Правила назначения и выплаты пособия по временной нетрудоспособности

Поскольку Налоговый кодекс фактически признает подлежащими обязательному социальному страхованию только лиц, работающих по трудовому договору, возникает вопрос, относятся ли к ним члены сельскохозяйственных и иных производственных кооперативов. Действующее российское законодательство, к сожалению, не дает на него однозначного ответа.

В отличие от КЗоТ РФ, в котором было прямо указано (ст. 3), что труд членов колхозов регулируется их уставами, а также законодательством, относящимся к колхозам и иным кооперативным организациям, Трудовой кодекс обходит вопрос о правовой природе отношений по труду членов производственных кооперативов. Во всяком случае, в нем не содержится норм, отражающих особенности возникновения, существования и прекращения отношений по труду членов производственных кооперативов. Установленный частью 1 ст. 11 Трудового кодекса основной критерий сферы действия трудового законодательства по кругу лиц – заключение трудового договора – явно недостаточен для четкой правовой квалификации природы трудовых отношений членов производственных кооперативов.

После принятия Трудового кодекса не подверглись каким-либо изменениям соответствующие статьи Гражданского кодекса, в частности ст. 108, согласно которой характер и порядок трудового участия членов кооперативов в производственной или иной хозяйственной деятельности и их ответственность за нарушение обязательств по личному трудовому участию регулируются уставом кооператива.

Федеральные законы о кооперативах по-прежнему четко различают трудовые отношения работников, занятых в кооперативе на основе трудового договора, и трудовые отношения членов кооперативов. Так, согласно п. 1 ст. 19 ФЗ от 8 мая 1996 г. "О производственных кооперативах" трудовые отношения членов кооператива регулируются этим Законом и уставом кооператива, а наемных работников – законодательством о труде. В ст. 1 ФЗ от 8 декабря 1995 г. "О сельскохозяйственной кооперации" дается определение работника как лица, которое не является членом кооператива и привлекается по трудовому договору на работу по определенной специальности, квалификации или должности; личное же трудовое участие члена кооператива в его деятельности выражается количеством отработанных им дней, объемом выполненной работы и произведенной продукции в тот или иной период. Таким образом, кооперативное законодательство рассматривает отношения по применению труда членов кооперативов как составную часть правоотношений по членству в кооперативе.

Вместе с тем оно закрепляет за членами кооператива минимальный объем прав и гарантий по оплате труда, продолжительности отпусков и т.п., который установлен для работников трудовым законодательством (см., например, п. 4 ст. 40 Закона "О сельскохозяйственной кооперации"). Кроме того, члены производственного кооператива, принимающие личное участие в его деятельности, подлежат социальному, пенсионному, медицинскому страхованию (п. 5 ст. 40 ФЗ "О сельскохозяйственной кооперации", п. 3 ст. 19 ФЗ "О производственных кооперативах").

Вопрос о сфере действия трудового законодательства остается дискуссионным и в научной литературе. Некоторые ученые-трудовики считают, что теперь трудовое законодательство распространяется на трудовые отношения членов производственных кооперативов, в т.ч. сельскохозяйственных, поскольку согласно части 2 ст. 11 ТК нормы трудового права регулируют трудовые отношения во всех организациях независимо от их организационно-правовых форм и форм собственности.

Иную позицию занимает профессор О.В. Смирнов, полагая, что трудовое право регулирует трудовые отношения, базирующиеся на несамостоятельном (наемном) труде, а работники-кооператоры являются собственниками орудий и средств производства и потому не являются субъектами наемного труда. По мнению А.М. Лушникова и М.В. Лушниковой, отношения между членом кооператива и кооперативом представляют собой неразрывное единство имущественных и трудовых элементов как особой формы коллективного предпринимательства и регламентируются гражданским законодательством.

Многие авторы считают, что действующее законодательство не дает оснований для вывода о полном включении в сферу действия трудового законодательства отношений по труду членов производственных кооперативов. Так, И.К. Дмитриева признает, что члены кооперативов в соответствии с законами о сельскохозяйственной кооперации и о производственных кооперативах не приобретают статус работников – субъектов трудового правоотношения, хотя и находит искусственным изъятие регулирования их трудовых отношений из действия норм трудового права. Г.С. Скачкова обращает внимание на то, что нормы трудового права используются при регулировании личного трудового участия членов кооперативов лишь в пределах, установленных законодательством о кооперативах и уставными документами кооперативов.

