Смысл бессмертия с точки зрения философии

                                                     Введение

Философский интерес к проблеме жизни продиктован  следующими обстоятельствами: во-первых, философским объяснением природы  самого человека, что требует привлечения  естественнонаучных представлений  о жизни; во-вторых, необходимостью использования методологических принципов  в ходе научного познания жизни; в-третьих, уяснением закономерностей структурно-функциональной организации живого, что способствует верному ответу на один из актуальнейших  философских вопросов – в чем  смысл жизни человека?

В жизни  каждого нормального человека рано или поздно наступит момент, когда  он задается вопросом о конечности своего индивидуального существования. Человек — единственное существо, которое осознает свою смертность и  может делать ее предметом размышления. Но неизбежность собственной смерти воспринимается человеком отнюдь не как отвлеченная истина, а вызывает сильнейшее эмоциональное потрясение, затрагивает самые глубины его  внутреннего мира.

Смерть  и потенциальное бессмертие —  самая сильная приманка для философствующего ума, ибо все наши жизненные дела должны, так или иначе, соизмеряться с вечным. Человек обречён на размышления о смерти и в этом его отличие от животного, которое смертно, но не знает об этом. Правда, животные чувствуют приближение смерти, их предсмертное поведение чаще всего напоминает мучительные поиски уединения и успокоения. Наверное, смерть вообще — расплата за усложнение биологической системы. Одноклеточные практически бессмертны. Когда организм становится многоклеточным, в него как бы встраивается механизм самоуничтожения на определённом этапе развития, связанный с геномом.

Человек не может смириться с тем, что  именно ему придётся уйти из этого  великолепного мира, где кипит  жизнь, но, размышляя об этом, начинаешь  понимать, что смерть, — пожалуй, единственное, перед чем все равны, что стирает неравенство, на котором основана земная жизнь.. В данном случае не так уж важно, кто «управляет» миром — Бог, Дух, Космический Разум, объективная реальность, законы Природы. Важно, что человек должен лишь осознать этот порядок и найти в его недрах, в его устройстве зазор для «относительной самостоятельности», в которой он будет видеть смысл своего бытия.

Интерес к проблеме смерти обусловлен несколькими  причинами. Во-первых, это ситуация глобального цивилизованного кризиса, который в принципе может привести к самоуничтожению человечества. Во-вторых, значительно изменилось ценностное отношение к жизни  и смерти человека в связи с  общей ситуацией на Земле.

По сути дела, речь идёт о триаде: жизнь —  смерть — бессмертие, поскольку  все духовные системы человечества исходили из идеи противоречивого единства этих феноменов.

За небольшим  исключением у всех времен и народов  высказывались о жизни негативно. «Величайшее первое благо — совсем не рождаться, второе — родившись  умереть поскорей...», слова Софокла. «Жизнь однозвучна, зрелище уныло» — пишет Петрарка. «Вся жизнь — лишь цена обманчивых надежд» — говорит Дидро. Еврипид спрашивает: «Кто скажет нам, не смерть ли жизнь земная и смерти час — не жизни ли начало?»

Существует  два принципиально различных  пути объяснения вечных вопросов жизни, смерти и бессмертия.

Первый  подход можно обозначить как объективистский. Он связан с именами таких философов, как Спиноза, Гольбах, Гегель, Лафарг, с догматикой иудаизма, христианства и ислама и, отчасти, с установками  естествознания. В его основе лежит  представление об изначальном неколебимом  миропорядке, в котором заранее  предначертаны все события общественной и личной судьбы, «расписаны» все  этапы мировой истории.

Второй  подход во главу угла ставит субъективность человека, его самодеятельность, творчество. Сущность его хорошо выражают афоризмы: «Человек — мерило всем вещам», «Человек — творец самого себя», «Творю, следовательно, существую».

В истории  духовной жизни человечества было немало концепций жизни, смерти и бессмертия, основанных на безрелигиозном и атеистическим подходе к миру и человеку. Безрелигиозных людей и атеистов часто упрекают за то, что для них земная жизнь — это всё, а смерть — непреодолимая трагедия, которая, в сущности, делает жизнь бессмысленной. Л.Н. Толстой в своей знаменитой исповеди мучительно пытался найти в жизни тот смысл, который бы не уничтожался неизбежно предстоящей каждому человеку смертью.

Поисками  ответа на этот вопрос занимались и  занимаются и мифология, и различные  религиозные учения, и искусство, и многочисленные направления философии. Но в отличие от мифологии и  религии, которые, как правило, стремятся  навязать, продиктовать человеку определенные его решения, философия, если она  не является догматической, апеллирует прежде всего к разуму человека и исходит из того, что человек должен искать ответ самостоятельно, прилагая для этого собственные духовные усилия.

