Специфика художественного перевода

И что касается непосредственно  переводческой деятельности, то этот термин может применяться:

1) как контекстуальная  интерпретация языковых единиц,

2) интерпретация при помощи  словарей и справочников,

3) интерпретация путем  самостоятельного творческого акта  переводчика с учетом описываемой  реальности, обстановки акта перевода  и др., а также как

4) интерпретация смысла, непосредственно не составляющего  содержания высказывания, но выводимого  из него в условиях конкретного  акта коммуникации.

Если интерпретация во втором значении опирается на чужие  знания, изложенные в словарях и  справочниках, то остальные три вида имеют неопосредованный характер.

Рассматривая роль контекста  при переводе, Г.В. Колшанский подчеркивает нацеленность этого вида коммуникативной деятельности «не на абстрактное сопоставление языковых единиц соответствующих языков, а на адекватное воссоздание содержания оригинала». Перевод, по его мнению, базируется на принципе единой организации всех конкретных языков, на сущности языка как формы отражения действительности. (Колшанский, 1978:56).

Роль интерпретации при  переводе оценивается по-разному: от признания ее явлением, которое оправдано  только отсутствием языкового соответствия – в этом случае происходит «передача  содержания своими словами», до постулирования ее неизбежности и необходимости.

Во многом целесообразность интерпретации определяется типом  переводимого текста. Например, при  переводе художественного текста перед  переводчиком стоит задача перевести  не просто информацию, а художественное произведение. По словам И. Левого «…вследствие несоизмеримости языкового материала подлинника и перевода между ними не может быть семантического тождества в выражении, и, следовательно, лингвистически верный перевод невозможен, а возможна лишь интерпретация». (Левый, 1974:238). Интерпретируя произведение, переводчик должен базироваться на его «объективном смысле», сводя к минимуму субъективное вмешательство в текст. При этом степень несовпадения между оригиналом и переводом может быть продиктована конкретной задачей, которую ставит перед собой переводчик. В соответствии с этой задачей С.Ф. Гончаренко предлагает выделять три типа перевода: собственно поэтический, поэтико-филологический и филологический.

Поэтический тип перевода не требует семантической или  стилистической адекватности. Для него достаточно функционировать в качестве полноценного художественного произведения.

В переводе поэтико-филологического  типа прагматическая адекватность уступает место семантической, но в то же время переводчик старается не нарушать норм языка перевода. Перевод такого типа используется как правило специалистами, изучающими литературу определенной страны, исторического периода или языка.

Филологический тип перевода предназначен для еще более узкого круга специалистов. И задача в  таком тексте не заменить оригинал и выполнять его функции, а  сообщить семантическую или стилистическую информацию об оригинале.

Количество возможных  интерпретаций в художественном тексте практически безгранично, поэтому  очень часто можно встретить  множество переводов одного и  того же литературного произведения, причем каждый перевод обязательно  заключит в себе индивидуальные черты, отличающие его как от оригинала, так и от других переводов того же текста. Итак, переводчик «неизбежно вступает в отношения сотворчества с переводимым автором, перевод  носит отпечаток его творческой личности…». (Гончаренко, 2005:430).

 

1.6 Проблемы при  переводе поэзии

«Перевод стихов – высокое  и трудное искусство. Я выдвинул бы два – на вид парадоксальных, но по существу верных положения:

Первое. Перевод стихов невозможен.

Второе. Каждый раз это  исключение.»

С.Я. Маршак

«Не слова нужно переводить, а силу и дух.»

И.А. Бунин

Особым видом художественного  перевода является большинство поэтических  переводов, поскольку стихотворный текст по своей природе не поддается  простому дословному, а тем более  буквальному переводу, за исключением  некоторых образцов верлибра. Даже попытки перевести стихотворный текст прозой, придерживаясь как можно полнее его лексико-семантических и грамматических составляющих, не меняют существа дела, ибо при таком подходе не переводятся важнейшие составляющие стихотворения – его фонетические и ритмометрические компоненты, то есть стихотворение перестает быть стихотворением и превращается в качественно иной текст и может служить лишь для ограничения коммуникативных целей. В качестве примера можно привести прозаический перевод «Гамлета» М. Морозовым, предназначенный переводчиком в качестве пособия для актеров, режиссеров и иных получателей, или прозаические переводы стихов Анны Ахматовой на английский язык, приспособленные переводчиком ко вкусам современной английской аудитории.