Ученые-аграрники, естественно, поддерживают выраженную в Законе "О сельскохозяйственной кооперации" идею о самостоятельном регулировании отношений по труду членов производственных кооперативов. Так, в комментарии к Закону подчеркиваются различия в основаниях применения труда наемных работников и членов кооперативов и отраслевой принадлежности норм, регулирующих труд этих категорий трудящихся. В производственном кооперативе трудовое участие обусловлено членством. "Поэтому члены кооператива работают в нем не на основе трудового законодательства и трудового договора, а на основе законодательства о кооперации и устава кооператива".

Неопределенность и даже противоречивость правовой квалификации природы отношений по осуществлению трудовой деятельности членов производственных кооперативов прослеживается и в законодательстве, непосредственно регулирующем отношения в сфере социального страхования.

В соответствии с Налоговым кодексом на финансирование социального страхования по временной нетрудоспособности направляется единый социальный налог, начисляемый только на вознаграждение по трудовому договору. Поскольку члены производственных кооперативов обеспечиваются пособиями по временной нетрудоспособности, можно сделать вывод, что с позиций налогового законодательства они работают на основе трудового договора. Однако эта позиция, как показано выше, не основана ни на действующем трудовом и кооперативном законодательстве, ни на теоретических представлениях о сущности трудовых правоотношений.

Неопределенность правового статуса работающих членов производственных кооперативов наглядно проявляется в сфере социального страхования от несчастных случаев на производстве и профессиональных заболеваний. Этому виду страхования подлежат лица, выполняющие работы на основании трудового договора, заключенного со страхователем. Ссылаясь на законы о кооперации, Фонд социального страхования считал подлежащими такому страхованию только наемных работников, но не работающих членов производственных кооперативов (письмо Фонда социального страхования РФ от 13 апреля 2000 г. №02-18/07-2515). Правда, впоследствии Фонд изменил свою позицию и признал, что члены сельскохозяйственных кооперативов подлежат страхованию, если они являются работниками данных кооперативов, т.е. между указанными лицами и кооперативами заключены трудовые договоры в соответствии с требованиями Трудового кодекса (письма Фонда социального страхования от 29 января 2003 г. №02-18/07-575, от 29 сентября 2004 г.). Однако такой подход противоречит Закону "О сельскохозяйственной кооперации", который допускает труд в кооперативах на условиях трудового договора только для лиц, не являющихся членами кооператива.

С учетом изложенного во избежание возможного ограничения права членов кооперативов на страхование по временной нетрудоспособности было бы целесообразно специально выделить эту категорию занятых в тексте будущего закона о социальном страховании по временной нетрудоспособности.

Кроме того, законодателю следовало устранить имеющиеся расхождения в оценке правовой природы отношений, возникающие в связи с применением труда членов производственных кооперативов, принимающих личное участие в их деятельности, в законодательных актах различной отраслевой принадлежности.

Установленное Налоговым кодексом правило об уплате единого социального налога в ФСС только с выплат лицам, работающим по трудовому договору, ставит под сомнение право "быть застрахованными" и некоторых других категорий работающих граждан (например, лиц осужденных на лишение свободы и привлекаемых к труду в период отбывания наказания).

Одной из важнейших проблем, которая должна быть решена в процессе совершенствования законодательства об обязательном социальном страховании, является обеспечение обязательной защиты доходов самозанятых (самостоятельных) работников. В первую очередь это относится к таким категориям самостоятельно обеспечивающих себя работой, как индивидуальные предприниматели, адвокаты, частные детективы, занимающиеся частной практикой нотариусы. В настоящее время они подлежат обязательному пенсионному и медицинскому страхованию, но не охватываются в обязательном порядке другими видами социального страхования, в том числе на случай временной нетрудоспособности.

В научной литературе необходимость их полного обязательного социального страхования, как правило, не вызывает сомнений. Опираясь на ст. 39 Конституции РФ и ст. 1 Закона "Об основах обязательного социального страхования", многие специалисты считают, что такое страхование должно распространяться на всех работающих граждан, а не только на работающих по трудовому договору.

Каких-либо веских причин правового, социального или административного характера распространения на них обязательного страхования в настоящее время не имеется.

До введения в действие части второй Налогового кодекса, т.е. до 1 января 2001 г., отдельные категории самозанятых лиц – адвокаты и члены крестьянских (фермерских) хозяйств – подлежали обязательному социальному страхованию. Этот избирательный охват служил дополнительным аргументом в пользу распространения обязательного страхования и на другие категории самозанятых. Налоговый кодекс лишил адвокатов и членов крестьянских (фермерских) хозяйств права на обязательное страхование и таким образом унифицировал положение всех самозанятых, оставив их за рамками системы обязательного страхования.

