Анализ эффективности использования основных средств предприятия

166. Фирбас Я. Функции вопроса в процессе коммуникации // , Вопросы языкознания. 1972. - № 2. - С. 58-67.

167. Хлепитько А.С. Вопросительное предложение и его функции в речи: на материале французского языка: дис. . канд. филол. наук. М., 2008.

168. Хомякова Т.Е. Составное высказывание вопросительного типа как структурная единица речи: на материале английской драматургии: дис. . канд. филол. наук. — М., 2008.

169. Хонг Т.-Г. Об «информационном подходе» к описанию русского глагольного вида // Исследования по теории грамматики: Вып. 1: Глагольные категории. М.: «Русские словари», 2001. - С. 136-163.

170. Хонг Т.-Г. Русский глагольный вид на фоне косвенных речевых актов // Исследования по теории грамматики: Вып. 1: Глагольные категории. М.: «Русские словари», 2001. — С. 262-305.

171. Храковский B.C. Володин А.П. Семантика и типология императива. Русский императив. — JL: Наука, 1986.

172. Чейф У. Данное, контрастивность, определенность, подлежащее, топики и точка зрения // Новое в зарубежной лингвистике. Выпуск XI. Современные синтаксические теории в американской лингвистке. М.: Прогресс, 1982. - С. 277-317.

173. Черемисина М.И. Язык и его отражение в науке о языке. — Новосибирск: Новосибирский гос. университет, 2002.

174. Шаронов И.А. Имплицитная информация и типы речевых актов (речевой акт признания) // Имплицитность в языке и речи / Отв. ред.

175. Е.Г. Борисова, Ю.С. Мартемьянов. М.: Языки русской культуры, 1999. — С. 95-108.

176. Шатуновский И.Б. Речевые акты разрешения и запрещения в русском языке // Логический анализ языка. Языки этики. — М.: Языки русской культуры, 2000. С. 319-324.

177. Шатуновский И.Б. Основные типы полных (общих) вопросов в русском языке // Русский язык: пересекая границы. Дубна: Междунар. ун-т «Дубна», 2001. - С. 246-265.

178. Шатуновский И.Б. 6 способов косвенного выражения смысла // Семантика и прагматика языковых единиц. — Калуга: КГУ, 2004. С. 262274.

179. Шатуновский И.Б. Риторические вопросы как форма агрессивного речевого поведения // Агрессия в языке и речи: Сборник науч. статей М.: РГГУ, 2004. - С. 19-37.

180. Шахматов А.А. Учение о частях речи. М.: КомКнига, 2006.

181. Шведова Н.Ю. О некоторых типах фразеологизированных конструкций в строе русской разговорной речи // Вопросы языкознания. -1958.-№2.-С. 93-100.

182. Шведова Н.Ю. Очерки по синтаксису русской разговорной речи. -М.: Изд-во АН СССР, 1960.

183. Шведова Н.Ю. Местоимение и смысл: Класс русских местоимений и открываемые ими смысловые пространства. — М.: Азбуковник, 1998.

184. Шведова Н.Ю. Русский язык: Избранные работы. М.: Языки славянской культуры, 2005.

185. Шимберг С.С. Функциональный диапазон вопросительного высказывания в современном англий ком диалогическом дискурсе: дис. . канд. филол. наук. СПб., 1998.

186. Шмелев А.Д. Классификация предложений по цели высказывания и функциональная стилистика // Русский язык в школе. — 1993. — № 3. — С. 88-92.

187. Шмелев Д.Н. О некоторых особенностях употребления вопросительных местоимений и наречий в разговорной речи // Русский язык в национальной школе. 1959. — № 6. — С. 14-18.

188. Шмелева Т.В. Речевой акт // Культура русской речи: Энциклопедический словарь-справочник. — М.: Флинта: Наука, 2003. — С. 571-572.

189. Языковая картина мира и  системная лексикография. — М.: Языки  славянской культуры, 2006.

190. Goldberg A. Constructions: A Construction Grammar Approach to Argument Structure. Chicago: University of Chicago Press, 1995.

191. Fillmore Ch.J., Kay P., O'Connor P. Regularity and idiomaticity in grammatical constructions: the case of let alone // Language. 1988. - № 64. — P. 501-538.

