Рельефы и фризы шумерских храмов

Рельефы и фризы  шумерских храмов.

Выполнила работу:

Шумеры -  древний народ, населявший Южное Двуречье. Антропологически Шумеры принадлежали к средиземноморской балкано-кавказской расам европеоидной большой расы. К середине 3-го тыс. до н. э. началось смешение Шумеров с восточными семитами-аккадцами, поселившимися на севере Южного Двуречья. В 1-й половине 2-го тыс. до н. э. Шумеры и восточные семиты слились в один аккадский народ. Шумерский язык оставался в Двуречье языком науки и религии до 2—1 вв. до н. э. Шумеры являются создателями древнейшей письменности в Двуречье. Память о Шумере и шумерах умерла тысячи лет назад. О них не упоминают греческие летописцы. В доступных для нас материалах из Месопотамии, которыми человечество располагало еще до эры великих открытий, мы не найдем ни слова о Шумере.

Наиболее характерным скульптурным изображением раннего шумерского периода  является глубокий рельеф. Это особый вид скульптуры, в котором изображение  является выпуклым по отношению к  плоской поверхности фона. У шумеров - это почти горельеф, в котором  изображение высоко выдается над  поверхностью фона.

Рельеф, изображающий голову богини Инанны Урукский, одно из наиболее ранних произведений подобного рода. Детали рельефа четко прорисованы – крупноватый нос, тонкие губы, огромные глазницы Особый акцент сделан на носогубных линиях, что придает богине выражение высокомерное и довольно мрачное. Инкрустированные глаза, которые раньше находились в глазницах, к сожалению, не сохранились. Размеры скульптурного изображения почти совпадают с реальными, задняя поверхность плоская. Высказывается предположение, что фигура богини была изображена на поверхности стены храма, а над ней, в направлении молящегося, крепилось выпуклое изображение головы богини. Это создавало эффект выхода богини в мир людей и служило для устрашения простых смертных.

Более поздние рельефы, относящиеся  к середине III тысячелетия до н.э., сооружались в честь какого-либо важного события – строительства храма, победы на поле брани. Это были доски небольшого размера с рельефным изображением – палетки или плакетки. Их вытачивали из мягкого камня, хорошо поддающегося обработке. Вся плоскость палетки горизонтально делилась на регистры, последовательно повествующие о каком-либо важном событии. В центре этого своеобразного рассказа находился правитель или его приближенные. Причем размер изображения каждого конкретного персонажа определялся степенью значимости его общественного положения.

Еще один типичный пример шумерского рельефа – это  стела царя Эанатума, воздвигнутая в Лагаше в честь победы над главным врагом городом Уммой. На одной стороне рассказ о походе царя Эанатума, состоящий из четырех частей – регистров. Первая часть печальная – скорбь о погибших, затем два регистра изображают Эанатума во главе войска, сначала легко- затем тяжеловооруженного. Окончание рассказа – пустое поле битвы, трупы врагов и коршуны, над ними - традиционные символы полного разгрома врага. К этому времени шумеры достигли значительного мастерства в искусстве рельефа – все фигуры занимают определенные место и подчинены плоскости, хорошо выдержана композиция скульптурного изображения. Возможно, шумеры для вытачивания изображения стали применять трафареты, об этом говорят практически одинаковые треугольники, изображающие лица воинов, горизонтальные ряды копий. Изображение бога Нингирсу, главного божества Лагаша, занимает всю вторую сторону стелы. В его руках сеть с плененными врагами.

В области архитектуры  шумеры известны, главным образом, как активные храмостроители.

