Недействительные сделки

Говоря о недействительных, оспоримых и ничтожных сделках, целесообразно разобраться в употреблении этих терминов, в том, какое содержание в них обычно вкладывают. Вообще, о недействительности каких-либо действий можно говорить лишь в правовом смысле. Недействительность - правовая категория, смысл которой состоит в том, что право не признает юридической силы за определенными действиями, актами, документами.

Существует мнение, что термины «ничтожность» и «оспоримость» выбраны неудачно. Считая эти термины неподходящими, И.Б. Новицкий говорил о возможности среди недействительных сделок провести разграничение сделок «абсолютно недействительных», то есть недействительных непосредственно в силу закона, и «относительно недействительных», которые становятся недействительными в силу признания судом по специальному заявлению заинтересованного лица21. В.А. Рясенцев считал более правильным называть последние сделки «относительно действительными»22.

Дискуссии и сложности в уяснении смысла и положений Гражданского кодекса о недействительных сделках вызваны тем обстоятельством, что любая сделка в определенный момент времени может быть либо действительной, либо недействительной - другого состояния у нее быть не должно. Однако оспоримые сделки названы в ГК РФ одним из видов недействительных сделок. В то же время Кодекс не отказывает оспоримым сделкам в юридической силе до решения вопроса об их действительности пли недействительности судом. Таким образом, оспоримые сделки являются действительными и одновременно одним из видов недействительных сделок.

Закрепление в законодательстве двух новых терминов (ничтожные и оспоримые сделки) внесло неопределенность и породило много споров. Поэтому целесообразнее, на наш взгляд, было оставить деление недействительных сделок на ничтожные и оспоримые в теории и не проводить данного разделения в ГК РФ.

Значительные затруднения в правоприменительной практике вызывало положение ст. 166 Кодекса, согласно которому: «ничтожная сделка является недействительной независимо от признания ее таковой судом»23. О непроработанности упомянутого положения свидетельствует факт появления разъяснений, которые были даны совместным Постановлением Пленума Верховного Суда РФ и Пленума Высшего Арбитражного Суда РФ от 1 июля 1996 года № 6/8 «О некоторых вопросах, связанных с применением части первой Гражданского кодекса Российской Федерации». В п. 32 этого Постановления, в частности, говорится: «Учитывая, что Кодекс не исключает возможность предъявления исков о признании недействительной ничтожной сделки, споры по таким требованиям подлежат разрешению судом в общем порядке по заявлению любого заинтересованного лица». Проект новой редакции ГК РФ тоже никак не отрегулировал этот вопрос.

Таким образом, данное Постановление, по сути, закрывая пробел в ГК РФ, фактически размывает грань между ничтожными и оспоримыми сделками, поскольку подтверждает возможность признания в судебном порядке недействительными ничтожных сделок.

Появление в Кодексе понятия «ничтожная сделка» и его употребление наряду с понятием «недействительная сделка» привели к образованию громоздких юридических конструкций, таких, например, как «признание недействительной ничтожной сделки». Вместе с тем необходимо отметить, что нормы действующего ГК РФ о ничтожных сделках более четко, чем в прежних кодексах, указывают участникам гражданского оборота на возможность не исполнять ничтожную сделку, не дожидаясь решения суда о признании ее недействительной. Появление правил о ничтожных сделках, по-видимому, было направлено на придание участникам гражданского оборота большей оперативности и самостоятельности в защите своих прав и в пресечении нарушений закона. В то же время появление новых правил о ничтожных сделках привело к снижению стабильности гражданского оборота. Неясность и возможность различного толкования некоторых норм, посвященных ничтожным сделкам, приводят к тому, что устанавливать факт ничтожности сделки берутся любые лица без обращения в судебные органы.

Подобные ситуации и споры вызваны тем, что законодатель не дал четкого ответа на вопрос о том, кто вправе устанавливать факт ничтожности сделки. Возможно, составители Кодекса исходили из того, что пороки ничтожных сделок очевидны, являются бесспорными и не нуждаются в доказывании. Однако во всех случаях рассмотрения требований о применении последствий недействительности ничтожной сделки суд вынужден сначала устанавливать факт ничтожности сделки, который часто не бывает очевидным и бесспорным. Так, чтобы установить факт ничтожности сделки по основаниям, указанным в ст. 169 Проекта Новой редакции ГК: «необходимо доказать, что эта сделка совершена с целью, заведомо противной основам правопорядка или нравственности»24.

