Залог имущественных прав

3.1. Проблема залога имущественных  прав и права требования.

Еще в Гражданском кодексе РСФСР 1922 года специально упоминалось о возможности залога имущественных прав: "предметом залога может быть всякое имущество, не изъятое из оборота, в том числе долговые требования, а также право на горный отвод и на разработку полезных ископаемых" (ст. 87). В Гражданском кодексе 1964 года содержалась более общая формулировка: "предметом залога может быть всякое имущество..."(ст. 194).

Когда речь идет о залоге прав, то имеется в виду залог только имущественных прав. Заложить неимущественное право юридически невозможно, так как оно вообще не является объектом оборота. Всякие сделки по распоряжению неимущественными правами ничтожны. Применительно к залогу невозможность заложить указанные права вытекает из существа этого обеспечительного института: нельзя продать неимущественное право и получить удовлетворение из его стоимости.

Правило о том, что заложены могут быть только имущественные права, имеет исключение. Речь идет о требованиях, неразрывно связанных с личностью. Закон вообще запрещает их уступку (передачу), что автоматически означает невозможность их залога.

Поэтому ст. 336 Гражданского кодекса РФ 1994 года не допускает залога этих требований, называя некоторые из них. Сюда же необходимо отнести, в частности, требование о компенсации морального вреда.

А.М. Эрделевский пытался обосновать возможность уступки (и зачета) требования о компенсации морального вреда. Трудно согласиться с его мнением, хотя бы потому, что приведенная аргументация содержит явное противоречие: выступая за допустимость уступки рассматриваемого требования, он, тем не менее, признает наличие связи с личностью носителя этого требования. Подобное предложение стимулирует также безнравственную спекуляцию требованиями о компенсации морального вреда.

Общим исключением из правила о возможности залога любого имущественного права всегда было положение о недопустимости залога прав, которые нельзя передавать (уступать).

Некоторые ученые отрицают возможность залога вещных прав. Такой позиции придерживается,  например, Б. М. Гонгало. С этим мнением трудно согласиться.

Во-первых, закон не запрещает залога вещных прав в качестве общего правила. Существуют отдельные исключения, когда закон прямо не допускает залога (передачи) того или иного права. Именно наличие таких исключений может служить подтверждением общего правила о возможности залога вещных прав.

Во-вторых, нельзя усмотреть препятствия для залога вещного права, исходи из его юридической природы. Это — имущественное право и оно, как правило, не имеет неразрывной связи с его носителем. Поэтому вполне возможен залог права пожизненного наследуемого владения, права бессрочного пользования земельным участком и т. п. Когда упоминается возможность залога вещных прав, то имеется в виду залог только прав на чужую вещь. Говорить о залоге права собственности просто бессмысленно.

Несмотря на то, что по общему правилу вещные права способны к залогу, некоторые из них закон запрещает закладывать. Например, правило п. 2 ст. 275 ГК РФ запрещает залог земельных сервитутов, а на основании ст. 277 ГК РФ невозможен залог личных сервитутов (право пожизненного проживания в чужом доме и т. п.). Земельный сервитут служит интересам господствующего земельного участка, поэтому он может быть установлен только в пользу его владельца. Третьи лица не в состоянии быть правопреемниками сервитутного права без приобретения соответствующего права на господствующий земельный участок. Исключено несоответствие между субъектом права на господствующий земельный участок и субъектом права на сервитут. Личный сервитут не может быть заложен ввиду неразрывной связи с личностью субъекта этого права, ибо он устанавливается в интересах конкретного лица.

Такое направление проводилось в целом еще со времен римского права, однако уже тогда называлось исключение — право пользования вещью и извлечения из нее плодов (usus fructus)3. Ныне к данному типу сервитутов, как представляется, относятся право на горный отвод, право пользования участком лесного фонда, право пользования водным объектом и некоторые другие. Такого рода сервитут сами по себе способны к залогу, хотя в действительности залог многих из них либо запрещен, либо весьма ограничен: например, залог права на горный отвод запрещен Законом РФ "О недрах"4. На основании ст. 17 анного закона не допускается переход права пользования недрами в пользу третьих лиц, а значит, и его залог.