Философия же помогает ему, аккумулируя и критически анализируя предшествующий опыт человечества в такого рода поисках.

Последовательно проводимый философский материализм  отрицает какую бы то ни было возможность  личного физического бессмертия для человека, не оставляет ему  надежды на «загробную жизнь». Поэтому  продуманно, осмысленно принимая материалистическое мировоззрение, человек делает трудный  шаг, требующий личного мужества и силы духа, того, что в философии  называется стоицизмом, поскольку отказывается тем самым от возможности утешения, хотя бы и иллюзорного. Трудность  этого шага усугубляется еще и  тем, что накопленный человечеством  нравственный опыт долгое время осмысливался в рамках религиозных систем, а  знание обосновываемых ими моральных  ценностей подпиралось ссылками на суд и воздаяние, которые ожидают  каждого после смерти. «Если бога нет, то все дозволено», — провозглашал герой Ф.М. Достоевского.

И действительно, как показал XX век, насильственное массированное  навязывание людям материалистического  мировоззрения, когда принятие такового служит всего лишь удостоверением политической благонадежности человека, а не является результатом его собственной  основательной внутренней работы, когда  оно, что называется, не выстрадано индивидом, не прошло через очистительный  огонь сомнения, неизбежно влечет за собой серьезные издержки в  нравственном развитии. А это особенно тревожно и опасно ныне, когда деятельность человека как в научно-техническом, так и в социальном плане становится столь масштабной по своим последствиям и потому требует особо ответственного к себе отношения.

Как видим, материалистическая философия не только не снимает вопроса о смысле человеческой жизни, о смерти и бессмертии, но, напротив, позволяет его поставить в наиболее острой, даже драматической форме, тем самым в полной мере выявляя его гуманистическое содержание.

Разумеется, «в чистом виде» эти подходы характеризуют  полярные позиции, а в реальной жизни  приходится считаться и с объективными условиями бытия, и с миром  своих субъективных творческих потенций.

Греческий мудрец Эпикур говорил: «Приучай себя к мысли, что смерть не имеет к  нам никакого отношения. Когда мы существуем, смерть еще не присутствует, а когда смерть присутствует, тогда  мы не существуем». Действительно, каждый знает, что сто, двести, тысячу лет  назад его не было. Но это не огорчает, хотя прошлое не менее интересно, чем будущее. Так зачем же расстраиваться из-за того, что спустя сто, двести, тысячу лет тебя снова не будет?»

Для неверующего  человека здесь всё понятно, но различные  религии, каждая по своему, предлагают свое понимание этого вопроса.

                         Религия о жизни, смерти, бессмертии.

 Христианское понимание смысла жизни, смерти и бессмертия исходит из ветхозаветного положения: «День смерти лучше дня рождения» (Экклезиаст) и новозаветной заповеди Христа: «...я имею ключи от ада и смерти». Богочеловеческая сущность христианства проявляется в том, что бессмертие личности как целостного существа мыслимо только через воскресенье. Это сфера тайны и чуда, ибо человек выводится из сферы действия природно-космических сил и стихий и становится как личность лицом к лицу с Богом, который тоже есть личность. Таким образом, целью жизни человека является движение к жизни вечной. Без осознания этого земная жизнь превращается в сон, пустую и праздную мечту. В сущности, она есть только приготовление к жизни вечной, которая не за горами для каждого. Смерть разрушает не тело, а тленность его и поэтому она — не конец, а начало жизни вечной. Христианство категорически осуждает самоубийство, так как человек не принадлежит себе, его жизнь и смерть «в воле Божьей».

Другая  мировая религия — ислам —  исходит из факта сотворённости человека волей всемогущего Аллаха, который, прежде всего, милосерден. В отличие от христианства, земная жизнь в исламе оценивается высоко. Тем не менее, в Последний день всё будет уничтожено, а умершие воскреснут и предстанут перед Аллахом для окончательного суда. Вера в загробную жизнь является необходимой, поскольку в этом случае человек будет оценивать свои действия и поступки не с точки зрения личного интереса, а в смысле вечной перспективы. Разрушение всей Вселенной в день Справедливого суда предполагает творение нового совершенного мира. О каждом человеке будет представлена «запись» деяний и мыслей, даже самых тайных и вынесен соответствующий приговор. Таким образом, восторжествует принцип верховенства законов морали и разума над физическими закономерностями. Морально чистый человек не может находиться в униженном положении, как это имеет место в реальном мире. Ислам категорически запрещает самоубийство. Описания рая и ада в Коране полны ярких подробностей, дабы праведники могли полностью удовлетвориться, а грешники получить по заслугам.

