаил Суворов  получил 30 ноября в Галаце, где была в то время его штаб-квартира. Тотчас же полководец приступил к  подготовке штурма. Он приказал занять прежние пункты и, сдавая командование войсками в Галаце генерал-поручику князю Голицину, приказал незамедлительно отправить под Измаил гренадерский Фанагорийский полк, сто пятьдесят мушкетеров и арнаутов (нерегулярное войско из молдаван) с большим количеством связок хвороста – фашин и штурмовых лестниц. Под Измаил Суворов прибыл 1 декабря 1790 года.

В ночь с 10 на 11 декабря  полководец пошел на штурм крепости, проведя предварительно тщательную подготовку войск. На военном совете Суворов сказал: «Я решил овладеть этой крепостью или погибнуть под ее стенами».

Приступая к подготовке штурма, Суворов отверг метод длительной осады и утвердившееся в Европе мнение английских военных специалистов о том, что в условиях штурма невозможно сочетать действия флота и сухопутных войск.

По замыслу Суворова все русские войска, находившиеся под Измаилом были разделены на три группы. Бой за крепость делился на два этапа. Первый – овладение крепостным обводом, второй – овладение внутренними укреплениями. Для овладения крепостным обводом Суворов решил нанести сосредоточенные удары по отдельным участкам обороны.

Ход сражения, в котором  турецкий гарнизон Измаила отчаянно сопротивлялся, показал отвагу и  героизм русских солдат, их воинское мастерство и замечательное суворовское  руководство боем. В ходе Измаильского штурма в который раз проявилось умение полководца правильно распределять задания среди подчиненных ему военачальников, добиваясь максимального эффекта в бою. Суворовский план штурма был реализован полностью.

11 декабря 1790 года к  рассвету, крепостной обвод и многие важные укрепления были в руках русских войск. К 16 часам 11 декабря все было кончено: Измаил пал. Принципиально новым было решение полководца взять крепость Измаил методом ускоренной атаки. Он тренировал солдат на специально выстроенных укреплениях подобных измаильским, что само по себе было новым в боевой подготовке армии. Весть о взятии Измаила достигла Петербурга только 29 декабря 1790 года. Блестящая победа на Измаиле не только не принесла России победоносного мира, но и даже временного перемирия.

В феврале 1791 года в Петербург  приехал герой Измаила- генерал-аншеф  Суворов. Он прожил в столице более  двух месяцев, ожидая нового назначения и справедливой награды за небывалую  победу. Считая основным героем Измаила  Потемкина, Екатерина II подарила ему шитый алмазами фельдмаршальский мундир стоимостью двести тысяч рублей.

25 апреля 1791 года императрица  подписала рескрипт, в котором  говорилось: «Граф Александр Васильевич! Я желаю, чтобы вы съездили  в Финляндию до самой Шведской  границы для спознания положения мест для обороны оной».¹⁴ Полководец в тот же день покинул Петербург.

Приехав в Финляндию, Суворов увидел там снег, грязь, озера  со льдом. Проезд был труден даже верхом, а местами даже невозможен. А.В. Суворов выполнил задание императрицы менее чем за четыре недели. По возвращении в Петербург Суворов не мог не заметить, что отношение Екатерины II к нему изменилось к лучшему. В Зимнем дворце полководец бывал чуть ли не каждый день. 25 июня 1791 года на очередном приеме у императрицы А.В.Суворов получил подписанный ею рескрипт, в котором повелевалось: «…полагаемые вами укрепления построить под ведением вашим, употребя в пособие тому войска, в Выборгской губернии находящиеся».¹⁵ 8 января 1792 года последовал указ военной коллегии о передаче в полное начальство Суворову Финляндской дивизии – сорок четыре тысячи человек. 21 января ему так же предали и озерную флотилию, в составе одного катера и более двадцати канонерских лодок.

К концу сезона 1792 года строительство укреплений было в  основном завершено. За полтора года были заново построены порт Роченсальм, крепость Кюмень-город, укрепления Ликкола, Утти, Озерная и Керны, достроена Давыдовская крепость; был капитально исправлен Нейшлот, и приведены в порядок Фридрихсгам, Вильманстранд и Выборг. Свою деятельность в Финляндии Суворов закончил разработкой положений, которыми следовало пользоваться в случае возникновения войны со Швецией. Полководец был вполне удовлетворен работами в Финляндии и считал что он обеспечил безопасность границ на сто лет.

2 декабря 1792 года Александр  Васильевич отъехал в город  Херсон. Более трех лет находился  полководец вдали от Петербурга.