С. Зинченко и Б. Газарьян, критикуя положения ГК о ничтожных сделках, предлагают максимально ограничить круг ничтожных сделок за счет расширения круга оспоримых. «Практически полезным было бы такое законодательное решение данного вопроса, при котором в качестве общего положения сделки, не соответствующие требованиям закона или иных правовых актов, признавались бы оспоримыми. В качестве исключения приемлем предельно конкретный перечень сделок и критериев, по которым они признаются по закону ничтожными. Но признавать оспоримые или ничтожные сделки недействительными должен только суд»25.

Авторы тоже обращают внимание на сложности, вызванные содержащимися в ГК положениями о ничтожных сделках. Предлагается и путь разрешения этих проблем: они советуют предельно сузить крут ничтожных сделок, но, по-видимому, просто не задавались вопросом, следует ли вообще проводить разделение в ГК недействительных сделок на ничтожные и оспоримые?

Таким образом, закрепление в Гражданском кодексе правила о ничтожных сделках можно объяснить в общем правильным стремлением законодателя вызвать большее уважение к закону и обеспечить неукоснительное соблюдение его требований при заключении сделок. Однако при решении этой задачи законодатель, к сожалению, допустил такие неточности, которые не замедлили сказаться в практике правоприменения.

Основания недействительности сделок можно классифицировать на базе того, какое из условий действительности сделки было нарушено. Данная классификация представляется нам обоснованной, поскольку дает ответ на вопрос, почему соответствующее юридическое действие является недействительной сделкой.

В качестве общего основания недействительности выступает противоречие законодательству. Специальными основаниями являются пороки содержания, формы, субъекта, воли. Такая классификация отражает основные моменты, которыми руководствовался законодатель при формировании конкретных составов недействительных сделок. Прежде всего, сделки должны соответствовать императивным нормам гражданского законодательства. Далее, нормы о недействительности сделок отражают точку зрения законодателя на соотношение таких элементов сделки, как воля и волеизъявление. Законодателем определятся, какое значение будет иметь воля (соответственно - волеизъявление) при решении вопроса о действительности сделок. Для действительности сделки имеет значение, соблюдена ли установленная законом форма совершения сделки. Необходимо отметить, что данная классификация имеет условный характер. Некоторые основания недействительности могут быть отнесены как к пороку в субъекте, так и к пороку воли.

Непосредственно основания недействительных сделок названы в статьях ГК, в которых сформулированы конкретные составы недействительности сделок26.

Глава 3 Правовые последствия недействительности сделок

Общим последствием недействительности сделок в соответствии с ГК РФ является реституция.

          В соответствии с п. 2 ст. 167 Проекта новой редакции ГК : «При недействительности сделки каждая из сторон обязана возвратить другой все полученное по сделке, а в случае невозможности возвратить полученное в натуре (в том числе тогда, когда полученное выражается в пользовании имуществом, выполненной работе или предоставленной услуге) возместить его стоимость, если иные последствия недействительности не предусмотрены законом»27.

Реституцию не следует отождествлять с судебным признанием сделки недействительной. Признание сделки недействительной является установительным судебным решением (для ничтожной сделки) или преобразовательным (для оспоримой сделки). Подобным образом классифицируются и соответствующие этим решениям иски28.

Данные судебные решения не предусматривают исполнительного производства. Решение же о применении реституции предполагает реализацию в ходе его исполнения.

Требования о признании сделки недействительной и о применении последствий ее недействительности в виде реституции заявляются довольно часто одновременно и рассматриваются судом в рамках одного процесса. Но это не исключает возможности их самостоятельного предъявления и разрешения судом, равно как и необходимости четко разграничивать в пределах одного иска в качестве самостоятельных, хотя и взаимосвязанных исковых требований29.

Необходимо отметить, что данный вывод находит свое подтверждение и в практике Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации.

