Налоговые системы развитых стран и их сравнение с налоговой системой России

МИНИСТЕРСТВО ОБЩЕГО И ПРОФЕССИОНАЛЬНОГО  ОБРАЗОВАНИЯ РОССИЙСКОЙ ФЕДЕРАЦИИ

УРАЛЬСКИЙ ГОСУДАРСТВЕННЫЙ ЭКОНОМИЧЕСКИЙ  УНИВЕРСИТЕТ

 

Кафедра финансов, денежного обращения  и кредита

 

 

КУРСОВАЯ РАБОТА

 

по дисциплине

 

 

«Финансы России и  налогообложение»

 

 

на тему:

“Налоговые системы  развитых стран 

и их сравнение с налоговой  системой России” 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

Исполнитель: студент

II курса гр. ФиК-02

Якушева Л.А.

          

Научный руководитель:

_____________________

_____________________

_____________________

(ф.и.о., уч. степень)

 

 

 

г. Каменск – Уральский  2003

СОДЕРЖАНИЕ

 

 

 

 

ВВЕДЕНИЕ

 

 

 

 

«Налог» — это одно из основных понятий финансовой науки. Сложность понимания природы налога обусловлена тем, что налог — это одновременно экономическое, хозяйственное и правовое явление реальной жизни. Русский экономист М.М. Алексеенко еще в XIX в. отметил эту особенность налога: «С одной стороны, налог — один из элементов распределения, одна из составных частей цены, с анализа которой (т. е. цены) собственно и началась экономическая наука. С другой стороны, установление, распределение, взимание и употребление налогов составляет одну из функций государства».¹

Теоретически экономическая  природа налога заключается в определении источника обложения (капитала, дохода) и того влияния, которое оказывает налог в конечном итоге на частные хозяйства и народное хозяйство как единое целое. Следовательно, экономическую природу налога надо искать в сфере производства и распределения.

Как известно, реальный процесс  налогообложения осуществляется государством и зависит от степени развития его демократических форм. Поэтому исследование природы налога финансовая наука вела в рамках учения о государстве. В свое время П. Прудон, верно, подметил, что «в сущности, вопрос о налоге – есть вопрос о государстве».

По мере своего развития учение о государстве открывало новые возможности и для выяснения природы налога. Трудности исследования налога, таким образом, заключались в том, что две науки — экономическая и правовая — занимались налогом, каждая, не считая его «своим». Выделение финансовой науки в самостоятельную позволило ей в последней четверти XIX — в начале XX в., используя идеи неоклассической школы и учение о правовом государстве, обосновать необходимость взимания налогов, сформулировать определение налога, словом выяснить природу налога, которая концептуально не оспаривается и в конце XX в.

  «История налогов показывает нам двоякое происхождение налога: во–первых, налог, возникший из контрибуции и дани, это — преимущественно налог на побежденных, иностранцев или просто на угнетенные классы, которые нередко принадлежали к другой национальности, чем господствующие классы — налог феодального общества. Второй тип налога, возникший после появления постоянного войска, носит совершенно другой характер, он устанавливается после долгих переговоров с участием различных представительных учреждений, парламентов и т. д. — налог буржуазного общества».²

Налог в буржуазном обществе стал взиматься не только со «своего  класса», как при феодализме –  с земельного собственника, но также  с «чужих классов», то есть с пролетариата и крестьян и даже преимущественно с последних.

История свидетельствует, что налоги — более поздняя форма государственных доходов. Первоначально налоги назывались «auxilia» носили временный характер. Еще в первой половине XVII в. английский парламент не признавал постоянных налогов на общегосударственные нужды, и король не мог ввести налоги без его согласия. Однако постоянные войны и создание огромных армий, не распускаемых и в мирное время, требовали больших средств, и налоги превратились из временного в постоянный источник государственных доходов. Налог становится настолько обычным источником государственных средств, что известный политический деятель Северной Америки Б. Франклин (1706–1790) мог сказать, что «платить налоги и умереть должен каждый». На исключительное значение налогов для государства, но уже с классовых позиций, обращал внимание К. Маркс: «Налог — это материнская грудь, кормящая правительство. Налог — это пятый бог рядом с собственностью, семьей, порядком и религией. Когда французский крестьянин хочет представить себе черта, он представляет его в виде сборщика налогов».³Когда же население примирилось с налогами, и они превратились в основной источник государственных доходов, стали создаваться теории, названные индивидуалистическими. Они основывались на идее невмешательства государства в экономику, на идее непроизводительного характера государственных услуг. Теории давали обоснование налога и его определение.