192. Fillmore Ch.J., Kay P. Construction grammar course book. -Berkeley: Univ. Of California, 1992.

193. Goldberg A. Constructions at work: the nature of generalization in language. Oxford: Oxford U. Press, 2006.

194. Croft W. Radical construction grammar: Syntactic theory in typological perspective. Oxford: Oxford U. Press, 2001.

195. Vendler Z. Verbs and times. // Philosophical rewiew, 1957, vol. 64, p.143.1601. Словари:

196. Толковый словарь русского языка с включением сведений о происхождении слов / РАН. Институт русского языка им. В.В. Виноградова. Отв. ред. Н.Ю. Шведова. М.: Издательский центр «Азбуковник», 2008.

197. Новый объяснительный словарь синонимов. Вып. 2. М.: Школа «Языки русской культуры», 1999.

198. Русский семантический словарь. Толковый словарь, систематизированный по классам слов и значений / РАН. Ин-т рус. яз.; под общей ред. Н.Ю. Шведовой. -М.: Издательский центр «Азбуковник, 2002.

199. Словарь русского языка: В 4-х  т./ АН СССР, Ин-т русского языка; под ред. А.П. Евгеньевой. 3-е изд. стереотип. - М.: Русский язык, 19851988.

200. Толковый словарь русского  языка/ Под редакцией Д.Н. Ушакова. М.: ООО «Издательство Астрель», ООО «Издательство ACT», 2000.

201. Даль В.И. Толковый словарь живого великорусского языка. — М.: Русский язык, 1980.

202. Русский язык: Энциклопедия. —  М.: Научное издательство «Большая Российская энциклопедия», 2003.

203. Ахманова О.С. Словарь лингвистических терминов. — М.: Советская энциклопедия, 1966.

204. Лингвистический энциклопедический словарь / Гл. ред. В.Н. Ярцева. 2-е изд., дополненное. - М.: Большая Российская энциклопедия, 2002.

205. Культура русской речи: Энциклопедический  словарь-справочник. -М.: Флинта: Наука, 2003.

206. Фасмер М. Этимологический словарь русского языка: В 4 т. — СПб.: Тера-Азбука, 1996.

207. Розенталь Д.Э., Теленкова М.А. Словарь-справочник лингвистических терминов. — М.: Просвещение, 1985.

208. Максимов В.И., Одеков Р.В. Учебный словарь-справочник русских грамматических терминов (с английскими эквивалентами). — СПб.: Златоуст, 1998.

 

 

 

 

 

 

В описательных грамматиках деление предложений на повествовательные, вопросительные, побудительные и восклицательные занимает очень скромное место. Это - небольшой островок в обширной системе описываемых языковых фактов. Вместе с тем, присматриваясь к тем принципам, которые лежат в основе указанного деления предложений, и в особенности к пониманию того, что такое вопросительное предложение, мы видим, что здесь затрагиваются самые кардинальные проблемы грамматики вообще. В этом фокусе скрещивается множество общих проблем, и возникают поразительные парадоксы, давно уже привлекавшие внимание всех, так или иначе занимавшихся изучением языка и речи. Пусть первоначально мы не придем еще к практическим результатам, не внесем каких-либо поправок и добавлений в главу о видах предложений, не узнаем и того, в чем сходны и чем отличны вопросительные предложения в разных языках, но мы можем получить материал для более широких выводов, имеющих значение для понимания структуры всякого предложения. Ведь именно это обстоятельство всегда и вызывало повышенный интерес к проблеме вопроса и вопросительных предложений.

Общепризнанным является исходное положение - единство мышления и языка. Нет речи, в которой не фиксировалась бы мысль. Нет мысли, которая не закреплялась бы в речи. Вместе с тем единство языка и мысли предполагает их различие. Одни и те же языковые средства, в зависимости от условий, могут фиксировать разные мыслимые значения. Одна и та же мысль может быть высказана на разных языках. Это общее положение заставляет искать те конкретные языковые условия, при которых возникает полная определенность мыслимых значений, что и обеспечивает взаимное понимание людей в процессе общения. Применим это общее положение к проблеме вопросительных предложений. Иначе говоря, узнаем, при каких условиях в предложении фиксируется именно вопросительное значение.

