Первопроходец Иван Павлов

Первопроходец Иван Павлов

Михаил Нестеров. Портрет Ивана  Павлова www.shortscience.ru

Сегодня день памяти великого русского ученого-физиолога, лауреата Нобелевской премии  Ивана Павлова.

Он изумительно целостное  существо, созданное 

природой как бы для  познания самой себя.   

А.М. Горький     

 

Когда  посетители американской выставки в Москве в 1959 году спрашивали вычислительную машину, кто из ученых Советского Союза наиболее популярен в США, машина «отвечала»: Иван Павлов. Он неоднократно бывал за рубежом, выступал на съездах и конгрессах. Ученые разных стран с интересом слушали его темпераментную русскую речь, сопровождаемую энергичной жестикуляцией и выразительной мимикой. Порой он увлекался настолько, что переводчик не успевал за ним. Но аудитория не роптала: людям было интересно не только то, что говорил Иван Петрович, но и как он говорил.  

 

Несмотря на восторженный прием за границей И.П. Павлов всегда стремился скорее возвратиться на родину. «Не понимаю, –  говорил он, –  за что Париж прозвали столицей мира! Наш Санкт-Петербург гораздо красивее и величественнее. Ну где найдешь такую красавицу, как наша Нева?». Объездив всю Швейцарию, утверждал: «А все же у нас в Силламягах лучше». Павлов не оставил Петроград и в трудные годы первой мировой и гражданской войн, когда не было благоприятных условий для научной работы, хотя она была для ученого превыше всего. 

 

Выдающиеся открытия в  области физиологии пищеварения  и высшей нервной деятельности, где  он был первопроходцем, патриотизм, честность и порядочность как  человека и ученого, любовь к Петербургу-Петрограду-Ленинграду отличали бывшего рязанского семинариста  Ивана Петровича Павлова. Очерк  этот – дань уважения и памяти великого русского ученого, еще раз показавшего  миру величие русской науки, мощь и талантливость народа России. При  его написании использованы материалы  воспоминаний учеников и соратников И.П. Павлова, особенно книги А.С. Мозжухина и В.О. Самойлова о работе Павлова в Петербурге - Ленинграде. 

 

В середине августа 1870 года на площадь перед Николаевским вокзалом в Петербурге после непривычного путешествия по железной дороге вышел  розовощекий молодой человек  с яркими голубыми глазами и окладистой русой бородой. Лицо его выражало беспокойство провинциала, впервые попавшего в огромный незнакомый город – столицу Российской империи. Но вскоре тревога сменилась восхищением. Увиденное было несравненно прекраснее образов, родившихся в голове после прочитанного и услышанного о столице.  Особо его восхитила Нева. Как она была непохожа на текущие среди крутых склонов родные рязанские Трубеж и Оку!   

 

У молодого человека была своя цель – стать студентом знаменитого  Петербургского университета, посвятить  свою жизнь науке. Российский студент  тех времен был не только учащимся, но и учителем общества! Общество смотрело на него с гордостью и уважением  как на будущее России. Не случайно К.А.Тимирязев писал, что поколение, для которого «начало … сознательного  существования совпало с эпохой шестидесятых годов, было счастливейшим  из когда-либо нарождавшихся на Руси. Весна его личной жизни совпала с тем дуновением общей весны, которое пронеслось из края в край страны, пробуждая от умственного окоченения и спячки, сковывавших ее более четверти столетия». 

 

Поражение царской России в Крымской войне, не утихавшие крестьянские восстания обострили процесс  разложения монархического строя. Правительство  вынуждено было стать на путь реформ. Освобождение крестьянства, реформы  в суде, введение всеобщей воинской повинности, облегчение положения печати, учреждение земств – все это свидетельствовало  о больших переменах в России. Идея свободы, охватившая всех, проникла повсюду. В обществе возлагали большие  надежды в деле преобразования страны на науку. Людям казалось, что возможности  естественных наук в преобразовании природы, общества, в совершенствовании  личности безграничны. «Естествоиспытатель  – Прометей нашего времени» - такое  убеждение посеяли в обществе статьи и книги талантливых популяризаторов.  

 

Едва ли не самым страстным  пропагандистом естествознания был  Дмитрий Иванович Писарев. «По образованию  филолог, дилетант в естествознании, знакомом ему только из книг, увлекающийся, но зато и увлекавший, Писарев выступил убежденным защитником культурной задачи естествознания вообще и в современном русском обществе в особенности», –  писал К.А. Тимирязев. Писарев убеждал, что наука должна стать «насущным хлебом каждого здорового человека»: «Слова и иллюзии гибнут – факты остаются». Пламенные призывы проповедника естествознания оказали сильное влияние на семинариста Ивана Павлова. «Под влиянием литературы шестидесятых годов, в особенности Писарева, наши умственные интересы обратились в сторону естествознания – и многие из нас – в числе этих и я – решили изучать в университете естественные науки», –  писал в своей автобиографии И.П. Павлов. 