Наиболее распространенной является теория выгоды, обмена эквивалентов, услуги–возмездия, которая находится в тесной связи с учением о государстве как результате соглашения между гражданами.

«Теория обмена услуг соответствовала  условиям средневекового строя с  господством договорных отношений. Не отделявшееся от личного хозяйства короля государственное хозяйство питалось тогда доходами с доменов (государственное имущество: земля, леса, капиталы), поступлениями налогов и пошлин, которыми покупались военная и юридическая защита и другие функции правительственной власти. При таких условиях теорема обмена услуг является формальным отражением существующих отношений»⁴

Теория выгоды возникла в эпоху  просвещения в XVII–XVIII вв., её родина – Франция. Вобан (1707) и особенно Монтескье (1748) рассматривают налог, как плату, вносимую каждым гражданином за охрану его личной и имущественной безопасности, за защиту государства и другие услуги.

В основе этих определений лежит представление о договорном происхождении государства. В действительности никакой определенной связи между уплатой налогов и получаемыми от государства выгодами – нет. Во–первых, здесь нет той добровольности и того свободного соглашения, которые имеют место во всякой купле – продаже, так что уплата налога ничем не похожа на уплату денег за купленный на рынке товар. Налоги собираются не на основании соглашения, а в силу принудительной власти государства. При этом нельзя установить, какого–то ни было равенства между суммой налога, уплачиваемого лицом, и той пользой, которую оно получает от деятельности государства. Наконец услуги государства так неопределенны по отношению к отдельным лицам, что они никак не могут получить выражения меновой стоимости. Поэтому определить выгоды, оценить услуги, доставляемые государством индивидууму, крайне трудно.

Особое место в индивидуалистических теориях налога занимает классическая школа в лице А. Смита, Д. Рикардо и их последователей, заслуга которых состоит в разработке вопроса экономической природы налога. Взгляды А. Смита на налог не сгруппированы еще в систему, у него нет даже определения налога, но он первым исследовал экономическую природу налога с присущей ему двойственностью. С одной стороны, А. Смит считал, что государственные расходы носят непроизводительный характер. «Материальное, вещное воззрение на хозяйство, считающее производительным трудом только такой, который овеществляется в предметах, обладающих меноспособностью, такое воззрение должно было стать во враждебное отношение к налогу, окупающему услугу государства, видя в нем отклонение народных ресурсов от содержания производительного труда, а это воззрение имеет своим отцом А. Смита».⁵

С другой стороны, можно заключить, что теория о непроизводительности государственных услуг не мешает А. Смиту признать налог справедливой ценой за оплату услуг государству: «Расходы правительства по отношению к подданным то же, что издержки управления относительно хозяев большого владения, обязанных участвовать в этих издержках в размере доходов, получаемых каждым из этого владения».⁶ Но теория производительного труда А. Смита ограничивает сферу действия налога. Только «расходы на общественную оборону и на поддержание достоинства верховной власти должны покрываться общими сборами со всего общества», т. е. налогами. Все остальные расходы, связанные «с отправлением правосудия, с содержанием общественных заведений и работ, учреждений общественного образования и религиозного воспитания» должны оплачиваться специальными пошлинами, хотя и здесь А. Смит говорит, что недобор пошлин должен покрываться сборами со всего общества, налогами.

Внимательное прочтение А. Смита  все же позволило в последней четверти XIX в. высказать мысль что, исследуя проблемы налогообложения, А. Смит выступает «приверженцем принципа, который в современной литературе носит название принципа эквивалентности или принципа наслаждения», что показывает сходство его с Т. Гоббсом, который определял налог, как «добровольно отдаваемые наложения». В трактовке налога А. Смит стоял на позициях теории обмена, эквивалента.

Д. Рикардо, следуя за А. Смитом, придерживается «вещного, материального воззрения  на хозяйство»⁷, исключая, таким образом, государственные услуги из разряда производительных затрат. Отсюда и его понимание налога: «Нет налогов, которые не тормозили бы накопление, поскольку нет ни одного налога, который не мешал бы производству. Налоги имеют тот же эффект, что и неплодородная почва, плохой климат, отсутствие ловкости или активности, плохое распределение рабочих мест, утрата станков»⁸.