Существующая в настоящее время концепция состоит в том, что всякий раз, как перед нами находится вопросительное предложение, в нем высказывается именно вопрос. Поэтому такое предложение и называется вопросительным. Для того чтобы проверить эту концепцию, следует спросить, что же мы называем вопросительным предложением и что - вопросом. К признакам вопросительного предложения обычно относят наличие в нем: специальных слов (частиц, союзов), определенного словорасположения и особенно специфической интонации. Под вопросом разумеют один из видов цели общения, а именно: побуждение собеседника ответить на обращенную к нему речь. Если принять эти определения, тогда окажется, что значительная группа вопросительных предложений не содержат в себе значения вопроса. К этой группе относятся, во всяком случае, так называемые риторические вопросительные предложения. Они обладают всеми признаками вопросительных предложений, но совершенно не содержат побуждения собеседника к ответу. Подобные случаи просто записываются как факт в соответствующих местах описательных грамматик. Но констатация факта еще не решает проблемы. Остается неясным, при каких условиях вопросительное предложение в одних случаях обозначает вопрос, а в других - утверждающее или отрицающее сообщение. Больше того, эти факты должны вызвать величайшее беспокойство за судьбу описания видов предложений. Ведь с самого начала было предположено, что вопросительное предложение только побуждает к ответу, а повествовательное уже сообщает суждение. Между этими видами предложений была положена резкая грань. Факты противоречат допущениям. В теоретическом допущении, лежащем в основе описания, не была предусмотрена задача - вскрыть механизм перехода в предложении при известных условиях вопросительного значения в утвердительное. Да еще неизвестно, как само это вопросительное значение (в каком бы предложении оно ни было заключено) соотносится с утвердительным значением сообщения. Описание было начато при очень неопределенных допущениях, а встретившийся в действительности факт, противоречащий им, был просто констатирован, но не объяснен.

Риторические вопросительные предложения не требуют ответа, потому что они сами в себе содержат этот ответ в виде утверждающего или отрицающего сообщения. Оставив пока в стороне проблему о механизме этих превращений, обратим внимание на то, что, кроме риторических, есть еще и другие вопросительные предложения, которые также не требуют ответа, но вместе с тем не содержат в себе и открытого сообщения. Возьмем такой диалог: [Первый] Вот здесь-то он и попался. [Второй] Ишь ты / Попался? В последней реплике налицо однословное вопросительное предложение с ярко выраженной вопросительной интонацией. Однако здесь выражена лишь чрезвычайная заинтересованность сообщением, и только. Говорящий не спрашивает, не переспрашивает и тем более ничего не сообщает. Ведь он только что принял это сообщение. Аналогично в таком высказывании: Ах ты так? Вон как? Значит ты драться? - все три вопросительных предложения пусты как вопросы; говорящий не ожидает ответа; вместе с тем, трудно принять их за утверждения, хотя бы и риторического характера. Ср. также у Чехова (“Разговор человека с собакой”): А-а-а-а!… ты кусаться?, или: Так! Мерси, Жучка… или как тебя? Последнее: как тебя? при наличии вопросительной интонации, конечно, не является вопросом не только потому, что разговор ведется с собакой. Смысл реплики в том, что говорящему безразлично, как зовут того, к кому он обращается - Жучка или иначе. Поэтому ответ не нужен. В контексте “Левого марша” Маяковского предложение Кто там шагает правой?, хотя и является вопросительным, но было бы нелепо признать в нем выражение вопроса и соответственно ожидать ответ: Я шагаю, или Он шагает. Здесь нет и никакого открытого сообщения. Это требование переменить ногу. В строках Лермонтова: Что ж? веселитесь… он мучений Последних вынести не мог (“Смерть поэта”) вопросительное что ж? содержит вызов, а не вопрос и не сообщение.

Таким образом, оказывается, что в вопросительных предложениях могут содержаться и пересекаться как значения вопроса, так и утверждающего сообщения, а также значения чрезвычайно разнообразных видов побуждения к действию и значения состояний. Согласно же традиционной концепции, трем определенным видам предложения точно и неизменно соответствуют три аналогичных значения как цели общения.