Следовательно, поэтическая  организация художественной речи накладывает  определенный отпечаток и на принципы перевода. Как говорил В.В. Набоков, «поэзия непереводима» и переводя стихотворение приходится «выбирать между рифмой и разумом». И от переводчика требуется как можно точнее, «ближе к тексту», передать мысль и звучание, «рифму и разум». Однако передать и то и другое полностью, ничего не потеряв и не изменив, невозможно, и поэтому переводчику приходится сочинять что-то компромиссное. Одним из наиболее удачных переводов стихотворений на мой взгляд являются переводы Маршака сонетов Шекспира, вот один из таких переводов:

Sonnet 90

Then hate me when thou wilt; if ever, now;

Now, while the world is bent my deeds to cross,

Join with the spite of fortune, make me bow,

And do not drop in for an after-loss:

Ah, do not, when my heart hath 'scoped this sorrow,

Come in the rearward of a conquer'd woe;

Give not a windy night a rainy morrow,

To linger out a purposed overthrow.

If thou wilt leave me, do not leave me last,

When other petty griefs have done their spite

But in the onset come; so shall I taste

At first the very worst of fortune's might,

And other strains of woe, which now seem woe,

Compared with loss of thee will not seem so.

Перевод С. Маршака

Уж если ты разлюбишь –  так теперь,

Теперь, когда весь мир  со мной в раздоре.

Будь самой горькой  из моих потерь,

Но только не последней  каплей горя!

И если скорбь дано мне превозмочь,

Не наноси удара из засады.

Пусть бурная не разрешится ночь

Дождливым утром – утром  без отрады.

Оставь меня, но не в последний  миг,

Когда от мелких бед я  ослабею.

Оставь сейчас, чтоб сразу  я постиг,

Что это горе всех невзгод  больнее,

Что нет невзгод, а есть одна беда –

Твоей любви лишиться навсегда.

Следовательно, мы видим, что  совсем уходить от звучания и ритма  невозможно, но можно пойти по пути, который использовал и Пушкин – сочинить, сохраняя дух переводимого произведения, нечто свое. Едва ли можно  согласиться с Набоковым в  том, что «единственная цель и  оправдание перевода – дать наиболее точные сведения, а для этого годен  лишь буквальный перевод, причем с комментарием».

Известный переводчик М. Лозинский считает, что, переводя иноязычные стихи на свой язык, переводчик также должен учитывать все их элементы во всей их сложной и живой связи, и его задача – найти в плане своего родного языка такую же сложную и живую связь, которая по возможности точно отразила бы подлинник, обладала бы тем же эмоциональным эффектом. Из этого можно сделать вывод о том, что переводчик должен как бы перевоплотиться в автора, принимая его манеру и язык, интонации и ритм, сохраняя при этом верность своему языку, и в чем-то и своей поэтической индивидуальности. Ведь не нужно забывать, что перевод выдающегося литературного произведения сам должен являться таковым.

Согласно М. Лозинскому, существует два основных типа стихотворных переводов:

1.  Перестраивающий (содержание, форму).

2.  Воссоздающий – т.е. воспроизводящий с возможной полнотой и точностью содержание и форму.

Задачей переводчика является установление функциональной эквивалентности  между структурами оригинала  и перевода, воссоздание в переводе единства формы и содержания, донесение  до читателя тончайших нюансов творческой мысли автора, созданных им образов  и мыслей, уже нашедших свое выражение  в языке оригинала.

Существование содержания невозможно без нужной формы. А форму стихотворения  составляет комплекс взаимосвязанных  и взаимодействующих элементов, таких, как мелодия, ритм, стилистика, архитектоника, смысловое, эмоциональное, образное содержание слов и словосочетаний.

Формальная структура  стихотворного произведения служит основой для создания его ритма, который по праву считается «самым глубинным, самым мощным организующим началом поэзии» (М. Лозинский).

Выводы

1. Процесс перевода текста  с одного языка на другой  имеет многообразный и неоднозначный  характер, связанный с множеством  входящих в него компонентов  и именно многомерностью этого  процесса обусловлены расхождения  в определениях, которые даются  разными авторами и отражают  его различные стороны.

2 Лингвистическая модель  переводческого процесса представляет  его в виде ряда последовательных  преобразований текста оригинала  в текст перевода, с помощью  которых теоретически может быть достигнут желаемый результат.

3. В современном переводоведении существуют несколько моделей перевода, что предполагает возможность осуществлять процесс перевода разными способами.

2. В настоящее время  перевод принято рассматривать  не только в лингвистическом  аспекте, но и как феномен  коммуникации. Процесс перевода  не исчерпывается двумя речевыми  актами, не представляет собой  лишь операции с языковыми  знаками, а имеет более сложную  структуру, в которой задействованы  два кода: внешний (языковой) и  внутренний (мыслительный).

3. Перевод художественного  текста имеет преимущественно  интерпретативный характер, причем множественность интерпретаций одного текста обусловлена непредставленностью в действительности референтной ситуации, соотносимой с текстом и различным эмоциональным отношением к описываемой ситуации переводчика и автора.