Так, в Президиум был принесен протест, в котором предлагалось прекратить производство по делу о признании сделки недействительной ввиду того, что уже имеется вступившее в законную силу решение суда об отказе в удовлетворении иска о применении последствий недействительности той же сделки, вынесенное по спору между теми же лицами. Президиум обоснованно признал протест в данной части не подлежащим удовлетворению, мотивировав это тем, что указанные исковые требования не являются тождественными30. В двух других случаях Президиум отменил решение по иску о признании сделки недействительной и применении последствий ее недействительности, в том числе в связи с тем, что суд первой инстанции ограничился рассмотрением только первого из заявленных истцом требований и оставил без внимания другое - о применении последствий недействительности сделки31. Тем самым Президиум признал относительную самостоятельность данных исковых требований.

Несмотря на это, в литературе не всегда производят разделение требований о признании сделки недействительной и о применении ее недействительности. О.С. Иоффе, например, видел разницу между реституцией и виндикацией в том, что «возврат имущества, переданного по... (недействительному) договору, осуществляется вследствие признания договора недействительным, а не на основе особого виндикационного иска»32.

Однако, как было указано, признание сделки недействительной не равнозначно судебному акту о возврате предоставленного по такой сделке имущества. Возврат имущества (реституция) осуществляется путем самостоятельного притязания.

Реституция заключается в возвращении сторонами полученного ими по сделке друг другу в натуре . Иногда сторона по сделке предъявляет требование о применении двусторонней реституции, которое включает возвращение полученного ею по недействительной сделке другой стороне. Так в соответствии с пунктом 1 статьи 171 Проекта новой редакции ГК РФ : «Ничтожна сделка, совершенная гражданином, признанным недееспособным вследствие психического расстройства.

Каждая из сторон такой сделки обязана возвратить другой все полученное в натуре, а при невозможности возвратить полученное в натуре - возместить его стоимость.

Дееспособная сторона обязана, кроме того, возместить другой стороне понесенный ею реальный ущерб, если дееспособная сторона знала или должна была знать о недееспособности другой стороны»33.

Также правила, предусмотренные для двусторонней реституции применяется в случае предусмотренном пунктом 1 статьи 172 ГК РФ : «Ничтожна сделка, совершенная несовершеннолетним, не достигшим четырнадцати лет (малолетним). К такой сделке применяются правила, предусмотренные абзацами вторым и третьим пункта 1 статьи 171 настоящего Кодекса»34.

В Постановлении Президиума ВАС РФ № 8217/98 от 6 июня 2010 г. указано: «Заслушав и обсудив доклад судьи, Президиум установил следующее. Открытое акционерное общество «Союзпромналадка» обратилось в Арбитражный суд Белгородской области с иском к закрытому акционерному обществу «Завод «Продмаш» о признании недействительной сделки по приобретению истцом его же акций в качестве доли в связи с выходом из состава ЗАО «Завод «Продмаш» и о применении двусторонней реституции, в соответствии с которой акции возвращаются ЗАО «Завод «Продмаш», и восстанавливается право ОАО «Союзпромналадка» на долю в уставном капитале ЗАО «Завод «Продмаш».

Решением от 17 февраля 2009 г. иск удовлетворен. Сделка по передаче акций признана недействительной. Обществу «Союзпромналадка» возвращены имущественные права учредителя ЗАО «Завод «Продмаш», а последнему - обязательственные права акционера ОАО «Союзпромналадка». Постановлением апелляционной инстанции от 20 июля 2009 г. решение оставлено без изменения35.

В данном деле истцом было предъявлено исковое требование, включающее возвращение им самим акций ответчику. Однако, ввиду того, что процессуальные нормы не предусматривают возможности предъявления требований к самому себе, иск о применении последствий недействительности сделки в виде реституции следует рассматривать как требование о возвращении истцу переданного им другой стороне по недействительной сделке.

ЗАО «Промышленно-инвестиционная компания «Евроресурсы» обратилось в Арбитражный суд города Москвы с иском к акционерному коммерческому банку «Диамант» о применении последствий недействительности договора купли-продажи от 4 марта 2008 г. № 403/96 как мнимого путем обязания ответчика возвратить 977 641 акцию, полученную по этому договору36.

В данном деле иск предъявлен в соответствии с процессуальными нормами. Однако следует заметить, что способ защиты права, нарушенного недействительной сделкой, указанный в статье 12 ГК РФ, предполагает возврат полученного по сделке обеими сторонами. В этом проявляется отличие рассматриваемого способа защиты от истребования неосновательного обогащения, которое применяется субсидиарно к отношениям, возникшим в связи с недействительностью сделки .