Право собственности и его защита в законодательстве Республики Беларусь

В Англии юридические  лица публичного права (государственные  предприятия) не могут быть объявлены несостоятельными, но, исходя из принципа рыночных отношений, государство отказывается от помощи убыточным публичным корпорациям, которые тем самым вновь попадают в сферу влияния частного капитала.

В казуистической манере на базе традиционных исков и понятий, восходящих еще к дореволюционной эпохе, складывались также нормы английского права, относящиеся к договорам и правонарушениям. В частности, сама современная концепция договора выросла путем судебной адаптации ряда средневековых исков, в том числе иска о невыполнении или ненадлежащем выполнении должником принятой на себя обязанности (иск “о принятом на себя” — assumpsit).

С аграрной и промышленной революциями договор стал основной правовой формой, в которой выражались отношения по найму рабочей силы, обмену товарами, оказанию услуг. В связи с этим в традиционные доктрины английского права судебной практикой были внедрены общепризнанные принципы договора (равенство сторон, признание у них “свободы воли и выбора”, незыблемость исполнения обязательства и т. д.). В XIX в. была отменена личная ответственность должника за невыполнение обязательства, которая могла повлечь заключение его в долговую тюрьму. Получают развитие и урегулируются в законодательстве новые виды договорных связей : договор публичной перевозки грузов и пассажиров, договор страхования и др.

Особенно сложными и  архаичными долгое время оставались нормы английского права, касающиеся деликтов (law of torts). В XVIII—XIX вв. широко использовались иски, выработанные еще в средневековую эпоху на случай вторжения в чужое земельное владение (trespass), лишения земельного владения (dispossession), зловредных действий (nuisance) и т.д., а также особые иски из нарушения “личной” собственности — при незаконном присвоении вещи, при незаконном ее удержании и т. д.

Весьма специфичными были деликты, которые рассматривались  в английском праве как нарушение прав личности: клевета, сговор с целью причинения ущерба собственности другого лица (conspiracy) и т.п. С развитием капиталистического общества некоторые аспекты деликтных отношений получили более тщательную разработку (например, понятие небрежности).

Но в целом в деликтном  праве многие общие понятия и  принципы оставались не сформулированными. Ряд деликтов по-прежнему строился на принципе “строгой ответственности”, т. е. достаточен был лишь сам факт причинения вреда и не требовалось устанавливать субъективную вину правонарушителя.

Следует заметить, что  в сфере деликтного права в  большей степени, чем в других институтах гражданского права Англии, сохраняло и продолжает сохранять до сих пор свое действие прецедентное право. Но архаизм деликтного права не мешает ему пополняться и новыми чисто современными правонарушениями, например, разглашение или иное несанкционированное использование базы компьютерных данных и т. д.

Право собственности  и его защита в законодательстве Германии:

Составители Германского гражданского кодекса не дали строгого понятия права собственности. Общая норма характеризующая в Кодексе право собственности (§ 903), предоставляет собственнику правомочия обходиться с вещью по своему усмотрению и исключать воздействие на нее других лиц. Германский законодатель тем самым дал собственнику обширное и исключительное господство над вещью. Наряду c признаками исключительности и всеобъемлющего характера власти лица над вещью к атрибутам германской конструкции собственности, зафиксированной в германском ГК, следует отнести ее свободу и индивидуальный характер. “Свобода собственности необходима для всех нас”, — утверждали члены комиссии по составлению проекта Германского гражданского кодекса в дебатах в рейхстаге при обсуждении § 903.

Традиционно широко была сформулирована и статья Кодекса, посвященная важнейшему виду собственности — земельной собственности. § 905 предоставил германскому собственнику земельного участка обширную власть не только на поверхность земли, но и на недра и воздушное пространство над земельным участком. Право собственника земли не распространялось только на полезные ископаемые, имеющие государственное значение (металлы, уголь, соль). Их использование, как и ранее, регулировалось нормами земского горного права (ст. 68 Вводного закона).