Наиболее четко прослеживается развитие архитектурной мысли шумеров  по тому, как изменяется внешний  облик храмов. В шумерском языке  слова «дом» и «храм» звучат одинаково, поэтому древние шумеры не разделяли  понятия «построить дом» и «построить храм».  В центре города на высокой платформе воздвигалось монументальное и величественное сооружение - дом, жилище богов - храм, с обеих сторон к нему вели лестницы или пандусы. К сожалению, от храмов наиболее древней постройки до наших дней сохранились лишь руины, по которым практически невозможно восстановить внутреннее устройство и убранство культовых сооружений. Причина этого – влажный, сырой климат Двуречья и отсутствие какого-либо долговременного строительного материала кроме глины. В Древней Месопотамии все сооружения возводились из кирпича, который формировался из сырой глины с примесью тростника. Такие постройки требовали ежегодной реставрации и ремонта и были крайне недолговечны. Только из древних шумерских текстов мы узнаем, что в храмах ранней постройки святилище было смещено к краю платформы, на которой возводился храм. Центром святилища, его сакральным местом, где совершались таинства и обряды, был престол бога. Он требовал особой заботы и ухода. Статуя божества, в честь которого воздвигнут храм, находилась в глубине святилища. О ней тоже требовалось тщательно заботиться. Вероятно, внутренние помещения храма были покрыты росписями, но их уничтожил влажный климат Двуречья. В начале III века до н.э. в святилище и его открытый внутренний дворик перестали пускать непосвященных. В конце III т. до нашей эры в Древнем Шумере появляется еще один тип храмовой постройки – зиккурат. Он представляет собой многоступенчатую башню, «этажи» которой имеют вид сужающихся кверху пирамид или параллелепипедов, число их могло доходить до семи. На месте древнего города Ура археологи обнаружили храмовый комплекс, построенный царем Ур-Намму из III династии Ура. Это наиболее сохранившийся зиккурат шумеров, дошедший до наших дней. Внутри зиккуратов находилось множество помещений. Здесь были священные покои бога и богини, а также помещения, где жили их слуги – жрецы и работники храма.  
Учеными высказывается несколько версий возникновения многоярусных храмов. Одна из возможных причин, состоит в недолговечности шумерских храмов, построенных из сырцового кирпича. Они требовали постоянного обновления и реконструкции. Место престола бога для шумеров было священным. Его необходимо было сохранить, поэтому обновленные части храма возводились на месте прежнего. Новый ярус возвышался над старой платформой. Число таких обновлений, а соответственно храмовых платформ могло доходить до семи. Высказывается также предположение, что сооружение многоярусных храмов отражает стремление шумеров приблизиться к верхнему миру, как носителю высшего разума, и имеет некий астральный смысл. А число платформ – семь соответствует числу известных шумерам светил.

Шумеры строили храмы тщательно  и продуманно, а вот жилые дома для людей не отличались особыми  архитектурными изысками. В основном это были прямоугольные постройки  все из того же сырцового кирпича. Дома возводились без окон, единственным источником света был дверной  проем. Зато в большинстве зданий была канализация. Какого-либо планирования застроек не существовало, дома строились  бессистемно, поэтому часто узкие  кривые улочки заканчивались тупиками. Каждый жилой дом обычно окружался  глинобитной стеной. Такая же стена, но гораздо большей толщины, возводилась  вокруг поселения. По преданию самым  первым поселением, окружившим себя стеной, тем самым присвоившим себе статус «города», был древний Урук. Древний город навсегда остался в аккадском эпосе «Уруком огражденным». Следующим по значению и развитию видом шумерского искусства была глиптика — резьба на печатях цилиндрической формы. Форма цилиндра, просверленного насквозь, изобретена в Южном Двуречье. К началу III тысячелетия она становится распространенной, и резчики, совершенствуя свое искусство, размещают на малой плоскости печати довольно сложные композиции. Уже на первых шумерских печатях мы видим, помимо традиционных геометрических орнаментов, попытку рассказать об окружающей жизни, будь то избиение группы связанных обнаженных людей (возможно, пленных), или постройка храма, или пастух перед священным стадом богини. Кроме сцен повседневной жизни встречаются изображения луны, звезд, солярные розетки и даже двухуровневые изображения: в верхнем уровне помещены символы астральных божеств, а в нижнем — фигурки животных. Позднее возникают сюжеты, имеющие отношение к ритуалу и мифологии.Прежде всего это «фриз сражающихся» — композиция, изображающая сцену битвы двух героев с неким чудовищем. Один из героев имеет человеческий облик, другой представляет собой смесь животного и дикаря. Вполне возможно, что перед нами одна из иллюстраций к эпическим песням о подвигах Гильгамеша и его слуги Энкиду. Широко известно также изображение некоего божества, сидящего на троне в ладье. Круг интерпретаций этого сюжета довольно широк — от гипотезы путешествия лунного бога по небосводу до гипотезы традиционного для шумерских богов ритуального путешествия к отцу. Большой загадкой для исследователей до сих пор остается образ бородатого длинноволосого великана, держащего в руках сосуд, из которого низвергаются два водных потока. Именно это изображение впоследствии трансформировалось в образ созвездия Водолея.