 

14 августа 1870 года Павлов  подал ректору университета прошение  о приеме «в число студентов  по юридическому факультету»,  хотя приехал с единственным  намерением учиться на естественном  отделении физико-математического  факультета. Это была своеобразная  уловка, позволявшая избежать проверочного  экзамена по математике, которую  плохо преподавали в семинариях. На такую же хитрость пойдут  и младшие братья Павлова –  Дмитрий в 1871 и Петр –  в 1873 году. К прошению Павлов приложил свидетельство об успехах и поведении, метрическое свидетельство о рождении, формулярный список о службе отца, свидетельство благочинного о бедности и удостоверение инспектора о добронравном поведении. Из документов следовало, что Иван Павлов рожден 17 сентября 1849 года в Рязани, в семье священника Петра Дмитриевича Павлова и его жены Варвары Ивановны. Отец имеет доход около трехсот рублей в год, содержит жену и пятерых сыновей. 

 

В свидетельстве о бедности благочинный погрешил против истины. Отец Павлова имел достаточный доход, чтобы платить за обучение сына. Но вряд ли он это стал бы делать, ибо  не одобрял отказа старшего сына от положения священнослужителя. 

 

После сдачи экзаменов  по русской словесности и русской  истории Павлов был зачислен на первый курс юридического факультета. Однако через десять дней он подал ректору  новое прошение: «Рассудивши заниматься естественными науками, покорнейше прошу Ваше Превосходительство переместить  меня с юридического факультета на физико-математический, по естественному отделению». 17 сентября 1870 года просьба была удовлетворена. Иван Петрович в 21 год отроду стал студентом естественного отделения физико-математического факультета Петербургского университета. И это была первая маленькая ступенька к будущей мировой славе.  

 

Петербургский университет  имел репутацию одного из лучших учебных  заведений не только России, но и  Европы. На каждом из его четырех  факультетов (физико-математическом, юридическом, историко-филологическом и восточных  языков) трудились талантливые педагоги, выдающиеся ученые. Но гордостью университета был физико-математический факультет, располагавшийся в главном здании. В состав факультета входило естественное отделение, на котором обучались  будущие биологи. «Это было время блестящего состояния факультета (физико-математического. – Ю.С.). Мы имели ряд профессоров с огромным научным авторитетом и выдающимся лекторским талантом», - писал Павлов.   

 

Кроме лекций, важное место  в обучении занимали практические занятия. На них студент получал в руки главное орудие натуралиста –  методику исследований. В будущем  именно новые методики исследований позволили сделать Павлову ряд  великих научных открытий. 

 

На первом курсе Павлову  особенно полюбилась химия, практические занятия ею в великолепных лабораториях университета. Главной причиной этого  увлечения было обаяние двух великолепных преподавателей – Дмитрия Ивановича  Менделеева и Николая Александровича Меншуткина. Оба они, как и Александр Михайлович Бутлеров, с которым Павлов встретился на втором курсе, имели европейскую известность. «Успехи химии были несомненно самым выдающимся явлением на фоне возрождения наук в ту знаменательную эпоху», - писал позднее К.А.Тимирязев. Любовь и глубокое уважение к Менделееву Иван Петрович пронес через всю жизнь. В 1907 году, через четыре дня после смерти великого химика, Павлов говорил: «Русское общество, выдвинув из своей среды такую ученую величину как Менделеев, может с полным доверием относиться к своему будущему».  

 

Другой яркой личностью  был Александр Михайлович Бутлеров, обладавший завидным даром слова. В  его лаборатории Павлов учился строгому научному мышлению, основанному на синтезе и анализе экспериментального материала. Ботанике Павлов учился у  Андрея Николаевича Бекетова, которого Тимирязев называл «рыцарем без  страха и упрека, горячим заступником  обиженных, борцом против несправедливости». Признанным лидером русских биологов был ректор университета Карл Федорович  Кесслер, профессор зоологии, сподвижник знаменитого хирурга и педагога Н.И.Пирогова, знаток русской фауны, особенно рыб и птиц. Он настойчиво пропагандировал мысль о большой роли естествознания в общей системе воспитания человека. 

 

На втором курсе начались долгожданные занятия по физиологии, которые вели Ф.В. Овсянников и И.Ф. Цион. Эту науку с особым увлечением пропагандировали глашатаи естествознания. Читая их произведения, Иван Павлов еще в Рязани поверил в преобразующую силу науки. 