Для Германского гражданского кодекса характерно отсутствие сколь-нибудь заметных ограничений в правовом режиме собственности на движимые вещи. А вот легальные ограничения для собственника недвижимости в Кодексе даны в части второй § 905 и в § 906. В первом из них зафиксировано правило о недопустимости для собственника земельного участка пытаться “воспретить воздействие на такой высоте или на такой глубине, что устранение не представляет для него интереса”. Эта норма ни в коей мере не лишала земельного собственника права на недра и “воздушный столб”. Вводя обширные реальные полномочия земельного собственника в границы наличного интереса (в конкретной интерпретации соответствующего суда), это правило носило, как и запрещение шиканы, скорее, “социально-этический” характер. Следующий § 906 ограничивал собственника земельного участка в интересах хозяйственного использования других земельных участков, обязывая земельного собственника терпеть проникновение на его участок дыма, пара, копоти, газа и других имиссий, если они нарушают его интересы в незначительных объемах. В случае, если имиссий с соседних участков земли оказывают “недопустимое воздействие на его участок” (§ 907), собственнику земельного участка предоставлены запретительные правомочия.

Характеризуя юридическую  конструкцию собственности по Германскому  гражданскому кодексу, важно выделить некоторые особенности правомочий собственника по распоряжению вещами. Здесь вновь выступают в резкой форме различия между недвижимыми  и движимыми вещами. Так, при переходе права собственности на вещи движимые Германский гражданский кодекс закрепил старогерманское правило: “Hand muss Hand wahren”. (“Рука должна предостерегать руку”). Оно означало повышенную защиту прав добросовестного приобретателя вещи. Собственник вещи, доверивший ее продавцу, лишался права истребовать ее у добросовестного приобретателя. Таким образом, последний, согласно указанному правилу, мог получить больше прав, чем их имел отчуждатель. Это старогерманское правило оказалось весьма выгодным для капиталистического оборота, придавая ему необходимую прочность и мобильность.

Совершенно иначе подходит Германский гражданский кодекс к  вопросу о распоряжении недвижимостями. Их передача обусловлена рядом формальностей. И это тоже отличительная черта германского вещного права. По Кодексу для передачи права собственности на недвижимые вещи необходим особый публичный акт: запись в Поземельной книге, правовой режим которой был урегулирован особым имперским законом 1897 г.

Второй важнейший вещно-правовой институт — владение — регулируется Германским гражданским кодексом достаточно подробно. Нормы Кодекса, регулирующие владение, помещаются на видном месте: они открывают третью книгу Кодекса, что демонстрирует значение, придаваемое этому институту германским законодателем.

Характеризуя германское владение, нужно подчеркнуть оригинальность его юридической конструкции. Германский гражданский кодекс отбросил римскую “волевую” конструкцию владения и провозгласил, что владение вещью приобретается достижением действительного господства над ней (§ 854). Устранив в качестве квалифицирующего волевой элемент, Кодекс тем самым резко расширил сферу института владения. Владельцами признаны некоторые категории недееспособных лиц (дети) и лица, обладающие вещью по договору (арендаторы, хранители). Признав владельцем помимо хозяина вещи арендатора, хранителя и других лиц, обладающих вещью на основе обязательственных отношений, законодатель создал две категории владения — “непосредственного” и “посредственного”. Обе категории владельцев получили по Германскому гражданскому кодексу самостоятельную юридическую защиту. Таким образом, власть защищаемого владения и интенсивность его охраны резко расширены германским ГК. И сделано это было, несомненно, в интересах определенных группировок германской буржуазии, сельской и городской, выступавшей в гражданском обороте чаще всего в статусе арендаторов земли, нанимателей строений и т. п.

Право собственности  и его защита в законодательстве Франции:

Гражданский кодекс Франции придает особое значение собственности. Он не знает собственности коллектива и не регулирует даже общую собственность. В статье 544 он утверждает абсолютный характер права собственности, понятие о котором очищается им от всяких представлении об иерархии собственников и от большей части прав и обременении, которые когда-то стесняли его осуществление. Правда, он предусматривает, что пользование свое вещью может быть ограничено для собственника законом или регламентами, но, по его концепции, такие ограничения должны быть исключительным явлением. Он сам тщательно перечисляет их в статьях, посвященных главным образом недвижимой собственности, придавая им форму легальных сервитутов, установленных в интересах земледелия и собственников соседних земельных участков.