Если говорить о возможности залога обязательственных прав, необходимо отметить, что заложено может быть как денежное требование, так и требование иного имущественного предоставления. К примеру, из договора купли-продажи может быть заложено не только требование продавца об уплате покупной цены, но и требование покупателя о передаче товара.

В случае, когда предмет залога — требование, необходимо учитывать существенные особенности этого вида залога по сравнению с залогом материальных вещей. Нельзя упускать из виду также особенности залога обязательственных прав среди других имущественных прав, способных к залогу (некоторые ограниченные вещные права, исключительные права). Анализ арбитражной практики этой категории дел показывает, что суды нередко не воспринимают такое явление как залог требования из обязательства, вероятно, потому, что залог требований в отличие, например, от уступки требований еще не такое распространенное явление. Проблема усугубляется и тем, что при рассмотрении в арбитражном суде возникает путаница по поводу того, что является предметом залога: само требование или материальный объект, который должен быть получен кредитором от должника в результате осуществления первым требования.

Сегодня возникла проблема допустимости залога требований из длящихся обязательств (когда происходит неоднократное исполнение).

Высший Арбитражный Суд РФ неоднократно высказывался против передачи такого рода требований, отказывая в исках цессионариям, которым они были уступлены. При этом ВАС РФ указывает, что в соответствии с § 1 главы 24 ГК РФ уступка требования влечет перемену лиц в обязательстве и возможна в том объеме и на тех условиях, которые существовали к моменту перехода права.

Однако, как представляется, здесь не учтено, что при уступке требований из длящихся обязательств цедент хотя и остается стороной в обязательстве, но уступает требование о взыскании долга за уже проданные товары, выполненную работу или оказанные услуги. Безусловно, уступка требования предполагает перемену лиц в обязательстве — вопрос не в этом, а в том, что из длящихся обязательств можно "вычленять" требования и передавать их другим лицам, оставаясь при этом субъектом обязательства в целом. Ничего криминального нет в ситуации, когда арендодатель уступает требование о взыскании просроченной арендной платы и в то же время остается стороной договора аренды. Поэтому, думается, можно считать допустимыми передачу и залог такого рода требований.

3.2. Проблемы регулирования законодательства о залоге имущественных прав

Без реформирования законодательства о залоге права требования система привлечения инвестиций под ценные бумаги с залоговым обеспечением, предметом залога по которым являются права требования, вытекающие из обязательств, будет неработоспособной.

1. Действующее гражданское законодательство  Российской Федерации допускает возможность использования права требования (обязательственных прав) в качестве предмета залога.

В соответствии с п. 1 ст. 336 ГК РФ предметом залога может быть любое имущество, в том числе вещи и имущественные права (требования), за исключением имущества, изъятого из оборота, требований, неразрывно связанных с личностью кредитора, в частности, требований об алиментах, о возмещении вреда, причиненного жизни или здоровью, и иных прав, уступка которых другому лицу не допускается.

Закон о залоге (ст. 54) предусматривает, что предметом залога могут быть принадлежащие залогодателю права владения и пользования, в том числе и права арендатора, другие права (требования), вытекающие из обязательств, и иные имущественные права.

Предметом залога, таким образом, могут быть обязательственные права, способные к уступке. Определяя условия уступки права (требования), ГК РФ указывает, что уступка требования кредитором другому лицу допускается, если она не противоречит закону, иным правовым актам или договору. Не допускается без согласия должника уступка требования по обязательству, в котором личность кредитора имеет существенное значение для должника (п. п. 1 и 2 ст. 388 ГК РФ).

В связи с этим серьезным препятствием для использования таких активов в качестве предмета залога является отсутствие должной определенности в вопросе о наличии ограничений на уступку права требования, вытекающих из особенностей отдельных видов обязательств, в отношениях по которым должник может ссылаться на существенное значение для него личности должника.

Вторым препятствием является опасность признания сделок уступки (и, следовательно, залога) прав требования недействительными вследствие наличия в соглашении между кредитором и должником условия о запрете или ограничении уступки. Поскольку такое соглашение может быть скрыто от залогодержателя, использование подобных активов порождает серьезные риски как для залогодержателя, так и для последующих приобретателей этого права.