 

Однако ни в лекциях, ни в учебниках Павлов не мог найти  ответ на волновавший его вопрос – как химия может помочь регулировать мысль и волю людей? В популярных книгах утверждалось, что точные науки  могут дать ключ к пониманию самых  сложных проявлений жизни, вплоть до человеческого сознания. Но строгих  доказательств тому студент Павлов не находил. 

 

Успехи теоретической  химии для человеческой деятельности, преобразующей природу, были неоспоримы. Павлов видел, что она все больше влияет на промышленность и сельское хозяйство. Однако не это манило молодого студента Ивана Павлова. Впитавший  гуманизм просветителей шестидесятых годов, он хотел служить человечеству изучением самого человека. Только познав законы жизни человеческого  организма, сознания человека, можно  целенаправленно совершенствовать общество, полагал он.Химия тут пока еще бессильна. Но есть область познания, которая по мере своего развития приближается к точным наукам. Ее представители ищут пути «к регулированию мысли и воли людей». В семинарские годы Павлов внимательно изучил книгу И.М.Сеченова «Рефлексы головного мозга». Выдающийся физиолог пытался подойти к раскрытию физиологической основы психических процессов. Вторя ему, любимый Писарев задорно утверждал, что «не только психология, но и социология покрываются физиологией».      

 

Популярная книжка Льюиса «Физиология обыденной жизни» ввела  семинариста Павлова в общий  круг физиологических проблем. Он понял, что физиология ближе других естественных наук стоит к познанию тайн человеческого  организма и даже социальной жизни  человека. Физиология показывает человеку путь, ведущий к господству не только над природой, но и над общественной жизнью, думал Павлов. Так как  зараженный идеями Писарева о преобразовании природы и общества Павлов страстно хотел участвовать в этих процессах  с целью совершенствования человека, то он поставил для себя физиологию на особом месте в университетских  курсах.

На лекциях по физиологии Павлов постепенно начинал понимать, что высшая цель науки, как ее характеризовали  популяризаторы естествознания, достигается  огромным трудом многих ученых – добросовестных искателей истины. Далеко не все  они получают признание, ибо современники воздают должное лишь тому, кто  приносит пользу сегодня. Между тем  многие научные изыскания образуют прочную основу той вершины, с  которой перед человеком открываются  широкие горизонты использования  науки в будущем.  

 

Призывая студентов к  «черновой» научной работе, Ф.В.Овсянников внушал им, что стремление к научному объяснению фактов пробуждает человека к умственной деятельности – высочайшему  достижению природы. Лекции сопровождались демонстрацией экспериментов на животных, а по вечерам в физиологическом  кабинете университета студенты видели почти все физиологические опыты. Их проводил помощник Овсянникова Илья Фаддеевич Цион. Особенно интересны и точны были опыты по физиологии кровообращения, в которой Цион считался крупным специалистом. В автобиографии Иван Петрович писал о Ционе: «Мы были прямо поражены его мастерски простым изложением самых сложных физиологических вопросов и его поистине артистическою способностью ставить опыты. Такой учитель не забывается на всю жизнь. Под его руководством я делал мою первую физиологическую работу».  

 

Третий год обучения был  посвящен в основном специальным  курсам. Преподаватели вели Павлова  и его товарищей все дальше, сообщая важные детали естествознания, отчего общие закономерности приобретали  особую убедительность. Учиться становилось  все более интересно. Теперь Павлов систематически два раза в неделю работал в физиологическом кабинете. Под руководством Овсянникова он исследовал строение нервов легких у  лягушки. Под микроскопом видно, что снаружи нервы неподвижны, а внутри них, невидимо для глаза, в десятки тысяч раз быстрее, чем течет кровь, «бегут» нервные  импульсы. В них заключены сигналы, позволяющие мозгу управлять  работой каждого органа. 

 

Увлечение Павлова физиологией  крепло, научные интересы расширялись. Павлов все глубже проникался идеей  нервизма: он видел, что центральной  нервной системе принадлежит  ведущая роль в регуляции работы различных органов и систем, координации  их деятельности и объединении в  целостный организм. «Под нервизмом, - писал Иван Петрович впоследствии, - понимаю физиологическое направление, стремящееся распространить влияние  нервной системы на возможно большее  количество деятельностей организма».   

 

Вот так, постепенно, учась  и размышляя, делая опыты и  выводы из них, снова учась и размышляя, снова делая опыты и выводы, будущий академик Иван Павлов шел  к своим главным достижениям  в научной жизни. Шел, опираясь на прекрасную систему университетского обучения в России, на достижения выдающихся русских ученых.