 

Петербург встречает фельдмаршала

Неожиданное появление  Суворова на южной границе произвело  отрезвляющее действие на наиболее агрессивные круги Турции. Полководцу вверили командование войсками Екатеринославской губернии, Тавриды и вновь присоединенных земель, а также возложили на него постройку новых пограничных оборонительных сооружений.

16 апреля 1793 года от  Екатерины последовал рескрипт, в котором говорилось, что казна не может возместить стоимость строительных работ и заказов полководца, которые к тому времени уже насчитывали более двухсот тысяч рублей. Суворов мог оставить работы и заняться любимым делом – командование войсками. Но не так поступил генерал-аншеф Суворов. Он решил продать свои новгородские земли, чтобы за счет вырученных от продажи денег оплатить все расходы по строительству и контракты оговоренные с подрядчиками. Екатерина одобрила этот план действий.

22 июня 1993 года Суворов закладывает первый камень в крепости Гаджибей – будущей Одессы.

В 1794 году в Польше ярким  огнем вспыхнуло национально-освободительное  восстание. Напуганное размахом восстания  царское правительство направило  Суворова для решения конфликта.

После завершения польской кампании Суворов стал генерал-фельдмаршалом. Из Петербурга ему были высланы фельдмаршальский жезл и алмазный бант на шляпу. Суворов был рад фельдмаршальскому чину. Также он получил имение Корбинский Ключ с семью тысячами крепостных душ.

Гуманные действия полководца вызвали резко отрицательное  отношение в высших петербургских  сферах. Екатерина хотела, чтобы Суворов установил в Польше жесткий оккупационный режим. В рескрипте от 21 ноября 1794 года императрица приказала не отпускать всех, кто был замешан в восстании, а присылать на расправу в Петербург.

Суворов не распустил  магистрата, но он также не выполнил предсказания о взыскания контрибуции  с жителей Варшавы, объявив это  полным оскудением страны.

17 ноября 1795 года Суворов  выехал в столицу. 3 декабря в Стрельне Суворова встретила парадная осьмистекольная карета, запряженная восьмеркой лошадей, в сопровождении эскорта чинов конюшенного ведомства.

Приехав в Петербург, Суворов остановился в Таврическом  дворце. К его приезду явно готовились, учли все вкусы и привычки: поскольку Суворов не любил зеркал, их завесили, в одной из комнат стояла большая гранитная ваза со свежей невской водой для умывания, в соседней комнате прямо на полу была устроена постель и сухого сена, покрытого белой простыней. Начиная со следующего дня к генерал-фельдмаршалу начали приезжать разные вельможи, которых он должен был принять. Все желали засвидетельсвовать полководцу свое почтение.

В Петербурге Александр  Васильевич пробыл до весны 1769 года. Ему  поручено командование Новороссийской армией. В Тульчине и его окрестностях Суворов принялся за любимое дело – обучение войск. Здесь родился гениальный труд полководца: «Умение побеждать».¹⁶ Это замечательное произведение отражало характерные черты прогрессивного направления русской военной мысли. Оно формулировало основы наиболее передовой для своего времени военной идеологии.

 

«…НЫНЕ СЛУЧАЙ ОТОЙТИ МНЕ  ОТ СЛУЖБЫ»

Поздно вечером 6 ноября скончалась Екатерина II. На престол государства Российского вступил ее сын Павел I, долгие годы дожидавшийся этого момента. Решительно расправившись с большой группой своих тайных и явных врагов он приступил к осуществлению давно задуманных им планов переустройства государственного управления. Павел считал, что все сделанное Екатериной никуда не годится и нанесло только вред самодержавию. Преобразования Павла I в армии и на флоте велись к опруссачиванию русской армии, нанесли немалый вред ее боеспособности. Деятельность императора и его помощников развивалась с необычайной, лихорадочной поспешностью.

29 ноября 1796 года, на двадцать  третий день царствования, Павел I объявил новый воинский устав всей русской армии и дал ему официальное название «Записной устав о полевой и пехотной службе» 1796 года.¹⁷ Это было чистой копией воинского устава прусской армии.

Павел потребовал от Александра Васильевича Суворова введения в  его порядках прусского порядка. Пока в столице шло опруссачивание армии, Суворов, находясь на юге России в должности командующего Екатеринославской  дивизией – самым крупным военным соединением русской армии, воспитывал вверенные ему войска на иных принципах боевой подготовки.