В первой половине XIX в. швейцарский экономист Ж. Симонд де Сисмонди (1773–1842) в своем главном труде «Новые начала политэкономии» (1819) формулирует теорию налога как теорию наслаждения. «Доходы распределяются между всеми классами нации, ни один из видов дохода не должен ускользать от обложения. Граждане должны смотреть на налоги, как на вознаграждение за оказываемую правительством защиту их личности и собственности. Налоги, уплачиваемые гражданами, должны по справедливости соответствовать тем выгодам, которые общество им доставляет, и тем расходам, которые оно делает ради них. При помощи налогов покрываются ежегодные расходы государства, и каждый плательщик налогов участвует, таким образом, в общих расходах, совершаемых ради него и ради его сограждан. Цель богатства всегда заключается в наслаждении. При помощи налогов каждый плательщик покупает не что иное, как наслаждения. Наслаждение он извлекает из общественного порядка, правосудия, обеспечения личности и собственности».⁹

Учение о правовом государстве  приводит финансовую науку к идее принудительного характера налога и к появлению новых теорий: теории жертвы, теории коллективных (общественных) потребностей. Эти теории трактовали налог как необходимое участие в покрытии государственных расходов, как обязанность.

Все эти моменты не могли не произвести полного переворота во взглядах на сущность и характер государственного хозяйства вообще и налогов как его основы. Не было смысла доказывать существование каких–то особых выгод, которые каждый получает от государства, ссылаться на какой–то специальный, заключенный населением договор. В связи с расширением деятельности государства выгоды эти стали такими значительными, что уже не укладывались в понятие «услуги».

Теория жертвы – одна из первых теорий, которая содержит идею принудительного характера  налога. Саму идею налога как жертвы мы находим у физиократов при  обосновании единого поземельного налога: «Если государство всем народным богатством, всем своим достоянием обязано земле, природным силам, то и все жертвы, которые государство может требовать от народа, должны быть получены из этого же источника».¹⁰ Французский экономист Н. Канар в книге «Принципы политической экономии» (1801) развивает идею о жертве, приносимой индивидуумом в интересах государства при уплате налога. Русский экономист Н. Тургенев, исследуя природу налогов, также считал их «пожертвованиями на общую пользу». Теория жертвы получила во 2–й половине XIX в. дальнейшее развитие, сохранив свою актуальность и в первые десятилетия XX в.

С.Ю. Витте в лекциях, прочитанных  Великому князю Михаилу Александровичу в 1900–1902 гг., определял налоги как «принудительные сборы (пожертвования) с дохода и имущества подданных, взимаемые в силу верховных прав государства ради осуществления высших целей государственного общежития».¹¹ И.И. Янжул писал, что «под именем налогов должно разуметь такие односторонние экономические пожертвования граждан или подданных, которые государство или иные общественные группы, в силу того, что они являются представителями общества, взимают легальным путем и законным способом из их частных имуществ для удовлетворения необходимых общественных потребностей и вызываемых ими издержек».¹²

Идея принуждения со стороны государства, идея определенной доли или оклада, установленных или исчисленных правительством, вне всякой зависимости от воли плательщика нашла свое развитие в теории коллективных (общественных) потребностей. Теория коллективных потребностей отразила реалии последней четверти XIX — начала XX в., обусловленные резким ростом государственных расходов и необходимостью обоснования соответствующего увеличения налогового бремени.

Итальянская финансовая школа развивает взгляды на природу  государства и его экономическую роль. Ф. Нитти определяет государство как естественную форму социальной кооперации, и для человека невозможно никакое развитие без этой первоначальной и наиболее важной формы кооперации. В соответствии со своими взглядами на экономическую роль государства Ф. Нитти дает и обоснование налогов: «Имеются неделимые общественные услуги, как, например, внутреннее спокойствие и внешняя безопасность, правосудие, общественная гигиена, охрана территории. Так как в этом случае не применимы пошлины, то есть вознаграждение за специальные делимые услуги, то необходимо, чтобы общие расходы покрывались налогами». Ф. Нитти вводит понятие «общественных неделимых услуг», платой за которые и являются налоги: «Существуют коллективные потребности, отличные от индивидуальных. Удовлетворение этих коллективных потребностей производится путем общественных услуг, по природе своей неделимых и поэтому возмещаемых гражданами посредством налоговых сборов». Налог, по Нитти, «есть та часть богатства, которую граждане дают государству и местным органам ради удовлетворения коллективных потребностей».¹³