Все его внимание посвящено недвижимости, в связи с режимом имущественных отношении между супругами или охраной имущества недееспособных. Тем не менее (ст. 1138), с одной стороны, он закрепляет правило о том, что простое соглашение может быть основанием возникновения или перехода права собственности или иного вещного права как на недвижимое, так и на движимое имущество; это правило обещает свободное распоряжение землей, хотя оно лишь частично сохраняет в силе (для ипотек) систему гласности нрав на земельное имущество, введенную законами переходного периода. С другой стороны, кодекс исключает из числа недвижимости бестелесные вещи, личные права, в том числе рентные обязательства, акции, облигации товариществ, относимые им к числу движимостей.

Право собственности  определяется в Гражданском кодексе следующим образом: «Собственность есть право пользоваться и распоряжаться вещами наиболее абсолютным образом с тем, чтобы пользование не являлось таким, которое запрещено законом и регламентом».

Кодекс не говорит  о «частной собственности», но только о «собственности» вообще. Законодатель не различает (в том, что касается общих определений права) право собственности на завод (на средства производства вообще) и, например, одежду, домашний скарб. С точки зрения Кодекса, все собственники.

Под пользованием понимается извлечение приносимых вещью плодов. «Распоряжение» прибавляет к этому  право определять судьбу вещи: право  продать ее, подарить, уничтожить и прочее.

Словами «наиболее абсолютным образом» Кодекс подчеркивает наименьшую степень зависимости от чужого, постороннего влияния. Поскольку совершенно «неограниченного» права собственности в принципе нет, поэтому интересы собственников сталкиваются, и право старается их развести как можно дальше один от другого.

Наконец, в известных  случаях может выступить наружу интерес всего класса собственников - интерес государства. Отсюда упоминание о "законе и регламенте".

Отчуждение собственности  разрешается не иначе как «по  причине общественной пользы». При этом сам собственник имеет право на «справедливое и предварительное вознаграждение».

Гражданский кодекс делит всю совокупность «вещей» на две части: вещи движимые и вещи недвижимые. Несомненное преобладание отдается последним и земельной собственности в наибольшей степени. Собственнику земельного участка было отдано и то, что находилось под почвой (на любой глубине), и то, что простиралось над ней (воздушное пространство). Во всем этом был заключен определенный смысл. Право собственности на воздушное пространство служило, например, основанием к тому, чтобы насаждать деревья и возводить на участке сооружения. Право собственности на недра земли, на ископаемые не нуждается в комментариях.

В исключение из общего правила  Кодекс разрешил продавцу недвижимости расторгнуть договор продажи, если оказывалось, что им недополучено 7/12 действительной стоимости вещи.

Установленные кодексом ограничения права собственности  касались только таких действий собственника, которые затрагивали интересы других. Запрещалось, например, возводить сооружения, которые могли бы нанести ущерб соседу. К таким сооружениям может быть причислена плотина, если по причине ее устройства остановилась мельница на нижележащем участке.

К выгоде той части  граждан, чья собственность заключена главным образом в движимостях (акции, товары, ценные металлы и прочее), Гражданский кодекс установил следующее, ставшее классическим правило: добросовестный владелец вещи считается ее собственником, если владение публично и недвусмысленно. Никакого другого основания для защиты такого рода владения не требуется. Если найдется лицо, которое пожелает его оспорить со ссылкой на недобросовестность, то именно оно, это лицо, должно недобросовестность доказывать, ибо резюмируется правило - «добросовестность всегда предполагается».

2. Право собственности и его защита в законодательстве Республике Беларусь

2.1. Право собственности в законодательстве Республики Беларусь

В отличие от собственности, право собственности охватывает правовые нормы, закрепляющие, регулирующие и охраняющие состояние принадлежности (присвоенности) материальных благ конкретным лицам. В совокупности они составляют право собственности в объективном смысле – как единый, комплексный (многоотраслевой) институт права.