В самый разгар работы фельдмаршалу присылается новый пухлый устав 1796 года. А дальше посыпались, как горох, разные указы и распоряжения, которые совсем вывели фельдмаршала из равновесия. Из этих документов Суворов узнал, что должность командующего дивизией и русской армией упраздняется, а вместо этого вводится должность инспектора, что фельдмаршалы приравниваются в своих правах и обязанностях к генералам. Права были сильно урезаны.

Что оставалось делать в  создавшейся обстановке прославленному полководцу? Приступить к ревностному  исполнению приказов, значит разрушить  все то, что создавалось им в  течении пятидесяти лет военной  службы. Не подчиниться и оставить в своей дивизии все по старому –значит подставить себя под удар.

Взвесив все обстоятельства и возможные последствия своего решения, Суворов начинает неравную борьбу с царем против опрусачивания  армии. Он, очевидно, надеялся на то, что  император может изменить свой взгляд на систему обучения и воспитания войск. Но надежды полководца не оправдались.

Сначала царь выразил  лишь свое недоумение полководцу. Затем 27 января 1797 года царь отставляет полководца от командования дивизией и приказывает находиться в Санкт-Петербурге без должности.

Больной Суворов, еще  не зная о предстоящем отстранении  от командования дивизией, ищет выход. У него возникает мысль об уходе  в отставку. «Все здесь мои приятели без пристрастия судят, что лучшей ныне случай мне отойти от службы», - записывает он в своем дневнике 5 января 1797 года.

6 февраля 1797 года Суворов  изгоняется из армии без права  ношения мундира, орденов и  без пенсии. Суворов в начале  апреля 1797 года переехал в свое  имение в Корбинский Ключ, надеясь  там отдохнуть. Но 5 мая 1797 года бывший фельдмаршал граф А. В. Суворов-Рымнинский под конвоем прибыл в Боровичи, а от туда направлен в село Кончанское в ссылку. В ссылке за ним следил коллежский агрессор Николев. Суворов был в отчаянии.

Прошло девять месяцев  пребывания великого полководца в ссылке под охраной царского стража Николева. 12 февраля 1798 года Павел отдал приказ князю Горчакову, племяннику полководца, письменное распоряжение ехать к Суворову и забрать его. В Санкт-Петербург бывший фельдмаршал прибыл в конце февраля 1798 года.

Павел пожелал, чтобы  полководец вернулся на службу. Но Александр Васильевич не желал идти на службу в прусскую систему, неприемлемую для России.

Суворов прожил в Петербурге около трех недель. Необычная снисходительность  не могла поколебать неуступчивого фельдмаршала, который под любыми предлогами уходил от  разговора о новом поступлении на службу. Краткое пребывание полководца в Петербурге в начале 1798 года было демонстрацией полного неприятия всех павловских военных реформ.

Внезапный отъезд Суворова из столицы поставил точку в игре, из которой Суворов вышел победителем.

 

«ВЕДИ ВОЙНУ ПО СВОЕМУ»

Возвратившись в марте 1798 года в Кончанское, Суворов вздохнул свободнее. Надзора за ним не было. Здесь он провел все лето 1798 года.

В начале сентября 1798 года в Кончанское приехал генерал-майор Прево де Люмиан с заданием царя выслушать мнение Суворова о том, как надо вести войну с французами при сложившемся положении дел.

Набросок плана операции, доставленный в Петербург, был основан  на глубоком знании полководцем природы военных действий, на его громадном опыте и трезвом анализе сложившейся в то время международной обстановки.

Стратегический план, воплотивший в себе все передовые  принципы военного искусства того времени, был выше уровня военной подготовки царя и тем более австрийского гофкригсрата. Он не был принят.

Убедившись к весне 1799 года в неспособности своих  генералов противостоять французским  войскам, Англия и Австрия хотели использовать в своих интересах  полководческий гений А. В. Суворова, а заодно и русскую армию и флот. Павел не мог не согласиться.

9 февраля 1799 года Суворов  прибыл в столицу. Павел с  нетерпением ждал его во дворце. Вызвав полководца в Петербург,  царь стремился сделать все,  чтобы заставить Суворова позабыть  о нанесенных ему обидах. Он отдал приказ приготовить для Суворова парадные покои Шевелевского дома.

Весть о новом назначении полководца обошла весь Петербург и  была воспринята как предзнаменование новых побед и новой славы России. В доме на Крюковом канале, где остановился полководец, буквально не было отбоя от визитеров.

Суворов собирался выехать  к войскам. Пораженный несгибаемой  волей этого уже старого человека, царь сказал полководцу, обещая ему  свободу действий: «Веди войну  по-своему, воюй как умеешь!»¹⁸