Тема любви и пола у Бердяева

 

Введение:

В своей работе я решила написать о представлении  пола и любви русским философом  Н.А.Бердяевым. Мне интересен взгляд именно русского философа, потому что, как мне кажется, русский народ более чувственный и гармоничный в отношении к любви, чем другие.

 Любовь и  пол непосредственно связаны  между собой, поэтому рассматривать  их в отдельности было бы, с  моей точки зрения, неправильным. Любовь - результат слияния двух  биполярных полов, которое направлено  на соединение двух противоположностей. Любовь одновременно  может быть организована как в физическом проявлении, так и духовном.

Философский анализ любви разворачивается в двух основных направлениях: описание конкретных многообразных видов любви (от наиболее отчетливых ее видов до видов, стоящих  на грани влечения и пристрастия) и исследование тех общих черт, которые присущи каждой из разновидностей любви.

Только в любви и  через любовь человек становится человеком. Без любви он неполноценное  существо, лишенное подлинной жизни  и глубины и не способное ни действовать эффективно, ни понимать адекватно других и себя. И если человек – центральный объект философии, то тема человеческой любви, взятая во всей ее широте, должна быть одной из ведущих в философских  размышлениях. 
 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

Содержание:

Введение.

1. «Метафизика пола  любви»

- Представления Н.А.Бердяева о  любви

2. Тайна пола и рода.
3. Любовь и семья.
4. Христианская семья.
5. Проблема разврата.
6. Несоответствие между женской и мужской любовью.
7. Эротическая любовь.
8. Фетишизм в любви.

Заключение.

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

1. Представления Н.А.Бердяева о  любви

Тема любви и пола является интересной для философов любого времени. «Философия» переводится  с древнегреческого как любовь к  мудрости, поэтому, неудивительно, что, исследуя вечные вопросы человеческого  бытия, любовь обращается и к мудрости, и к любви между мужчиной и  женщиной.

В каждой культуре тема Эроса  занимает значительное место. Что касается русской философской традиции, то в ней к любви относятся  как к Богу. Бог и любовь есть единое целое. Предшественником такого мышления можно назвать древнегреческого философа Платона, который в своих  диалогах отмечал, что Бог есть объект любви - Эроса. При этом, любовь - Эрос может быть как плотской, так и  духовной, но всегда возвышающей человека.  

Для Бердяева Эрос есть духовное слияние двух полов, благодаря которому появляется целостная личность, что  касается физической любви, то философ  ее отвергает, так как считает  ее греховной для человека, лишенной всех божественных начал. Такую любовь он определяет как родовую, то есть направленную на продолжение рода, подобную той, что существует в мире животных.

Так называемая родовая любовь унижает человека, получается, что  личность находится во власти естественной, природной необходимости, в которой  отдается «лицо человеческое во власть природной стихии»[1]. Продолжение рода разрушает всякую человеческую индивидуальность, которая должна образовываться путем духовного слияния двух людей.

Перед человеком возникает  сложный выбор: либо продолжать род, воспроизводя на свет множество несовершенных  личностей, либо совершенствовать свой дух и находить свою половинку, дабы стать совершенной и вечной индивидуальностью. Под совершенной индивидуальностью, на мой взгляд, понимается воссоединение  двух, абсолютно непохожих личностей, находящих  друг в друге те качества, которые сами не имеют. Например, мужчина обладает волей, силой, способностью оберегать, то, что ему дорого, а женщина - красива, совершенна ,духовно богата, соединившись, эти совершенно равные, с точки зрения пола, но противоположные по своей организации личности, дополняя друг друга, создадут идеальную и совершенную личность.

Продолжение рода не есть настоящая  любовь - Эрос, потому что в таком  случае, человек не имеет возможности  раскрыть себя и  стать полноценной личностью. Все свои индивидуальные качества, при рождении детей, будут направлены только на их воспитание, родители просто растворятся в своем ребенке, отдадут часть себя, и передадут ему способность на совершенствование своего внутреннего мира, духовного начала. Получается, что Бердяев смотрит на рождение потомства как на утрату человеческого «Я». Продолжение рода есть всего лишь забота тех, кто не смог в себе реализовать совершенную индивидуальность. Чтобы как - то утешить себя такие люди воспроизводят себе подобных, надеясь, что именно они смогут проявить себя, найти свою вторую половину для истинной цели - полноценной любви, а следовательно для полноценной личности.

Что же тогда представляет из себя настоящая любовь? Что необходимо для того, чтобы ее достичь?

Конечно же, во - первых, наличие двух биполярных полов, что может способствовать рождению полной и совершенной индивидуальности, которая вечна и не зависит от времени. Я думаю, что она вечна и не зависит от времени, потому что становится близка божественному началу, далекому от реального мира, которому время не ставит никаких определенных рамок, оно вне времени.

Совершенная индивидуальность, в представлении Бердяева, есть что - то нейтральное, космическое, чему не по силам что - либо породить или  умертвить, главная  задача - навеки оставаться совершенной и прекрасной.