4. существует два основных  типа стихотворных переводов:  перестраивающий (содержание, форму)  и воссоздающий с возможной  полнотой и точностью содержание  и форму. Задачей переводчика  является установление функциональной  эквивалентности между структурами  оригинала и перевода, воссоздание  в переводе единства формы  и содержания, донесение до читателя  тончайших нюансов творческой  мысли автора, созданных им образов и мыслей.

 

2. Анализ художественного  текста

Для проведения исследования в области специфики художественного  перевода нами были изучены 2 отрывка  из художественных произведений: Д. Тарбер «Десять правил для счастливого брака» и Л. Кэрролл «Алиса в зазеркалье». Далее приведем отрывок и собственный перевод.

James Thurber «My own ten rules for a happy marriage».

A man should make an honest effort to get the names of his wife’s friends right. This is not easy. The average wife who has graduated from college at any time during the past thirty years keeps in close touch with at least seven old classmates. These ladies, known as «The girls», are named, respectively: Mary, Marion, Melissa, Marjorie, Mirabel, Madeleine and Miriam; and all of them are called Myrtle by the careless husband we are talking about. Furthermore, he gets their nicknames wrong. This, to be sure, is understandable, since their nicknames are, respectively: Molly, Muffy, Missy, Midge, Mabby, Maddy and Mims. The careless husband, out of thoughtlessness or pure cussedness, calls them all Mugs, or, when he is feeling particularly brutal, Mucky. All the girls are married, one of them to a Ben Tompkins, and as this is the only one he can remember, our hero calls all the husbands Ben, or Tompkins, adding to the general annoyance and confusion.

If you are married to a college graduate, then, try to get the names of her girlfriends and their husbands straight. This will prevent some of those interminable arguments that begin after Midge and Harry (not Mucky and Ben) have said a stiff good night and gone home.

Каждый мужчина должен приложить все усилия, чтобы запомнить  имена всех подруг своей жены, а  это, поверьте, отнюдь не просто. Ведь обычно жена, закончив университет, поддерживает связи как минимум с семью бывшими одногруппницами на протяжении лет-так тридцати. Такие дамочки, более известные как «девчонки», носят почтенные имена Катерина, Карина, Камилла, Кристина, Клариса, Климентина и Каролина. Но наш невнимательный муженек всех без разбору называет Клавами. Кроме того, он вечно путает как этих дамочек зовет жена, и это немудрено, ведь она почтенно называет их Котик, Кролик, Капелька, Куколка, Кнопка, Крошка и Конфетка. Однако наш невоспитанный муж без всякого заднего умысла или желания оскорбить каждую зовет Клуша, а когда пребывает в дурном расположении духа, то и вовсе Калоша. Все «девчонки» давно замужем, и одна из них выбрала в спутники жизни Петра Баранова. Да уж, такое наш герой запомнил сразу, с большой легкостью и не без доли злорадства, поэтому теперь для него муж любой из подружек Петя, ну или Баранов, что нередко приводит к всеобщему замешательству и вызывает смущение жены.

Поэтому если вы женаты на выпускнице ВУЗа, то уж как-нибудь постарайтесь запомнить  имена всех ее подружек и их мужей. Только так вы сможете предотвратить  нескончаемые ссоры и скандалы после  того, как Кристина с Олегом, а  вовсе не Клава с Петей, бросили  вам сухое «спокойной ночи» и раздраженные отправились домой.

В данном тексте трудность  возникает при переводе имен собственных, поскольку английские и русские  имена не совпадают и для них  невозможно подобрать полностью  адекватные эквиваленты. А правило  «имена не переводятся» здесь не действует, поскольку именно в них заключена  ирония, главная суть, которую хотел  передать автор. Поэтому для имен пришлось подбирать русские эквиваленты, следуя авторскому принципу с сохранением  также и фонетических особенностей, в частности аллитерации. Следовательно, в данном случае применяется такой  переводческий прием, как культурно-ситуативная  замена. Она обычно используется в  тех случаях, когда прямое воспроизведение  способа выражения иронии невозможно, поскольку он не будет воспринят  переводящей культурой, а сама ирония должна быть передана, поскольку она  составляет существенную часть авторского способа выражения. Кроме того, нами слово College было заменено на ВУЗ, поскольку в российской культуре не существует понятия «колледж» в его английском понимании, также использован прием культурно-ситуативной замены.

Теперь рассмотрим отрывок  из Л. Кэрролла «Алиса в зазеркалье», где девочка встречается с фантастическими созданиями и сравнивает их названия со знакомыми ей насекомыми.