Отношение к смерти и бессмертию в буддизме значительно отличается от христианского  и мусульманского восприятия. Сам  Будда отказывался отвечать на вопросы: бессмертен ли познавший истину или  смертен он, может ли познавший  быть смертным и бессмертным одновременно? В сущности, признаётся только один вид «дивного бессмертия» — нирвана, как воплощение трансцендентного сверхбытия, абсолютного начала, поскольку личность понимается как сумма дхарм, находящихся в постоянном потоке перевоплощения, то отсюда следует нелепость, бессмысленность цепи природных рождений. Выходом является путь обретения нирваны, прорыв цепи бесконечных перерождений и достижение просветления, блаженного «острова», находящегося в глубине сердца человека, где «ничем не владеют» и «ничего не жаждут». Известный символ нирваны — гашение вечно трепещущего огня жизни хорошо выражает сущность буддийского понимания смерти и бессмертия. Как говорил Будда: «Один день жизни человека, видевшего бессмертную стезю, лучше столетнего существования человека, не видевшего высшей жизни».

Спокойное и умиротворённое отношение к  жизни, смерти и бессмертию, стремление к просветлению и освобождению от зла характерно и для других восточных  религий и культов. В этой связи  меняется отношение к самоубийству; оно считается не столь греховным, сколько бессмысленным, ибо не освобождает  человека от круга рождений и смертей (сансара), а только приводит к рождению в более низком воплощении. Нужно  преодолеть такую привязанность  к своей личности, ибо, по словам Будды, «природа личности есть непрерывная  смерть». Избавление при жизни от источников страдания, «омрачённых  действий и скверн» (эгоизма, злобы, гордости, ложных взглядов и т.д.) и  власти своего «я» — лучший путь обретения бессмертия.

                    Смысл бессмертия с точки зрения философии

Определяя понятие смысла жизни, необходимо отметить как минимум три его «измерения». Первое связано с понятием «святости  жизни» как таковой, что является ныне предметом такой дисциплины, как биоэтика. Всё живое (в том  числе и во Вселенной) имеет право  на жизнь в силу самого факта рождения. Необходимо принять мысль, которая  подтверждается наукой и просто здравым рассудком, что в мире не возможно полное уничтожение даже элементарной частицы, а действуют законы сохранения. Сохраняется вещество, энергия и, как полагают, информация и организация сложных систем. Следовательно, частицы нашего «я» после смерти войдут в вечный кругооборот бытия и в этом смысле будут бессмертными. Правда, они не будут обладать сознанием, душой, с которой связывается наше «я». Более того, Этот вид бессмертия обретается человеком в течение всей жизни. Можно даже сказать в форме парадокса: мы живы только потому, что ежесекундно умираем. Ежедневно отмирают эритроциты в крови, клетки эпителия на наших слизистых, выпадают волосы и т.д. Поэтому зафиксировать жизнь и смерть как абсолютные противоположности в принципе не возможно ни в действительности, ни в мысли. Это две стороны одной медали.

Также можно  выделить биологическое измерение  проблемы жизни, смерти и бессмертия, ибо эти состояния являют по сути дела различные стороны одного феномена. Давно уже была высказана гипотеза панспермии, постоянного наличия  жизни и смерти во Вселенной, постоянного  их воспроизводства в подходящих условиях. Известное определение  Энгельса: «Жизнь есть способ существования  белковых тел, и этот способ существования  состоит по своему существу, в постоянном самообновлении химических составных  частей этих тел», акцентирует космический  аспект жизни. Рождаются, живут и  умирают звёзды, туманности, планеты, кометы и другие космические тела, и в этом смысле не исчезает никто  и ничто. Данный аспект наиболее разработан в восточной философии и мистических  учениях, исходящих из принципиальной невозможности только разумом понять смысл этого вселенного кругооборота. Материалистические концепции строятся на феномене самопорождения жизни и самопричинения, когда, по словам Энгельса, «с железной необходимостью» порождаются жизнь и мыслящий дух в одном месте Вселенной, если в другом он исчезает.

Осознание единства жизни человека и человечества со всем живым на планете, с её биосферой, равно как и потенциально возможными формами жизни во Вселенной имеет  огромное мировоззренческое значение.

Эта идея святости жизни, права на жизнь для  любого живого существа уже в силу самого факта рождения принадлежит  к числу вечных идеалов человечества. В пределе, вся Вселенная и  Земля рассматриваются как живые  существа, а вмешательство в ещё  плохо познанные законы их жизни  чревато экологическим кризисом. Человек предстаёт как малая  частица этой живой Вселенной, микрокосмос, вобравший в себя всё богатство  макрокосмоса. Даже, если биологическая, телесная жизнь считается неподлинной, транзитной формой человеческого существования, то и в этих случаях (например, в  христианстве) человеческая плоть может  и должна обрести иное, цветущее состояние.