Конституционный Суд Российской Федерации в Определении от 7 февраля 2003 г. №65-0 признал не нарушающим конституционное право адвокатов на социальное обеспечение положение п. 1 ст. 245 Налогового кодекса, которым адвокаты были освобождены от уплаты единого социального налога в Фонд социального страхования и тем самым исключены из круга лиц, подлежащих обязательному социальному страхованию (при том, что таким страхованием они были охвачены 60 лет), поскольку им предоставлена возможность добровольного вступления в правоотношения по обязательному социальному страхованию. Он отнес на усмотрение законодателя выбор организационно-правового механизма, с использованием которого реализуется конституционное право на социальное обеспечение тех или иных категорий граждан. Сославшись на Федеральный закон от 31 декабря 2002 года "Об обеспечении пособиями по обязательному социальному страхованию граждан, работающих в организациях и у индивидуальных предпринимателей, применяющих специальные налоговые режимы, и некоторых других категорий граждан, которым, в сущности, предусмотрена возможность добровольного страхования, Конституционный Суд санкционировал не только замену обязательного страхования отдельных категорий самостоятельных работников добровольным, но и наметившуюся тенденцию к ограничению сферы действия государственной системы социального страхования.

В своих решениях по жалобам на нарушение конституционного права граждан на социальное обеспечение Конституционный Суд исходит из принципа всеобщности этого права и ответственности государства за его соблюдение и защиту. Но при добровольности страхования принцип всеобщности права на социальное обеспечение не вполне осуществим. Добровольность ведет к тому, что страхованием охватывается лишь некоторая наиболее благополучная в материальном отношении и предусмотрительная часть самостоятельных работников. Большинство же их не считает участие в страховании первостепенной потребностью и, следовательно, думает, что добровольное страхование является менее надежной, чем обязательное, гарантией их конституционного права на социальное обеспечение в случае болезни и воспитания детей. Причем это право может быть реализовано только в порядке социального страхования. Действующим законодательством не предусмотрена социальная защита самозанятых лиц при наступлении указанных рисков в форме собственно социального обеспечения, т.е. обеспечения за счет средств федерального бюджета или бюджетов субъектов Федерации. Напомним, что самозанятые трудящиеся не были охвачены страхованием по безработице (в то время, когда этот вид страхования существовал), но они получали минимальное пособие по безработице, которое реально гарантировало им право на социальную поддержку в случае потери работы.

Что касается государственной социальной помощи, которая может быть предоставлена самозанятым гражданам в случае недостаточности средств к существованию из-за болезни или материнства, то право на нее не рассматривается в международных актах как составная часть права на социальное обеспечение – основное и неотъемлемое право человека. В частности, право на социальную помощь как самостоятельное право сформулировано в Европейской социальной хартии (ст. 13). Это вызвано многочисленными ограничениями в ее получении (недостаточностью общего объема средств, выделяемых на оказание социальной помощи, определением вида и объема предоставляемой помощи по усмотрению соответствующего органа и т.п.).

Более того, по смыслу ст. 39 Конституции РФ добровольное социальное страхование является желательным дополнением к государственной системе социального обеспечения, повышающим общий уровень защищенности граждан. Поэтому позиция Конституционного Суда, ставящая добровольное социальное страхование в один ряд с обязательным страхованием и материальным обеспечением за счет государства, т.е. общепризнанными организационно-правовыми формами социального обеспечения граждан, вызывает серьезное сомнение. Она создает правовую базу для расширения практики добровольного страхования взамен обязательного и в случае с другими категориями работающего населения. Так, в Постановлении Конституционного Суда от 23 декабря 2004 г. №19-П добровольное страхование рассматривается уже как конституционно допустимая основная форма страхования наемных работников. Исходя из этого, Конституционный Суд признал не противоречащим Конституции РФ подп. 8 п. 1 ст. 238 Налогового кодекса, освобождающий потребительские кооперативы от обязанности страховать своих работников. Работники кооперативов, а также другие категории работников, право которых на обязательное социальное страхование оказалось не подкрепленным обязанностью работодателей вносить соответствующие платежи, по решению Конституционного Суда могут в добровольном порядке (и за свой счет) уплачивать взносы в Пенсионный фонд и таким образом приобретать право на трудовую пенсию. При этом Конституционный Суд не учел традиционный принцип трудового законодательства – обязательное социальное страхование всех без исключения лиц, работающих по трудовому договору.