Пол, по мнению Бердяева, конечно, разделяется на мужчину и женщину, на две очень разные, непохожие   половины. Поэтому появляется понятие «пол», обозначающий всего лишь часть чего - то, что должно быть целостным. Например, если взять половинку яблока, то глядя на нее нельзя будет сказать, что это есть полноценный продукт природы, но если соединить две части этого сладостного фрукта, то можно получить истинное совершенство, являющееся целостным и гармоничным.

Также и с людьми.  По отдельности они не способны преобразиться в индивидуальность (которая  представляет собой целостное и гармоничное  взаимодействие совершенно противоположных начал - мужчины и женщины),  задача половинок воссоединиться, преодолеть некую траекторию, некое расстояние, чтобы достичь друг друга. Пол - это не физиологическая сторона, это часть эмпирической природы, которая по своему строению духовно глубока. В действительности, мыслитель в своей статье, не отвергает существование  плотского влечения, но оно является вульгарным, противоречащим  настоящей любви не только для самого философа, но и для русского народа в целом.

Свою концепцию любви  Бердяев строит на основании христианских учений о Боге и человеке. Ее сущностью  можно провозгласить в образе Божественного Эроса, который оказался «не вмещенным» в сознание людей, ограничивавшим настоящее понимание  Христовых учений и представлений  о настоящей любви. Я думаю, что  здесь Бердяев, будучи истинным философом - христианином, все таки,  в учениях смог найти скрытый смысл понимания интерпретации великой любви, оказывается, помимо  любви к Богу и к ближнему своему есть еще и высшая половая любовь между мужчиной и женщиной.

Бердяев, обращаясь к работам  Платона, выделил для себя суждение, которое говорит о поле как  о разрыве первоначальной человеческой природы, распадения индивидуальности, воссоединению которой способствует любовь.  

  

Таинственный Эрос воплощается  в двух ипостасях: Афродите небесной (символизирующей вечную любовь, а  вечную, потому что приближенную к  Богу, духовную) и Афродите простонародной, представленной как физиологическое  влечение, как греховное сладострастие.

Афродита небесная есть воплощение христианского Бога, у мужчин - это  культ Девы Марии, а у женщин - непосредственно самого Христа. Такое  поклонение означает слияние противоположностей с вечной женственностью и Божеством. Духовная Близость человека с Богом  вечна, она не ведет к рождению и продолжению рода, она превозносит  человеческую душу, делая ее вечной, индивидуальной и неповторимой, как  и сам Бог.

Бердяев приходит к выводу, что существует три вида единой любви  к Богу:

• 1. Слияние вечной женственности с мужественным началом, индивидуальное избрание образа, предопределенного Богом. Это самая высшая форма любви, в которую все остальные входят как составные части. Это любовь, сохраняющая таинство брака, таинство двух воссоединяющихся душ.
• 2. Любовь к людям: к ближнему своему и родному. Это воплощение обыкновенной христианской любви, это братство всех и каждого во Христе, в теле Богочеловека как единого человечества. В ее основе также учитывается начало личности, индивидуальности.
• 3. Любовь ко всякому существу и уважение любого человека, даже врага как «потенции образа Божьего», отношение к окружающим людям по предписанию Библии( это самая слабая, несовершенная форма любви, касающаяся всех людей без исключения. Она осуществляет узнавание, поиск божественной природы во всех людях: добродетелях и врагах). На данной стадии Эрос становится безличным и бесполым, потому что присущ каждому человеку, вне зависимости от его полового определения.

Все эти виды любви представляют собой единую любовь к Богу, к  общей  божественной природе, во имя которой «возможно вселенское братство и любовное слияние всех тварей»[2]. Данная цитата является явным воспроизведением Библейских учений, внушаемых каждому православному человеку. По сути - это закон Божий, подчиняться которому необходимо всем.

Христос есть воплощение Вечного  Эроса, который существует в душе каждого человека, он способствует воссоединить все отличающиеся друг от друга частички мира. Бердяев  призывает любить весь мир, находящийся  в состоянии своей метафизической поврежденности, видя в этом отблеске вечной красоты потенцию спасения.

Свою концепцию любви - Эроса философ отчасти сравнивает с отношением к миру святого Франциска  Ассизского и говорит, что Бог  воплощается не только в ближнем, но и в природе, во всем мире. Любовь достигается в определенной сфере  человеческого бытия - в теократии, которая основана не на насилии и  принуждении, а на свободном влечении к мистическому началу.

Разработанное идеальное  представление о совершенном бытии способствовало философских основ учения о поле и любви, которое в дальнейшем способствовало открыть пути к движению к этому идеалу.

В качестве основы метафизики пола и любви , как упоминалось ранее, являются представления  о поле и любви античного философа Платона. Его заслугу Бердяев видит в установлении силы божественного Эроса как посредника между здешними и потусторонними мирами и в учении о целостном человеке - aндрoгинe, распавшемся на две половины и томящемся желанием воссоединиться в единую индивидуальность.