Так как в традиционном описании вопросительные предложения включаются в классификацию, то следует обратить внимание и на два другие вида предложений - повествовательные и побудительные. Любое нечто может быть выделено из всего остального и названо. Может быть выделен лексически и сам вопрос как вопрос. При этих условиях предложение типично повествовательной конструкции будет содержать в себе значение вопроса. Так, например, предложения: Я прошу вас рассказать о возможности существования жизни на Марсе, или: Таким образом, возникает вопрос о существовании жизни на Марсе, лишенные признаков, присущих вопросительным предложениям, совершенно эквивалентны по значению вопросу: Существует ли на Марсе жизнь? То же самое и в таких типах повествовательных предложений, как: Я хотел бы узнать ваш адрес. Несмотря на повествовательную конструкцию предложения, здесь явно выражено побуждение собеседника к ответу. С другой стороны, в предложениях повествовательных может быть не высказано в открытой форме утвердительное или отрицательное сообщение с претензией на истинность. Сюда относятся, например, назывные предложения. Когда родители нарекают своего сына Васей, а дочь Катей, они не выносят ни истинного, ни ложного суждения. Истинность или ложность возникает после наречения, когда кто-либо Васю или Катю назовет иначе. Предложение Назовем эту величину А по значению является пригласительным, или призывным. Мы призываем согласиться с нашим наименованием и лишь после этого на основе номинации в дальнейшем употреблении может возникнуть предикация.

Аналогичная картина наблюдается, если мы обратимся и к побудительным предложениям. Предложение Принеси стол является побудительным. Предложение же Иван Иванович приказал принести стол по конструкции должно быть признано повествовательным. Однако, если его взять обособленно от контекста или ситуации, то по значению оно будет неопределенным и ни в какую рубрику не попадает. Если же его рассматривать в ситуации, в которой кто-либо передает приказ от третьего лица, - Иван Иванович приказал то-то, тогда слушающий примет такое высказывание только как приказ, а не как сообщение о том, что сделал или сказал Иван Иванович. В другой ситуации, когда говорящий рассказывает кому-либо о том, что сделал Иван Иванович, то же предложение, конечно, будет обладать значением раскрытого сообщения. Предложение Когда же, наконец, ты принесешь стол? по всем признакам должно быть отнесено к вопросительным, хотя в определенной ситуации оно не рассчитано на ответ, а является побуждением к действию.

Обращает на себя внимание и еще одно явление. Принято считать, что если в предложении, каким бы сложным оно ни было, есть хотя бы одно слово, находящееся под вопросительной интонацией, то и все предложение в целом является вопросительным. Однако, если в одной части сложного предложения читается утвердительная интонация, а в другой части - вопросительная, то вполне логично было бы признать, что здесь имеет место какая-то компликация, слияние двух видов значений. В предложении Если вы сегодня уедете, то когда же возвратитесь? В первой части отчетливо слышна условно-утвердительная интонация, во второй части - вопросительная. В предложении: Не лучше ли нам перейти в другую комнату, а? Только одно а находится под вопросительной интонацией, вся же остальная часть говорится с совершенно особой интонацией, побуждающей принять предлагаемый переход. Однако, действительно, первое приведенное предложение в целом требует ответа. Второе может вызвать или ответ, или молчаливое согласие, или протест. Но возможен и третий случай: Вы говорите, что-то придумали, да? а на самом деле вы ничего не придумали. Здесь первая часть полувопросительная, полуутвердительная; здесь развертывается вся сила вопросительной интонации, последняя часть предложения является отрицанием, в целом же на все высказывание ответ не ожидается. Ответа нет и у самого говорящего, так как он отрицает не то, о чем спрашивалось, а то, что полуутверждалось в первой части предложения.

Следовательно, те внешние признаки предложения, которые были приняты за исходные в традиционном описании, оказываются недостаточными для того, чтобы по ним определить передаваемое в процессе общения значение. В результате такое описание неполно, предвзято; оно не только намеренно обходит и не объясняет ряд трудных случаев, но даже и не замечает многих из них. Вместе с тем в процессе общения мы понимаем все эти оттенки значений, язык обеспечивает их взаимную передачу. Больше того, все разнообразие конструкций предложений, как и других языковых средств, предназначено именно для того, чтобы добиться передачи этих мыслимых значений. В традиционной концепции были выделены основные нити, но не было показано, как все они вместе составляют живую ткань речи.