Нормы, ограничивающие право должника ссылаться на такие ограничения, содержатся в ГК РФ - о договоре финансирования под уступку денежного требования, но подобный льготный режим вряд ли будет распространяться судами на случаи залога права, не охватываемые конструкцией договора финансирования.

Третьим препятствием является неопределенность в вопросе о том, какие нормы законы можно рассматривать как препятствующие уступке - содержащие прямо выраженный запрет использования тех или иных прав требования в качестве предмета сделок либо ограничивающие права тех или иных субъектов распоряжаться своим имуществом вообще. Практическое разрешение данной проблемы затрудняется в связи с отсутствием единого понимания природы уступочных сделок и возможности отрыва их правового результата от сделок, лежащих в их основе.

Очевидным препятствием для использования прав требования в качестве рыночных активов является отсутствие в общих нормах ГК РФ правил, регулирующих оптовую уступку (по целому ряду требований). При включении в оборот коммерческой задолженности зачастую невозможно определить те права требования, в отношении которых достигнута договоренность о залоге (уступке), либо такое определение требует очень больших затрат. Предъявляемые судами формальные требования, основанные на общих положениях ГК РФ об уступке, о необходимости четкой индивидуализации предмета сделок уже в момент заключения договоров об уступке могут серьезно затруднить использование этих рыночных активов.

Указанная проблема тесно связана с неопределенностью, существующей в российском праве по вопросу о возможности уступки (залога) будущих прав. Прежде всего отсутствует единое понимание того, какие права можно определить как будущие (права с ненаступившим сроком или права по договорам, которые на момент уступки (залога) не заключены). Практика усматривает при этом препятствия как в первом, так и во втором случае. Но если ситуации, связанные с залогом несозревших прав, могут быть устранены на уровне правоприменения, то возможность уступки (залога) прав по договорам, которые будут заключены в будущем, и последствия такой уступки (залога) должна быть урегулирована в законе.

В отношении уступок (залогов) будущих прав необходимо прежде всего разрешить вопрос о моменте возникновения права требования у залогодержателя (цессионария). При отнесении этого момента к моменту возникновения заложенного права при банкротстве залогодателя (цедента) залогодержатель лишается обеспечения. При отнесении этого момента к моменту заключения соглашения о передаче права требования залогодержателю (цессионарию) последний при банкротстве сохраняет приоритетные права на заложенное (уступленное) право.

Использование прав требований в качестве рыночных активов затрудняется и вследствие отсутствия четких правил, определяющих положение должника при уступке. В частности, не урегулированы вопросы, связанные с его действиями при получении уведомления о дублирующих уступках (когда обладатель права передает принадлежащие ему права неоднократно различным лицам) и множественных уступках (когда право неоднократно передается по цепочке сделок уступки).

Не определены правовые механизмы, которые могут быть использованы залогодержателем для защиты своего права на предмет залога. В частности, нет четкой позиции ни в теории, ни в практике по вопросу о том, может ли залогодержатель требовать обращения взыскания на заложенное ему право, если это право, будучи заложенным, было уступлено залогодателем другому лицу, и должно ли право залогодержателя зависеть от добросовестности или недобросовестности приобретателя этого права.

Оборот и, соответственно, залог обязательственных прав связаны со значительными рисками скрытых сделок по их передаче, поскольку такие соглашения не регистрируются, и отсутствует требование о соблюдении какой-либо их публичной фиксации. Это положение позволяет прогнозировать возникновение многочисленных споров с неопределенным результатом между правообладателями о приоритете в отношении уступленных (заложенных) им прав требований.

2. Существующие в российском  праве нормы устанавливают противоречивый  и неэффективный механизм залога  прав требований. Гражданский кодекс  РФ не содержит специальных норм, регулирующих отношения, связанные с залогом имущественных прав вообще и прав требования в частности.

Залог прав требования регулируется ст. ст. 54-58 Закона о залоге. В отношении содержания договора о залоге прав закон указывает на необходимость указания лица, которое является должником по отношению к залогодателю. Одновременно на залогодателя возлагается обязанность уведомить своего должника о состоявшемся залоге прав. На залогодателя возлагаются обязанности:

- совершать действия, которые необходимы для обеспечения действительности заложенного права;