Но вернемся к шумерской скульптуре. Свой подлинный расцвет она переживает только после Аккадской династии. От времени лагашского правителя Гудеа (умер ок. 2123 г.), вставшего во главе города через три столетия после Эанатума, дошло множество его монументальных статуй, выполненных из диорита. Статуи эти иногда достигают размеров человеческого роста. Они изображают человека в круглой шапочке, сидящего со сложенными в молитвенной позе руками. На коленях он держит план какого-то сооружения, а внизу и по бокам статуи идет клинописный текст. Из надписей на статуях мы узнаем, что Гудеа обновляет главный городской храм по заданию лагашского бога Нингирсу и что статуи эти ставятся в храмах Шумера в месте поминовения усопших предков — за свои деяния Гудеа достоин вечного загробного кормления и поминовения.

Можно выделить два типа статуй правителя: одни более приземистые, с несколько  укороченными пропорциями, другие — более стройные и изящные. Некоторые искусствоведы полагают, что различие типов связано с различием ремесленных технологий у шумеров и аккадцев. По их мнению, аккадцы более умело обрабатывали камень, более точно воспроизводили пропорции тела; шумеры же стремились к стилизации и условности из-за неумения хорошо работать по привозному камню и точно передавать натуру. Признавая разницу между типами статуй, вряд ли можно согласиться с этими доводами. Шумерское изображение стилизовано и условно по самой своей функции: статуя ставилась в храме для того, чтобы молиться за поставившего ее человека, для этого же предназначена и стела. Нет фигуры как таковой — есть воздействие фигуры, молитвенное преклонение. Нет лица как такового — есть выражение: большие уши — символ неустанного внимания к советам старших, большие глаза — символ пристального созерцания невидимых тайн. Магических требований сходства скульптурных изображений с оригиналом не было; передачавнутреннего содержания была важнее передачи формы, и форма разрабатывалась лишь в той мере, в какой отвечала этой внутренней задаче («думай о смысле, а слова придут сами»). Аккадское же искусство с самого начала было посвящено разработке формы и в соответствии с этим способно было исполнить в камне и глине любой заимствованный сюжет. Именно так и можно объяснить разницу между шумерским и аккадским типами статуй Гудеа.

Ювелирное искусство Шумера известно в основном по богатейшим материалам раскопок гробниц города Ура (I династия Ура, ок. XXVI в.). Создаваядекоративные венки, короны-повязки, ожерелья, браслеты, разнообразные заколки и подвески, мастера использовали комбинацию трех цветов: синего (лазурит), красного (сердолик) и желтого (золото). При выполнении своей задачи они достигли такой изысканности и тонкости форм, такого абсолютного выражения функционального назначения предмета и такой виртуозности в технических приемах, что эти изделия по праву могут быть отнесены к шедеврам ювелирного искусства. Там же, в гробницах Ура, найдена прекрасная скульптурная голова бычка с инкрустированными глазами и лазуритовой бородой — украшение одного из музыкальных инструментов. Полагают, что в ювелирном искусстве и инкрустациях музыкальных инструментов мастера были свободны от идеологической сверхзадачи, и эти памятники можно отнести к проявлениям свободного творчества. Вероятно, это все же не так. Ведь невинный бычок, украшавший урскую арфу, был символом потрясающей, устрашающей мощи и долготы звука, что вполне соответствует общешумерским представлениям о быке как символе могущества и непрерывного воспроизводства.

Шумерские представления о прекрасном, как уже сказано выше, совершенно не соответствовали нашим. Шумеры могли наделить эпитетом «прекрасный» овцу, годную для жертвы, или божество, обладавшее необходимыми тотемно-ритуальными атрибутами (одеяние, убор, макияж, символы власти), или изделие, выполненное в соответствии с древним каноном, или слово, сказанное для услаждения царского слуха. Прекрасное у шумеров то, что наилучшим образом пригодно для выполнения определенной задачи, что соответствует своей сущности  и своему предначертанию (гиш-хур). Если просмотреть большое число памятников шумерского искусства, окажется, что все они изготовлены в соответствии именно с таким пониманием прекрасного.