Связывая метафизические основания мирового процесса с борьбой  личного и мирового начал, Бердяев  предлагает развести эти начала в  сфере пола. Родовой инстинкт - это  природное начало, а небесная любовь есть своеобразное влечение разных полов, это индивидуальное избрание, способствующее духовному слиянию  двух начал - мужского и женского. 

 

2. Тайна пола и рода.

Очень важно поставить  ударение над тем, что все три  признанные состояния пола определяются по сексуальному акту и в связи с ним; во всех случаях пол отождествляется с сексуальным актом. В этом сказывается гипнотическая власть родовой стихии. Говорят лишь о сексуальном акте, который морально и социально благоустрояется и упорядочивается в семье, подчиняясь деторождению, совсем отрицается в аскетизме и беспорядочно, неблагоустроенно, распущенно господствует в разврате. Это господствующее в разных формах сознание говорит, хотя и стыдливо, о сексуальном акте, но совсем молчит о сексуальной любви. О поле говорят, но странно забывают о любви. Ибо поистине половая любовь не вмещается ни в категорию семьи, ни в категорию аскетизма, ни в категорию разврата. Любовь не есть ни упорядочивание сексуального акта в целях деторождения и социального благоустройства рода, ни аскетическое отрицание всякой плоти в жизни пола, ни разнуздание и распускание сексуального акта. Любовь ни в каком смысле не есть сексуальный акт, не имеет той положительной или отрицательной связи с ним, которая всюду мерещится людям родового сознания, и любовь в очень глубоком смысле противоположна дифференцированному сексуальному акту, но совсем по-иному противоположна, чем аскетизм. Люди родового сознания, как религиозные, так и позитивисты, в сфере пола исключительно сосредоточены на самом сексуальном акте и его последствиях и совсем не видят универсального значения пола как для всего человека, так и для всего космоса. Тайна пола совсем не есть сексуальный акт, совершаемый или для добродетельного деторождения, или для развратного наслаждения. Прежде всего, совсем нельзя верить тому, что сексуальный акт когда-либо и кем-либо в мире совершался для добродетельных целей деторождения, - он всегда совершался стихийно, по страсти, для призрачного самоудовлетворения {Это научно изобличает Фрейд. Но Фрейд как будто не осознает, что в сексуальном наслаждении человек все же игралище родовой стихии.}. Род торжествует в сексуальном акте не потому, что добродетель родовая присутствует у кого-либо как цель, а потому, что он бессознательно господствует над человеком и смеется над его индивидуальными целями.  
      Тайна пола раскрывается лишь в любви. Но нет области, в которой господствовал бы такой инертный консерватизм и такое условное лицемерие, как в области половой любви. Самые крайние революционеры сплошь и рядом оказываются консерваторами, когда поднимается вопрос о любви. Революционное сознание реже всего встречается в сфере пола н любви, ибо тут оно должно быть наиболее радикально, скажу даже - религиозно. Социальные и ученые радикалы и революционеры думают лишь о социальном и физиологическом благоустройстве пола, вглубь же никогда не идут. Любовь скидывается с мировых расчетов и предоставляется поэтам и мистикам. Вспоминают ли любовь Тристана и Изольды, любовь Ромео и Джульетты, любовь, воспетую провансальскими трубадурами и Данте, когда говорят о поле "христиане" или "позитивисты" господствующего сознания? Их богословие и их наука, их мораль и их социология не знают любви, не видят в любви мировой проблемы. Можно сказать, как относится к сексуальному акту и его последствиям христианское богословие и этика, и научная биология, и социология, но неизвестно, как они относятся к любви. Ветхородовое богословие и ветхородовая наука и не могут знать любви. В любви есть что-то аристократическое и творческое, глубоко индивидуальное, внеродовое, не каноническое, не нормативное, она непосильна сознанию средневековому. Любовь лежит уже в каком-то ином плане бытия, не в том, в котором живет и устраивается род человеческий. Любовь - вне человеческого рода и выходит из сознания рода человеческого. Любовь не нужна роду человеческому, перспективе его продолжения и устроения. Она остается где-то в стороне. Сексуальный разврат ближе и понятнее человеческому роду, чем любовь, в известном смысле приемлемее для него и даже безопаснее. С развратом можно устроиться в "мире", можно ограничить его и упорядочить. С любовью устроиться нельзя, и она не подлежит никакому упорядочиванию. В любви нет перспективы устроенной в этом "мире" жизни. В любви есть роковое семя гибели в этом "мире", трагической гибели юности. Ромео и Джульетта, Тристан и Изольда погибли от любви, и не случайно любовь их несла с собой смерть. Любовь Данте к Беатриче не допускала благоустроения в этом "мире", ей присущ был безысходный трагизм в пределах этого "мира". Над любовью нельзя ни богословствовать, ни морализировать, ни социологизировать, ни биологизировать, она вне всего этого, она не от "мира сего", она нездешний цветок, гибнущий в среде этого мира. Рост любви трагически невозможен. Это удостоверяют величайшие художники и поэты всех времен. Не естественно ли, что любовь была скинута со всех "мирских расчетов", что проблема пола решалась вне проблемы любви?